***
— Шалафи, я не виноват! — Даламар покаянно прижал руки к груди. — Вот ведь дочь Такхизис! — яростно-восхищенно прицокнул языком Рейстлин, рассматривая пьяных «живцов» и заделанный бассейн. — Все продумала! Полюбоваться на смущенного Циана маг уже успел, как и проклясть глупого дракона, халатного ученика и небдительных стражей на четырех языках. Крисания в разнос не вмешивалась, мирно вышивая очередной светлый образ кого-то. — Ты ведь знала, что она сбежит! — неожиданно осенило Рейстлина. — Знала, — спокойно отозвалась жрица, не отрываясь от работы. — Тогда почему не остановила?! — А зачем? — Крисания все же подняла на разъяренного мужа свои невозмутимые серые глаза. — Чтобы ты опять запер ее в башне и заставил зубрить заклятия? — Ты сама прекрасно знаешь, что без упорного труда настоящим магом не стать! — А если она не хочет становиться «настоящим магом»? — И ты туда же? — Рейстлин скривился. — Нельзя было разрешать Карамону ее учить! Нужно было сразу понять, что ничего хорошего из этого не выйдет! «Она должна быть сильной, Рейст, — волшебник раздраженно взмахнул руками, пародируя брата, — она должна уметь постоять за себя и без магии!» И к чему это привело?! К побегу навстречу приключениям с мечом в руках! Никакой ответственности, прямо как у моего любимого братца! — Гилена уже взрослая девушка, — нахмурилась Крисания, — она имеет право сама решать свою судьбу. — Гилена — моя дочь! — отрезал чародей. — И унаследовала всю мою силу. Будь у нее слабый потенциал, я бы даже не начинал ее учить, позволив и дальше махать мечом, но Гилена имеет огромную магическую мощь, и пока она не пройдет испытание и не выберет себе бога-покровителя, который сможет уберечь ее от самой себя, я не могу позволить такому сильному магу находится без присмотра. — Так проведи ей испытание! — Она еще слишком молода! И знает недостаточно. — Ей уже двадцать, и ты учишь ее чуть ли не с рождения. — Это неважно. Она не готова. — Ты уже проходил испытание в этом возрасте. — Тебе напомнить, к чему оно привело? — У тебя же не было такого хорошего отца и наставника. — Неважно, она все равно не готова. — Но сбежать ей это не помешало, — заметила Крисания. — Ты ей позволила. — Я светлая жрица, — улыбнулась женщина, — моя задача — лечить, благословлять и исповедовать, а не ловить по Шойкановой Роще дочерей черных магов. — Хочу заметить, она и твоя дочь тоже. — А своей дочери я позволяю заниматься тем, что нравится ей, а не тем, что хочу я, — спокойно отозвалась Крисания. Рейстлин тяжело вздохнул, опустился на пол возле своей жены, обнял ее ноги, положив голову ей на колени. — Я не хочу, чтобы с Гиленой что-то случилось, — негромко сказал он, — боги не берегут ее. Если что-то случится, ей будет некого просить о помощи. — Думаю, Танин и Стурм за ней присмотрят, — Крисания нежно погладила усталого мага по голове. — Почему ты думаешь, что они вместе? Мои племянники собирались в Соламнию. — Мне просто так кажется, — женщина тепло улыбнулась.***
— Тебя надо замаскировать! — заявил мне с утра Стурм. — Это тебя во сне осенило? — ехидно отозвалась я. — Я вчера тоже об этом подумал, — поддержал брата Танин, — твоя внешность слишком бросается в глаза. Могут возникнуть проблемы. Замечание было резонным. — И что мне сделать? — Ну, если обрезать волосы и подвязать грудь, то сойдешь за парня, — предложил Стурм, — и с глазами надо что-нибудь сделать. — Ладно, постараюсь, — мрачно пообещала я, подхватила меч и направилась к ручью. Вода была чистой, и разглядеть в ней свое отражение не составило труда. Мда, все, что мне досталось от матери — это грива иссиня-черных кудрей, сейчас собранных в хвост на макушке, и белая кожа. Во всем остальном я была женской копией отца: такая же высокая худая фигура, те же гибкие пальцы, тонкие губы и острые черты лица. Совсем не красавица. Стурм прав, обрезать волосы, подвязать и так небольшую грудь, и никто во мне женщину не признает. Это я сейчас же и сделала, ничуть не жалея. Вот только с глазами вышла проблема. Они у меня опять же папины, и, соответственно, такие же золотые. Но идти поступать в армию с таким цветом — безумие. Первый же маг поймет, кто я такая, и сдаст Конклаву, с которым у отца отношения, мягко говоря, напряженные. «Думай, Гил, думай! — приказала я себе, и тут меня осенило: — Зелье! Волшебное зелье! Оно используется, чтобы видеть в темноте, но папа как-то рассказывал, что если его немного модифицировать, то можно изменить цвет глаз! Осталось только вспомнить все ингредиенты, собрать их и сварить зелье!» — А тебе так лучше, — оценил Стурм, когда я выбралась из кустов, — но обрезала кривовато. — Сойдет, — бросил Танин, — главное, на парня теперь похожа. Я задумчиво дернула себя за обрезанную прядь. Волосы я обкорнала как смогла, но, так как таланта цирюльника никогда не имела, да и вместо ножниц у меня был меч, теперь волосы торчали в разные стороны, превращая мою голову в пушистый кудрявый шарик. — С глазами что делать будешь? — Зелье сварю. Оно цвет поменяет. Надеюсь. На то, чтобы вспомнить рецепт и найти все ингредиенты, ушла неделя. Братья ругались, но помогали, и наш маленький отряд медленно продвигался на север. — Через пару дней будем в Лэнгтри, — сообщил как-то вечером Танин, изучая карту. — Это наша конечная точка прибытия? — Она самая. Что у тебя с зельем? Я помешала кипящее в котелке варево, налила немного в чашку и подула. — Сейчас посмотрим, — подождав, пока жидкость немного остынет, я сделала глоток, поморщилась и выпила остаток залпом. — Всевышний Гелион! — ошарашенно выдал Танин. — Верни все обратно! Я схватила меч и уставилась в полированную поверхность. Сталь отражала мое лицо с абсолютно черными глазами без белков. Ну да, первый блин, как говорится, комом. А что если… Я добавила в котел пару ингредиентов, размешала, выпила. На это раз глаза стали насыщенно-зеленого цвета, как чешуя Циана, и опять без белков. Ладно, еще вариант. Примерно с двадцатой попытки у меня получилось. Глаза стали серо-голубыми, как у дяди. Братья, все время моих экспериментов просидевшие тише воды, облегченно выдохнули. — Не понимаю я Палина, — Стурм передернул плечами, — эта магия — жуткая вещь. — Но и от нее бывает польза, — улыбнулась я, сливая остатки зелья в котел. Надо будет еще потом сварить и срочно записать рецепт! На это занятие и были потрачены оставшиеся дни пути.***
— Кажется, дошли, — Стурм, щурясь, вглядывался в знамена на стенах маячащей впереди крепости. — Это рог бизона, символ Кири-Джолита, — пояснил Танин, — ты прав, брат, мы пришли. — Добро пожаловать в Лэнгтри, — добавила я.