Слизеринские истории

Снейп рассчитывал, что может спокойно заниматься своими делами до вечера – уж конечно, Поттер не станет спешить и возвращаться раньше времени, - но вышло иначе. День был еще в самом разгаре, когда раздался короткий громкий стук в дверь, которая тут же распахнулась. Снейп не успел даже рта раскрыть, чтобы отчитать того, кто позволил себе так беспардонно ворваться в его кабинет, как на пороге возник запыхавшийся Драко. - Сэр, я только что видел в Хогсмиде Поттера! Вернее его голову. Можете спросить Винса и Грега, они тоже видели. Он закидал нас грязью! Выпалив все, на что у него хватило дыхания, Драко наклонился и, упершись руками в колени, попытался отдышаться. Сведения были важными и приятными. Каждому нравится получать подтверждение своей правоты. Поэтому отчитывать Драко за его бесцеремонное вторжение в свой кабинет Снейп не стал. - Поттер знает, что вы его видели? – отрывисто спросил он. - Да. Поэтому я так спешил, всю дорогу бежал и... Простите, сэр, что так ворвался... - Стоп. На реверансы времени нет. Рассказывайте все по порядку, но быстро. - Мы с Винсентом и Грегом шли мимо Визжащей хижины, увидели там Уизли. Окликнули его. Он был один, но вдруг из ниоткуда мне прямо в затылок прилетел большой комок грязи. Потом досталось Винсу и Грегу. А потом Винс упал, словно ему подставили подножку, и в воздухе вдруг появилась голова Поттера. Без тела. Я подумал, на Поттере была мантия-невидимка, и под ней он тайком пробрался в Хогсмид. - Все ясно, - сказал Снейп, даже не пытаясь скрыть улыбку. - Спасибо, Драко, вы мне очень помогли. Не медля больше ни секунды, Снейп быстрым шагом направился на третий этаж, надеясь, что еще успеет застать Поттера в момент его появления из статуи, но все же он немного опоздал. Впрочем, сути дела это обстоятельство не меняло. Поттер стоял рядом с ведьмой весь потный, тяжело дыша, а руки его были заляпаны грязью. – Итак, – сказал Снейп, пытаясь скрыть торжество. Он оказался прав. Впрочем, как всегда. И не только в отношении Поттера. Теперь он точно знал, как именно Блэк мог проникать в замок, а также и то, что Дамблдор тоже об этом прекрасно знал. Недаром же в Хэллоуин директора так волновал именно третий этаж. Между тем Поттер безуспешно и запоздало попытался напустить на себя невинный вид, а свои грязные руки засунул в карманы, видимо, надеясь, что Снейп их еще не заметил. – Идемте со мной, Поттер, – приказал Снейп. Он привел мальчишку в свой кабинет и велел сесть, сам же остался стоять. – Мистер Малфой только что был у меня и рассказал странную историю, Поттер, – сказал Снейп таким тоном, словно у них была светская беседа. - Он рассказал мне, что у Визжащей хижины натолкнулся на Уизли, который с виду был один. Мистер Малфой утверждает, что когда он стоял и разговаривал с ним, большой комок грязи ударил его по затылку. Как, по-вашему, это могло случиться? Поттер попытался придать лицу выражение удивления. – Не знаю, профессор. Мальчишка старательно делал честные глаза и даже не моргал, глядя на Снейпа. Это забавляло. В данном случае декан Слизерина не нуждался в применении легилименции, он и так все знал. А если бы нуждался, то Поттер был бы отличным невольным помощником. – И тогда мистер Малфой увидел невероятное явление, - вкрадчиво продолжил Снейп. - Можете ли вы себе представить, что это было, Поттер? – Нет, – ответил тот, пытаясь изобразить невинное любопытство. – Вашу голову, Поттер. Парящую в воздухе. Последовало продолжительное молчание. – Может, ему стоит сходить к мадам Помфри, – брякнул Поттер. – Если ему мерещатся вещи типа... – Что же ваша голова могла делать в Хогсмиде? – мягко поинтересовался Снейп. – Вашей голове запрещено там появляться. Равно как и всем остальным частям тела. – Я знаю, – ответил Поттер. – Похоже, у Малфоя начались галлюци... – У Малфоя нет галлюцинаций, – рявкнул Снейп, нагнувшись и положив руки на подлокотники кресла, так что его лицо оказалось в каком-то футе от лица Поттера. – Если ваша голова была в Хогсмиде, то там же было и все остальное. – Я был в гриффиндорской башне, – соврал Поттер, сам же захлопывая капкан, расставленный деканом Слизерина. – А может ли кто-нибудь это подтвердить? Естественно на этот вопрос Поттеру нечего было ответить. Снейп усмехнулся. – Итак, – произнес он, выпрямляясь. – Все, начиная с министерства магии, пытаются уберечь знаменитого Гарри Поттера от Сириуса Блэка. Но знаменитый Гарри Поттер сам себе закон. И пусть простые люди пекутся о его безопасности. Знаменитый Гарри Поттер ходит куда хочет, не задумываясь о последствиях. Поттер молчал. Снейп в очередной раз убедился, что взывать к совести совершенно бесполезно. "И Дамблдор еще будет говорить, что мальчишка лишь внешне похож на своего отца", - с неприязнью подумал он. – Как удивительно вы похожи на своего отца, Поттер, – Снейп не счел нужным скрывать мелькнувшую в голове мысль. – Он тоже был чрезмерно заносчив. Некоторый его талант в том, что касалось квиддича, заставлял его думать, что он на голову выше всех остальных. Ходил, задрав нос, в окружении друзей и почитателей... Да, сходство прямо-таки сверхъестественное. – Мой папа не задирал нос, – быстро ответил Поттер. – И я тоже. "Ты ничего не знаешь о своем отце, - со злостью подумал Снейп. – Хоть бы у декана своего спросил. Так нет. Сто раз подойти, чтобы выклянчить крутую метлу, не поленился, а хоть один раз задать вопрос о якобы горячо любимом папочке так и не удосужился. Но я с легкостью исправлю положение!" – Твой отец тоже не очень-то придерживался правил. Они были для прочих смертных, не для обладателей Кубка. Его голова просто закружилась... – Замолчите! Поттер внезапно вскочил на ноги, и Снейп буквально ощутил исходившую от мальчишки ярость. Он понял, что задел его за живое, но разговаривать с собой в подобном тоне Снейп никому не позволял и скидок на гнев, несдержанность или возраст делать не собирался. Лицо его окаменело, а черные глаза опасно вспыхнули. – Что вы сказали, Поттер? – Я сказал, чтобы вы перестали говорить ерунду о моем отце! – закричал мальчишка. – Я ведь знаю правду! Он спас вашу жизнь! Дамблдор рассказал мне! Вас бы тут и в помине не было, если бы не мой отец! Снейп побледнел. "Ах, вот как, господин директор. Продолжаете рассказывать сказочки, которые сами же и сочинили". Нестерпимо хотелось выложить этому идиоту всю правду. Сказать, что он, Снейп, прекрасно знал, куда шел, и догадывался, кого там увидит, а потому не нуждался ни в каком спасении. Но тогда придется прямым текстом сказать, что Люпин оборотень. А Дамблдор... Нет. Снейп не боялся директора Хогвартса и не боялся нарушить его приказ. Но он очень боялся, что после этого Дамблдор откажется от его услуг, заявит, что обойдется и без шпиона, уничтожит Темного Лорда сам, без его помощи... А вот этого Снейп ни за что допустить не мог. – А объяснил ли тебе господин директор обстоятельства, при которых твой отец спас мою жизнь? – Как обычно, чем больше был разъярен Снейп, тем тише становился его голос, потому этот вопрос он задал почти шепотом. – Или же он счел детали слишком неприятными для деликатных ушей ненаглядного Поттера? Мальчишка закусил губу. Конечно, разве могло ему прийти в голову расспросить Дамблдора о каких-то там обстоятельствах? Зачем ему подобные мелочи? – Мне бы очень не хотелось, чтобы у вас и дальше было неверное представление о вашем отце, Поттер, – произнес Снейп, а лицо его передернула ненавидящая усмешка. Сейчас он и сам не смог бы точно сказать, к кому он испытывает большую ненависть: к директору, сочинившему всю эту ложь, к мародерам, так часто и охотно пересказывающим ее, что они и сами, кажется, в конце концов, в нее поверили, или к самому себе, вынужденному повторять чужое вранье. И пусть главным виновником тогдашнего происшествия был вовсе не отец Поттера, сейчас Снейп сделал его таковым, чтобы почувствовать себя хоть немного отмщенным. – Вы, наверное, воображали нечто вроде славного героического поступка? Тогда позвольте мне внести некоторую поправку в ваше представление... Ваш драгоценный отец и его друзья решили сыграть со мной крайне занимательную шутку, которая могла бы привести к моей смерти, если бы у вашего отца в последнюю минуту не подогнулись коленки. Ничего доблестного он не сделал. Просто спасал свою собственную шкуру вместе с моей. Если бы их шутка удалась, его бы исключили из Хогвартса. Любуясь на выражение лица мальчишки, Снейп криво улыбнулся. – А ну, выворачивайте карманы, Поттер! – резко приказал он. Тот не пошевелился. – Выворачивайте карманы, или мы идем прямо к директору! Поттер медленно вынул какой-то пакет и кусок пергамента. Сначала Снейп взял пакет. В нем оказалась куча побрякушек из "Зонко". – Это дал мне Рон, – тут же соврал Поттер. – Он принес их из Хогсмида в прошлый раз. – Правда? – саркастически уточнил Снейп. - И вы их с тех пор носите в кармане? Как трогательно... а это что? Он взял в руки пергамент. – Чистый лист пергамента, – пожал плечами Поттер. Снейп перевернул его, посмотрел на мальчишку... "Нарочито безразличный вид, слишком напряжен, и, кажется, я даже в воздухе ощущаю страх..." – Вам, конечно не нужен такой старый кусок пергамента? – заметил он. – Почему бы мне тогда... не выбросить его? Снейп протянул руку к камину. – Нет! – Поттер даже подскочил. – Итак! – ноздри Снейпа задрожали. Он понял, что нашел самое главное. – Еще один бесценный дар мистера Рональда Уизли, надо полагать? Или же это нечто иное? Может, письмо, написанное невидимыми чернилами? Или... инструкции, как попасть в Хогсмид минуя дементоров? Поттер моргнул. Глаза Снейпа загорелись, он угадал. – Посмотрим, посмотрим... – сказал он, вынимая палочку и разглаживая пергамент на столе. – Раскрой свой секрет! – Снейп коснулся пергамента палочкой. Ничего не произошло. – Проявись! – Снейп постучал палочкой. Пергамент оставался девственно–чистым. – Профессор Северус Снейп, преподаватель этой школы, повелевает тебе раскрыть информацию, что ты скрываешь! – Снейп, еще раз ударил палочкой по пергаменту. И, как будто выведенные невидимой рукой, на нем стали появляться слова. "М-р Лунатик приветствует профессора Снейпа и просит его не совать свой длинный нос в чужие дела. М-р Сохатый согласен с м-ром Лунатиком и хотел бы добавить, что профессор Снейп вонючий козел. М-р Мягколап хотел бы выразить свое изумление, что такой идиот сумел стать профессором. М-р Хвост желает профессору Снейпу удачного дня и советует этому жуткому неряхе наконец-то помыть свои космы". Снейп наблюдал за появляющимися строчками застывшим взглядом. Утром он убедился в том, что Дамблдору прекрасно известно, каким именно образом Блэк может проникать в Хогвартс, но перекрывать ход директор даже не собирался. Потом оказалось, что Дамблдор поведал Поттеру душещипательную историю о "героизме" его отца, но при этом не счел нужным упомянуть, что спасал-то Поттер-старший всех, кого угодно – своих дружков, директорское кресло самого Дамблдора, - но только не Снейпа. И теперь в довершение всех этих прелестей откуда-то из далекого прошлого на него свалилась еще и вся компашка мародеров... Для одного дня это было уже слишком. – Так, так, – тихо произнес Снейп. – Сейчас посмотрим... Он подошел к камину, взял щепотку поблескивающего порошка из кувшина на полке и бросил его в огонь. – Люпин! – позвал Снейп. – На пару слов! В огне появилась быстро вращающаяся фигура, и через секунду Люпин выкарабкался из камина, стряхивая золу с потрепанной мантии. – Вы звали, Северус? – тихо спросил он. – Разумеется, – отозвался Снейп, шагнув обратно к столу. Ярость переполняла его настолько, что он даже изменился в лице. – Я сейчас велел Поттеру опустошить карманы. И вот что там было. Снейп указал на пергамент, на котором красовались пожелания господ Лунатика, Хвоста, Мягколапа и Сохатого. На лице Люпина появилось странное, замкнутое выражение. – Ну и? – поторопил Снейп, не собираясь ждать, когда оборотень закончит ностальгировать. Люпин продолжал молча смотреть на карту. Снейп понимал, конечно, что тот пытается как можно быстрее найти выход из создавшейся ситуации, а потому продолжал настаивать: – Так что же? В этом пергаменте, очевидно, полно черной магии, а предполагается, что это ваше поле деятельности, Люпин. Откуда, по вашему мнению, у Поттера взялась такая штука? Естественно, не будь рядом Поттера, Снейп прямым текстом спросил бы у оборотня: не он ли дал этот пергамент мальчишке. Но он был уверен, что Люпин и так его прекрасно поймет. Тот поднял глаза и бросил на Поттера выразительный взгляд, явно приказывая не вмешиваться. – Полно черной магии? – повторил Люпин, изображая удивление. – Вы и в самом деле так думаете, Северус? На мой взгляд, это просто кусок пергамента, который оскорбляет любого, кто его попытается прочесть. Глупо, но совершенно не опасно! Полагаю, он у Гарри из магазина розыгрышей... "Любого?! Так я и поверил! Не думаю, что директору этот пергамент так же посоветовал бы не совать свой длинный кривой нос в чужие дела. Да еще и подсказывает этому идиоту Поттеру как следует мне соврать! Магазин розыгрышей! Кто бы мог подумать. Я только мальчишку к стене припер, а он мне всю игру портит!" Снейпу очень хотелось сказать оборотню все, что он о нем сейчас думает, причем без всяких иносказаний. Но он не мог себе позволить произнести при ребенке те слова и выражения, которые просились на язык. Снейп так сильно сжал зубы, что у него даже челюсти свело от напряжения. – В самом деле? – процедил он. – Так вы полагаете, что в магазине розыгрышей продают подобные штуки? А не думаете ли вы, что, скорее он получил их прямо от изготовителя? "Он меня за дурака, что ли, держит? – со злостью думал Снейп. – Или надеется, что у меня склероз? Можно подумать, я не в состоянии вспомнить эти мерзкие клички". – Вы говорите, от господина Хвоста или одного из этих людей? Гарри, ты кого-нибудь из них знаешь? – Нет, – быстро ответил Поттер. – Ну, видите, Северус? – заключил Люпин, оборачиваясь к Снейпу. – По мне, так это прямо из Зонко... Снейп уже понял, что совершил ошибку, не сдержавшись и позвав Люпина. Надо было сначала заставить Поттера сказать, где он взял этот злосчастный пергамент, а потом уже идти с ним к оборотню. Тогда они не смогли бы сговориться, а теперь будут врать одинаково, и опровергнуть эту ложь Снейпу нечем. В этот момент, в кабинет влетел Рон Уизли. Он совершенно запыхался и едва затормозил перед столом, держась рукой за грудь и делая попытки заговорить. – Это... я... дал... Гарри... все... это, – выдавил он. – Купил в... Зонко... еще тогда... – Ну, так что же! – Люпин радостно прихлопнул в ладоши и оглядел всех. – По-моему, это проясняет дело! Северус, я, пожалуй, возьму это, вы не возражаете? – он свернул карту и засунул в карман. – Гарри, Рон, пойдемте со мной, мне надо сказать вам пару слов по поводу работы о вампирах... Извините, Северус... Снейп ничего не ответил. Когда гриффиндорцы вышли, он в раздумьях стал расхаживать по своему кабинету. Конечно же, Люпин не дурак. Он сразу понял, что декан Слизерина не ради своего удовольствия и не по своей инициативе интересовался содержимым карманов Поттера. Лично ему это было не нужно. А возможно и даже очень возможно, директор сообщил Люпину, какое именно поручение он дал ему, Снейпу. Уж слишком быстро, практически в ту же секунду Люпин выскочил из камина, стоило позвать его. Словно сидел и ждал. В общем, и Люпин, и Дамблдор, да и он сам, с самого начала практически были уверены в том, что Поттер, в самом деле, втихаря бегает в Хогсмид. Доказательства не требовались никому. Требовалось только отчитать Поттера. И пусть до этого этапа Снейпу добраться не удалось, он был уверен, что мальчишка теперь притихнет надолго и поостережется не только еще раз пойти в деревню, но даже подумать о чем-то подобном. Говорить Дамблдору о найденном у Поттера пергаменте не было смысла. Вероятно, Люпин сейчас как раз занят уничтожением улик, а может быть он уже испепелил эту пакость. "И ведь каков нахал! "Вы не возражаете?" А сам уже пергамент в карман спрятал. Эх... Если бы мы были без свидетелей. Представляю себе лица Поттера и Уизли, если б мы устроили сражение или драку из-за этого клочка пергамента". Впрочем, Поттер и без того имел совершенно обалдевший вид, когда Люпин вдруг стал защищаться, ссылаясь как раз на то, в чем Снейп обвинял мальчишку. "- Люпин, я знаю, это ты дал Поттеру этот пергамент. – Ну что ты, Северус, он купил это в Хогсмиде. Там, куда ему ходить запрещено, но все равно ведь все уже знают, что он туда ходит". Представив себе этот диалог, Снейп усмехнулся. - Весело. Ничего не скажешь, - произнес он вслух.