Someone like you

В какое-то мгновение он думает, что не сможет выдержать эти нежные поцелуи и застенчивый взгляд темных глаз из-под опущенных ресниц. Всё это слишком интимно, и это убивает его. Он толкает ее на живот и прижимается к ней сзади, положив одну руку ей на шею. Она мурлычет от удовольствия, но он ничего не говорит. Он продолжает держать руку на шее, не причиняя ей боли, но и не давая повернуть голову. Если бы она посмотрела ему в глаза, то увидела бы, что они остекленели.

***

В какой-то момент Тереза Лисбон понимает, что тоскует по отношениям, которые никогда не существовали. Признание Лорелеи, что они с Джейном были любовниками, вернуло ее к печальной реальности. «Когда-нибудь», на которое надеялась Тереза (обманывая себя насчёт своих страстных надежд), не наступило. Она никогда не признается в этой фантазии. И если она начала тратить больше времени по утрам, чтобы уложить волосы, то это не для Джейна. И неважно, что она втайне наслаждалась его заигрываниями. Она вовсе не влюблена в этого мужчину.  — Между прочим, он взял меня сзади, — заговорщически шепчет Лорелея. Они сидят одни в комнате для допросов, и приглушённый свет создаёт почти интимную обстановку. Тереза понимает, что эта привлекательная брюнетка своими вызывающими словами хочет заставить ее потерять терпение.  — Это очень интересно, — отвечает она, ее голос ровный и холодный, как стекло. — Ты говорила об этом Чо? Я уверена, что он оценит эти новые детали. Глаза Лорелеи вспыхивают, она ухмыляется, и Лисбон больше всего на свете хочется врезать этой самовлюбленной суке. Но она помнит о камерах и потому даже не дергается, держа руки на столе перед собой.  — Когда я снова смогу увидеть Патрика? — капризно спрашивает Лорелея. — Я скучаю по нему. Лисбон встает.  — Он знает, где тебя найти.

***

Проходит время, и Джейн снова вписывается в каждодневную рутину команды. Чистая одежда, стрижка, немного виноватая улыбка — и он более или менее принят обратно в семью. Когда вы каждый день ловите убийц, вы учитесь отпускать, — полагает он. Кажется, все простили его — кроме Лисбон. Он лежит на диване и чувствует ее холодное безразличие, когда она проходит мимо него. Теперь она почти не смотрит на него. Нет больше ни стеба, ни того ее почти материнского неудовольствия, с которым она раньше реагировала на его выходки. Когда они расследуют дело, ее ледяной профессионализм обжигает его. Он дразнит ее, провоцирует, бьет во все слабые места, чтобы вызвать хоть какую-то реакцию. Но когда ее зеленые глаза смотрят на него, все, что он видит — это разочарование. Команда замечает это, особенно Грейс. Они тоже чувствуют себя не в своей тарелке от того, что у него не получается восстановить хорошие отношения с Лисбон. Им не нравится, когда мама и папа ссорятся. Напряжение становится слишком заметным, чтобы команда оставалась сплоченной. Консультант по-прежнему придумывает трюки и ставит ловушки, но веселья там больше нет. Джейн смотрит на пятно в форме Элвиса на потолке. Его рот на вкус как пепел. Он ближе к Кровавому Джону, он знает это. Лорелея расколется. Он найдёт Кровавого Джона. И убьет его. Его должно трясти от маниакального предвкушения, но внутри лишь холод и пустота. Слишком многое уже принесено в жертву на алтарь его мести. Он думал, что ему больше нечего терять. Его глаза скользят к закрытой двери кабинета Лисбон. Он ошибался.

***

Джейн идёт к лифту, с пиджаком, наброшенным на руку. Он уходит. И рассматривает вариант не возвращаться. Его присутствие раскалывает команду. Но самое худшее, он чувствует, что гнев Лисбон превращается в нечто более ужасное. Кажется, она отпустила его. Он почти смирился с разочарованием и яростью, что видел в ее взгляде. Но в последнее время там нет даже этого. Она больше ничего к нему не чувствует; ощущение, как будто смотришь в бездну и понимаешь, что дна там нет. Джейн делает глубокий вдох и закрывает глаза. Он знал, что ради мести ему придется стать холодным и пустым. Любая эмоция является потенциальной ответственностью. Но сейчас он не чувствует себя таким уж замороженным. Внутри него тлеет уголек, который пытается разгореться в нечто большее. И он не хочет его тушить. Его рука дергается и останавливает закрывающиеся перед ним двери лифта. Он идет обратно к своему дивану и бросает пиджак, не складывая его. Он собирается разжечь этот маленький огонёк и посмотреть, что произойдёт. Если он потерпит неудачу — тогда он действительно потерял все.

***

Тереза сидит в своем кабинете, позволяя скуке бесконечных документов отвлечь ее от того, как она несчастна. У нее даже нет сил, чтобы злиться, хотя если Лорелея неудачно упадёт, возвращаясь с допроса, она, так и быть, мстительно ухмыльнётся. Дверь ее кабинета открывается без стука. Такого не случалось уже давно, и она не поднимает головы.  — Привет, Лисбон… — начинает Джейн и останавливается. Удивление в его голосе заставляет ее поднять глаза.  — Ты подстриглась, — говорит консультант. Тереза запускает пальцы в свои коричневые локоны. Ей вдруг захотелось коротко подстричься, и теперь ее волосы едва длиннее, чем у мальчишки. Нужно было сделать это раньше, думает она. Так гораздо проще, чем ухаживать за длинными волосами, да ещё когда ты имеешь дело с подозреваемыми, хватающими тебя за хвост во время борьбы. Ей не нужно никого впечатлять.  — Я сделала это вчера, — поясняет Лисбон.  — Тебе идёт, — отвечает Джейн, входя в ее кабинет и вставая перед ее столом. — С твоими изящными чертами лица такая прическа действительно хорошо смотрится. Подчеркивает цвет глаз, — он внимательно изучает ее. Она пожимает плечами и смотрит на документы перед собой.  — Мне нужно было подстричься так давным-давно.  — Женщины часто остригают волосы после того, как их отношения заканчиваются, — отмечает Джейн. — Это такой способ двигаться дальше, и чем травматичнее расставание, тем радикальнее изменения. Тереза теряет дар речи, но затем берет себя в руки и холодно смотрит на него.  — Я ни с кем недавно не расставалась. Стрижка просто практична, — говорит она ледяным тоном.  — И очаровательна, — добавляет Джейн. Когда он улыбается, в уголках его глаз собираются морщинки. Он специально подначивает ее. Лисбон вздыхает и откидывается на спинку кресла.  — Ты что-то хотел, Джейн? Консультант обходит ее кресло, чтобы помочь ей встать.  — Я думал, что мы могли бы пойти пообедать. Ты сегодня не выходила отсюда, поэтому я полагаю, что ты еще не ела, — говорит он, подталкивая ее выйти из-за стола. Тереза не двигается с места, подошвы ее туфель крепко прижаты к полу, и она остаётся сидеть в кресле. Его руки ложатся на ее плечи, настаивая. Это не первый раз, когда он прикасается к ней таким образом, но почему-то сейчас это особенно раздражает. Ощущение его кожи через тонкую ткань ее блузки слишком волнует ее. Она бьет его немного сильнее, чем это действительно необходимо.  — Я не хочу есть, — резко отвечает она.  — Хочешь. Твои руки дрожат, потому что у тебя упал сахар в крови, — утверждает Джейн. Но убирает руки с ее плеч. Она смотрит на свои документы, не уступая.  — Я уже съела батончик мюсли. Я в порядке. Мне нужно работать, Джейн. Отказ очевиден и немного суров. Кажется, Джейн почти вздрагивает.  — Я просто подумал о кусочке шоколадного торта, который поможет пережить расставание… — он небрежно замолкает. И идёт к двери.  — Я ни с кем не рассталась, — повторяет она холодно. Он останавливается на полпути к двери, глядя на нее с необычайной серьезностью. Тереза сдерживает желание съежиться от его пристального взгляда. Джейн ухмыляется.  — Врушка. Он закрывает дверь. Примерно через минуту Тереза понимает, что задерживала дыхание. Она что-то ощущает глубоко внутри себя. Но решает это игнорировать.

***

Тереза открывает холодильник и морщится, видя, что там почти ничего нет. Кое-что лежит на верхней полке, но она не может понять, чем это было, прежде чем покрылось толстым налетом белого пуха. Она брезгливо морщит нос. Ее чувство голода отступает, когда она ощущает легкое касание пальцев у своего бедра, просто призрак прикосновения, парящий над ней. Она застывает. Джейн склоняется над ее плечом, якобы изучая что-то на верхней полке.  — Киви, — заявляет он. Тереза пытается отодвинуться, чтобы закрыть дверь холодильника, развернуться и уйти. Джейн не двигается, зажав ее между своим телом и дверью. Его пальцы до сих пор слегка касаются ее бедра.  — В чем дело? — спрашивает она, явно с раздражением.  — Я думал, ты не хочешь есть, — говорит консультант, притворно не замечая, что вторгается в ее личное пространство. Его рука скользит внутрь кармана ее пиджака. Он вытаскивает яблоко, красное и блестяще, как из сказки. Затем протягивает его ей. Ее руки трясутся, когда она вырывает у него фрукт.  — Низкий уровень сахара в крови, — повторяет Джейн. Тереза пытается отпихнуть его, намереваясь уйти и снова запереться в кабинете. Ее рука давит ему на грудь, но он не двигается с места и наклоняется к ней. Она отворачивается, вздрагивая. Его губы касаются ее волос чуть выше уха.  — Оно не отравлено, — шепчет он. Интимность его позиции и эти невероятно мягкие прикосновения выбивают ее из равновесия. Она сильно толкает его, и он отступает, освобождая ей путь. Тереза смотрит на него. Затем надкусывает яблоко, и его сладость взрывается у неё во рту. За месяц это первая еда, вкус которой она действительно ощущает. Прозрачный сок тонкими струйками стекает по ее подбородку. Она небрежно вытирает его. Глаза Джейна темнеют, его зрачки расширены. Она знает, что оттаивает, и ее бесит, что он пытается использовать соблазнение как способ заработать ее прощение. Женщина, которая обычно говорит «кыш» и «ой, замолчи», теперь смотрит ему в глаза, проглатывает кусочек яблока и чётко произносит:  — Да пошел ты, Джейн.