Глава 4
28 января 2017 г. в 11:46
Воспоминания
От края до края, насколько хватало глаз, раскинулась широкая изумрудная степь, пылающая огнем в заходящих лучах солнца. Терпкий южный аромат полевых цветов заполнил воздух. Игривый ветерок срывает невесомые белые головки одуванчиков, унося их куда-то далеко-далеко. Туда-сюда снуют стрекозы, чуть потрескивая своими крылышками. В мягко шелестящей траве заводят свою песню маленькие сверчки. И вот, во всю эту какофонию запахов и звуков проникло что-то совершенно новое: пряно-острое, золотистой стрелой пролетая сквозь этот маленький мирок, нарушая гармонию и настраивая ее на новый лад. Приподняв подол платья, Анна, ворвалась в это земное море, хохоча и оглядываясь. Босые ноги быстро-быстро несутся по теплой, нагретой солнцем, земле. Но вот мужские руки обвились вокруг ее талии, притянув ближе к сильному телу. Не удержав равновесия, они кубарем скатились с небольшого склона и девушка оказалась сидящей сверху парня, ее шаловливая ручка аккуратно пробежалась по его ключицам, спускаясь всё ниже и ниже… и принялась щекотать. — Анна, прекрати. Прошу, остановись, — задыхался мужчина, в приступе неудержимого смеха. — Ну уж нет. Ты побежден, дракон! И победила тебя Великая Заклинательница! Сдавайся! — Хорошо, хорошо. Чего же хочет Великая Заклинательница от побежденного? — Одного поцелуя будет достаточно, — с придыханием ответила Анна, чуть склоняясь и осыпая их золотым шатром волос, скрывая ото всех. Губы их слились, Акнология сильнее прижал ее к себе, растворившись в поцелуе. И вот еще один невесомый поцелуй в оголившееся плечико, и один в зардевшуюся щеку. — Ну как, довольна? Даруешь дракону жизнь? — Весьма, так что живи, — с легким смешком девушка отстранилась, взяв его за руку и вновь почувствовав привычное жжение. — Интересно, а ты догадывался о том, что мы связаны? — Конечно, — самодовольно ответил тот. — Я тебе не какой-то зеленый юнец и понял все давно! — Чего же молчал? — Считай это мужским малодушием. Если не помнишь, ты была такая костлявая, что жалко смотреть, — легкий удар кулачком, заставил его рассмеяться. — Эй… Зато сейчас ты просто красавица. — Что же это получается? Я понравилась тебе только из-за своей внешности? Все мужчины одинаковы! — Ну-у-у, это только на первый взгляд. На самом деле ты такая чистая, смелая и добрая. А еще, ты моя! Только моя! Лучше скажи, как там твой Дух? Весы? — Да, Дух Небесного равенства. Очень спокойная девушка, любит все уравновешивать. Мой дом теперь одно большое равновесие. Не думала, что ключ отыщется в сундуке дракона. — Кто же мог подумать, что Глациум окажется таким падким до золота, — усмехнулся Акнология. При упоминании имени дракона Анна вздрогнула, глаза ее помрачнели. Ей вспомнилось, с какой жестокой яростью Акнология добил его. Иногда ей чудилось, что он даже получает от этого удовольствие. Почувствовав волнение, охватившее девушку, молодой человек напрягся. Неужели боится? — Ты боишься меня? Боишься, что я наврежу тебе? — Нет, я боюсь не за себя, а за тебя. Почему? Почему ты так безжалостно расправился с ним? О чем он говорил? Мужчина молчал, мрачная тень опустилась на его лицо, заставляя окаменеть, брови хмуро сведены к переносице, горькая складка проявилась у уголка губ. Как все рассказать? Эти воспоминания тяжелым камнем лежали на нем. — Я еще никогда не говорил этого никому, — начал Акнология, — Когда мне было лет пять, на наш город напали драконы. Они, конечно, всегда нападали, но люди давали отпор, однако в тот день их было слишком много. Они нападали и нападали, разрушая наш город, убивая всех без разбору. Мои родители погибли сразу же. Слава Богам, их убили быстро, не мучая. Меня же оставили и заставили смотреть. Не знаю, чем я им приглянулся, — послышался надрывной вздох, было видно, что перебирать в душе события тех лет очень нелегко. — Я смотрел, как умирали близкие мне люди, и поклялся, что истреблю всех драконов. Горячая слеза, скатившаяся со щеки Анны, опалила его кожу, заставила открыть глаза и взглянуть на нее, всхлипывающую, судорожно переводящую дыхание. — Ну что же ты? Не плачь, — смахнул он соленую влагу. — Это было давно, все драконы побеждены. — Почему… Почему ты так долго ничего не говорил? Мне так жаль, — зарыдала Анна, уже не сдерживаясь. — Я бы разделила эту боль с тобой. Запомни, теперь ты всегда со мной. Акнология, скажи, а те драконы, они все мертвы? — Все, все до единого, — злобно рыкнул тот, — Они поплатились. Я отомстил за смерть моего города, не остановлюсь пока не уничтожу каждого! — Может быть, пора остановиться? А если тебя охватит безумие? Акнология задумался. А что, если Анна права? Кровь драконов — не какая-то там водица. Это магия в первозданном виде — дикая, необузданная, могущественная. Сколько уже убийц драконов сошло с ума, не сумев справиться с ее зовом жажды крови? Не счесть! Но он сильный, он не поддастся влиянию. «Но с каждым разом сдерживаться все труднее, — нашептывал внутренний голос, — Что будет, если сорвешься?» «Нет, этого не случится» — успокаивая самого себя, отнекивался мужчина. — Не волнуйся, все будет в порядке. Я не сойду с ума, — взяв тонкие ручки девушки в свои, Акнология вновь уложил ее на себя, — Обещаю. — Не все драконы убивают людей, — громким шепотом заговорила Анна, — Знаешь, Игнил, Металликана, Грандина и многие другие драконы против тирании. Они обучают детей, делятся своей магией, практически живут с ними. Это новая ступень в отношении людей и драконов. Игнил Драгнил, да, Акнология слышал о нем. Король Огненных Драконов! Взбунтовавшийся против своих собратьев, падких до человеческой крови, собравший сторонников, чтобы научить людей магии убийц драконов, не лишая при этом жизни. Все это казалось ему сущим бредом! Ну не могут их расы существовать в мире, они должны биться до последнего вздоха… Но расстраивать Анну мужчине совершенно не хотелось, поэтому противореча своим собственным мыслям, он выдал: — Вот как? Может быть, им удастся прийти к чему-либо в их авантюре! А ты-то от куда знаешь? — Ну-у-у, понимаешь ли, — замялась девушка, отводя взгляд в сторону. — Магия, и все прочее — неотъемлемая часть нашей жизни, но дети есть дети, для их воспитания нужна твердая женская рука, вот я и согласилась помочь. Ты не против? При том, что это будет неплохой тренировкой для меня и Духов, поупражняться вместе с драконами! — с твердой ноткой в голосе, закончила Анна. — Что ж, настрой весьма решительный. Раз это так важно, то отправляйся. Уже стемнело, нам пора возвращаться, замерзнешь еще. Вскочив на ноги, Заклинательница ринулась было вперед, но, обернувшись, увидела, что Акнология замешкался, пытаясь что-то сказать ей. — Что такое? Ты целый день маешься, тебя что-то тревожит? Подойдя ближе, молодой человек остановился, их разделял всего один шаг. Мужчина что-то достал, как оказалась — коробочку, синего цвета. — Анна, я не мастак говорить пламенные речи и каждодневные клятвы в любви от меня тоже не услышать, — чуть помолчав, он продолжил, — Но если ты согласишься стать моей женой, то, клянусь, я защищу тебя ото всех невзгод мира, да и сам мир будет у твоих ног. Акнология открыл коробочку и перед Анной предстало изящное золотое колечко с бледно-голубым топазом в сердцевине. — Мне бы хотелось, чтобы оно было побольше, да и камень получше, но это кольцо — единственное напоминание о моей матери. Сердце Анны сладко сжалось, это, конечно, не традиционное признание в любви, но кому нужны пустые слова? Если только от одного его взгляда, самой простой ласки, она вспыхивает, словно огонек. Все ее существо тянулось к нему, как цветок после долгих дождей к приветливо выглянувшему солнцу. С первой их встречи, она поняла, что будет принадлежать только ему. — Мне не нужны ни признания в любви, ни богатые украшения, даже целого мира я требовать не стану, — сделав решительный шаг, который повернет их жизнь на до и после, начала Анна. — Мое сердце в обмен на твое, для меня этого будет достаточно. И вот золотой обруч обвивает тоненький пальчик, мужские руки властно притягивают ближе, туда, где бьется сердце роднее своего, а хриплый мужской голос шепчет: — Оно твое, слышишь? Только твое…
