Счастливый Новый год!

      Знаете эту суету перед Новым годом? Все бегают по магазинам в поисках подарков, сверяясь с письмом «Деду Морозу»; докупают продукты, улыбаются всем прохожим, поздравляя их с наступающим новым годом; и просто радуются этому чудесному настроению, на миг, превращаясь снова в детей, верящих в чудеса.       Так вот, я этого не понимаю. Нет, раньше, когда я была маленькая, я точно также, как и все, радовалась подаркам, мандаринам и снегу; с искрящимися глазами наряжала елку, пытаясь разглядеть чудесный мир внутри стеклянных шариков. Помогала маме на кухне и каталась на санках с папой, было весело. Писала письмо «Деду Морозу» в Великий Устюг, искренне веря, что добрый дедушка с бородой из ваты принесет мне подарочек и положит его под елку. Хорошо быть ребенком; так искренне верить в сказки и чудеса, верить родителям.       А потом я подросла и все изменилось. Уже было не так интересно наряжать елку и не было того чувства праздника и предвкушения. Радость еще была, но уже не так, как в детстве.        Как – то я решила покопаться в старых вещах и среди пыли и прочего не нужного хлама, нашла коробку из-под обуви; а в ней, ровной стопочкой, аккуратно лежали все мои письма, которые я писала «Деду Морозу». Было немного обидно от того, что сказка, оказалась всего лишь сказкой и чуда, по сути, не было; в тот момент мое сердце, на секунду похолодело, но я виду не подала, поставив коробку на место. Я запретила себе когда-либо открывать эту коробку; я твердо решила ничего не говорить родителям, пусть думают, что я все еще верю. Человеку просто необходимо во что-то верить, потому что жить без веры невозможно.       А вскоре, все стало намного хуже. Родители получили повышение; приличная зарплата и постоянные командировки. Они уезжали на месяц, а то и на два, а когда возвращались, то тратили все время на сбор сумок в очередную поездку. Конечно, папа и мама интересовались, как я и что я, но это было совсем не то.       Многие мечтают, что бы их родители уехали куда-нибудь и не доставали своими расспросами; я же наоборот, хочу, что бы родители были рядом, что бы они спрашивали меня обо всем, интересовались моей жизнью, но вместо этого я получаю лишь извиняющиеся улыбки и очередной месяц в одиночестве.       Одиночество стало моим спутником. Новый год, Рождество, Масленица, Пасха и свой собственный день рождения я встречала одна. Родители, конечно, мне звонили, но это было совсем не то. Хотелось просто обнять маму и папу, хотелось хоть раз вернуться не в пустой дом, в тишину и одиночество.       Можно было, конечно, закатить истерику, как маленький ребенок и в эгоистичной форме попросить их остаться; но я не могла, потому что понимала, что они работают не для себя, а для меня. Они хотят мне счастливого будущего, и что бы я себе ни в чем не отказывала; и я это понимаю, но лучше бы мы были бедными, зато одной семьей, а не так, как сейчас.       Чтобы не было так одиноко, я решила познакомиться с парнем. Он такой симпатичный и добрый, сначала ухаживал за мной, цветы, комплименты, свидания, не смея переходить черту; а потом, при первой же возможности потащил в постель. Пришлось бедняге пробить все шарики, он даже заплакал; а на вопросы знакомых о нашем расставании отвечать, что просто не сошлись характерами.       Все же жизнь подкинула мне спутника, чтобы разбавить мои одинокие вечера; я нашла себе сожителя, а точнее сожительницу. Как – то шла я с занятий домой, а возле подъезда котенок сидел, весь черненький, но с белым галстучком, красивый такой. Недолго думая, я подобрала бедняжку, отмыла, накормила и с тех пор она, живет у меня, и родители не против, потому что их нет.       Хоть они и приезжают раз в месяц на три дня, предварительно предупредив, я все равно, на каждый праздник готовлю ужин, в надежде, что родители устроят мне сюрприз и приедут без звонка; но каждый раз, ужин остывает, а я давлю в себе слезы. Наутро все проходит, и так от праздника к празднику.       Наверное, так будет всегда, из года в год, и ничего не изменится. Даже сейчас, тридцать первого декабря, я, как искренне верящая в чудеса, стою у плиты и готовлюсь проводить этот очередной, полный одиночества, год. Наряженная елка, одиноко стоит в комнате и сверкает всеми цветами радуги, на радость кошке. Ну, хоть кто-то счастлив. Телевизор бубнит где-то на заднем фоне, создавая иллюзию того, что я не одна, и в доме полно гостей. Показывают очередные новогодние фильмы, которые я знаю наизусть, но не смотреть нельзя, потому что традиция, да и фильмы хорошие; а вот новогодние концерты надоели, каждый год одно и то же, одна и та же программа, песни и артисты, никакой фантазии у людей.       Я бы и не делала этого всего; не готовила бы, не наряжала елку, потому что мне этого не нужно, но одна только мысль, что именно сегодня родители приедут, а у меня ничего не готово, приводит в еще большую депрессию. Да еще и голова болит с утра, потому что мои соседи по лестничной площадке, недавно переехали в наш дом, и так получилось, что ремонт у них идет до сих пор. Их железная дверь не закрывается вообще, и рабочие снуют туда - сюда. Вот чудики, новый год на носу, а у них ремонт. Хотела пойти разогнать их с этим ремонтом, но потом передумала, их же тоже можно понять. Какая радость от праздника в полу разрушенной квартире? Понятное дело, никакой; и после ремонта порядок в квартире наводить, а потом еще и ужин готовить, да, не позавидуешь.       Я услышала от старушек внизу, когда возвращалась домой с елкой, что, мол, они слышали, как рабочие говорили, что за сегодня закончат весь ремонт. Ну, хоть шуметь больше не будут и на том спасибо; но вот странно, я никогда этих самых соседей не видела, даже не знаю, кто именно там живет, а идти знакомиться, как – то не возникло желания.       Недавно задумалась, а не мизантроп ли я? Если подумать, друзей у меня нет, только знакомые, парня тоже нет, да и не нужен он мне; без надобности на улицу не выхожу, довольствуясь обществом кошки и телевизора. Родных только не хватает, я так по ним скучаю, так хочется их обнять, сил нет; но они далеко, и вряд ли сегодня приедут. По крайней мере, они не звонили.       Ну, что ж, большая часть блюд давно стоит в холодильнике и так и манят пойти и перекусить, но я держусь, вспоминая мамин суровый голос «Там все на Новый год!». Мне всегда нравилось, как она отгоняла нас с папой от холодильника, а сейчас я отгоняю сама себя, дожили.       Время было около шести часов вечера и чтобы скоротать время до полуночи, я пошла смотреть старые фильмы. Где-то примерно через полчаса в дверь позвонили, я не поверила своим ушам, сердце так подпрыгнуло от радости, ведь сомнений не было, что это родители приехали. На радостях, не посмотрев в глазок, я распахнула дверь и улыбка моя, вместе с радостным настроением тут же испарилась, потому что это были не родители.       Передо мной стоял симпатичный, да нет, красивый брюнет. Черные, бездонные глаза смотрели на меня с неким интересом, а на губах его играла улыбка. Это могла быть и ухмылка, но в тусклом подъезде мне, казалось, что он улыбается.       - Чем могу помочь? - спросила я, более дружелюбно, чем хотела.       - Привет, извини за беспокойство, я твой новый сосед,- он жестом указал на дверь позади себя, - можно попросить у тебя спички?       Так значит вот как выглядит мой таинственный сосед! Ничего так, личико смазливое, от баб, наверное, отбоя нет, хотя, меня это не волнует.       - Привет, конечно, проходи, пожалуйста,- сказала я, пропуская парня в свою квартиру. Наверное, это было слишком беспечно с моей стороны, впускать незнакомца в свой дом, но мне показалось, что он хороший. Хотя, внешность обманчива.       Мой новый знакомый остался стоять возле двери, рассматривая интерьер моего коридора, а я пошла на кухню, за спичками. Боже, как это банально; он зашел за спичками, хоть не за солью, как в дешевой комедии, и на том спасибо. Что-то настроение у меня совсем не к черту, придираюсь ко всем и вся.       Достав из ящика полный коробок спичек, я медленно направилась в коридор, но дойдя до поворота, остановилась, потому что мой сосед тихо смеялся и с кем – то разговаривал. Выглянув из-за угла, и на секунду почувствовав себя шпионом, я улыбнулась увиденному. Парень сидел на корточках и гладил пузико моей кошке, та видимо решила посмотреть на незваного гостя, поэтому и выползла из своего лежака.       Я тихо подошла поближе, но все же привлекла внимание. Парень посмотрел на меня снизу вверх и еще шире улыбнулся, и я, как по волшебству, улыбнулась в ответ. Брюнет встал и, принимая от меня маленький коробочек, проговорил:       - Красивая кошка       - Спасибо. Вообще-то она не любит незнакомых людей, но ты ей понравился, - улыбнулась я.       - Спасибо за спички, - тряся коробком, проговорил он.       Я прошла мимо него и, открыв дверь, отошла в сторону, чтобы парень смог пройти. Он вышел в холодный подъезд, но, не дойдя до двери, остановился и, обернувшись, сказал:       - С наступающим тебя новым годом.       Я улыбнулась и ответила:       - И тебя.       Парень кивнул головой и скрылся за своей железной дверью.       Вернувшись к телевизору, я долго думала про своего нового знакомого. Оказывается он вполне себе ничего, а я то, уже было подумала, что напротив меня живут какие-нибудь скандалисты или старички, а тут такой экземпляр.       Наверное, маме на кухне помогает, раз за спичками пришел. Молодец какой. Таких, в наше время не часто встретишь. И кошке он понравился, а она по характеру вообще нелюдимая; даже ко мне долго привыкала и царапалась все время, а тут сразу пузо развалила, мол, гладь меня полностью. Хитрюга какая, а в мужчинах то разбирается. Блин! Я ведь не спросила его имя, да и он не назвался… Ладно, в следующий раз спрошу.       Прошло минут пятнадцать, стрелки показывали без пятнадцати семь часов вечера. По телевизору шла одна муть, поэтому я отключила зомбоящик и решила почитать чего-нибудь. Уютно устроившись на диване с чашкой чая, и укутав ноги в плед, я открыла книгу, которую не успела дочитать раньше.       «Автостопом по галактике»* гласила надпись на обложке. Да… Мне для полного счастья только пришельцев и не хватает. Ну, ничего, дело пошло нормально. Страница за страницей и я уже не в тихой квартире, а на большом космическом корабле, пытаюсь уйти от ракет и приземлиться на вымершую планету. Довольно интересно и увлекательно, особенно мне понравился страдающий депрессией робот. Он прям, как я.       Прочитав до середины, я решила остановиться, встать и размять ноги. Я сделала это вовремя, потому что, пока я распутывала ноги из пледа, в дверь снова позвонили. Вера, надежда и радость снова захлестнули меня, может быть это мама и папа?       Опять не посмотрев в глазок, я открыла дверь, и ничего. За дверью стояли не родители, а мой новый сосед. Он держал руки за спиной и смотрел на меня извиняющимся взглядом. Решив помочь бедняге, я спросила:       - Что-то случилось?       Парень глубоко вздохнул и сказал:       - Извини, мне очень перед тобой не удобно, и я правда не хотел тебя беспокоить по пустякам…       - Ну говори уже, а то я волноваться начинаю, - перебила я его.       - Можно мне воспользоваться твоим компьютером? У нас еще Интернет не подключен, - извиняющимся тоном спросил он.       Я облегченно выдохнула. Блин, напугал то как. Я - то подумала, что что-то серьезное случилось, а ему всего лишь Интернет нужен. Отступив в сторону, я пропустила его; подождала, пока он разуется, и провела в комнату, где стоял мой ноутбук. Краем глаза я заметила, что парень с большим интересом рассматривает комнату, а моя кошка уже трется о его ноги.       Я предложила гостю чай, он согласно кивнул, и пока, ноутбук включался, я на кухне уже во всю, хозяйничала. Заварив свежий чай, я поставила на поднос две чашки, заварку, сахарницу, корзинку с печеньем и собственно сам чайник. Я же такая умная, я ведь не спросила, сколько ему сахара насыпать. Балда.       Вернувшись, с подносом в руках я застала своего гостя сидящим на диване с моей кошкой на коленях и с моей книгой в руках. Он даже не заметил, как я поставила поднос на маленький столик, так увлекся чтением. А эта маленькая пушистая предательница, довольно мурлыча, развалилась на его коленях. Хотя на моих, никогда так не лежит, вот, где справедливость?       Наведя себе чай, я кашлянула, но особого эффекта это не произвело; похоже он у меня не только кошку увел, но и книгу.       - Слушай, а зовут – то тебя как? – решила все-таки спросить я, и почему – то почувствовала себя неловко. Вот нужно было сразу спросить, а не стоять с открытым ртом.        Мой вопрос привлек, наконец, его внимание; он оторвался от книги и непонимающе на меня посмотрел. Видимо он не расслышал вопроса, потому что переспросил:       - Прости, что?       - Я спросила, как тебя зовут? Ты не представился, - теперь, смотря ему прямо в глаза, повторять свой вопрос было уж слишком неловко.       - А, прости, - в очередной раз извинился он, откладывая книгу в сторону, - меня зовут Саске Учиха, - улыбнулся он, отодвигая кошку, вставая и протягивая свою руку.       - А я, Хината Хъюго, приятно познакомится, - заливаясь краской, представилась я и пожала его руку. Руки Саске были холодными, но рукопожатие крепким. Сразу промелькнула мысль, что за ним, наверное, как за каменной стеной. С чего бы это?       Отпустив мою руку, Саске снова сел на диван, налил себе в кружку заварку и кипяток, сахар сыпать не стал. Как хорошо, что я додумалась все принести на подносе, а то бы сейчас напоила человека гадостью.       Чтобы Саске было удобно и чай пить и в Интернете лазить, я перенесла ноутбук на маленький столик, поставив тот рядом с подносом.       Сделав несколько глотков свежезаваренного чая, Саске быстро застучал по клавиатуре. Решив ему не мешать я присела на кресло напротив, и невольно, из - за чашки с чаем, стала наблюдать. Бледное лицо от света экрана, казалось ещё бледнее, чем есть на самом деле; морщинка на лбу, хмурые брови, сосредоточенный взгляд... Что же он там такое ищет? Интересно, но спрашивать не вежливо, да и не моё это дело. Через пару минут, Саске подал голос:       - А можно мне попросить у тебя чистый лист и ручку?       Какой вежливый, подумалось мне, когда я искала чистые листы в своей комнате; но не найдя таких, что было очень странно, я решила пожертвовать самым дорогим, чистым, новым, большим блокнотом. Это моя слабость, я люблю собирать блокноты, записные книжки и тому подобное. Главное писать мне в них нечего, но не купить не могу. Ну а что? Кто-то марки собирает, кто - то ручки, а я вот блокноты, у всех свои странности.       Принеся ему блокнот, ручку, и на всякий случай карандаш, я решила не мешать Саске, поэтому тихо удалилась на кухню. На часах было двадцать минут восьмого, поэтому я решила, что пора заняться мясом.       Засучив рукава, я принялась за разделку утки, при этом прислушиваясь к звукам в гостиной. Слышно было, как тикают часы и стучат длинные пальцы по клавиатуре. Он так быстро печатает. Оказывается, этот звук такой приятный, если слушать со стороны. Все же так интересно, что он там ищет? Конечно, это не мое дело и я в него лезть не собираюсь, но любопытно то как!       К моим ногам прикоснулось, что - то мягкое и приятно защекотало кожу. Кто же это мог быть? Ну, конечно же, моя кошка; маленькое наглое создание, которой лишь бы поесть. Главное, как еду выпрашивать, так она тут как тут; а когда ее хочешь на ручки взять или потискать, так она сразу нос воротит. Маленькая паразитка. Громко мурлыча и смотря на меня своими большими глазами-фонарями, она все-таки выпросила у меня приличный средний кусок мяса. Даже спасибо не сказала.       Очистив утку от всех излишеств, я принялась за ее мариновку; специи и сметана, вот все что мне было нужно. Натерев птицу со всех сторон, вкусно-пахнущим соусом, я оставила ее в большой чашке пропитываться маринадом и поставила будильник, чтобы не забыть, потом поставить в духовку.       Вернувшись в гостиную, я застала Саске за тем, как он безжалостно и просто по варварски вырывает листы из моего блокнотика! Хотя, я сама виновата, что дала его; но Саске мог бы и по - нежнее обращаться с чужой вещью.       Парень закрыл крышку ноутбука, встал с дивана и медленно повернулся; но от того, что я стояла за его спиной, брюнет еле заметно вздрогнул.       - Ты уже все? – спросила я, самым дружелюбным голосом, на который была способна.       Саске покрутил в руках листы, и молча кивнув, направился в коридор.       - Спасибо, ты меня очень выручила, - поблагодарил он, натягивая кроссовки. На секунду мне захотелось, что бы он остался, ведь если он уйдет, я снова останусь в пустой квартире одна.       - Не за что,- тихо ответила я, скрывая в голосе, не понятно откуда взявшуюся печаль.       - Пока, - бросил он небрежно, открыл дверь и ушел к себе домой, оставив меня стоять и смотреть, как он тихо закрывает дверь. Что ж, вот и вернулось мое спокойствие и одиночество. Жаль, что он ушел.       Бросив печальный взгляд на дверь, я вернулась в гостиную. Вот только что, в этой комнате был человек, который на пару минут скрасил мое одиночество. Пару секунд и его уже нет. Как это печально.       Тяжело вздохнув, я отнесла поднос с чашками на свое место и остановила свой взгляд на ноутбуке. Ведь если так подумать, то Саске не чистил историю и если я сейчас зайду в Интернет, то смогу посмотреть, что он там так яростно искал. Решительно открыв крышку ноутбука, я остановила курсор мыши на надписи «История». Если я сейчас нажму, то смогу увидеть, что он там искал; но с другой стороны, это очень не красиво, и если бы я оказалась в подобной ситуации, то мне бы не понравилось, что посторонние люди копаются в моем «грязном белье». Трудный выбор. Сильное любопытство или простая человечность. Наверное, минуту я просто сидела и пялилась в монитор, а потом, тяжело вздохнув, нажала на «Очистить историю», так и не узнав, что интересовало моего гостя. Все-таки это не мое дело и я решила поступить правильно, переступив через свое любопытство.        Откинувшись на спинку дивана, я снова погрузилась в чтение, забывая обо всем на свете. Конечно, все забыть не получилось. Мои мысли все время возвращались к этому интересному и красивому парню. У него очень красивое лицо, но характер, я бы сказала трудный. Он постоянно ухмыляется, а его взгляд уж слишком безразличный, но при всем при этом, Саске постоянно извиняется, что вообще к нему не подходит. Он в пух, и прах разбил мое представление образа «крутого парня».       Книга выпала из моих рук, когда я заметила, что начала задремывать; неизвестно откуда взявшийся холод, пробудил мои мурашки, которые забегали по всему телу; устроившаяся в моих ногах кошка, тихо замурлыкала, словно специально убаюкивала. Мои мысли уплывали далеко-далеко, а мой мозг сам разговаривал с невидимым собеседником. До чего же это странно. Я резко вздрагивала и просыпалась от несуществующего звонка или от того, что кто-то звал меня по имени; но открывая глаза, я никого не видела и никто мне не звонил. Свалив все на усталость, я окончательно заснула под мурчащую колыбельную своей кошки.

***

      Раздавшийся звонок в дверь заставил меня просто подскочить на месте, вырвав при этом из очень интересного сна, который тут же забылся. Восстановив дыхание, я направилась к двери, попутно протирая слипающиеся глаза. На этот раз я точно знала, кто стоял по ту сторону двери. Боже, как это дико прозвучало. Меньше ужастиков нужно смотреть, а то потом спать не сможешь, тем, более находясь в пустом доме. Жуть, сама с собой разговариваю, докатилась…       Открыв дверь, я ничуть не удивилась, увидев там Саске. Обворожительно красивый, тот мялся как, школьница на выпускном. Перекатываясь с пятки на носок, он виновато смотрел из-под своей черной челки мне в глаза и нервно закусывал нижнюю губу. Конечно, я могла любоваться такой милой картиной вечно, но в подъезде было холодно, а мое тело еще остывало после сна, поэтому мне было в сто раз холоднее, чем Саске.       - Что случилось? – сонно спросила я. Парень замялся еще сильнее, чем секунду назад и кажется, покраснел.       - Мне нужна твоя помощь, - замогильным голосом, молвил он. Закатив глаза, но так чтобы Саске этого не увидел, я отступила в сторону, пропуская краснеющего брюнета в свою теплую квартиру.       Я не стала ждать, когда он разуется, а сразу пошла на кухню и поставила чайник. Чует мое сердце, разговор будет долгий. Пока я накрывала на стол, мой сосед успел найти ванную, помыть руки и появиться передо мной, как раз в тот момент, когда чайник закипел. Вовремя, однако.       Он присел за стол, но продолжал молчать, а я не стала торопить; пусть «соберется с духом». Тихо тикал будильник, который я завела, что бы успеть поставить утку в духовку; посмотрев на часы, я подсчитала, что поспала всего полчаса. Я думала больше. Кошка, почувствовав еду, сидела возле меня, нагло прося печенюшку, но, не получив таковой от меня, решила попытать счастье у молчаливого и краснеющего гостя, нагло пялясь уже на него. Тишина стояла гробовая, и никто не решался ее нарушить. Нервно подергивая ногой, я уже начинала злиться, и словно почувствовав мое раздражение, Саске решился заговорить:       - Я, кажется, тебя разбудил… Извини, - начал он издалека.       - Да говори уже, что случилось! – мои нервы не выдержали такого напряжения, и я, случайно, повысила голос.       Саске опять замолчал, нервно потирая руки и стуча пятками по полу; он даже к чаю не притронулся. Господи, да что у него случилось?       - Помоги мне р- разделать и приготовить р-рыбу, пожалуйста, - запинаясь и краснея, с мольбой в голосе, прошептал Саске, еще ниже склоняя голову, словно стыдясь своих слов.       Я, просто сидела и пялилась на него, как на идиота. Хотя, почему как? Он и есть идиот! Боже, как он меня напугал! Это ж надо было придумать –то а!? Наступившую тишину разрезал звонкий, истерический смех, напугавший Саске и кошку. Чуть позже я поняла, что ненормальный смех принадлежал мне; я хохотала, согнувшись пополам, от боли в боку, и билась лбом об стол, задыхаясь слезами и нехваткой воздуха. Уж не знаю, что Саске подумал, но его взгляд говорил, что он уже сожалеет, что попросил меня о помощи. Он спрятал свое красное лицо в мою кошку, которая видимо, запрыгнула к нему на колени, пока я билась в истерике. Ох и повеселил он меня!       Нахохотавшись от души, я приняла серьёзный вид:       - Так, рыба значит. А почему ты у меня спрашиваешь? Твоя мама должна знать, как она готовится,- буркнула я, и только потом поняла, какую глупость я сморозила. Ведь, если Саске просит у меня помощи в этом деле, то возможно, но только возможно, что у него нет мамы. Вот я дура! Я уже хотела искренне попросить у него прощения, но он меня перебил.       - Родители с братом постоянно на работе. В праздники я постоянно один, вот, подумал, что сегодня они придут, поэтому хотел сам приготовить ужин; нашел рецепты, подумал, что все просто, но когда столкнулся с той рыбой, растерялся, - исповедовался мне Саске. Так вот, что он искал в Интернете! Рецепты! А я уже было подумала… Оказывается у него такая же ситуация, что и у меня. А я еще смеялась над ним, двойная дура.       - Так, ты тоже один на Новый год? – болезненно спросила я и поймала на себе его удивленный взгляд. Он смотрел так, будто не мог поверить в то, что я сейчас спросила.       - Тоже? Так ты одна?       Я грустно покачала головой, вздыхая. Снова наступила эта давящая тишина, которая уже сводит меня с ума на протяжении многих лет. Одна мысль проскакивала у меня в голове, чуть ранее, но я сразу избавилась от нее, посчитав абсурдной. Теперь же, я ухватилась за эту идею всеми силами, чтобы не струсить и задать главный для себя вопрос, Саске. Но пока, повременим с ним.       Отодвинув в сторону чай, к которому никто не притрагивался, я решительно встала и, не обращая внимания на удивленный взгляд Саске, направилась к холодильнику. Не реагируя на запах вкусной еды, я достала бутылку красного вина. Все-таки нам с Саске нужно поговорить, выговориться, излить друг другу душу. Поставив перед ним бутылку, я улыбнулась, а он понимающе улыбнулся мне в ответ. Мне нравилось, что мы на одной с ним волне, мы понимали друг друга без лишних слов.       Отправив Саске с бутылкой и штопором в гостиную, я принялась за закуску; порезала сыр, почистила мандарины, отщипнула кисточку винограда, все это красиво разложила по тарелке и направилась вслед за Саске, в гостиную. Он уже разлил по бокалам вино, видимо сам смог их найти, и сидел, дожидаясь меня. Долго я его ждать не заставила.       Чокнувшись бокалами, мы пригубили, и вместе с приятным теплом, разливающимся по телу, расслабились. Было так хорошо, хотя, немного странно, что я сижу и пью с незнакомым человеком. Ну и пусть! Главное не одна.       Мы немного поговорили, сначала о совершенно не нужных вещах, таких как, погода и учеба; а потом, смотря на запотевшую бутылку, с которой так завороженно стекали капли воды, я разоткровенничалась. Думаю, свою роль сыграл алкоголь или просто наступил тот момент, когда нужно просто поговорить. Я рассказала ему про свою жизнь, он мне про свою. Конечно, его родители не ездили по месяцам в командировки; но сутками работали, а праздники отмечали на корпоративах, потому что не появиться там, будет слишком не красиво и может повлиять на их работу, да еще и брата Саске, Итачи постоянно заставляют приходить. Так что, Саске как и я, все праздники в одиночестве.       Печально.       Временами, мы просто молчали, наблюдая за сверканием елки; временами мы вздыхали, тяжело и долго. Мы абсолютно точно понимали, что чувствует каждый из нас; мы мало знакомы, но мы понимали.       Когда бутылка была наполовину пустой, я решилась озвучить Саске свою идею:       - Может, мы отметим этот Новый год вместе? – с надеждой, спросила я. Саске посмотрел на меня удивленно, но в его темных глазах еле заметно промелькнуло понимание.       - Я не против, - пожимая плечами он, скрывая улыбку за бокалом. Я тоже улыбнулась. Мне кажется, так будет правильно. Я одна и он один, два одиноких человечка.       Я хотела задать Саске еще один вопрос, но меня остановил звонок в дверь, который пронесся слишком громким эхом по всей квартире, заставив меня вздрогнуть от неожиданности.       Я подумала, что пришедшие ошиблись дверью, и им нужно на вечеринку этажом выше, но все равно пошла открывать, как обычно забыв посмотреть в глазок.       В холодном и темном подъезде было слишком много людей, с огромным количеством сумок, и все они улыбались. Среди них я смогла узнать своих родителей, что так весело и задорно смеялись, на их лицах читалось нетерпение и предвкушение; наверное, веселье им доставляло мое лицо, на котором отражались абсолютно все эмоции мира. Удивление, неверие, не понимание, грусть, счастье и не человеческая радость.       Не обращая внимания на тяжелые сумки в их руках, я кинулась в теплые и такие родные объятия родителей. Не замечая своих собственных всхлипов, я все сильнее и сильнее прижималась к родным, боясь отпустить, потому что было страшно, что они снова уедут. Тут я уже не смогла сдержать слез счастья. Я так по ним соскучилась.       - Хехехе Хината! Мы тоже рады тебя видеть, мы очень по тебе соскучились, - проговорила мама, крепче меня обнимая. Папа просто молча гладил меня по голове, но я чувствовала, что он улыбается.       Отстранившись от родителей, я посмотрела на незнакомых людей, за их спинами, тоже с тяжелыми сумками в руках. И я стразу поняла, кто это, ведь они так похожи. Да, это точно семья Саске.       Темноволосый, крепкий с виду, мужчина был в приличной одежде, взгляд его был суров, а губы плотно поджаты, словно он был недоволен всей сложившейся ситуацией. Женщина была очень стройной и тоже темноволосой, она мило улыбалась, смотря на нас, глаза ее были такими же темными, как у Саске, и в них читалась только любовь и тепло.       Как я поняла, третий это Итачи. Он был красив, строен, как и у мамы у него были длинные, темные волосы, такие же глаза, только выражали они усталость, но и нежность; он улыбался, смотря мне прямо в глаза, и в этот момент по моему телу прошел ток.       - Здравствуйте, я Хината, - решила представиться я.       - Приятно познакомиться, - мягко произнес Итачи, и от голоса его по моему телу забегали мурашки. Боже, какой голос! Если так подумать, то я прям, не знаю, кто красивее, Саске или Итачи. Ой, я совсем забыла!       Загадочно улыбнувшись, я посмотрела в глаза каждому присутствующему, а потом громко, что есть сил, крикнула, заставляя этим вздрогнуть абсолютно всех.       - Саске, иди быстрее сюда!       На меня уставились все. И что их так удивило? То, что два одиноких человека решили отметить Новый год вместе? Или то, что Саске находится не в своей квартире, а в моей? Удивленные глаза смотрели на меня, не мигая, лишь один Итачи смотрел понимающе и по-доброму ухмылялся.       Саске вышел из гостиной и, поравнявшись со мной, застыл. Наверное, ему тоже не верилось, в то, что он видит. Повисла тишина, которую боялся нарушить каждый, ну, кроме Итачи, он просто делал вид, что удивлен не меньше родителей. А Саске, рядом со мной, кажется, еще и не дышал, видимо, так же как и я боялся спугнуть это видение. Но это же не видение, это реальность и вот они, родные, семья, стоят на пороге и тоже, боясь вздохнуть, смотрят на нас непонимающе.        Я не знаю, сколько мы так простояли, но я уже начинала замерзать и легонько поежилась. Возможно, мой жест всех привел в чувство, а возможно в их головах сложилась, подходящая для них картина. Мой папа, первый пришел в чувство и, вздохнув, как – то легко и облегченно, произнес:       - Ну, раз такое дело, - он повернулся лицом к семье Учих, и слишком уж радостно улыбаясь, продолжил. - Тогда прошу, заходите! Отметим этот праздник все вместе! – и весело смеясь, он прошел в квартиру. Мама, тепло посмотрев на наших неожиданных гостей, задорно засмеялась и прошла вслед за папой.       Видимо, родители Саске не знали, стоит ли заходить к нам, но брюнет решил помочь им принять правильное решение. Он подскочил к маме, и, выхватив у нее сумки, скрылся в нашей теплой уютной квартире.       Делать им было нечего, раз их сын хочет встретить праздник вместе с соседями, то почему бы и нет? Их же пригласили.       В общем, я не знаю, как так получилось, но мы разделились на команды. Я, мама и Микото – сан, как позже я узнала, так зовут маму Саске, стояли у плиты и готовили праздничный ужин. Шутили и смеялись, рассказывая друг другу, что мы делали в последнее время. Микото – сан, оказалась очень приятной женщиной, такой мягкой и теплой; Саске очень счастливый человек.       Мой отец и Фугаку – сан, в гостиной, за бутылочкой вина, мило беседовали о жизни, о работе, а потом и вовсе перешли на анекдоты. Кажется, они нашли общий язык.       А вот Саске и Итачи, вообще меня «убили». Эта парочка преспокойно сидела на моем диване и читала мою книжку! Опять! И чего она им так приглянулась? Если она так им понравилась, то купили бы себе по книге и читали в свое удовольствие. Так еще и моя кошка оказалась с ними заодно. Задними лапами она лежала на коленях Саске, а передними лапами и головой на коленях у Итачи, довольная до жути, будто сметаны объелась. И ее не волновало, что это я принесла ее с улицы, кормила и ухаживала, считала ее своей семьей, а она вот так мне отплатила.       Неблагодарная.       Признаюсь, я просто завидовала, что двое незнакомцев, так быстро запали к ней в душу; ко мне она так на колени не прыгала.       Время близилось к двенадцати. Как быстро! За всем этим шумом и суетой, я не заметила, как быстро пролетело время. Громкие голоса и веселый смех, заполнили пустоту, что вот уже несколько лет затаилась в душе.       Знаете, и вспоминать об этом не хочется. Все очень замечательно сложилось и карты легли, как надо. Мне было хорошо, я думаю, что и Саске чувствовал тоже, самое. Мы вместе накрывали на стол, вместе смеялись, вместе пили и вместе радовались жизни. Наш большой стол просто ломился под гнетом вкусных блюд и годной выпивки; телевизор работал на всю и абсолютно каждый пытался его перекричать, так и не догадавшись сделать тише.       Хех. Весело. Хорошо.       Бой курантов оповестил нас о начале Нового года; наши бокалы наполнились холодным шампанским, пузырьки которого ударяли в нос и приятно лопались во рту. Мы поздравляли друг друга с Новым годом, хоть и не знали друг друга вовсе, говорили о многом и раскрывали тайны наших сердец друг другу. Мама сказала, что они послали к черту своего начальника и без разрешения уехали домой, праздновать вместе с дочерью, которая так долго оставалась одна; а Микото – сан, поделилась, что они отказались от очередного корпоратива и кажется, от повышения по должности, ради Саске.       Боже, я так счастлива!       Конечно, после первых бокалов, последовали вторые, и мы уже основательно начали знакомиться друг с другом. Хочу сказать, что я чувствовала себя очень неловко сидя между Саске и Итачи; два красавца с обеих сторон, которые внимательно слушают, как я рассказываю про свою жизнь. Убейте меня, иначе я со стыда сгорю! Хотя с Итачи мы нашли общий язык; у нас было много общего, в основном мы разделяли предпочтения в книгах и взгляд на жизнь. Сдружились, в общем.       Застолье продолжалось еще очень долго; но либо я слишком устала, либо слишком много выпила, но мне до жути захотелось спать, поэтому я пересела на диван и, смотря на большой стол и на людей, сидящих за ним, я почувствовала, как мои глаза слипаются. Но я еще не спала, а только была в полудреме, когда почувствовала, как справа от меня кто-то сел, а потом и слева ко мне кто-то прикоснулся плечом. Приоткрыв глаза, я не заметно улыбнулась краешками губ; справа от меня сидел Саске, положив свою голову мне на плечо, а слева сидел Итачи, точно также положив свою голову на меня. Композицию довершила кошка, что по – хозяйски развалилась на моих ногах, заведя свою тихую урчащую колыбельную, которая погрузила всех троих в сладкий и счастливый сон.