***
Сегодня у Даши, как и у Юли был выходной. Поэтому вчерашняя беседа, продлившаяся до трёх часов ночи, сегодня им никак не помешала: девушки вдоволь выспались, поднявшись только к обеду. Утро, если его можно так назвать, не порадовало своей солнечной погодой. Привычно голубое небо затянулось серой пеленой, сквозь которую еле пробивались лучи солнца. В такую мрачную погоду делать совершенно ничего не хочется. Поэтому девушки всё это время проваляли дурака: то просто валялись на кроватях, болтая о том о сём, то бродили по палубе, накинув на плечи лёгкие кофточки. Ближе к четырём часам они разошлись: Даша пошла к своей подруге Маше, которую утром не смогла найти: как объяснила блондинка, она была с папой; а Юля поспешила к Вадиму, который обозвав её соней, притянул к себе.***
- Извини, мне нужно бежать, – сказала Маша, оглянувшись назад, и увидев за спиной мужчину лет сорока в тёмно-синих штанах с чёрным ремнём и белой рубашке-поло, на лице которого красовалась недельная щетина. - Ты скоро вернёшься? – спросила Даша, не желая отпускать подругу. - Я папе обещала прийти и с чем-то помочь. Думаю, это надолго, – пожав плечами ответила блондинка, – Не скучай, – она дружески поцеловала Канаеву в щёку и поспешила к мужчине, ожидающему её. Маша убежала, оставив Дашу стоять на палубе одну. Она облокотилась на перегородку, наблюдая за тёмно-синими волнами, бьющимися о борт лайнера. Время близилось к вечеру, поэтому темнота потихоньку охватывала пространство. На брюнетке были надеты короткие джинсовые шорты и удлинённая светло-мятная футболка, небрежно заправленная спереди. Она ёжилась, когда ветер касался её оголённых участков кожи, но уходить с палубы не желала. Девушка летала в своих мыслях, слушая лишь шум волн и ветра. Она наблюдала, как по небу стремительно бегут тёмно-серые, и даже чёрные тучи, и как совсем исчезает солнце. Как сказала Маша, сегодня обязательно будет гроза, и даже указала Даше на небольшой туман вдалеке: «Вон там уже идёт ливень.» И как заметила Канаева этот «туман» становился всё ближе. На Дашины плечи мягко упала чья-та куртка, от чего девушка еле заметно вздрогнула. Опустив глаза вниз, она разглядела вещь: светло-бежевый пиджак из мягкой хлопковой ткани с закатанными рукавами. Понимая, кому это принадлежит, она не желала оборачиваться. А ему и не надо было. Паша встал рядом, точно так же, как и Даша, облокотившись, при этом соединив руки в замок. - Предлагаю не мёрзнуть на палубе и заняться кое-чем более интересным. Даша исподлобья взглянула на Павла. Озознав, что девушка поняла под фразой "кое-чем интересным", Павлик ударил себя ладошкой по лбу: - А ещё говорите, что я плохо понимаю по-русски. Я хотел предложить сходить в кино. - А я и не мёрзну тут, – ответила Даша, углубив взгляд вдаль. - А мне вот нежарко как-то стало, – сообщил Павел, обхватив плечи руками. - А Вас никто не заставляет тут стоять. И, заберите свой пиджак, – бросила Даша, начав снимать вещь. - При одном условии, – сказал он, и Даша заинтересованно на него посмотрела, – Ты перестанешь обращаться ко мне на «Вы». Канаева, стиснув зубы, кивнула, лишь бы отвязаться. - Ну а теперь я просто не могу оставить тебя здесь на палубе, – сообщил он, приняв из её рук свой пиджак. Не успев что-то съязвить, Даша была подхвачена на руки. Она жалко дрыгала ногами, в то время как Паша нес её в известном ему направлении. - Ты, конечно, лёгкая, но твои попытки сбежать затрудняют движение. Даша, недовольно хмыкнув, успокоилась, скрестив руки на груди. Она понимала, что одно движение, и он лежит на полу, а она свободна. Но все эти жалкие попытки вырваться были лишь для приличия, и девушка это прекрасно осознавала, хотя всячески пыталась отвергнуть. - Ну и куда В... ты меня несёшь? - Говорю же, посмотрим кино. - Ладно, – сдалась Даша. Паша удивлённо на неё посмотрел, не веря, что это сказала она, а потом самодовольно хмыкнул, наконец, ставя девушку на землю. Открыв двери, а затем и плотные занавески, не позволяющие свету проникнуть в кинотеатр, они попали в помещение. Даша раньше здесь не бывала, лишь слышала впечатления Юли. Помещение представляло собой зал, размером, как и маленький зал привычного городского кинотеатра. Там точно также располагались ряды мягких тёмно-бордовых складывающихся стульев, с подлокотниками с подставками под еду и напитки. А по середине находился большой экран, ничуть не хуже того, что мы привыкли видеть в обычных кинотеатрах. - Только небольшой косяк за мной: я не знаю, как тут всё правильно включать. Но знаю, что можно отправить сигнал с ноутбука, – он указал на небольшой столик, за которым обычно сидит контролирующий просмотр человек, и на нём покоился небольшой серый ноутбук, – Осталось только диск найти. - Скажу сразу, что в твоей компании я не хочу смотреть мелодраму. - Как скажешь, – он подмигнул, направившись к тому самому столу. Даша тем временем заняла одно из мест, находящееся примерно посередине всего кинотеатра. Сегодня они были здесь одни: во время грозы пользоваться всей этой аппаратурой запрещено, собственно, поэтому все сеансы были отменены. Но для Павлика Аркадьевича никогда не было никаких запретов, именно поэтому он сейчас здесь, выбирает какой фильм посмотреть. А выбор, в общем-то был невелик: - Тут только один диск. - И что это за диск? – приподняв бровь вверх, спросила Даша. - «Титаник», – усмехнувшись, сообщил Павел. Даша нахмурила брови: - Кому пришло в голову смотреть «Титаник» на лайнере?! Но деваться было некуда, пришлось довольствоваться тем, что есть. Все часы, что шёл фильм, Даша ловила на себя взгляд Павла, а также часто убирала его руку, так случайно ложившуюся ей на плечи. А Паша каждый раз пытался невзначай задеть девушку, и все её попытки это предотвратить его почему-то больше не огорчали, а наоборот – забавили. Фильм кончился. Даша часто поморгала, дабы не заплакать от нахлынувших эмоций. Сколько бы раз она не смотрела «Титаник», он каждый раз задевает за живое. Но не в этот раз. Даша не хотела выглядеть очередной милой игрушкой для Паши, которую он утешит в постели, а затем самодовольно улыбнётся, про себя подумав, что очередная задача выполнена. От одной только мысли Канаеву передёрнуло, и она поднялась с места, не желая досматривать титры. - Уже поздно, – говорит она, собираясь уходить. - Ещё детское время, – обиженно надув нижнюю губу и опустив брови, сказал он. - Пока, – проигнорировав его реплику, прощается она. - Это был лучший вечер, – почти кричит он, так как девушка отошла уже на несколько метров, – И мы обязательно его повторим. Услышав это, Канаева останавливается и усмехается, не поворачивая головы, а затем возобновляет движение вперёд, чувствуя на своём затылке его стойкий взгляд, до тех пор, пока не скрывается за поворотом. Сидя в кинозале, где отличная звукоизоляция, девушка и представить себе не могла, что творилось в море. Огромные волны с шумом ударялись о борт лайнера и с силой разбивались, от чего вода растекалась по первому этажу палубы. Лайнер, не смотря на его размеры жестоко раскачивало, словно он какая-то жалкая деревянная лодка. Даша пришла в свою комнату, и застала там Юлю, усердно красящую губы в ярко-красную помаду. На рыжеволосой было надето короткое светло-голубое платье, чуть удлинённое сзади, а волосы собраны в высокий хвост с закрученными кончиками. - Куда это ты собралась? – ехидно улыбнувшись, спросила Канаева, падая на кровать подруги. - К Вадиму, – протянула Комиссарова, при этом закончив с макияжем, и свободными руками соблазнительно проведя по своему телу. - Что же вы, интересно, будете делать в такую погоду? - Я иду к нему, – довольно улыбнувшись, сообщила Юля. Даша оглядела подругу: выглядела та шикарно. - Стой, а разве это не мои босоножки? – Канаева приподняла бровь, остановив взгляд на белой летней обуви с ремешком из маленьких, мерцающих стразов, проходящим между большим и указательным пальцами. - Дашка, я тебя так люблю, – Юля оставила лёгкий поцелуй на щеке брюнетки, на что та лишь посмеялась. Схватив небольшую сумочку, Комиссарова скрылась за дверью, а затем, через секунду вновь появилась, вернее, только её голова. - Забыла сказать, ночью можешь меня не ждать, – и двери вновь закрылись.***
Ещё около часа Даша потратила на себя: сначала насладилась пенной ванной, не слушая при этом крики под дверью, вроде «Ты там скоро?» или «Дашка, ты там утонула?», затем высушила и расчесала свои каштановые волосы, которые, как заметила Даша, уже немного выгорели на солнце и стали чуть светлее, чем были, а после приготовилась ко сну. Надела пижаму, которую представляли собой серые шорты на завязках и нежно-голубая футболка с припущенными рукавами, распустила небрежный пучок, залезла под одеяло и выключила свет. Шум волн и громыхания неба слышались даже через закрытые окна. Так же сквозь светлый полупрозрачный тюль было видно яркую молнию. При каждой вспышке и грохоте Даша невольно вздрагивала. Тишина и одиночество медленно угнетали девушку. А ещё брюнетка чувствовала себя маленькой девочкой, которая насмотрелась ужастиков и ей мерещились разные нечести повсюду. Только тут всё по-другому: она лежит в одной из кают огромного лайнера в одиночестве, в то время, как за бортом бушует шторм, а в голове всплывают кадры из фильма «Титаник». Услышав очередное громыхание, Даша поднялась с кровати. Затем, помешкав, всё-таки покинула каюту. Она тихо кралась на носочках по коридорам лайнера и, наконец, достигла нужной ей каюты. Девушка уже не раз здесь убиралась, поэтому полностью была уверенна, что в ней живёт именно тот, кто ей сейчас нужен. Ударив костяшками пальцев по двери три раза, она дёрнула ручку. Дверь оказалась не заперта, что девушку порадовало. - Привет, – прошептала она, войдя. В каюте царил мрак. Лишь частые вспышки молнии освещали её, благодаря чему Даша смогла увидеть лежащего на кровати Павла. - Ого, какие гости, – он улыбнулся, оголив ряд белых зубов. - Можно у тебя переночевать? – и вся уверенность куда-то рассеялась, а на её место прибыли волнение и смущение, и брюнетка уже успела пожалеть, что пришла сюда. - Моя кровать к твоим услугам, – Паша откинул одеяло, как бы приглашая Дашу лечь рядом. Канаева, вздохнув и поняв, что развернуться, послав его, будет глупо: она всё-таки сама пришла сюда, повинуясь необоснованному влечению, согласилась его предложению и на дрожащих ногах присела на оставленный для неё край кровати, а затем и легла, повернувшись к Павлу спиной. - Грозы что ли испугалась? – посмеялся он. - Решила, вдруг тебе тут страшно. - Если бы я знал, что ты боишься грозы, устраивал бы её каждый день. - Заткнись, или я уйду, – буркнула Даша. - Куда ты денешься, ты же боишься, – усмехнулся Паша, приобняв одной рукой девушку.