Слизеринские истории

Придя в себя, Снейп обнаружил, что лежит на земле примерно на полпути между Дракучей ивой и зданием школы. Ужасно болела и кружилась голова, в ушах шумело... Он сел и, машинально дотронувшись до головы, застонал от боли. Слава Мерлину, слышать это, кажется, было некому. Поняв, что на ощупь определить повреждения не удастся, а увидеть их никак не получится, Снейп решил, что вполне дойдет до школы и так. Стерев кровь с лица, он встал и увидел лежащего неподалеку Уизли. Мальчишка был жив, просто без сознания. Снейп огляделся в поисках остальных, но поблизости больше никого не было. "Уж не сожрал ли всех старина Люпин? – подумал он, наколдовывая носилки и глядя, как из-за облака выплывает луна. И тут в ее свете он увидел их. Множество дементоров, бесшумно скользящих по направлению к озеру. Так дружно слетаться они могли только по одной причине – наконец-то нашелся Блэк. "А возможно, и Поттер", - поморщившись, подумал Снейп и поспешил к озеру, левитируя перед собой носилки с Уизли. Он еще не дошел до берега, когда увидел, что дементоры вдруг стали разлетаться. То ли их кто-то прогнал, то ли они просто уже сделали свою работу... О последнем варианте Снейпу думать не хотелось. И он, как всегда, оказался прав. На берегу лежал не только Блэк, но и Грейнджер, и, конечно же, Поттер собственной персоной. Осмотрев их, Снейп понял, что дементоры ушли ни с чем, и дети не пострадали. Блэк, правда, тоже просто потерял сознание... "Ну и Мордред с ним, - с досадой подумал Снейп. – Успеет свое получить". Он наколдовал еще трое носилок, поднял весь собранный "урожай" в воздух и направился с ним к замку. В школе его появление произвело на всех сильное, но весьма неоднозначное впечатление. Мадам Помфри немедленно бросилась оказывать помощь детям. В это время Снейп известил директора о происшествии. Примчавшийся вместе с Дамблдором Фадж суетился, пытаясь одновременно решить, кого послать за дементорами, куда пока девать Блэка, постоянно справляясь о здоровье драгоценного Поттера и выясняя, откуда взялась кровь на самом Снейпе. Директор тут же взял все в свои руки: сказал, что за дементорами можно послать Макнейра, а Блэка он пока надежно запрет в кабинете Флитвика и сделает это лично. У Снейпа сложилось впечатление, что Дамблдор уже все знает. В отличие от министра, он ни о чем не спрашивал, не пытался что-либо уточнить или выяснить. Желание директора лично заняться Блэком вызвало у Снейпа смутное беспокойство. Но додумать промелькнувшую мысль ему помешал Фадж. С радостью предоставив Дамблдору возможность самому решать все насущные проблемы, министр буквально забросал Снейпа вопросами, требуя рассказать ему все подробно и в деталях. Снейп даже подумал, что Фадж явно собирается развлекать всей этой историей своих домочадцев и министерских работников. Но мадам Помфри, быстро залечив голову Снейпа, выставила всех за дверь. Однако уходить, не убедившись лично, что с Поттером все будет в порядке, Фадж не собирался. Поэтому Снейп закончил свое повествование, бродя рядом с министром под дверью в палату. – Поразительно... просто поразительно... чудо, что они не погибли... неслыханно... разрази меня гром, счастье, что вы оказались там, Снейп... – Спасибо, министр. – Это потянет на орден Мерлина, второй степени, никак не меньше. Первой, если получится! – Огромное спасибо, министр. Отвечал Снейп на автомате. Сейчас ему было совершенно плевать не только на орден, но даже на Мерлина. Все его мысли были поглощены двумя вещами: Блэком, который вот-вот должен был получить по заслугам, и Дамблдором. Зачем директор пожелал лично запереть этого предателя? Хочет привести его в сознание и... И что? Ведь все без того яснее ясного! Или он задумал что-то другое? – Ваша рана... полагаю, работа Блэка? – снова отвлек Снейпа Фадж. – На самом деле, это были Поттер, Уизли и Грейнджер, министр... – Не может быть! – Блэк заколдовал их, я это сразу понял, - решительно соврал Снейп. Ну не говорить же, в самом деле, о том, как Люпин заморочил детям головы. Это сколько еще вопросов на него посыплется в таком случае, и сколько еще придется объяснять. - Заклинание конфундус, судя по их поведению. Они, кажется, были убеждены в его невиновности и не отвечали за свои действия. С другой стороны, их вмешательство могло дать Блэку шанс убежать... Они явно решили, что смогут сами поймать Блэка. До сих пор им удавалось выходить сухими из воды, и, боюсь, они слишком возомнили о себе... И конечно, Поттеру директор позволяет неслыханные вольности... – Естественно, Гарри Поттер, вы же понимаете... мы все прикрываем глаза, когда дело касается его. – Тем не менее... пойдет ли ему на пользу столь особое отношение? – Снейп решил воспользоваться моментом и намекнуть министру, что Дамблдора недурно было бы вразумить. - Лично я стараюсь обходиться с ним как с любым другим учеником. И любой другой был бы временно отстранен от занятий... как минимум... за то, что подверг своих друзей подобной опасности. Посудите сами, министр... вопреки всем школьным правилам... наплевав на меры предосторожности, организованные ради него... самовольно, ночью, в компании с оборотнем и убийцей... кроме того, есть причины полагать, что он посещал Хогсмид без разрешения. – Да, да... посмотрим, Снейп, посмотрим... Вне всякого сомнения, мальчик повел себя неразумно. "Как же. Посмотрим... – мрачно подумал Снейп, поняв, что толку от Фаджа не будет. – Только и можете, что потакать "знаменитому Поттеру" и "прикрывать глаза". На все..." – Но больше всего меня поразило поведение дементоров... – снова заговорил министр, уводя разговор в сторону от скользкой темы. - Вы, правда, не знаете, что заставило их уйти, Снейп? – Нет, министр... когда я пришел, они возвращались на свои посты у входов. – Поразительно. И при этом Блэк, и Гарри, и девочка... – Все были без сознания, когда я нашел их. Я, естественно, связал Блэка, заткнул ему рот, наколдовал носилки и отнес всех обратно в замок. - Что-то Гарри долго не приходит в себя, вам не кажется? – проронил Фадж, после непродолжительного молчания. И в ту же секунду, словно в ответ на его слова из-за двери раздался крик Поттера. Министр бросился в палату, Снейп за ним. – Гарри, Гарри, что такое? – обеспокоенно запричитал Фадж. – Ты должен быть в постели... вы дали ему шоколад? – обратился он к мадам Помфри, таким тоном, словно целителем здесь был именно он. – Послушайте, министр! – тут же затараторил Поттер. – Сириус Блэк невиновен. Питер Петтигрю инсценировал свою смерть! Мы видели его сегодня ночью! Вы не позволите дементорам поступить так с Сириусом, он... Но Фадж, улыбаясь, покачал головой. – Гарри, Гарри, ты совсем запутался, что неудивительно – ведь ты прошел через ужасное испытание. Так что ложись и не волнуйся, все под контролем... – Нет! – крикнул Поттер. – Вы поймали не того! – Министр, послушайте, пожалуйста, – заговорила Грейнджер, умоляюще глядя на Фаджа. – Я тоже его видела. Это крыса Рона, он анимаг, Петтигрю, я и хочу сказать... – Вот видите, министр, – заметил Снейп. – Под конфундусом. Блэк хорошо над ними поработал. – Мы не под конфундусом! – заорал Поттер. – Министр! Профессор! – сердито вмешалась мадам Помфри. – Я настаиваю, чтобы вы ушли. Поттеру нужен покой. Не тревожьте мальчика! – Я не тревожусь! Я пытаюсь объяснить, что произошло! – яростно продолжал кричать Поттер. – Если бы они выслушали... Но мадам Помфри быстро впихнула мальчишке в рот большой кусок шоколада, он подавился, и, воспользовавшись этим, она уложила его обратно в постель. – Нет, пожалуйста, министр, детям необходим покой, - сказала она. - Пожалуйста, уходите. Но тут дверь снова отворилась, и вошел Дамблдор. Поттер через силу проглотил полный рот шоколада и опять поднялся. – Профессор Дамблдор, Сириус Блэк... – Ради бога! – мадам Помфри была близка к истерике. – Это больница или нет? Директор, я настаиваю. – Мои извинения, Поппи, но мне необходимо поговорить с мистером Поттером и мисс Грейнджер, – примиряюще сказал Дамблдор. – Я только что разговаривал с Блэком. – Полагаю, он и вам поведал ту же волшебную сказку, которую вбил в голову Поттеру? – проговорил Снейп, вглядываясь в лицо директора. – Что-то про крысу и про ожившего Петтигрю... – Именно это он и сказал, – согласился Дамблдор, обращая к Снейпу очки в форме полумесяцев и пристально глядя на него. – С каких это пор мои показания ничего не значат? – поинтересовался Снейп, чувствуя, что внутри у него все холодеет. – Не было Питера Петтигрю в Визжащей хижине, даже намека на его пребывание в Хогвартсе. – Это потому, что вы были без сознания, профессор! – вставила Грейнджер. – Поэтому не знаете, что... – Мисс Грейнджер, придержите язык! Слова вырвались помимо воли, просто потому, что в этот момент Снейп вдруг отчетливо понял – директор Блэку верит. Так же, как много лет назад, когда виновато опустив глаза, Блэк мямлил что-то о том, что убивать он не хотел, просто не подумал. – Что это вы, Снейп, - с укором сказал Фадж, – мы должны принять во внимание, что юная леди помешалась рассудком... – Я хотел бы поговорить с Гарри и Гермионой наедине, – резко оборвал его Дамблдор. – Корнелиус, Северус, Поппи, пожалуйста, оставьте нас. – Директор! – попробовала возразить мадам Помфри. – Им нужен уход и покой! – Это не может ждать, – отрезал Дамблдор. – Я настаиваю. Мадам Помфри поджала губы и удалилась в свой кабинет, хлопнув дверью. Фадж взглянул на золотые карманные часы, подвешенные на цепочке к жилету. – Должно быть, дементоры уже здесь, – сказал он. – Я пойду встречать их. Дамблдор, увидимся наверху. Он распахнул дверь и придержал ее, поджидая Снейпа, но тот не двинулся с места. – Вы ведь не верите в историю Блэка? – прошептал он, пристально глядя на Дамблдора, заранее зная ответ и чувствуя, что земля буквально уходит у него из-под ног. – Я хотел бы поговорить с Гарри и Гермионой наедине, – повторил Дамблдор. Снейп знал, что говорить и убеждать бесполезно. Но удержаться от еще одной попытки не мог и привел последний аргумент, который был в его распоряжении. Он шагнул к директору. – Сириус Блэк доказал, что способен на убийство, еще когда ему было шестнадцать, – прошептал Снейп, хватаясь за этот довод, как утопающий хватается за соломинку. – Вы не забыли, директор? Вы не забыли, что однажды он пытался убить меня? – У меня отличная память, Северус, – спокойно и безмятежно отозвался Дамблдор. Снейп повернулся на каблуках и шагнул к распахнутой двери, которую все еще придерживал Фадж. - Что вы так волнуетесь, Снейп, - сказал министр, идя по коридору к лестнице. – Преступник пойман, приговор вынесен еще в феврале... Сегодня ночью все закончится. - Ваши бы слова, да Мерлину в уши. Надеюсь, Дамблдор не создаст трудностей, - ответил Снейп, сам не веря в то, что говорит. - Поцелуй будет совершен немедленно? – Сразу, как только Макнейр вернется с дементорами. Эта история с Блэком и так уже слишком затянулась. Жду не дождусь того часа, когда смогу сообщить в "Пророк", что преступник наконец пойман... Полагаю, Снейп, они захотят взять у вас интервью... и когда юный Гарри придет в себя, он расскажет им, как вы спасли ему жизнь... Собственно говоря, Снейп уже прекрасно понимал, что именно задумал Дамблдор. Но он не хотел верить, гнал эту мысль прочь. "После того, что сделал Блэк... Нет. Невозможно", – сам себя уговаривал Снейп, идя вместе с Фаджем, Макнейром и приведенными последним дементорами. Он даже почти успокоился, когда оказалось, что директор не отправился наверх сам, а ждет их на лестнице. Но, увы. Когда дверь в кабинет Флитвика, где был заперт Блэк, открыли, оказалось, что окно распахнуто настежь, а преступник снова сбежал. Удержаться от гневного яростного крика Снейп уже не мог. В этот момент ему было совершенно наплевать, как его поведение выглядит со стороны, что о нем могут подумать присутствующие... И если Дамблдор был рядом с ними, то оставался только один, кто мог помочь Блэку сбежать, – Поттер. Снейп развернулся и, уже практически не помня себя от гнева, кинулся в больничное крыло. Остальные ринулись следом за ним, на ходу пытаясь не то успокоить его, не то придумать происшедшему хоть какое-то объяснение. - Он, скорее всего, аппарировал, Северус, - бормотал сердитый и растерянный Фадж, даже не заметив в расстройстве, что называет Снейпа по имени. - Надо было кого-нибудь оставить с ним в комнате. Когда это происшествие станет достоянием гласности... – Он не мог аппарировать! – рявкнул на него Снейп. - Никто не может аппарировать ни из замка, ни в замок! Тут наверняка замешан Поттер! – Но, Северус, Гарри был заперт, и он не мог... Что мог, а что не мог Поттер, Снейпу было известно гораздо лучше министра. Особенно бесил Дамблдор. Он выглядел до неприличия спокойным, явно забавлялся происходящим и только делал озабоченное выражение лица всякий раз, когда Фадж оборачивался к нему. - Поттер! Выкладывайте, что это вы устроили? – выпалил Снейп, влетев в палату. – Профессор Снейп, – вскинулась мадам Помфри. – Что вы себе позволяете! - Это они помогли ему сбежать, я знаю! – Да успокойтесь, наконец! – рявкнул Фадж. – Вы говорите глупости! - Вы не знаете Поттера! – вскричал Снейп. – А я знаю! Это был Поттер! - Довольно, Северус, — с раздражающей невозмутимостью промолвил Дамблдор. — Подумайте, что вы говорите. Десять минут назад я сам лично запер эту дверь. Мадам Помфри, ваши пациенты вставали с кроватей? - Разумеется, нет! — ощетинилась мадам Помфри. — Я бы услышала! – Видите, Северус, – произнес Дамблдор, – если только Гарри и Гермиона не наловчились быть в двух местах одновременно, я не вижу причин их подозревать. Снейп замер. Вот оно, объяснение произошедшему. Настойчивое желание директора срочно переговорить наедине с Поттером и Грейнджер, хроноворот этой девчонки, алиби для всей компании... Снейп взглянул на Фаджа, но тот никак не отреагировал на намек, о хроновороте он ничего не знал. Снейп посмотрел на Дамблдора и наткнулся на насмешливый взгляд. По сути, сейчас директор предложил Снейпу заложить министру даже не его самого, не он ведь бегал с этим злосчастным хроноворотом, а Поттера. Ушлый старичок, как обычно, был ни при чем, а Поттеру все равно никто ничего не сделает, даже если предъявить доказательства того, что именно он помог сбежать приговоренному к смерти преступнику. Кроме того, ведь он же сам лично буквально только что уверял Фаджа, что дети находятся под конфундусом. Не станет же он теперь говорить, что соврал, и никакого заклятья на Поттере никогда не было. Несколько секунд Снейп с бешенством в упор смотрел на директора. Слова, просившиеся на язык, нельзя было употреблять не только при детях и дамах, но и вообще в приличном обществе. Поэтому, так и не произнеся больше ни звука, Снейп развернулся с такой яростью, что мантия взметнулась за спиной, словно крылья, и вихрем вылетел из палаты. Конечно, в таком состоянии, ни о каком сне не могло быть и речи. Снейп всю ночь кружил по своей комнате, так и не сомкнув глаз до самого утра. Он прекрасно понимал, что это директор подучил Поттера освободить Блэка. Даже имея хроноворот, ни мальчишка, ни эта девчонка Грейнджер не догадались бы, да и не осмелились устроить такое. Поэтому злился Снейп вовсе не на Поттера, который был всего лишь орудием, а на Дамблдора. Знать, по какой причине директор помог сбежать предателю, хотелось. Но идти к нему, задавать вопросы, видеть эту довольную физиономию... Это было выше его сил. Тем более вопросы он задавал уже не раз, но всегда безрезультатно. На то, что директор будет утруждать себя объяснениями по собственному почину, Снейп даже не рассчитывал. Это раньше, очень давно, он думал, что станет соратником великого волшебника. Соратником по борьбе. Но время шло, методы директора вырисовывались все более отчетливо, и теперь Снейп прекрасно понимал: у великих волшебников не бывает соратников и друзей. Они в них просто не нуждаются. Им нужны только последователи, приспешники, те, кто, по разным причинам, готовы беспрекословно выполнять приказы и распоряжения, воплощать в жизнь гениальные планы... Сознавать себя пешкой в чужой игре было неприятно и унизительно. Еще ни разу за прошедшие годы у Снейпа не возникало такого острого желания бросить все и уйти, уехать из этой страны навсегда и никогда не возвращаться. Если бы это была не его война, если бы эта борьба его не касалась, он так бы и поступил. Но самого себя Снейп знал прекрасно и обманывать не собирался: уехать – не проблема, а как жить дальше? Не отомстив? Нет. О дальнейшей спокойной жизни нечего было и думать, пока здесь оставались должники, которые еще обязаны были заплатить по счетам. Поэтому он должен взять себя в руки, должен спрятать все переживания и эмоции, должен перешагнуть через себя, наступить на горло своей гордости, должен и дальше выполнять распоряжения Дамблдора, потому что без него в одиночку он не сможет одолеть Темного Лорда. На завтрак Снейп явился в наимрачнейшем расположении духа. За столом директор радостно рассказывал, как сумел убедить министра в том, что Люпин пытался спасти Поттера и его друзей от Блэка. Снейпу вдруг совершенно явственно представилась картина: директор и оборотень сидят вечером за чашечкой чая и смеются над всеми: над учителями, которые весь год то и дело вынуждены были искать Блэка по всей школе, над Фаджем, которого оказалось так легко обвести вокруг пальца, над ним самим... Возмущение, которое всю ночь не могло найти выхода, стало нарастать с новой силой. "Если директору кажется, что он имеет право из любого делать дурака, а окружающие обязаны только подчиняться его "мудрым" указаниям, то сейчас его ждет очень неприятное открытие", - подумал Снейп. Он встал, не спеша подошел к столу своих слизеринцев, завел разговор со старостами и как бы случайно сообщил им, что Люпин – оборотень. Сначала наступила гробовая тишина. Даже вечно орущие гриффиндорцы поняли, что за столом слизеринцев что-то случилось. Потом все заговорили наперебой, на Люпина стали бросать вполне не двусмысленные взгляды, за соседними столами, наконец, расслышали, о чем идет речь... Снейп повернулся и посмотрел на учительский стол. Люпин, опустив голову, не отрывал взгляда от своей тарелки, МакГонагалл, чуть не трясясь от гнева, говорила что-то директору, а тот смотрел на Снейпа. Дамблдор выглядел недовольным и раздраженным, Люпин был ему нужен, ведь именно оборотень стал тем, с кем Поттер готов был пооткровенничать и чем-то поделиться. А еще Дамблдор был удивлен. Старик явно не ожидал, что Снейп осмелится поступить вопреки его воле, планам и желаниям. И это удивление доставило Снейпу огромное моральное удовлетворение.