Морская Легенда

       Наконец, рано утром, когда солнце ещё не взошло, корабль оказался в порту какого-то английского города который, видимо, не многим от Тортуги отличался.        Дженни проснулась от криков на палубе и в городе. Радости её не было предела. Земля. Наконец, земля! Твёрдая, никуда не уплывающая, настоящая почва! Да и радость оттого, что тот странный капитан, наконец, свалит с корабля, тоже очень радовало девочку.        Джек, тоже донельзя довольный, залетел в каюту и стал подгонять Дженнифер, сам не зная зачем, ведь пить с собой этого ребёнка не возьмёшь. А ребёнка ли…        Джек даже не заметил, насколько Дженни изменилась. Она больше не была зашуганной малышкой, она была красивой девушкой с длинными шелковыми волосами, выразительными большими глазами и нежной кожей. До невозможности, её хотелось коснуться, сжать в своих руках, испачкать, испортить, совратить, чтобы потом достать из той грязи, в которой сам её утопил, приласкать и испортить вновь. Либо же у капитана просто испорченная психика. Он не уверен.        — Так, я с Гиббсом в пивную, а ты далеко не отходишь от корабля. И от пивной. И вообще… — Капитан, может, вы мне ещё ошейник с поводком сделаете? — девушка хихикнула своей же шутке, а Джек сглотнул. Эта чертовка порождает в нем всё больше нехороших желаний.        Наступил вечер. Воробей не вылезал из-за стола с ромом, экипаж разошелся кто-куда по городу, а Дженн сидела в каюте корабля, читая книгу, которую нашла на полках. Она была связана с приключениями пиратов, в ней были описаны многие из них. На секунду девушке захотелось, чтобы её имя тоже когда-то оказалось на этих страницах. Но она дернула головой, выпроваживая эти мысли. Она не пират. А кто она? В каюту постучали. — Да? Дверь открылась, вошёл Сальвадор. — Ваше Величество, почему бы вам не выйти в город? — Не хочу. Да и Джек запретил. — Девушка зажгла свечу и вновь уставилась в книгу. — Вы — принцесса, но слушание приказы какого-то пирата, которого давно бы уже пора повесить… — Сал вздохнул, девушка посмотрела на него с укором. — Сколько ещё повторять? Ну не королевских я кровей, перестаньте. И не говорите так о Джеке, он мне жизнь спас. — Когда не позволил вернуться к семье? — Когда забрал от незнакомых мне людей. — девушка была спокойна и продолжала перелистывать страницы книги.        Родригес вздохнул и вышел из каюты. Более он не появлялся. Между тем, солнце совсем село, а капитана и старпома всё не было. Джей даже начала волноваться, но тут же с палубы стали слышны пьяные выкрики Джека и девушка выдохнула. Жив, здоров и матерится.        Джек, злой донельзя, вошёл в каюты и запер дверь на задвижку. Его выражение лица уже пугало девушку, но виду она не подавала. — Боже, Джек, ну зачем так напиваться? — она встала в одной его рубахе, которую он ей когда-то одолжил, которая доходила ей до колен. Воробей на это улыбнулся и размашистым шагом подошёл к Дженни, проводя рукой по её щеке.        — Когда ты так поменялась? Недавно ведь ребёнком подобрал. — Я такой и была… — девушка не стала отодвигаться от ласки капитана, лишь прильнула к его пальцам, прикрывая глаза.        А руки-то у капитана тёплые… Да и вообще, красив он, особенно сейчас, когда в глазах нежности хоть отбавляй, хотя и бесы — вот они! И непонятно, на что такой Джек способен.        Но Джейн не страшно. Она не боится его, капитан точно не причинит ей боли, не обидит.        А дальше всё как-то быстро слишком, капитан подхватил девушку на руки и уронил на кровать, нежно заглядывая в её глаза, словно кот, просящий ласки. Девушка отчаянно за плечи его хватается, а глаза доверия полны. Он — друг. Ему можно верить.        Воробей секунду медлит, а потом припадает к губам Дженн так, словно она пресная вода после длительного плавания, а запасы на корабле были опустошены за несколько дней до прибытия. За талию обнимает, затрагивая поясницу, языком обводит ряд зубов, щекочет нёбо и улыбается в поцелуй довольно, когда девушка отвечать пытается, за шею обнимает. Он сам старается прижаться ближе, единым целым стать, но есть одно препятствие.        Первая пуговица рубахи расстегнута. Вторая. Третья. За ней следующие. Капитан холодными пальцами по оголенной спине проводит, хочет совсем рубашку скинуть, но Джей прижимается грудью к нему, не позволяя, боится. Когда она, наконец, отодвигается немного, Джек видит действительно самую прекрасную картину в своей жизни.        Такая красивая, с распущенными волосами, в белоснежной рубахе, которая спущена с плеч, но на руках болтается, открывает вид на точёные ключицы, а то, что ниже — скрывает, добавляет какую-то искорку, снимать всё хочется долго, не спеша, но в то же время резко, быстро. Рвать одежду, кусать такую бледную и манящую кожу… Она так контрастирует с загорелой кожей капитана, что ему даже забавно становится.        Они такие разные, он — пират, а она — принцесса, его кожа от солнца потемнела, а у неё бледна, словно барашки на волнах, но не это ваплевать.        Дженнифер не понимает, что делает Джек, но ей нравится. Нравится, как по коже скользят его руки, немного царапая спину, как они сжимают её бедра, явно оставляя синяки. Нравится, как он губами касается её губ, шеи, плеч, ключиц, как медленно снимает с неё сначала рубашку, а затем и штаны, как с себя скидывает всё. Ей нравится касаться пирата, выводить узоры ногтями на его груди, обнимать его, чувствовать его... И никому не важно, что будет завтра. Но это будет завтра. А сейчас — плевать.