***
Ночью, пока вся гильдия спит после очередной вечеринки, Люси проснулась из-за какого-то сна, который она никак не могла вспомнить. Заснуть снова Люси собиралась уже у себя дома — в мягкой, теплой и уютной кроватке. Тихо открыв дверь и так же тихо закрыв ее обратно, Люси повернулась и резко вздрогнула. Впереди кто-то был. Однако Люси была бы не Люси, если не узнала бы обладателя таких взъерошенных волос и слегка качающегося на ветру шарфа. Это был её напарник — Нацу Драгнил. Самый, как считала сама Хартфелия, сильный убийца драконов на свете. Он сидел на берегу в позе лотоса, задрав к небу голову — смотрел на Луну и звезды. Люси, прекрасно зная, что он знает о её присутствии, подошла ближе и присела на покрытую росой траву. Расстояние между ними, как и всегда, было совсем небольшим — около полуметра. От драгонслеера исходило привычное, родное даже, тепло, от которого Хартфелии всегда хотелось поспать. Люсьене нравилось то, как они общались. Эдакие недо-родственные отношения, когда можно все понять по одному только взгляду или слову. Она очень любила то, как Нацу заботится о тех, кто ему дорог. Упертый, настаивающий на своем до самого конца… Когда они только познакомились, Люси не могла понять: зачем этот парень так старается ради какой-то незнакомки? Сейчас же она всё понимает: в этом весь Нацу. Он всегда защищает тех, кто понравился ему. Правда Люси не может понять до конца — чем же она ему понравилась? Наивностью? Восхищением гильдии? Может быть. Нацу, очевидно, устал просто сидеть, поэтому он сначала положил голову Люси на плечо, а через некоторое время и вовсе лег на её колени, растянувшись на сухой (от жара его, драгонслеера, тела) траве. — Люси, — тихо позвал он, глядя ей в глаза снизу-вверх, — Что это? — от ткнул пальцем в небо. Люси посмотрела в небо и, недолго думая, ответила: — Это созвездие Дракона, Нацу. — Дракона? — с интересом переспросил Драгнил. Люси начала рассказывать о звездах, пересказывать легенды, связанные с этим созвездием. Но мы пропустим этот рассказ, если вы не против…***
Через некоторое время, когда Нацу узнал все, что хотел, Люси начала ласково гладить его по волосам, как он любит. Когда они были в каком-либо транспорте, Люси часто так делала, пытаясь хоть немного помочь другу бороться с тошнотой. И ему действительно становилось немного легче перенести поездку, отвлекаясь на нежные поглаживания. В эти моменты он особенно был похож на ребенка. Люси считала это милым. Внезапно со стороны Драгнила послышался тихий вздох. Посмотрев в его карие глаза, Люси заметила, что Нацу выглядит печальным. В пылу битвы, когда он был на грани жизни и смерти, он был растерян, зол, бывал в ярости, но только не это. И Люси как-то незаметно для себя стала грустить тоже. Об умершем отце, присылавшим ей письма и подарки каждый ее день рождения, когда она была без сознания на острове Небесного Волка; о погибшей, когда Люси было семь лет, матери; обо всех своих переживаниях и опасностях… — Знаешь, Нацу… — начала Люси, решив успокоить не только Нацу, но и себя, — Иногда даже самому сильному и оптимистичному человеку нужно расслабляться. А не то можно сойти с ума, — сказала Заклинательница слова, которые говорила ей какая-то ее знакомая. Нацу снова улыбнулся так, как только он и умеет: по-доброму, во все тридцать два белоснежных зуба с острыми клыками, всей своей улыбкой заряжая тебя уверенностью и спокойствием. Люси кажется, что только его улыбка может заставить любого почувствовать уверенность в себе и своем будущем. — Ага. Они долго пробыли вместе вот так вот — молча. Отдыхая от всего мира и приводя мысли в порядок. Возможно, даже несколько часов. И за это время и Люси, и Нацу смогли насладиться звездным небом и отдохнуть от повседневной суеты лучше, чем во время сна. Каждый из них знал — через несколько часов все начнут просыпаться и тогда продолжатся дружеские драки, вопли, шум и звон стаканов Миражанны…