WOAS. Rare Fandoms. vol.2

[Ингрид узнает, что она ведьма, и изучает свое наследие. Воспоминания о прошлых жизнях приводят ее в особняк Гардинеров] Зов магии едва уловимой вибрацией ощущается прямо в костях. Ингрид чувствует себя маленькой и беспомощной девочкой, которая бредет по жуткому туннелю с фонарем в руках навстречу неотвратимости, в которой может скрываться все, что угодно. Настоящее волшебство, неведомое и удивительное могущество, или же леденящий душу ужас — шансы равны, и узнать, что же там, впереди, можно лишь дойдя до самого конца. Под особняком Гардинеров настоящие катакомбы — извилистые подземные ходы уходят в бесконечность, как кажется Ингрид. Она спустилась сюда не более получаса назад, но кажется — прошла уже целая вечность. В туннелях холодно, и она зябко кутается в кофточку, накинутую поверх легкого платья. Одеваясь утром, она и понятия не имела, что пустится в авантюру с подземельем — иначе несомненно бы подготовилась. Бродить под домом Дэша вообще не входило в ее планы — она лишь хотела встретиться с ним и поговорить, рассказать ему о том, что ее мир сошел с ума и перевернулся с ног на голову, что ей не к кому пойти со всем этим и никто не поймет ее… А вышло, что она вошла в открытую дверь и ощутила нечто, что было сильнее нее. Нечто, что она охарактеризовала как Зов. Сопротивляться оказалось невозможным — Зов буквально ввел ее в состояние, близкое к трансу, и все, что ей оставалось, это подчиниться. Она, словно сторонний наблюдатель в собственном теле, способна была лишь отмечать происходящее, но не влиять на ход событий… Ее путь завершился внезапно — еще один поворот туннеля и вот, в полумраке перед Ингрид — сплошная стена, и в свете ее фонаря на этой стене призывно и мистически вспыхивают голубые прожилки магии, словно имитируя сердцебиение. Пульс становится все более ощутимым, создает вибрации и колебания в воздухе, и Ингрид ощущает, как мягкая волна касается ее лица, и невольно закрывает глаза, вдыхает сладостный, дурманящий аромат силы… — Ключ, — слышится ей голос по ту сторону стены. Голос, зовущий ее, влекущий ее и умоляющий, требующий и приказывающий ей. Ее собственный пульс бьется в одном ритме с магией, она протягивает руку вперед и касается ладонью стены — в том месте, где голубые прожилки прямо на ее глазах формируют отпечаток, в который ее ладонь ляжет так идеально и правильно, что сомнений не останется: этот отпечаток когда-то оставлен здесь ею самой. Портал откроется всего на несколько мгновений — но и этого будет достаточно, чтобы человек (человек ли?) по ту сторону стены сделал шаг и оказался спасен ею из заточения. — Ключ, — повторяет он, уже глядя Ингрид в лицо, и в его бархатном голосе звучат и благодарность, и торжество, и нечто зловещее. — Ты сделала все, как и обещала. Ты спасла меня, Ингрид. Теперь мы снова можем быть вместе. — Кто ты?.. — шепчет Ингрид непослушными губами, за спиной у человека вновь выросла стена, и пульсация магии стихла. — Ты не помнишь, — недоверчиво и вместе с тем понимающе качает головой мужчина. — Они стерли меня из твоей памяти… Что ж, я знал, что так и будет, но надеялся, что ты сможешь их остановить. — Кого остановить?.. — Джоанну и Венди, конечно, — усмешка, скользящая по губам мужчины, кажется злой, и Ингрид это тревожит. — И твою сестру, Фрею. Они считали, что я — зло. Что ты — лишь оружие в моих руках, что я разрушу тебя и обращу во тьму. Но они никогда не знали меня так, как знала ты, Ингрид. Он протягивает к ней руки, а Ингрид интуитивно пятится, но делает это слишком медленно. Он ловит ее пальцы, и это похоже на мощнейший разряд электрического тока. Воспоминания пронзают мозг, возвращаясь болезненной вспышкой. Картинки не целые, словно кто-то повредил их, но Ингрид может вытащить из них имя, может вытащить из них эмоции. Это больно, это пугающе, но воспоминания нужны ей — и она нужна воспоминаниям тоже. — Стефан! — срывается с ее губ имя, и стоящий перед ней мужчина радостно смеется, заключая ее в крепкие объятия: — Да, милая, да. Это я. Я наконец снова с тобой. Ладони Ингрид дрожат, когда ложатся на лицо Стефана. Она вглядывается в глубину его зеленых глаз — даже в полумраке она знает точно, что они зеленые, потому что прежде эти глаза заменяли ей целый мир, — и ощущает счастье напополам со страхом. — Они называли тебя Риппером, — шепчет она. — Они говорили, что без тебя мне будет лучше. Но разве я была бы здесь сейчас, если бы они были правы? — Я не позволю никому больше встать между нами, — мрачно обещает ей Стефан прежде, чем поцеловать ее. Его губы прохладные и мягкие, а поцелуй сладок и упоителен, как ни один прежде в этой ее жизни. Кем бы он ни был, он — ее судьба, и никто не в силах это изменить. Дэш Гардинер, который застанет их в подземелье, в объятиях друг друга, умрет первым — и Ингрид не сможет сказать, что было быстрее: клыки Стефана вспоровшие ему горло, или же ее заклинание, разорвавшее Дэшу сердце в клочья.