Я буду помнить

Мы мчимся по ярко-освещенной трассе на жуткой скорости. Ветер шумит в ушах, я почти ничего не слышу. От спины Олега исходит тепло, от которого приятно на душе. Я крепко прижимаюсь к его спине. Скорость увеличивается, и отчего-то становится неспокойно. — Олег! — кричу я, пытаясь заглушить ветер.- Давай ехать медленнее! — Не бойся! Это же весело! — хохочет он в ответ. — Это не весело! — Просто доверься мне! Я сжимаю его в объятии, чувствуя накачанную грудь и слегка выступающие ребра. Ветер все также шумит, а огни ночного города смешиваются в одинокую светящуюся цепь. Прикрываю глаза. Нет, не могу я! — Сбавь скорость! Олег молчит. Сначала думаю, что он меня не услышал, но как только раскрываю рот, чтобы еще раз завопить, он вдруг кричит: — Хорошо. Скажи, что любишь меня! Щурюсь, чувствуя выступающие слезы из-за ветра. — Я люблю тебя! — Обними меня крепче! Послушно прижимаюсь к нему всем своим телом, так, что кажется мы вот-вот сольемся в единое существо, наполненное любовью друг к другу. Олег начинает шевелиться, я слегка отстраняюсь и с удивлением сморю, как парень стягивает шлем. — Надень шлем, он мне надоел. Беру вещь, с удивлением глядя на затылок юноши. Молчу и одной рукой надеваю шлем, застегиваю застежку. Олег наклоняется ближе к рулю и как-то странно напрягается всем телом, что мне даже трудно его обнимать, он словно окаменел. Прижимаюсь щекой к его спине и закрываю глаза, чтобы не видеть мельтешащих огней. Скорость мы так и не сбавили. Сначала я, кажется, слышу громкий рев, от которого закладывает уши, и лишь после ощущаю странный толчок. Я уже не чувствую Олега, за долю секунды передо мной мелькает ночное небо, и удар об асфальт сотрясает все тело с такой страшной силой, что я не дышу. Из-за шлема уши закладывает. А затем пропадает разом все: и шум, и рев, и красивое небо над головой.