Время чудес

Захлопнув с глухим стуком поваренную книгу, Катерина принялась усердно взбивать миксером массу в чашке. Петрова в очередной раз пыталась испечь торт, но все предыдущие попытки терпели фиаско. Каждый праздник был омрачен неудавшимся тортом, но ведь скоро Новый Год, время чудес, ведь так? И Кэтрин в это верила. Пирс, прожив на свете больше пятьсот лет, гонимая первородным гибридом, верила в чудеса. Они ведь случаются…? Элайджа вернулся к ней, разве это не чудо? Он предпочел её брату, Клаус остался разбираться со своими проблемами сам, лишь изредка Элайджа ездил к нему, наводить порядок. Ребекка успокоилась и больше не пыталась вонзить кол ей в сердце, Элайджа четко дал понять, Кэтрин — это неприкосновенность, как дорогая ваза, антиквариат. А еще Кэтрин нашла дочь, это тоже чудо? Ведь так? Правда их отношения начинают, только строится, двум женщинам придется учиться отношениям «мама — дочка». Пятьсот лет это слишком много и так ничтожно мало для вечности. Пирс больше не волнует ее жалкий двойник, ей плевать на Гилберт и весь Мистик — Фолс. Она свободна от обид и злости. Кэтрин счастлива. А миксер продолжает жужжать, превращая массу в однородную консистенцию и Пирс довольна собой, вроде не все так плохо. Еще пару часиков мучений и торт будет готов. Непременно шоколадный. Кэтрин достает плитку шоколада из холодильника и отламывает дольку. Он непременно должен быть горький. Горький шоколад, крепкий кофе без сахара и молока. Петрова настолько привыкла прятать свои чувства и эмоции, чтобы никто не причинил боли, что научилась принимать горечь из вне. Она — Кэтрин Пирс. Она — Кэтрин Пирс, все та вампирша, которая отчаянно лжет. Она лжет каждый раз при встрече с Ребеккой, Катерина ненавидит ее. Она лжет Элайдже, когда говорит что совсем не против, что к ним на праздник приедут Майклсоны: Клаус с Хейли, Кол с Давиной, Ребекка с Марселем. А самое главное, Кэтрин отчаянно врет себе. Она не домашняя кошка, она — волчица. Но скоро придет Элайджа и Катерина начнет улыбаться, искренне. Она рада его видеть, да и глинтвейн уже готов. Катерина спешит наверх, в спальню, за подарком. Она спрятала его банально под кроватью. Словно маленький ребенок. А может она еще ребенок? Ребенок, который воли судьбы или чокнутой, оказался, ввязан в войну? Возможно… Но Катерина вспоминает про торт и, хватая подарок, бежит вниз на кухню. Подбегая к духовому шкафу, открывает и понимает, что успела. Все — таки чудеса случаются. Она покрывает торт тертым горьким шоколадом и понимает, что больше не хочет шоколад с крепким кофе. Куда лучше чай с молочным шоколадом и фундуком. Дверь открывается, и Пирс на вампирской скорости готова встречать Элайджу. Майклсон как всегда не отразим, даже снег на его пальто, не портит образ милорда. -Элайджа… -Катерина… Майклсон делает шаг навстречу и заключает в объятия Катерину, каждый раз он думает, что он сбежит. Она не домашняя кошка, она — волчица. Катерина первая протягивает ему подарок и замирает, понравится или нет? Элайджа улыбается и Кэтрин тоже. Понравился. Майклсон вручает девушке бархатную коробку и, открыв ее, Кэтрин замирает. Колье. То самое, которое она видела неделю назад в ювелирном магазине. Он исполняет ее мечты. И Кэтрин понимает, она больше не хочет бежать. Волчица внутри нее засыпает и просыпается котенок: ласковый и мурчащий. Но это до тех пор, пока кто — нибудь не попытается обидеть ее семью. А через десять минут приезжают Майклсоны, все вместе и Кэтрин впервые видит Хоуп. Такую маленькую и беззащитную. Катерина берет ее на руки и прижимает к груди. Она готова ее защищать. Она не позволит ни кому отобрать Хоуп от матери, как в свое время отобрали Надю у нее. Она — Кэтрин Пирс. Они вампиры, им не нужна человеческая еда, но Новый Год время чудес. И они одна семья!