Серое море

Жанры: ER (Established Relationship), Ангст Перси казалось, будто он вернулся в прошлое, и ему вновь стало двенадцать лет. Тот возраст, когда он узнал, что является полукровкой. Он стоял на краю громадной и глубокой ямы, а внутри — непроглядная тьма. «Как живётся теперь, герой?» — спросил мрачный и ледяной голос из тьмы. Хуже всего было то, что сын Посейдона знал, кому именно принадлежит этот голос. «Не думал, что сможешь прожить, но ты оказался крепким орешком». — Ты мёртв, — хотел сказать Перси во тьму, но не смог, поняв, что язык не слушается его. Действительно ли он мёртв? Кронос рассыпается на миллиарды крупиц где-то там, внизу. Возможно ли это считать смертью? Когда-нибудь он вновь сможет восстановиться и обрести силы. «Тартар передает тебе привет. Очень скучает. Ему ведь так не хватает тебя и твоей подружки» — продолжал владыка титанов. Перси вдруг почувствовал, что каменный пол под его ногами разрушается, а сам он не может сдвинуться с места. «Ты ведь не позволишь нам умереть от тоски, верно?» — другой голос, женский, но не менее пропитанный ядом. Перси знал, что это никто иная, как Мать Земля, но было странно слышать её рядом с тёмной бездной. Она спит. Она должна спать. В один миг пол совсем исчез из-под ног юноши, и он полетел вниз в непроглядную тьма, слыша смех Кроноса у себя в голове, и громкий стук, как если бы кто-то ломился в дверь. Перси рывком вскочил на кровати. Его лоб покрывали капли пота. Он по привычке схватил Анаклазумос с тумбочки, но потом вдруг осознал, что находится в Домике Посейдона, где ему ничто не может угрожать. А вот в дверь всё равно кто-то ломился. Сыпая проклятиями, парень поднялся с кровати. Нет, он, конечно, был рад тому, что верный друг и питомец избавил его от очередного кошмара, но если нужно вновь наладить конфликт между дельфинами и гиппокампами, то, извините. Перси не готов каждую ночь объяснять им, почему нельзя обосноваться на чужой территории. Он дёрнул ручку двери. — Боги, Блэкджек, два часа ночи! Если ты думаешь, что я готов сделать… Аннабет? Что ты тут делаешь? В том, что перед ним стоит именно Аннабет, он не сомневался ни на йоту. Пусть сейчас свет исходил только от луны, парень сумел разглядеть очертания своей девушки. А лимонный аромат её волос он не перепутает ни с каким другим. Он был готов, конечно, увидеть кого угодно за дверью, хоть Клариссу в полном боевом вооружении, которая яростно вопила после того, как ребята из Лагеря Юпитера захватили флаг. Она точно устроит завтра (уже сегодня) взбучку Дакоте. Ладно, меньше всего Перси ждал мисс я-самая-умная-в-этом-лагере на пороге своего домика, тем более в два (или сколько там времени) часа ночи. Если только не случился очередной монстро-апокалипсис. — Что-то случилось? — спросил Перси. На предыдущий вопрос дочь Афины не ответила, всё ещё не поднимая взгляда от пола. Аннабет глубоко вздохнула, как будто решаясь на что-то. Может быть, ему показалось, но её плечи задрожали. — Мне… Мне приснился кошмар, — прошептала девушка, и Перси в который раз думает, точно ли это она, сильная и смелая Аннабет. У него всё внутри свернулось, когда она сказала одну фразу таким надломленным голосом, чуть ли не всхлипывая. Но разве об этом знает кто-нибудь кроме него? Нет. И это даже к лучшему. Перси рад, что она ему доверяет, что не скрывает свою боль и страх за маской безразличия. — Аннабет, — он подаётся вперёд и заключает девушка в объятия, мягко прижимая к себе. — Всё хорошо. — Нет, — она всхлипывает, утыкаясь лицом в его пижаму. — Это глупо, Перси. Вот опять. Опять она думает, что её страхи из-за кошмаров являются глупостью. Он готов твердить ей каждый раз, что-то, из-за чего она плачет не может быть глупым ни в коем разе. Он старается утешить её, и они проходят внутрь Домика. Здесь темно, лишь в окна прокрадывается небольшой лунный свет. Перси кажется, что такое время суток как никогда подходит лучше для того, чтобы они смогли побыть вместе, оставив вдали все эти суматохи и вечные проблемы полубогов. Всё это может отойти на второй план хоть на какое-то время, к примеру, сейчас. Перси мог бы расслабиться, обнимая Аннабет за талию и утыкаясь носом в её макушку, но его тревожило то, что она всё ещё никак не успокоилась, что эти глупые сны так влияют на неё. — Ненавижу, — бормочет вдруг Аннабет, сильнее прижимаясь к Перси, который пришел в замешательство от одного её слова. Нет, он, конечно, много всего наслушался от Аннабет в свой адрес за все годы, но чтобы… — Э-эм… Меня? Блондинка резко поднимает голову, внимательно смотря на него, словно проверяя, а здоров ли он. — Ты дурак? — спрашивает так, как будто сама знает ответ. — Себя. Я ненавижу себя за такие поступки. Перси хмурится. — Мы уже вроде бы с тобой говорили о том, что тут нет ничего… — Да, я знаю! — перебивает девушка, рывком садясь на кровати. — Просто… Просто это обидно и противно одновременно, что я прошла через множество страшных препятствий, а меня сломили какие-то сны. Терпеть не могу себя за то, что у меня не получается справиться с этим, что я не знаю, как… — Никак, — обрывает он её. — Просто смирись. Аннабет всматривается в его лицо, отчего Перси становится немного неловко. Обычно ведь Аннабет определяет, как решить ту или иную проблему. А тут он брякнул ерунду, которую сам только недавно считал правильной. — Смирись с кошмарами, — добавляет он, чувствуя волнение. — Ты же знаешь, что на самом деле они нереальны. — Многие похожи на правду, Перси. Некоторые сцены из жизни могут вновь прокручиваться перед тобой. — Смириться? — переспрашивает дочь Афины, переплетая пальцы своей руки с его, отчего парню сразу же становится легче. — С тем, что почти каждую ночь просыпаюсь в холодном поту? Наверное, это уже никому не покажется странным, что Перси иногда не может объяснить того, что произнёс недавно. Ему казалось, что если он примет все плохие вещи, происходящие с ним, то станет легче. С кошмарами вот сработало. — Ну, если тебе страшно, то можешь просыпаться ночью рядом со мной, — неожиданно для самого себя Перси, о чём попутно жалеет, получая по голове подушкой. Но не жалеет, слыша такой приятный смех. — Можешь считать, что я уже смирилась с тем, что раньше ты пускал слюни во сне. А через пятнадцать минут в Домике Посейдона спят два человека, и здесь точно нет места кошмарам.