Почтовые сказки

Чума была прекрасна той особенной красотой, которую можно увидеть в узоре обугленных костей, в пустых глазницах, в осколках церковных витражей и сорванном голосе. Он не осознавал, что никто больше не видёл её: изящную, неотвратимую, в струящихся бордовых одеждах, прожжённых бесполезными надеждами, с потухшим огнём в глазах. Она протягивала изъеденные проклятиями руки, обнимала, что было сил, а потом убегала прочь, словно вспоминая, к чему приводят эти объятия. Но потом возвращалась. Всегда возвращалась. Забывала ли? Надеялась? Он перестал подкладывать в маску терпкие травы и дышал только ей. Вертел птичьей головой, ища её в толпе. Разжигал для неё костры. Готов был на всё ради её улыбки. И она улыбнулась — оставляя поцелуй там, где маска Доктора встречалась с копной давно немытых волос. Объятия её пахли мятой и освобождением.