Единственная любовь всей жизни.

      Pov: Стас. Дааа уж после такой летучки с утра, я понял что наш отдел ждут грандиозные перемены. Распустить все следствие — это жёстко, после совещания говорил с Зиминой сказала, что в следствие придут новые люди. Информацию на них уже собрал. Толковые ребята, работают без фанатизма, все гладко. Рассказала, что Глухарёв тоже увольняется. В общем развалили все следствие, не много досталось дознанию. Павлова уволили, и с кем же теперь Фомин зависать будет. Хорошо хоть моих не тронули, да я бы и не позволил. Глухарёв конечно сука. Я всегда знал, что он не самый лучший работник, да и вообще человек, но что бы так, уехать в самый трудный момент, бросить друга, любимую женщину — это ж какой надо быть мразью?! Больше создавал проблем, чем решал. Ира одна осталась, надо поддержать что ли. Ооо что-то меня понесло, сентиментальный стал, старею, о жизни начал задумываться, семье. Блин точно я же обещал Лёньке в кино. Ладно, сейчас надо с Ирой встретиться рассказать, что узнал. Позвонить надо в друг не в отделе. — Алё, Ир ты где? Встретиться надо по поводу отдела поговорить. — Я из кафе выхожу, ну которое около отдела. У тебя срочно? — Ты просила накопать информации, я накопал. А важно тебе это или нет решай сама. — Хорошо давай подъезжай. Я тебя в кафе жду. — Через пятнадцать минут буду. Захожу в кафе сидит в самом конце зала смотрит в окно, и о чем-то думает. — Здорово Зиминоидам! — решил хоть если не повеселить, так хоть позлить, а то совсем прозрачная, уже два дня ходит. — И тебе привет, Стасик. Ну что там по поводу следствия? — В общем придут три следователя, ребята ни где не замешанные, переводят потому что полезли туда, куда не надо. Ну сама знаешь, как это у нас делается. Все толковые, по слухам взятки не берут, дела не разваливают. Короче понимающие, с головой на плечах. — Ну хоть это радует. Следствие в полном составе. А в дознание из-за Павлова, все равно ничего не поменялось. — Ир, у меня есть предложение. Сейчас настали не самые лучшие времена. Отдел разваливается. Если будут приходит новые люди, которых пробить мы уже не сможем, отдела не станет. У меня есть предложение. Давай соберём в отделе своих людей. Все мои, давно проверенные. Следствие придут, новые ребята, без пятен так скажем. Начальница дознания, начальник МОБ. Они все тоже наши, будем работать вместе, сохраним отдел. — А с чего такая забота об отделе? Да ещё и банду решил собрать. — Так давай на чистоту, скажу как есть, что бы потом не было не понимания. На твое кресло я уже давно не претендую, без надобности. У тебя мороки много, к тому же я и так не плохо зарабатываю своими методами и доходами, а ставить себя под удар на первое место, мне это не надо. За отдел впрягаюсь, потому что работаю здесь не первый год, и не хочу лишиться этой работы. Раз начали «прочищать» отдел. Могут дойти и до нас с тобой. Попросят уйти по-хорошему, а нет, так еще и по статье уволят. А накопать на нас с тобой можно много, взять хотя бы те же двадцать процентов Что-то мне подсказывает, что не только дело в реформе. — Ладно. Допустим я тебя понимаю, надо принимать какие-то меры. Но как ты себе представляешь собрать «своих», ты им в лоб будешь всё говорить? — Вот тут я хотел у тебя спросить, как мы будем их собирать. Ну так что, ты согласна? — задумалась, видимо, взвешивает все за и против. И наверняка думает, что подставить её хочу. Нет, только не в этот раз. Этот отдел, моя семья, да и для неё, я уверен, тоже. Эта форма к нам уже приросла, отдирать так только вместе с кожей. — Ладно. Я согласна будем строить «семью». — ух ты даже слово придумала «семья», ну, а что. так оно и есть, да и если что не спалимся. — Идеи-то есть как будем её строить? — Вот это, Ир, уже хороший вопрос. — Но сейчас идет проверка, делать мы ничего не можем. Надо подождать. — Согласен, давай поступим так, придут новы сотрудники, освоятся. Неделю мы за ними понаблюдаем, присмотримся. — Хорошо. Они же придут ко мне как к начальнику в первый день, я могу как бы невзначай пустить, скажем какой-нибудь слух, важный, ну и сказать что это информация конфиденциальна. Посмотрим распустятся ли слухи, проверим ребят на вшивость. — Да это подходит. Я дам задание операм, пусть пошарят по отделу, может найдутся и еще ребята. — А они не... — договорить я ей не позволил, вот когда она так переспрашивает аж бесит, не люблю повторять дважды. — Нет, я же сказал, у меня в отделе работают только проверенные люди. — Хорошо, будем пробовать. Тем более отдел действительно рушится, а мне этого совсем не надо. — Я тебя понимаю, Ир. Слушай, а что это Глухарёв уволился, поругались что-ли? — Уволился потому что в Питер уезжает, а остальное тебя не касается! — Да ладно тебе, что сразу орешь, я же по-дружески интересуюсь. — А с каких это пор мы друзьями стали? Ты же спишь и видишь, как бы меня быстрее с должности скинуть. — Так, Зимина, ты сейчас договоришься! Друзьями может быть и не стали, но и врагами никогда не были, а по поводу должности я тебе уже сказал. Все давай до завтра. Некогда мне тут с тобой демагогию разводить. — на этом я закончил наш конструктивный разговор. Зачем вообще про Глухарёва спросил, а она сразу во взгляде поменялась, по больному задел. Любовь до гроба что ли. А зачем она ему отказала, когда он ей предложение делал или это Антошин по пьяной лавочки придумал. И вообще чё я так поэтому поводу загоняюсь, ну общались мы лет восемь назад и чё? И сейчас общаемся же, по думаешь целовались, легкий флирт да и молодые были тогда. Да, чет я совсем не о том думаю, тоже мне вспомнил. Отдохнуть бы надо, шалаву какую вызвать или просто напиться, а то с этой работой скоро крыша поедет.