Страх, который ты прячешь

Песня к этой главе (возможно, не подходит, но меня она вдохновила на эту парочку): O.Torvald — вирвана       «Я запомню её настоящим героем. Той, что всегда была готова защитить город, родной дом и меня, свою дочь. Той, на кого я так похожа. Той, какой я буду всегда носить в своём сердце. Вечный шериф Мистик-Фолс, Элизабет Форбс», — читала вслух девушка и нервно сжимала пальцы в кулак. Сегодня Керолайн Форбс изрядно нервничала.       Однажды она решила исполнить свою заветную мечту: перестать прятаться в небольшом курсиве, которым написаны её имя и фамилия в журнале под её статьями, и написать собственную книгу. Лучшей идеи найти было просто невозможно — её мать, отважного шерифа, пожертвовавшая собой ради города, идеальная героиня для шедевра. Она достойна, чтоб её помнили. И Керолайн очень хотелось в это верить.       Идти сегодня в редакцию стало трудно и неловко. Ещё неделю назад она отнесла рукописи главному редактору. Если он одобрит, её мечта осуществится. Но есть одно «но»: все редакции в городе и штате уже отказали. Осталось одно и единственное. То, которому принадлежит журнал, где работает Керолайн уже несколько лет после окончания университета. Она надеялась на снисходительность. Здесь ей должны были пойти на встречу.       — Ты так бледна, что мне страшно с тобой здороваться, — иронично произнёс её коллега и лучший друг, Стефан Сальваторе.       Парень работает здесь чуть дольше её, но его все считают хроническим неудачником. Сальваторе пишет в рубрику добрых советов, и никогда его спортивные обзоры не пропускали в номер. Его труды редакторы считали бездарными. То ли действительно из-за неумения Стефана, то ли из-за страха, что он займёт место сына главного редактора. Так или иначе, сейчас он держал в руках долгожданный конверт, который снился Форбс уже последние несколько дней.       — Ты не открывал его, — протянула Кер, зная о занудстве своего друга, — дай, быстрее дай мне его, Стефан!       Девушка мигом вырвала конверт из рук парня. Он лишь с интересом наблюдал за ней. Стефан очень желал, чтобы её мечты сбывались, но реалист внутри него уже подсказывал, что…       — И они отказали, — обречённо проговорила она, — это конец. Я — самая бездарная в этом городе.       — Не все в этом городе издают свои книги, — с лёгкой улыбкой заметил Стефан, — не расстраивайся, Кер. Ты работаешь в одном из лучших глянцев. А книгу ты издашь, если так будет суждено.       Она улыбнулась, но в ее глазах он видел разочарование. Это не грусть из-за собственного провала, ей вдруг стало стыдно перед той, о ком она написала эту дешевизну, — перед собственной матерью. ***       Этим вечером в «Мистик-грилле» было довольно жарко. Керолайн Форбс заставляла свою подругу пить с ней за её неудачи. Она уже отчаялась. Сплошные отказы делали из неё поломанную игрушку, которую осталось только выбросить.       — Керолайн, ты такая глупая, — вдруг заявила Пирс, — зачем тебе писать книгу? Ты работаешь в журнале. Ты и так пишешь. Второго «Гарри Поттера» не сотворишь явно, — съязвила немного пьяная Кетрин.       — И кто мне это говорит? — прищурилась Керолайн. — Фотограф, которая мечтает быть моделью? Хм, ну, что ты Кетрин, ты права. Да, зря я боролась. Нужно как ты. Буду писать интервью тех, кто добился того, чего нет у меня.       — На такое можно и обидеться, — фыркнула Кет, — иди и купи подруге ещё виски, если не хочешь дружить с одним неудачником Сальваторе.       Керолайн рассмеялась и направилась к барной стойке. Бармен, Мэтт, учился с ней вместе. Да, и в таком маленьком городке и без этого легко запомнить заказ каждого. Он молча поставил на стойку две бутылки виски. Пока блондинка искала деньги в сумочке, кто-то уж положил несколько стодолларовых купюр.       — Я заплачу, красавица, — голос был безумно приятен, но сама ситуация вывела её из себя.       Девушка гордо достала нужную сумму и отдала Мэтту. Обернувшись к нежеланному ухажёру, Керолайн недовольно цокнула.       — Спасибо, но красавица и сама в состоянии себе это позволить, — вздёрнув подбородок, произнесла она.       — Горячая, — услышала она вслед и невольно обернулась.       Слегка кудрявые светлые волосы, небесного цвета глаза. Она могла бы обратить на него внимание. Но не сегодня. Он уже испортил ей настроение.       — Всё хорошо? — любопытно протянула Кетрин. — Кто тот красавчик у бара?       — Один напыщенный болван, — выдала Керолайн и начала свою «виски-терапию».       Молодой человек продолжал с ухмылкой наблюдать, как она умудряется поглотить столько алкоголя. По ней вдруг стало заметно, что не каждый день она напивается до потери сознания. Просто сегодня она стала неудачницей. Он улыбнулся, когда поймал снова её взгляд на себе и задумался. Игра стоит свеч. ***       Спалось до боли сладко и просыпаться совсем не хотелось. Она провела рукой по своим чуть спутанным волосам и нехотя открыла глаза.       — Какого чёрта? — тихо прохрипела Керолайн, оглядываясь вокруг.       «Только не это», — пронеслось в её голове, когда она увидела лежавшего рядом парня. Это был тот самый придурок из бара, разбрасывающийся деньгами на все стороны. Но беседовать с ним в её планы не входило: Керолайн поднялась с кровати в поисках своей одежды, чтобы покинуть это место так же быстро, как и попала сюда.       — Можешь даже не искать своё платье, — разнёсся его голос, — я его порвал. Случайно, разумеется.       — Блеск, — её неприязнь к этому идиоту снова вернулась, — и в чём прикажешь мне идти домой? В твоём одеяле?       — Я бы посмотрел на это, куколка, — ухмыльнулся блондин, — но я бы мог тебе помочь. Я принесу тебе вещи моей сестры.       Керолайн тут же хотела возразить, но уже недовольно сморщилась от того, что он, будучи абсолютно ногой, поднялся с кровати и направился в другую комнату. «Только бы пережить этот викенд», — снова думала Керолайн.       — Могла бы и не прикрываться, милочка, — проговорил парень, бросая на кровать светло-голубое платье, — и не убегай, у меня есть к тебе неплохое предложение.       Керолайн уже оделась и прихватила сумочку, но, услышав последние слова, она стала сверлить его ненавистным взглядом, догадываясь, что не комплиментами он собирается разбрасываться.       — Мне кажется, мы были бы неплохи в тандеме, — задумчиво проговаривал он, — я тебе всё, что пожелаешь, а ты подаришь мне горячие ночи. Согласна, куколка?       — Ты совсем придурок?! — её глаза наполнились злобой, и появилось желание убить его.       — Тише, куколка. Хотя ночью ты кричишь громче, — нахально подмигнул он, — и возьми визитку, вернёшь вещи сестры.       -Обязательно, — сквозь зубы выпалила она.       «Никогда, никогда больше не напиваться до такой степени», — корила себе Форбс. Это был ещё один неудачный день. ***       — Вот ублюдок, — вынесла вердикт Кетрин после рассказа Керолайн.       Пирс была поражена такой реакции подруги. Много же таких недоумков, но не нужно же так из-за каждого взрываться?       — Это была последняя капля, — снова приуныла Кер, — сначала фиаско с книгой, потом он. Что делать, если Бог меня не любит?       — Приходи ко мне, и я запишу тебя в клуб, — с сарказмом пробубнила Пирс, — так ты вернёшь ему вещи его сестрёнки? Если хочешь, то можем пойти вместе.       — Я сама справлюсь, — уверенно говорила Керолайн, — хуже уже не будет.       Хотя ещё с детства мы слышали мудрую фразу: «не зарекайся». ***       Она увидела его, и у неё пропал аппетит, хотя она и стояла в своём любимом ресторане «Мистик-Фоллс». Керолайн подошла к столику и вручила молодому человеку небольшой пакет.       — Вот вещи твоей сестры, — безразлично говорила Форбс, — а теперь мы прощаемся.       — Присядь, — приказным тоном ответил он, не стирая с лица улыбки.       Она нехотя села и стала буравить его взглядом. Его лицо было ей знакомо, но она никак не могла вспомнить, где она могла видеть такого подонка.       — Моя сестра уже и забыла об этом платье, зная её внушительный гардероб, — подмигнул он, — я хотел всё же продолжить наш разговор. Ты же прочла моё имя на визитке, Керолайн Форбс?       «Откуда он знает мою фамилию?», — на лице тут же появилась растерянность, и она достала из сумочки ту самую визитку. «Никлаус Майколсон», — теперь всё стало ясно.       — Ты брат владельца моего издательства, — кивнула она, — и что же? Уволишь меня из журнала?       — Нет, что ты, — воскликнул он, — просто ты особенная. Не такая, как все те пустышки напротив. Вырванная из толпы, но связанная своими мечтами, а я могу выпустить в свет книгу о герое нашего города, шерифе Элизабет Форбс, — он говорил медленно, смакуя каждое слово.       — Не смей, — отрезала она, — никогда не говори о моей матери. И раз уж мне не грозит увольнение, то я, пожалуй, пойду, мистер Майколсон.       — Можешь называть меня Клаусом, куколка, — напоследок прошептал Ник.       Форбс буквально вылетела из ресторанчика. Щёки стали пунцовыми, сердце билось чаще. Она боялась за свою карьеру. И было немного стыдно за те грязные предложения, что она слышала в свой адрес. Нужно подумать, что бы сделала она.       — Мама сказала бы, что нужно бороться, — прошептала она, успокаивая себя.       Но она же чувствовала, что план потихоньку появляется в её белокурой головке. ***       Стефан вернулся с обеденного перерыва, а его коллега всё ещё упрямо рылась в интернете. Керолайн сама не своя, все вокруг замечали это. Агрессивная, слишком резкая и молчаливая.       — Что ты так упрямо ищешь, Кер? — не выдержал Сальваторе.       — Я поняла, почему мою книгу не издадут, — заявила девушка и, словив на себе непонимающий взгляд друга, пояснила. — Людям нужны скандалы, а у меня нет интересной, острой идеи. Сейчас я близка к цели. Осталось только найти парочку фактов про этого подонка.       — Интересно, кто же станет твоей жертвой? — улыбнулся Стефан.       — Никлаус Майколсон, — объявила она, — но пока интернет ничего не выдаёт такого, за что можно было бы зацепиться.       Стефан присвистнул. Он стал переживать за коллегу. Когда дело касается людей такого высокого полёта, то лучше бы не ввязываться. Вряд ли журналистка сможет разоблачить миллионера. Не в этот раз.       — Ты уверенна? Керолайн, сначала подумай, — пытался он образумить её.       — Поздно, — отрезала девушка, — я уже всё решила.       Теперь остаётся лишь решить её роль в этой истории: вырванная из толпы благодаря собственной победе или связанная глупой смелостью. Мама ведь тоже сказала бы: «Подумай, Керолайн».