***
— Рассказывай, — присаживаясь напротив Билана, без эмоций небрежно положил на стол телефон Сергей. — Я думал, что ты мне разъяснишь ситуацию в отеле Песни Года. — А я думал, что ты мне о Гагариной расскажешь, ты вроде о ней хотел поговорить. — Для начала закажем что-нибудь? — своим заразительным смехом засмеялся Дима и потянулся к меню. — У меня времени нет. — Вся ночь впереди. В конце концов версию Леры я слышал, хочу услышать твою. А с Полей я даже поговорить боюсь. — Давай про Гагарину расскажешь, а потом версию Кудрявцевой, а потом мою. — Полина послала? — Ты меня не понял. — Я же пошутила…-передразнил его Сергей. — Я просто ей сказал, что за это время, она стала мне близким человеком. Очень. Я не могу не написать ей, я не могу пройти мимо её репетирующей команды. Понимаешь? — переодически посмеиваясь от своей речи, на одном дыхании проговорил Билан. — Нет, — засмеялся Сергей, — Спорим, что ты даже поцеловать ее не сможешь? — Спорить — это унизительно. Тем более на девушку. Ты как это себе представляешь? — Обычно. Нет, так нет. — На что спорим? — проявляя свой азарт с каменным лицом спросил Билан протягивая руку собеседнику. — На деньги слишком просто. Давай на желание? — взаимно протянул руку Лазарев и они подозвали официанта, чтобы тот разбил. Разговорившись парни не заметили, как стрелка часов приближалась к трем. — Ну, теперь пройдёмся по Песне Года, — резко прерывая тему Сергея о своём бизнесе, сделал глоток газированной воды, сказал Билан. — Какой именно? Питер, Москва, Минск? — смотря на нескрываемую усмешку Билана, недовольно выдохнул Лазарев, — Я понял. Но как и тогда не хочу об этом говорить. — А Лера говорила… — Я рад за Леру, если она хочет всем об этом потрепать и не умеет держать язык за зубами — это лично её проблема. « — Можно? — в дверном проеме у входа в номер своей экс-возлюбленной появился Лазарев, до этого не смело открывая дверь, со сценарием в руках. — Проходи конечно, — Лера ходила по номеру, выбирая платья, и кидая их на не убранную постель, — не обращай внимания. Сергей усмехнулся и присел на край кровати. — С какой сцены? — спросила Кудрявцева, садясь рядом с парнем и перевернула несколько листов сценария щёлкнув ручкой, чтобы начать корректировать написаное сценаристами, — Может с Гагариной? — Давай, — сухо ответил Лазарев. — Что-то не так? — У тебя слишком душно, — растегтвая вверхние пуговицы рубашки, Сергей начал размахивать бумагами около лица, и в конце вовсе встал и начал ходить по номеру, — Открой балкон… пожалуйста. Кудрявцева странно посмотрела на него. Ведь полчаса она ходила жаловаться на свой прохладный номер, но теплее он не стал. Не став противостоять парню, Лера открыла балкон. — Спасибо. Можно воды? — Лера опять безразлично кивнула придерживая балконную дверь. Пока Лазарев наливал воды из графина, блондинка осматрев ночной город снова пошла к нему. — Тебе плохо? Я могу скорую вызвать, таблетку какую? — остановилась она и сразу же встретилась с ним глазами. Его взгляд прожигал ее, но скорее всего, ей показалось и глаза сразу же забегали осматривая каждую незамеченную ранее вещь в номере, до того момента, пока ее взгляд неловко остановился на его губах. — Серёж… — Кудрявцева, — встав на минимальное расстояние напротив своей бывшей, и остарожно проведя ладонью по розовым губам девушки. Лера чуточку пошатнулась и не удержив равновесия, упала на свои же платья прижатая Лазаревым. Через несколько секунд их губы слились в горячем поцелуе. Руки Леры смело оказались возле пуговец рубашки парня, растегивая каждую по очереди. Пока Сергей продожал вспоминать очертания шеи девушки, его рубашка оказалась на полу. В тот момент чужой голос разнесся в номере и захлопнулась входная дверь: — Лер, мне нужна твоя помощь. В номер без стука вошел Билан, но увидев совсем неожиданную картину перед глазами, сразу отвернулся. — Я не вовремя по-моему… — Что-то мямлил себе под нос Дмитрий. — Подай рубашку, — обратился Сергей с просьбой к нему, так как рубашка была почти в ногах Билана, — Спасибо. »***
— Не спросишь, что она сказала? А я все равно расскажу. Она сказала, что было жарко. — Кому? — Тебе. — Смешно, — ехидно посмеявшись над ней, он скрестил руки на груди, — Мне вообще не интересно, что она тебе сказала, а зачем ты зашёл тем более. — Ну мы же не дети. Ты не можешь мне рассказать, что это было? — Если мы не дети, я думаю, что ты сам все понимаешь. — И…? — И к этой теме мы возвращаться больше не будем.