Дом странных, на голову пришибленных и вообще неадекватных детей

В городке, не подвластном законам времени и пространства, находился многоэтажный дом. Первые его этажи мало чем отличались от обыкновенных домов, но больше нас, конечно же, интересуют последние три его уровня, которые целиком занимала одна единственная квартира. На тяжелой железной двери красовался номер «23 А». Раньше знак сверкал золотом, однако же в последние месяцы потускнел… Трёхэтажная квартира состояла из громадной кухни, ещё более громадной гостиной, нескольких ванных и целых 25 спален. На кухне как раз сидела невысокая кудрявая девчонка и, строча что-то в телефон, доедала уже третью упаковку лапши быстрого приготовления. Алёна вообще практически ничего не ела, кроме этой гадости и шаурмы, за что соседи и прозвали её Дошираком. Вдруг из крайней спальни донесся звук, напоминающий смесь стона и смеха. Великая и могучая Доширак со вздохом отложила остатки лапши и побрела в комнату. Там на кушетке лежало мальчишеское тело с придавленной подушкой головой, а сверху на нём восседала растрёпанная девчонка и прижимала подушку сильнее. Она выглядела злой, однако глаза у неё были покрасневшие, а на щеках ещё блестели влажные дорожки. ― Лиза, ты че делаешь?! ― Она меня душит! ― смеясь, ответил глухой голос из-под подушки. ― Отпусти Славку, ― строго приказала Дошик. Лиза посидела ещё пару секунд, но всё же слезла и убрала с лица Марка(а именно так его называла большая часть жильцов, мальчишку настоящим именем звали лишь "избранные")подушку. Парнишка поднялся и взъерошил и без того растрепанные черные волосы. Следующие пятнадцать минут Лиза объясняла, что была расстроена из-за козла-одноклассника, а затем под руку подвернулся Марк, на котором она решила выместить злость посредством удушения. Пока Алёнка успокаивала подругу и вновь тянула свою шарманку про то, что все парни ― козлы и уроды, Славка улизнул в ванную. ― Эй! Волков, ты куда! Я хочу душить тебя дальше! ― расстроено воскликнула Лиза, заметив пропажу. Однако от всевидящей Доширак побег друга не укрылся, и девчонка, схватив Лизу и подушку, направилась вслед за ним. ― СВЯТОСЛАВ! ― с этим боевым кличем кудрявая нахалка с ноги выбила дверь. В следующую секунду девушки подавили визг. При виде голого Славки обе чуть не получили моральную травму. Алёна, опомнившись, схватила махровое полотенце с полки Славы и, прикрыв им парня, вытащила его из душа. ― Дебиииил… ― простонали девчонки в унисон, волоча лыбящегося мальчишку уже в его комнату. Как только троица пересекла порог спальни, девочки бросили парнишку на кровать. Алёна, стараясь не глядеть на него, накрыла Славу одеялом. Лиза уже обрадовалась и хотела вновь его душить, но… ― Жарко! ― заорал парень и скинул одеяло. Психика бедных девочек всё-таки была разрушена окончательно. Опомнившись, они бросились к шкафу и, найдя первые попавшиеся трусы ― а они были совершенно неописуемого серо-буро-малинового цвета ― бросили другу. Но он легко выкинул их в окно, куда через пару секунд полетел сам после пинка от разозлённой Доширак… Осознав, что случилось, девчонки кинулись к окну. Снизу донеслось нечто, похожее на смесь стона и кряканья. В доме и его окрестностях невозможно было умереть ни одним способом из существующих. Это оказалось очень удобно при частых ссорах жильцов, во время которых они частенько в порывах ярости наносили друг другу такие увечья, от которых в любом другом месте скончались бы сразу же. Однако же спустя пару часов оба соседа с кучей ножевых ранений уже шли мириться, а лезший их разнимать дурак с проломленным черепом, проспав какие-то жалкие сутки, довольный пил чай на кухне. Так что за жизнь Марка они не переживали, нет. Беспокоило их совсем другое… ― Как думаешь, сильно от Салата влетит? ― спросила Лиза. Хозяйка квартиры, Оля по прозвищу Салат, очень не любила ссоры, особенно когда дело доходило до серьезных травм. А если её довести, хрупкая с виду девчонка могла треснуть, что есть силы, и закрыть в спальне на пару дней без возможности с кем-либо поговорить. ― Да она вроде не так часто из своей комнаты выходит в последнее время… Ладно, пошли его с асфальта соскребём, что ли… ― пробормотала Алёна, глядя на кровавую кучку под окном.