Слизеринские истории

О том, что Драко ранил гиппогриф, профессор Снейп узнал практически сразу, от Теодора Нотта, осторожно заглянувшего в класс зельеваренья. Когда урок с первокурсниками закончился, профессор отправился в больничное крыло, полагая, что Драко, конечно же, уже практически здоров, и намереваясь непременно отругать его за невнимательность и неосторожность. Однако ситуация оказалась не столь радужной. - Я сделала все, что смогла, - сказала мадам Помфри. – Но у мистера Малфоя обнаружилась аллергия на зелье для лечения поврежденных суставов. Вы и сами знаете, Северус, в его состав входит слишком много компонентов, и я не могу сразу определить, что именно противопоказано мистеру Малфою. - Вы уже связались с целителями из св. Мунго? – спросил Снейп. - Вообще-то я намеревалась сделать именно это, но мистер Малфой стал настаивать на том, чтобы я сначала написала его отцу. Сказав это, мадам Помфри состроила многозначительную мину. "Ну конечно, - понял Снейп, - после прошлогодних событий никто не хочет связываться с Малфоями. Неизвестно, в чем их потом сможет обвинить Люц и чем это закончится". - И что же? Вы уже получили ответ? - Получила, - очень недовольным тоном ответила мадам Помфри и, обиженно поджав губы, сунула в руки декану Слизерина пергамент. Пробежав глазами письмо, Снейп был настолько удивлен, что перечитал написанное еще два раза. Люциус, по сути, запрещал мадам Помфри лечить Драко самостоятельно, а так же не давал своего разрешения на отправку его в св. Мунго. Ссылаясь на семейного целителя, он сообщал, что буквально через пару часов пришлет вариант необходимого зелья. Правда, вариант этот, возможно, будет не слишком действенным. В таком случае будет выслан другой. - Как вам это нравится? – возмущенным тоном осведомилась мадам Помфри. – Конечно, семейному целителю лучше знать, на что есть аллергия у его пациента, а на что ее нет, но он же не гарантирует быстрого и надежного результата! Он, судя по письму, собирается экспериментировать! Просто возмутительно! А больница, естественно, – не для Малфоев, она для простых смертных. Я обязана известить родителей, если намерена отправить ребенка в больницу, но вот такие случаи всегда только создают лишнюю нервотрепку и затягивают процесс лечения. Все-таки с магглорожденными намного проще. Можно сначала спокойно вылечить ребенка, а потом уж сообщить родителям, что все в полном порядке. Причины, вызвавшие возмущение мадам Помфри, Снейпа трогали мало. Удивляло и настораживало другое: семейный целитель у Малфоев был, но зелья, назначенные им, почти всегда варил он, Северус. "Возможно, сова от Люца ждет меня в кабинете", - предположил Снейп. Он направился к выходу, по пути задержавшись у постели Драко. - Как вы себя чувствуете? - Плохо, - ответил Драко. – Ко всему меня чуть было не отправили в больницу. Хорошо хоть не предложили лечиться у магглов. - В св. Мунго могли бы быстрее определить, на что именно у вас аллергия, - заметил Снейп. - Я предпочитаю получать не быстрое лечение, а качественное, - довольно громко заявил Драко, скосив глаза в сторону стоявшей в отдалении мадам Помфри. Потом, понизив голос, добавил: - Отец прислал письмо, передает вам привет. Пишет, что если бы для лечения требовалось какое-то сложное зелье, то он, безусловно, обратился бы к вам. Произнеся последнее предложение, Драко многозначительно посмотрел на декана. Снейп нахмурился. - Что ж... Полагаю, ваш отец знает, что делает. Желаю вам скорейшего выздоровления, Драко. Ругать Драко Снейп не стал, решив что тот и без того уже достаточно наказан за свою безалаберность. А вот сдерживать желание поругаться с его отцом он не захотел, и, добравшись до своего кабинета, написал Люцу записку. "Быть может, ты соизволишь передать мне что-либо, кроме привета? Например, объяснения по поводу странного способа лечения твоего сына?" Ответ пришел только к ночи. К тому моменту, когда Снейп уже знал о том, что попечительский совет школы в курсе происшествия, и уже сообразил, чего именно хочет добиться Люциус. "Сев, не вмешивайся. Тебя это совершенно не касается. Полагаю, ты уже и сам все понял, поэтому объяснений не будет". Драко вышел из больничного крыла только через два дня. За это время он, под присмотром мадам Помфри, перепробовал несколько вариантов необходимого зелья, но всякий раз оказывалось, что в нем что-то не так. В итоге было решено, что поскольку ничего, кроме руки, у него не болит, он вполне может посещать занятия и просто заходить в больничное крыло за очередной порцией зелья. Поздно утром, в четверг, когда слизеринцы и гриффиндорцы уже отсидели половину урока зельеварения, Драко вошел в класс. Руку ему не просто забинтовали, из-за поврежденного сустава ее нужно было носить на перевязи. – Как рука, Драко? – спросила Пэнси. – Сильно болит? – Да, ужасно, – ответил Драко, сделав серьёзное лицо, но тут же подмигнул Винсенту и Грегу, когда Пэнси отвернулась. – Спокойно, спокойно, – сказал профессор Снейп. За ленивыми интонациями он скрывал интерес к сложившейся ситуации. Люциус, конечно, не мог не воспользоваться тем, что мадам Помфри не смогла сразу вылечить Драко. Он намеревался подать официальную жалобу, но министерские бюрократы были слишком медлительны, а на момент принятия жалобы к рассмотрению, рука Драко не должна была оказаться полностью здоровой. Все это Снейпу было яснее ясного. Он полагал, что Драко будет расстроен. Носить руку на перевязи было неудобно, пить довольно противные зелья – неприятно... Однако Драко не был бы Малфоем, если бы не нашел в своем положении плюсы и не воспользовался бы ими. Покрасовавшись перед девушками-слизеринками, Драко окинул взглядом класс и решительно поставил свой котел рядом с Поттером и Уизли. – Сэр, – обратился он к Снейпу, – мне нужна помощь, чтобы порезать корешки маргариток, из-за моей руки... – Уизли, нарежьте корешки Малфою, – сказал Снейп. На гриффиндорца он даже не взглянул, стараясь не рассмеяться, и справедливо полагая, что на этом представление не закончится. Уизли стал кирпично-красным. – У тебя с рукой все в порядке, – зашипел он на Драко. Тот усмехнулся с другого конца стола: – Уизли, ты слышал профессора Снейпа – режь корешки. Гриффиндорец схватил нож, пододвинул к себе корешки и начал грубо кромсать их. – Профессор, – тут же пожаловался Драко, – Уизли уродует мои корешки. Снейп подошёл к их столу и посмотрел на корешки. "Полагаешь, на моем уроке можно делать работу кое-как?" – мысленно спросил он гриффиндорца. Продемонстрировав Уизли очень неприятную улыбку, Снейп сказал: – Поменяйтесь корешками с Малфоем. – Но сэр!.. – Сейчас же. Уизли пододвинул свои ювелирно нашинкованные корешки к Драко, с кислой миной снова взял нож и принялся исправлять собственный брак. – Сэр, а ещё мне нужно очистить сушеную смокву, – произнес Малфой с ехидной ноткой в голосе. Декан Слизерина уже еле сдерживал смех. "А ведь этот паршивец знает, что я не откажу себе в удовольствии ему подыграть", - заметил он. – Поттер, помогите Малфою. Поттер очистил смокву так быстро, как только смог, и молча швырнул через стол Драко. Тот улыбнулся ещё шире, чем раньше. – Как там ваш дружок Хагрид? – тихо спросил он. – Не твоё дело, – огрызнулся Уизли, не поднимая головы. – Боюсь, учителем ему осталось быть недолго, – с притворным сожалением произнес Драко. – Отец не очень-то доволен, что меня покалечили... – Если не заткнёшься, я тебя по-настоящему покалечу, – прорычал Уизли. – Он пожаловался попечителям. И в министерство магии. Отец – человек влиятельный. Ведь как знать, — глубоко вздохнул Драко, — может, я на всю жизнь останусь калекой. – Так вот зачем этот маскарад! – воскликнул Поттер, рука которого от ярости задрожала так сильно, что он нечаянно оторвал голову дохлой гусенице. – Чтобы Хагрида уволили. – Ну, – ответил Драко, переходя на шёпот, – отчасти, Поттер. Но есть и другие преимущества. Уизли, порежь мне гусениц. В нескольких котлах от них у Лонгботтома, как обычно, были неприятности. Его зелье, которое должно было быть ядовито-зелёного цвета, превратилось в... – Оранжевое, Лонгботтом, – сказал Снейп, зачерпнув немного варева и выплеснув его обратно в котёл. – Оранжевое. Скажите мне, мальчик, хоть что-нибудь проникает сквозь этот толстый череп в вашу голову? Разве вы не слышали, как я ясно сказал, что нужна только одна крысиная селезенка? Разве я не объяснил, что достаточно лишь капли пиявочного сока? Что мне сделать, чтобы вы поняли, Лонгботтом? Гриффиндорец покраснел и задрожал. Казалось, он вот-вот заплачет. – Сэр, – вмешалась Грейнджер, – разрешите помочь Невиллу всё исправить... – Не помню, чтобы я просил вас выступать, мисс Грейнджер, – холодно произнес Снейп. – Лонгботтом, в конце урока мы напоим этим зельем вашу жабу и посмотрим, что получится. Может быть, хоть это заставит вас приготовить его как следует. Лонгботтом от ужаса перестал дышать, а Снейпа в очередной раз развеселила наивность и легковерность гриффиндорцев. – Эй, Гарри, – сказал Симус Финниган, наклоняясь, чтобы позаимствовать весы, – ты слышал? Сегодня в «Ежедневном Пророке» писали... кажется, кто-то видел Сириуса Блэка. – Где? – быстро спросили Поттер и Уизли. Драко поднял глаза и начал прислушиваться. — Совсем недалеко отсюда. Его видела одна маггла. Она, конечно, приняла его за обычного преступника и позвонила в полицию. Когда из министерства магии примчались, Блэка и след простыл. — Значит, недалеко... — повторил Уизли, глядя на Поттера. И, заметив, что Драко пристально смотрит в их сторону, прибавил: — Чего тебе? Еще что-нибудь нарезать? Драко прищурился и подался вперед. — Что, Поттер, хочешь сам поймать Блэка? — Конечно, — отмахнулся тот. Драко усмехнулся. – Если бы я был на твоем месте, – тихо сказал он, – я бы уже что-нибудь сделал. Я бы не сидел в школе как пай-мальчик, я бы искал его. – Ты о чем это, Малфой? – резко спросил Уизли. – Разве ты не знаешь, Поттер? – ахнул Драко. – Чего не знаю? Драко издал низкий смешок. – Может, тебе не хочется рисковать своей шеей? – уточнил он. – Решил предоставить все дементорам? А я бы желал мести. Я бы его сам выследил. – О чем ты говоришь? – сердито спросил Поттер, но в этот момент Снейп громко сказал: - Вы должны были уже закончить добавлять ингредиенты. Этому зелью нужно потомиться. Так что собирайтесь, пока оно докипает, а потом мы испытаем зелье Лонгботтома... Едва Поттер и Уизли отошли от стола, чтобы помыть руки и черпаки в каменной раковине в углу, Снейп многозначительно посмотрел на Драко и тихо произнес: - Вы, безусловно, обладаете весьма ценной информацией, мистер Малфой, но это не значит, что надо делиться ей со всеми подряд. Перед самым концом урока Снейп подошел к Лонгботтому, съёжившемуся у своего котла. – Станьте кругом, – сказал Снейп, сверкая глазами, – и смотрите, что случится с жабой Лонгботтома. Если ему удалось правильно сварить зелье, жаба превратится в головастика. Если нет, в чем я не сомневаюсь, его жаба, скорее всего, отравится. Гриффиндорцы испуганно наблюдали за происходящим. Слизеринцы явно радовались. Снейп взял жабу в левую руку, зачерпнул маленькой ложечкой зелье, которое теперь было зеленым, и влил несколько капель в горло жабы. Наступила тишина. Жаба глотнула. Затем раздался тихий хлопок – и на ладони у Снейпа появился головастик. Гриффиндорцы разразились аплодисментами. Снейп скривился, достал из кармана мантии бутылочку, вылил несколько капель на жабу, и она выросла до обычных размеров. "Наглая девчонка! – возмутился профессор. – Испортила воспитательный момент! Неужели тоже поверила, что я стану травить до смерти никчемную жабу этого никчемного неумехи? А вроде умная..." – Пять очков с Гриффиндора, – заявил он, и улыбки с лиц гриффиндорцев исчезли. – Помнится, мисс Грейнджер, я запретил помогать Лонгботтому. Урок окончен. Конечно, Снейп слышал, о чем Драко говорил с Поттером во время урока. И то, что он прервал их как раз в тот момент, когда Драко готов был рассказать Поттеру про Блэка, случайностью не было. Вообще для Снейпа начало этого учебного года было на редкость неприятным. Сначала побег Блэка, который, по мнению Снейпа, был виновен в смерти Поттеров гораздо больше, нежели он сам. Потом назначение Люпина преподавателем ЗОТИ. Из-за этого оборотня Снейп тут же поругался с директором. Он не понимал, зачем надо было приглашать в школу того единственного, кто может оказаться на стороне Блэка. И как можно снова рисковать жизнями детей, опять пустив в Хогвартс оборотня, он тоже не понимал. Уверения Дамблдора, что Люпин не опасен, Снейпа смешили. Необходимость варить антиликантропное зелье – бесила. То, что Поттер о предательстве Блэка ничего не знает, Снейпу было известно. Мальчишка абсолютно ничем не интересовался, даже про своих родителей никогда никого не пытался расспросить. А Дамблдор, по своему обыкновению, не собирался просто рассказать ему обо всем, он измысливал очередной хитроумный план "по донесению информации до мальчика". Снейпа это уже не удивляло. Директор предпочитал лично сообщать только приятные для Поттера новости, перекладывая прочее на кого-нибудь другого. И Снейпу очень не хотелось, чтобы этим другим стал, пусть и невольно, Драко. Когда Малфой спросил, хочет ли Поттер сам поймать предателя, у Снейпа мелькнула мысль о том, что Драко задумал спровоцировать гриффиндорца. Но потом, когда Драко искренне поразился тому, что Поттер вовсе не собирается покарать предателя, что он вообще так и не удосужился поинтересоваться историей гибели своих родителей, когда Драко произнес: "я бы на твоем месте...", Снейп понял, ни о какой провокации Малфой даже не думал. Желая спровоцировать Поттера, Драко, конечно же, не стал бы приводить в пример себя. Просто твердо зная, как поступил бы он сам, Драко хотел узнать, как собирается поступить Поттер, этот "герой магического мира". По окончании урока ученики потянулись к выходу, а Снейп заметил, как Малфой мнется и явно медлит с уходом, и поманил его пальцем. - Вы что-то хотите спросить, Драко? - Почему я не должен рассказывать Поттеру о Блэке, сэр? - А вам очень хочется, чтобы он все узнал? - Я был уверен, что он знает. Будь я на его месте, я бы уже все знал о своей семье. - Да. Ради интересов семьи вы способны на многое. На очень многое, - Снейп бросил выразительный взгляд на забинтованную руку Драко. – Однако всё, что касается Поттера и Блэка, совершенно не касается вас. Не правда ли? Вам ведь не понравится, если кто-то станет вмешиваться в ваши дела и в дела вашей семьи? - Конечно, сэр. Драко направился к выходу, но задержался у самой двери, обернулся и произнес с усмешкой: - "Знаменитость" разочаровала меня сегодня, сэр. - Рад это слышать, Драко. Надеюсь, больше вы не станете сверять свое поведение с поведением мистера Поттера. Не важно, как поступят другие, поступайте так, как считаете нужным вы сами.