Дорогой мой человек

Вика плохо помнила, как она очутилась на диване и провалилась в сон. Где-то далеко, как будто в другой вселенной, она слышала звуки салюта, ознаменовавшего начало нового года. За стеной все еще были слышны громкие крики и смех соседей, которые поздравляли друг друга с праздником под звуки шумной музыки. Все это было как в тумане. Голова раскалывалась, и хотелось вновь забыться. Все тело болело, а глаза непослушно закрывались. Вика вновь провалилась в сон. Хотя сном это можно было только назвать. Ничего ей не снилось, была какая-то густая темнота, которая отделяла ее от мира иллюзий и реальности. Она даже не понимала, сколько времени так пролежала. Очнуться от полусна ее заставил громкий стук в дверь. В нее барабанили без всяких стеснений. И судя по всему, делали это продолжительное время. Параллельно всему этому шуму, лежавший на полу телефон так же громко начал вибрировать. Вика резко встала, но быстро подойти к двери ей помешала пульсация в висках и головокружение. Боль в плече так же давала о себе знать. Открыв дверь, она увидела на пороге Пряникова. Перекосившийся от злости, он просто заорал: «Ты в своем уме, Родионова? Дверь не открываешь, трубку не берешь! Что я должен, по-твоему, думать?» Свирепо посмотрев на нее, Андрей Васильевич потянулся к галстуку, который виднелся из-под расстегнутого пальто, и ослабил его. Переводя дух от крика и стучания в дверь кулаками, он все еще исподлобья смотрел на Вику. - Товарищ подполковник, что произошло?! - спросила Вика. - Родионова! - начал уже порядком успокоившийся Пряников. - Я… м-м-м… понимаю, что сейчас не самый подходящий момент, но я за тобой… Вика смотрела на начальника в недоумении. Он сам дал ей пару дней отгулов, чтобы «взять себя в руки», как он выразился, и «разобраться с личным». - У нас труп, - опустив глаза, резко брякнул Пряников. - Соколовский… черт бы его побрал, свидетель, - он это выпалил так резко и быстро, что Вика даже не успела ничего понять из сказанного. - Он же только что… - пробормотала Вика, но взглянув на висевшие на стене часы осознала, что после ухода Игоря прошло практически 5 часов. - Родионова! Извини, что приходится тебя выдергивать в такое время и в такую трудную для тебя минуту, но… - Я буду готова через десять минут, товарищ подполковник. Пряников сказал, что будет ждать в машине. Вика оделась очень быстро, несмотря на дичайшую усталость и полнейшую апатию ко всему. Сейчас она понимала, что это первое дело, на которое она выезжает без Дани. Сейчас она сядет в машину, там будет Жека, Пряников, но там не будет Дани. От этого ей стало больно. И единственное, что ей захотелось сейчас — это вновь выключить свет, укрыться с головой одеялом и отключиться. Вика села в машину, в которой, как она и предполагала, сидел Аверьянов. Пряников был за рулем. - Вика, ты как? - спросил Аверьянов, подвинувшись к ней ближе. - Все нормально. Что с трупом? Почему Соколовский свидетель? - она резко перевела разговор на дело, чтобы не обсуждать свое состояние. Оно и так было отражено на ее лице и красных, припухших веках. Несмотря на то, что в машине было комфортно и тепло, Вика чувствовала как озноб проходит по всему ее телу. Она глубоко вздохнула, понимая, что реальность все больше накрывает ее с головой: если пару минут назад она только представляла, что Дани рядом уже не будет, то сейчас она ощутила это каждой клеточкой своего тела. - Свидетель не только Соколовский. Так же на месте преступления была Екатерина Игнатьева, - отчетливо произнес Жека и откинулся на сиденье, поняв, что Вика не станет сейчас говорить с ним о своих переживаниях. Она не станет этого делать и позже. Ни с кем. Работа всегда отрезвляла Вику, и в этот раз она надеялась, что произойдет то же самое. Однако сейчас о работе она не думала. Она даже не могла думать о том, что на месте преступления оказался Игорь, который буквально несколько часов назад был у нее. - Кто убит, известно? - наконец спросила Вика. Ей показалось, что пауза, которую она взяла после того, как Жека стал ей рассказывать о деле, была слишком длинной. - Игнатьев Аркадий Викторович, - сухо ответил Пряников. Ответ Андрея Васильевича вернул Вику к реальности. Она взглянула на Жеку и вновь перевела взгляд на начальника. - А Соколовский? Он…? - в недоумении начала что-то спрашивать Вика, пытаясь уместить свои мысли в более или менее логичное предложение, но у нее ничего не получалось. - Свидетель… Соколовский свидетель. Я же сказал, - брякнул Пряников и резко притормозил у высотного офисного здания. Вике оно было знакомо. Знакомо до дрожи, потому как именно отсюда, чуть более полугода назад, Игоря забирали в наручниках, а ей оставалось только молча смотреть на все происходящее. При всех нынешних обстоятельствах Вике совершенно не хотелось повторения. Пряников продолжал: - Нас вызвали не сразу. Мне позвонили... Там работает другой отдел, а нас вызвали из-за Соколовского, - после секундной паузы Пряников добавил, - Родионова! Если тебе что-то известно... - он смягчил тон и повторил, - Виктория, если тебе что-то известно... Вика молчала. По ее взгляду Пряников сам сделал вывод и, вздохнув, спросил: - Сама как? Держишься? - Да, товарищ подполковник. Поднявшись на лифте, все трое вошли в помещение, в котором отчетливо чувствовался запах крови, дым сигарет и громкие перешептывания сотрудников другого отдела. Вика окинула взглядом помещение. На полу лежало тело Игнатьева. Вокруг него были эксперты-криминалисты, среди которых был Илья. Все они что-то говорили друг-другу, не обращая ни на кого внимания. Окно было разбито, из чего сразу стало ясно, что стреляли с дальнего расстояния, потому как этаж, где располагался офис Игнатьева, был одним из последних. Вика подошла ближе к телу и услышала чей-то плач, доносящийся из конца большой комнаты. В самом дальнем углу, вся в крови и слезах, сидела Катя. Она тихо всхлипывала и покачивалась из стороны в сторону. Вика быстро перевела взгляд на противоположную сторону и увидела Игоря. Он сидел на краю дивана, обхватив голову руками и нервно сдавливая виски. Наверное, ему казалось, что это поможет хоть что-то расставить на свои места. Его лицо было в крови, на кофейном столике, прямо перед ним, лежал телефон. Все происходящее для Вики было совершенно непонятным. Как здесь оказался Игорь? Опять. Опять все возвращается в это злосчастное здание. Почему вместе с ним, именно здесь, была Катя? Хотя присутствие Кати в офисе ее отца было более оправданным, чем присутствие здесь Игоря. Все эти вопросы зародились в голове у Вики мгновенно. Она осторожно подошла к Соколовскому: - Игорь, - тихо произнесла она. Игорь повернулся и посмотрел на нее глазами, выражение которых она никогда прежде не видела. Вика вздрогнула. Впервые за все время, которое она знала Игоря, в его глазах она видела страх. Соколовский быстро отвел взгляд. Он вновь, наверное, в сотый раз за прошедший час, взглянул на Катю, потом на труп Игнатьева. Рука потянулась к телефону, но резкий приказ Пряникова «Отставить все звонки, Соколовский!» заставил его многозначительно взглянуть в сторону подполковника. Все вокруг напоминало ему страшный сон. Встав с дивана, он медленно приблизился к Кате. Присев рядом с ней на корточки попытался ей что-то сказать. Его попытку оборвал чей-то женский крик. Игорь повернул голову и увидел жену Игнатьева. Вера Сергеевна бросилась к трупу супруга, расталкивая всех на своем пути. «Задержите!» рявкнул кто-то из отдела, и Соколовский моментально бросился к ней. - Сволочь! Это твоя вина! Какая же ты сволочь, — кричала Игнатьева, пытаясь оттолкнуть Игоря от себя, не оставляя попыток пробиться к мужу. Увидев в углу Катю, она умолкла и, сгорбившись, почти на цыпочках подошла к ней. - Доченька. Милая. Катя. Девочка моя! - тихо, полушепотом говорила Вера Сергеевна. Катя взглянула на мать и бросилась к ней. Игорь сжал кулаки и взглянул на Вику. Родионова молчала. Несколько минут они смотрели друг на друга, пока Вика не прервала молчание: - Соколовский! На два слова. Вика вышла из помещения в коридор. За ней последовал Игорь. Жека смотрел на все это со стороны и не решался ничего спросить. - Ты ничего не хочешь объяснить? Что здесь произошло, Игорь? - Родионова пыталась вести себя как можно жестче и профессиональнее. - Здесь произошло убийство господина Игнатьева, - еле выдавил из себя Игорь, все еще смотря на Катю и ее мать через дверной проем. - Игорь, не ерничай. Сейчас не время шутить. Со Стасом ты уже шутил. Теперь из-за тебя… - Вика оборвала фразу на полуслове. - Да, Вика. Из-за меня! - тихо произнес Игорь, переведя свой взгляд на Вику, - Именно из-за меня погиб Даня, именно из-за меня сейчас Катя потеряла отца, а жена Игнатьева - мужа. Поэтому тебе не стоит заканчивать фразу, которую ты хотела закончить. Игорь снова сжал кулаки. Вика смотрела на него и не понимала, что делать дальше. Казалось, у нее совсем не осталось сил для новых переживаний за Игоря. К ним подошел Аверьянов и сообщил, что смерть наступила мгновенно, что выстрел был сделан с дальнего расстояния и что стрелял профессионал. Илья вышел из комнаты и совершенно спокойно добавил: «Все! Больше нечего здесь делать! Факты налицо». Так же спокойно он удалился и что-то сказал Пряникову. Тот подошел к стоящим в коридоре сотрудникам: - Завтра! Точнее, уже сегодня. На допрос, Соколовский. Допрашивать буду я. Игнатьеву допросит Родионова. Родионова, справишься? - спросил Андрей Васильевич, подойдя к Вике чуть ближе. - Да, товарищ подполковник, - твердо ответила Вика. - Поехали, отвезу тебя. Ты еле на ногах стоишь! – Пряников, легким движением подтолкнул ее к лифту. - Аверьянов! Ты с Соколовским в отделение. И сообщи о допросе Игнатьевой. Жека подошел к Кате и тихо что-то сказал. Поддержал парой слов вдову Игнатьева и вернулся в коридор, где продолжал стоять Соколовский. «Поехали, Игорь!» тихо сказал Жека. По дороге домой Вика молчала. Пряников тоже не был расположен к разговору. Он о чем-то думал. Вике показалось, что он даже что-то бормотал себе под нос. На улице было уже светло. На землю падал мелкими крупинками снег. Вике хотелось скорее добраться домой и уснуть. Теперь ей хотелось по-настоящему спать. - Родионова! Если ты не готова к работе, я пойму. Сам допрошу обоих,- вдруг начал разговор Пряников. - Андрей Васильевич, мне лучше сейчас работать, - не отрывая взгляда от окна, ответила Вика. - Я понимаю, - через минуту ответил начальник. - Ты отоспись… если получится. Хотя бы пару часов отдыха у тебя есть. Ты извини, что с отгулами не получилось. В конце недели получишь. Машина притормозила у подъезда. Когда Родионова ушла, Пряников вздохнул. Вечер, переходящий в ночь, был для него длинным. Ему показался вечным. Он расслабил галстук на шее, откинулся на сиденье, опустил окно и вдохнул свежий воздух. Калейдоскоп событий сегодняшнего дня молниеносно пронесся в его памяти. Он взглянул на свои руки, потом на свое отражение в зеркале. На секунду ему стало противно. Он продолжал смотреть самому себе в глаза. Знал ли он человека, на которого сейчас смотрел? Пряников с самого детства любил оружие и отлично с ним обращался. Его отец часто брал его с собой на охоту, а когда парень возмужал и пошел в армию – то там он точно для себя решил, что стать снайпером его первостепенная задача. Он еще сам не осознавал, зачем ему это было нужно, но при виде оружия, а в особенности снайперской винтовки, он приходил в восторг. Обучение было легким. Молодой Андрей все схватывал на лету. Он с легкостью осваивал основы прицельной стрельбы, развивал правильные стрелковые навыки, и уже к концу службы отлично владел снайперской винтовкой. Каждый год впоследствии, Пряников заново проходил курс меткой стрельбы, а в этом году ему пришлось это сделать дважды. В начале года, и еще раз за две недели до сегодняшнего дня. Пряников вновь глубоко вздохнул. О его навыках знали многие, но никогда ему не приходилось пользоваться умениями помимо службы. Были случаи, он показывал свой профессионализм в перестрелках, но это была больше редкость, чем повседневность. Пряников снова взглянул на свои руки. Сегодня этими руками он убил человека. Человека, который стоял к нему спиной. Который не угрожал ему оружием. Который даже не подозревал, за минуту до смерти, что он уже «на мушке» у опытного стрелка и что последний не промахнется. Все, что разделяло Пряникова с его жертвой - приказ «Работай!». И Пряников сработал. Точно, ровно и без ошибок. Сумев попасть прямо в сердце Игнатьеву, не задев при этом Соколовского пулей, прошедшей «навылет». Пряников сделал работу физически легко, но морально он только сейчас смог расслабиться. Его нервы, как натянутые канаты, только сейчас немного ослабли. Он изначально был готов к тому, что его вызовут на место преступления, ведь замешан сотрудник его отделения. Он был готов увидеть человека, которого он застрелил, лежащим в луже крови. Соколовского, дочь Игнатьева, - тех людей, которых буквально несколько часов назад видел в прицеле. Ко всему этому он был готов. Он и сейчас готов к тому, что будет происходить дальше… Инструкции были даны, и не выполнять их он не мог. Расплачиваться за что-то всегда тяжело, а расплачиваться чьей-то жизнью за свою — еще труднее. Отведя взгляд от своего отражения, он достал из кармана зазвонивший телефон. Увидев номер - прокашлялся и ответил: «Сегодня допрос. О подробностях сообщу. Все!» - отрезал он и положил трубку. Более ему было нечего сказать Фишеру.