Слизеринские истории

На каникулах Драко снова каждый день внимательно просматривал газеты, но сообщений о внезапной кончине директора Хогвартса, увы, не было. Так же как и сообщений о смерти Слагхорна, которая, возможно, могла бы тоже сослужить службу. Надежды на отравленную медовуху стремительно таяли. Все опять происходило точно так, как было и с ожерельем. В этот раз Драко уже не злился, он занервничал. Но когда его вызвал к себе Темный Лорд, оказалось, что очередной провалившийся план – это было еще не самое худшее. Лорд объявил, что если до конца учебного года Драко не починит шкаф, чтобы отряд Пожирателей, в присутствии которых он должен убить директора, смог пройти в школу, он убьет и самого Драко, и его родителей. Единственным положительным моментом было то, что мама ничего об этом не знала. А Драко, естественно, изо всех сил старался делать вид, что все в полном порядке. Чуть позже они с мамой получили весточку из Азкабана. Отец вместе с другими Пожирателями, арестованными в прошлом году в отделе Тайн, уже давно пытался найти способ совершить побег. Теперь он сообщал, что им удалось найти пару охранников, теоретически согласных помочь в этом деле, но договориться окончательно пока не удается: то ли их цена не устраивает, то ли просто боятся. А еще Драко спросил про обет. И к его огромному удивлению слова Снейпа оказались правдой. Мама подтвердила, что он поклялся ей защищать Драко и помогать ему. "Если бы я знал об этом раньше... – сокрушался Драко. – Ведь он же не может нарушить клятву и ему пришлось бы помогать, даже если б я признался, что пытаюсь подставиться! Ну почему они не сказали мне про обет сразу?! Глупый вопрос, - сам себе ответил он. – Потому что про обет никто не должен узнать, особенно Лорд. И вообще, чем меньше людей в курсе, тем больше шансов, что тайна так и останется тайной. В общем, теперь понятно, почему он так настаивал, предлагая свою помощь. Вот только уже слишком поздно..." Драко сразу понял, что его планам подставиться пришел конец. Если раньше он еще мог надеяться выкрутиться, то на каникулах ему ясно было сказано: или выполнишь задание, или умрешь, причем вместе с родителями. Теперь он вообще не мог больше пытаться убить директора так, как ему заблагорассудится. Потому что до сих пор в случае удачи он рисковал всего лишь нарваться на наказание за то, что убил не по плану, а сейчас уже рисковал жизнью и не только своей. Выхода не было. Оставалось только чинить шкаф. Впрочем, и тут возникли осложнения. Винсент стал выражать неудовольствие тем, что ему приходится охранять Драко, пока он чем-то занимается в Выручай-комнате. Грегори, в общем, был с ним солидарен, но особого возмущения не высказывал. С самого начала они оба были не слишком-то довольны, когда узнали, что им придется пить оборотное зелье, чтобы превращаться в девчонок. Потом, правда, согласились с тем, что маленькие девочки не вызовут подозрений, а вот если они будут стоять в коридоре в своем собственном обличии – это будет выглядеть странно. Вскоре приятели даже нашли положительные стороны в этом перевоплощении. Драко подозревал, что они порой кого-то разыгрывали, пока длилось действие зелья. Правда, веселило их это не слишком долго. Месяца через три им наскучило развлекаться таким образом, и уже тогда они начали спрашивать у Драко, скоро ли все закончится. Узнав, что Драко и сам не знает, ребята предложили ему задействовать их не только в качестве охраны. "Для того чтобы сторожить, достаточно кого-то одного из нас. А другой будет помогать тебе внутри. Ведь ясно же, что дело пойдет быстрее, если заниматься им вдвоем, - объяснял идею Грег. – А сторожить мы станем по очереди, чтоб никому не обидно было". Если бы Драко мог посвятить приятелей в суть приказа Лорда, он бы с радостью принял помощь, предложенную друзьями. Но ему, увы, пришлось от нее отказаться. Тогда Винсент и Грегори вроде бы поняли, что Драко не может рассказать им о том, чем занимается, и все пошло своим чередом, как и прежде. Но после рождественских каникул Винс неожиданно снова стал спрашивать, чего ради они с Грегом опять должны торчать в коридоре. Драко несколько раз терпеливо повторял свои объяснения, но Винсент был настойчив до навязчивости. К февралю терпение у Драко закончилось, он перестал объясняться и отвечал уже в приказном тоне, благо за все прошедшие годы сумел поставить себя так, что имел на приятелей влияние и пользовался авторитетом: - Это не твое дело, чем я занимаюсь. Просто делайте с Грегом то, что говорят, и стойте на страже. Когда в самом начале учебного года директор попросил перенести отработку Поттера, потому что он сам собирался чем-то заняться с ним в тот вечер, Снейп не придал этому значения. Бывали случаи, Дамблдор вызывал к себе учеников, так что в этом не было ничего удивительного. Но когда после рождественских каникул Снейп случайно заметил Поттера, который назвав горгулье пароль, стал подниматься к кабинету директора, он понял, что некое занятие Дамблдора с мальчишкой вовсе не ограничилось одним единственным разом. Снейп и без того часто задумывался над тем, чем же может заниматься директор. Он ведь сам останавливал проклятье, запирал его в поврежденную руку Дамблдора и прекрасно знал, что времени у директора осталось мало, примерно год. Возможно и чуть больше, но точно не намного. "Время-то идет... - думал Снейп. – На что он его тратит? И почему так и не удосужился до сих пор рассказать о своих планах? Ведь не может же быть, чтоб он не подумал, как продолжать войну с Лордом? Или может? Он стал часто где-то пропадать... Интересно, где? В Ордене? Оставляет им какие-нибудь указания? В принципе очень даже может быть..." Когда же Снейп подумал о том, что директор, очевидно, чем-то планомерно занимается с Поттером, он вернулся к мыслям о хоркраксах. "Наличие у Лорда хоркракса вполне возможно, - Снейп решил обдумать тему заново и еще раз перебрать все факты, о которых ему было известно. – Он говорил, что оградил себя от смерти и действительно вернулся. Конечно, существуют и другие способы добиться относительного бессмертия, но, зная Лорда, считаю, хоркракс для него - наиболее вероятный. Белл, которая упорно пыталась отыскать Лорда... Она, конечно, фанатичка, но вовсе не сумасшедшая. Если б она не надеялась его найти, то и не искала бы. Опять же тот дневник, который Люц подсунул девчонке Уизли. Не мог он хранить в себе всего лишь воспоминание. Ну и окклюменция с Поттером в прошлом году... Шляпа предлагала ему Слизерин – это мягко говоря, странно. Он владеет парселтангом – это вообще невероятно. Когда Нагини напала на Уизли, Поттеру показалось, будто он был в ней и как бы даже сам нападал. Ну и все эти его прошлогодние "видения" от Лорда... Каждый факт по отдельности подозрителен, а уж все эти факты вместе... Дамблдор еще до исчезновения Лорда знал о хоркраксе. Иначе, почему он был абсолютно уверен в том, что Лорд непременно вернется? Выходит он знал, но не смог его найти и уничтожить? Конечно, в том случае, если вообще искал... – тут же сам себя поправил Снейп. – За эти годы я на директора насмотрелся достаточно, так что уже ни в чем быть уверенным не могу. Тогда если мои догадки верны, то Поттер – еще один хоркракс. Жаль, я никогда не интересовался этой темой настолько, чтоб знать наверняка, могут ли быть хоркраксы в живом организме. И можно ли в таком случае их как-то уничтожить, не убивая при этом носителя хоркракса. Что если Дамблдор занят как раз этим – поиском способа избавить Поттера от хоркракса Лорда? Или даже он уже нашел способ и теперь именно над этим работает? Ну, допустим... А как же тогда тот самый первый хоркракс, который был у Лорда еще до его исчезновения? Директор нашел и уничтожил его или же нет?" Снейп, конечно, хотел бы задать все эти вопросы Дамблдору, вот только он давно уже не верил ни единому слову директора. Да и вообще задавать вопросы, заранее ожидая получить в ответ маловразумительные рассуждения, не только не хотелось, но и было занятием бесполезным. "А самое главное, - думал Снейп. - Раз директор про хоркраксы давным-давно знает, но до сих пор даже не намекнул мне на это, значит, не хочет, чтобы я об этом знал. И мне при таком раскладе было бы глупо демонстрировать свою осведомленность". Наступил март. Снейп возвращался из теплиц, куда ходил за травами, чтобы пополнить свой запас в кладовой, и недалеко от главного входа столкнулся с Дамблдором. - Вечер добрый, господин директор, - приветствовал Снейп. - А, Северус, - отозвался тот, - вечер и в самом деле не плохой. Я, как видишь, даже решил немного прогуляться... Не составишь мне компанию? Снейп кивнул и неспешным шагом двинулся рядом с директором в сторону квиддичного поля. - Надеюсь, ты не позабыл о нашем уговоре? – поинтересовался Дамблдор. – Ты должен был разузнать планы Драко. - Мне не удалось это сделать. Но ведь я сразу предупредил вас, что Драко мне теперь не доверяет и откровенничать со мной не станет. Снейп ожидал, что сейчас директор заведет разговор про ожерелье и Кэти Белл, но он ошибся. - Это плохо, - вздохнул Дамблдор. – Прошло уже полгода, а мы так до сих пор и не знаем, чем занимается Малфой. Ты ничего подозрительного за ним не замечал? - Нет, - решительно ответил Снейп. - Думаю, ты предпринял не одну попытку? – уточнил Дамблдор. – Понаблюдай за ним повнимательнее, не может быть, чтобы он вел себя совершенно так, как обычно. Уверен, ты непременно заметишь что-нибудь, что может оказаться полезным. - Если бы вы потрудились подробнее объяснить мне, что именно вас интересует и что конкретно может оказаться полезным, тогда возможно, я, в самом деле, смогу заметить что-то нужное, - ответил Снейп. Он нарочно сказал именно так. Ему хотелось, чтобы директор понял, что не дождется от него прямого ответа до тех пор, пока сам не станет говорить честно. Дамблдор, будучи человеком умным, схватывал на лету, да и нотки сарказма в голосе Снейпа уловил. - Ты хочешь о чем-то узнать? - Чем вы занимаетесь с Поттером во время ваших вечерних занятий? – резко спросил Снейп. - Чем? Не пытаешься ли ты снова оставить его после занятий, Северус? Мальчик и так проводит больше времени, отбывая наказания, чем на открытом воздухе, - ответил Дамблдор. "Это кто же ему столько отработок-то назначает? – усмехнулся про себя Снейп. – У меня он всего на одной пока что был, да и то в самом начале учебного года. Интересно, директор хочет увести разговор в сторону и увильнуть от ответа или ему просто разогнаться надо? Не привык ведь на вопросы прямо отвечать..." - Он опять ведёт себя как его отец... – заметил Снейп, решив поддержать тему и посмотреть, что же будет дальше – станет Дамблдор говорить или, как обычно, начнет юлить. - Выглядит он, возможно как Джеймс, но в глубине души больше похож на свою мать. Я провожу занятия с Гарри, потому что мне нужно обсудить с ним некоторые вопросы и сообщить ему некоторую информацию... пока не поздно. - Информацию, - повторил Снейп. - Вы доверяете ему... вы не доверяете мне. - Здесь дело не в доверии. Моё время, как мы оба знаем, ограничено. Я даю ему только ту необходимую информацию, которой будет достаточно для того, чтобы сделать то, что ему необходимо будет сделать. "Можно подумать, он не понял, что я имел в виду, говоря о доверии, - директорская манера разговаривать, как обычно, сразу начала раздражать Снейпа. - На моей памяти он вообще никому и никогда не доверял. И мне прекрасно известно, что я не исключение. Но я хочу знать, почему он потребовал убить его. Зачем ему это надо? Все его так называемые "объяснения" на эту тему не выдерживают никакой критики. Какой-то подвох или обман тут определенно есть. Что же касается его планов на дальнейшую войну с Лордом... мне было бы вполне достаточно знать, что он оставил необходимые распоряжения в Ордене, там хотя бы взрослые люди. Я бы в таком случае понял, что хоть кто-то кроме подростка-недоучки в курсе дальнейших действий". - А почему я не могу хранить эту информацию? - Я предпочитаю не хранить все мои секреты в одной корзине, особенно в той, которая очень много времени проводит с Лордом Волдемортом. "Ах, вот так! Люди для него – всего лишь корзины!" - Я делаю это по вашему приказу! - И ты превосходно справляешься. Не думай, что я недооцениваю постоянную опасность, которой ты себя подвергаешь, Северус. Сообщать Волдеморту так называемую ценную информацию, при этом утаивая главное, я бы не доверил никому, кроме тебя. - Тем не менее, вы доверяете свои секреты мальчишке, который ничего не смыслит в окклюменции, чьи магические способности заурядны, и у которого есть прямая связь с разумом Тёмного Лорда! - Волдеморт боится этой связи, - заявил Дамблдор, - не так давно он на себе испытал, что для него значит хоть самая тончайшая связь с разумом Гарри. Он испытал боль, которую никогда не испытывал. Я уверен в том, что он больше не попытается захватить разум Гарри. Только не этим способом. "Это еще что за очередной вздор? – поразился Снейп. – Лорд лично ему сообщил, что испытывал невыносимую боль, проникая в сознание Поттера? И откуда ему знать, насколько сильную боль доводилось когда-либо испытывать Лорду? Опять он пытается свои фантазии выдавать за факты". - Я не понимаю, - холодно произнес Снейп. - Изувеченная душа Лорда Волдеморта не может вынести тесный контакт с такой душой, как у Гарри. Она чувствует себя как язык, лизнувший ледяное железо, как живая плоть в огне... - Души? Мы говорили о разуме! - В случае с Гарри и лордом Волдемортом, упомянуть об одном значит упомянуть и о другом. "Интересно, он хоть понимает, что несет откровенную чушь? – с возмущением подумал Снейп. – Он же сам уже запутался: то разум, то душа, то в итоге оказывается, что это вообще одно и то же. Ну, в самом деле, какая разница, голова или ж... У Поттера-то точно никакой". - После того, как ты убьёшь меня, Северус... – начал было директор, но Снейп не дал ему договорить. - Вы отказываетесь сообщить мне детали плана, и всё же ожидаете от меня этой маленькой услуги! – гневно произнес он. - Вы слишком многое воспринимаете как должное, Дамблдор! Возможно, я передумаю! Конечно, после того, как Снейп дал Нарциссе обет, передумать он уже никак не мог, да и не собирался. Но директор про обет ничего не знал, поэтому его вполне можно было попробовать шантажировать таким образом. "В конце концов, меня он шантажировал постоянно, - в ярости думал Снейп. - Так что будет только справедливо, если я отплачу ему той же монетой". - Ты дал мне слово, Северус, а раз уж мы заговорили об услугах, которые ты мне должен, я полагаю, ты согласился присматривать за нашим молодым слизеринцем? "Что-что, но вот присматривать за Драко – это услуга, которую я должен уж точно не тебе, - подумал Снейп, со злостью глядя на директора. – К счастью. А песня-то с годами не меняется: чуть что, сразу о долге, о данном слове... Смешно слышать об этом от того, кто сам свое слово не сдержал". По выражению лица Снейпа Дамблдор, видимо, наконец-то понял, что в этот раз сменить тему разговора ему не удастся, что его методы давления больше не работают и, если он хочет получить то, что ему надо, манеру общения пора бы поменять. Он вздохнул: - Приходи сегодня ко мне в кабинет, в одиннадцать, и ты не будешь больше жаловаться на то, что я не доверяю тебе... И Снейп, конечно, пришел. Впрочем, он не надеялся, что директор внезапно отбросит свою привычку ходить вокруг да около и говорить много лишнего. Для Дамблдора всегда было огромной проблемой – коротко и ясно излагать свои мысли. Поэтому Снейп не удивился, когда вначале ему пришлось добрых полчаса выслушивать пространный монолог директора, наполненный более-менее прозрачными намеками на то, что Снейп и так уже знал: Поттер – хоркракс Лорда. Он пытался вставлять свои вопросы, но, как и всегда, ответа на них не получал. - Гарри не должен это знать до последнего момента, до того, когда ему это понадобится, иначе как у него хватит сил сделать то, что ему придётся сделать? - А что ему придётся сделать? - Это только между мной и Гарри. А теперь слушай внимательно, Северус. Придёт время - уже после моей смерти - не перечь мне и не перебивай! Придёт время, когда Лорд Волдеморт будет волноваться за жизнь своей змеи. - За Нагини? – удивился Снейп. - Совершенно верно. Наступит время, когда Лорд Волдеморт не будет поручать ей выполнять свои приказы, а будет держать её подле себя, под магической защитой, в таком случае, я думаю, будет вернее сказать Гарри. Снейп уже начинал потихоньку терять терпение: "Гарри не должен это знать, но это ему понадобится, потому что ему же придется это сделать... Что это? А это только между мной и Гарри. Он вообще соображает, что говорит? И зачем? Знать бы, долго ли мне еще выслушивать подобный вздор, прежде чем он доберется до сути и наберется наконец смелости высказать ее". - Сказать ему что? – спросил он, даже не особо надеясь получить ответ. Дамблдор сделал глубокий вдох и почему-то закрыл глаза, прежде чем продолжить. - Сказать ему, что в ту ночь, когда Лорд Волдеморт пытался убить его, когда Лили поставила свою жизнь как щит между ними, смертельное проклятье отскочило от Лорда Волдеморта, и часть души Волдеморта отделилась от целого, и вселилась в единственное живое существо, оставшееся в здании. Часть души Лорда Волдеморта живёт в Гарри, поэтому он может говорить со змеями, и даёт ему связь с разумом Лорда Волдеморта, которую он никогда не понимал. И пока эта часть души, упущенная Волдемортом, находится в Гарри, Волдеморт не может умереть. "Все это говорится гораздо проще: Поттер – хоркракс Лорда. Он вообще что ли не способен нормально изъясняться? – мысленно фыркнул Снейп, когда внезапно понял и то, почему директору понадобилось столько времени, чтобы сформулировать наконец свою мысль, и то, почему он говорит с закрытыми глазами. – Он не смог найти способ избавить мальчишку от хоркракса или же даже не пытался его искать. Поэтому он и в глаза мне смотреть не хочет. Или не может. Если, конечно, у него осталась хоть капля совести..." - Итак, мальчик... должен умереть? – спокойно уточнил Снейп, озвучив то, что директор произнести так и не решился. - И Волдеморт сам должен сделать это, Северус. Это - самое главное. "Так вот в чем, значит, все дело, - подумал Снейп. – Все эти годы он нарочно сталкивал мальчишку с Лордом, причем даже тогда, когда этого вполне можно было избежать. И теперь абсолютно ясно, почему – он надеялся, что Лорд убьет Поттера и тем самым уничтожит свой хоркракс. А ведь пятнадцать лет тому назад, он уверял меня, будто Поттеру потребуется защита..." - Я думал... все эти годы... мы защищаем его ради неё. Ради Лили, - медленно произнес Снейп, хотя на самом деле ему очень хотелось ткнуть директора его длинным кривым носом в его же собственную наглую ложь. - Мы защищали его, потому что было важно обучить его, воспитать, дать ощутить свою силу, - вещал Дамблдор, по-прежнему с плотно закрытыми глазами. - Всё это время связь между ними становилась сильнее и сильнее. Иногда мне казалось, что он догадывается об этом. И, если я не ошибся в нем, он примет это и встретит свою смерть, и это станет настоящим концом Лорда Волдеморта. "Ни капли сожаления, - отметил про себя Снейп, с отвращением глядя на директора, который наконец-то осмелился открыть глаза. – Хотя бы на словах. Ему все равно. Смерть мальчишки для него – всего лишь важный пункт его плана". - Вы сохранили ему жизнь, что бы он мог умереть в подходящий момент? - Не удивляйся, Северус. Сколько мужчин и женщин умерли у тебя на глазах? "А до него так и не дошло, что меня больше не задевают подобные обвинения, - понял Снейп. – Опять пытается сделать меня виноватым. Если не в чей-то смерти, так хотя бы в том, что я ее видел. На себя бы посмотрел". - В последнее время - только те, кого мне не удалось спасти, - холодно ответил Снейп, впрочем, не особо рассчитывая на то, что директор поймет его намек на Лили, которую тот обещал и мог спасти, но не спас. – Вы меня использовали. - Что ты имеешь в виду? - Я шпионил для вас, лгал для вас, подвергал себя смертельной опасности для вас. Делал все это для того, чтобы сохранить жизнь сыну Лили Поттер. А теперь вы говорите, что выращивали его как свинью на убой... Снейп говорил спокойно, не бросая обвинения директору, а просто перечисляя факты. Он хотел сказать, что в итоге все оказалось ложью: его работа все эти годы была впустую и не принесла никакой пользы, раз Поттер все равно должен умереть. - Очень трогательно, Северус, - внезапно произнес Дамблдор. - Ты наконец-то повзрослел настолько, что стал заботиться о мальчике? Столь циничная издевка взбесила Снейпа, хотя до этого он был спокоен. - О нём? – крикнул он. - Экспекто Патронум! Давно, когда Снейп еще только начинал работать на директора, тот сказал, что его патронус якобы точно такой же, как у Эванс. Тогда Дамблдор не брезговал лишний раз побольнее ударить Снейпа, напоминая ему о цвете глаз Лили, спрашивал, действительно ли он любит так, как говорит, усиленно пытался внушить Снейпу чувство вины в том, в чем на самом деле сам был виноват ничуть не меньше... Снейп и тогда понимал, что директор занимается самым банальным моральным шантажом, а со временем, узнав Дамблдора лучше, окончательно утвердился в этой мысли. Поэтому он вовсе не был уверен, что директор не обманул его, когда уверял, будто его патронус схож с патронусом Эванс. Возможно, Дамблдору просто хотелось, чтобы вызывая патронуса, Снейп каждый раз вспоминал Лили, снова и снова переживая свою боль. Но сейчас все это было не важно. Сейчас Снейп вызвал своего патронуса для того, чтобы напомнить директору, ради кого он пришел к нему когда-то, ради кого именно согласился работать на него. Судя по реакции Дамблдора, склерозом он не страдал и свои слова про одинаковые патронусы помнил прекрасно. Он проследил взглядом за исчезнувшим за окном патронусом, повернулся к Снейпу, и тот увидел, что глаза директора полны слез. - Спустя все это время? – спросил Дамблдор. После этих слов стало абсолютно ясно, насколько фальшивы слезы директора. Если бы Дамблдор на самом деле верил в любовь, которую превозносил на словах, он не задал бы такого вопроса. - Всегда, - ответил Снейп. Конечно, сейчас он говорил уже не совсем о любви. Он говорил о том, что всегда будет помнить свою подругу детства и свою любовь к ней, но судя по всему, и это было недоступно пониманию директора. "Как же ты мне отвратителен..." – подумал Снейп, презрительно глядя на Дамблдора.