Гиппогриф
10 января 2018 г. в 11:49
На следующее утро, сидя за завтраком в Большом зале, Лукреция и Лайза обсуждали расписание занятий и посмеивались над тем, как Драко, стоя возле входа, рассказывал какую-то забавную историю собравшимся вокруг него слизеринцам.
- Со стороны выглядит впечатляюще, правда? – хихикнула Лайза. – Ему даже семикурсники внимают.
- Почему бы не посмеяться, если его рассказ остроумен. Спросим потом, о чем он говорит?
- Не потребуется, - ответила Лайза, потому что в этот момент в дверях показался Поттер со своей компанией, и Драко мгновенно сделал вид, что сейчас упадет в обморок.
Поттер покраснел и постарался как можно быстрее проскочить к столу гриффиндорцев. Слизеринцы разразились хохотом.
- Что Питер? – спросила Лукреция. – Не говорил, как отреагировали родители?
Уоррингтон-младший вчера неожиданно был распределен шляпой на Рэйвенкло. Питер весь вечер выглядел растерянным, а его брат слегка испуганным. Родителям отправили сову, а сегодня припозднившаяся к завтраку Лукреция, не успела еще узнать последние новости.
- Сказал, что родители удивились, но Рэйвенкло – хороший факультет. Не Хаффлпафф и уж тем более не Гриффиндор, упаси Мерлин. Так что все в порядке. Да вон он, - Лайза взглянула за спину Лукреции, и та, обернувшись, увидела Питера, который с очень серьезным видом говорил что-то своему младшему брату. - Видно, наставления дает, - усмехнулась она. – Бедняга Магнус.
Девушки еще пару минут понаблюдали за своим приятелем, который отойдя от стола рэйвов, выронил из рук пергамент, как раз поблизости от сидевших за своим столом близнецов Уизли.
- Ты только посмотри! – воскликнула Лайза. - Неужели он опять что-то затевает?
- Ерунда. Ты так говоришь, как будто он ничего не может уронить случайно.
- Давай поспорим, - Лайза весело подмигнула. – Вот хоть на шоколадную лягушку.
- А давай, - согласилась Лукреция и тут же пожалела об этом, потому что Питер, до этого шедший к выходу, резко свернул к столу слизеринцев.
- Что я говорила! – торжествующе воскликнула Лайза и спросила у подошедшего в этот момент Питера: – Ну и что?
- Ты о чем? – уточнил Питер, сделав удивленное выражение лица.
- Ой, вот только не говори, что ты совершенно случайно стал таким неловким и у тебя все из рук валилось как раз рядом с гриффами, - усмехнулась Лайза. – Рассказывай.
- Там близнецы, пытаясь утешить несчастного Поттера, сочинили небылицу, а тот и поверил, - рассмеялся Питер.
- Какую?
- Сказали, будто бы Драко прибежал к ним в купе от дементоров прятаться.
Лукреция и Лайза удивленно переглянулись и через секунду дружно засмеялись.
- То есть Драко зачем-то выскочил из своего купе и побежал в другое? – сквозь смех уточнила Лайза.
- Нет. Драко, который все время ходит с Крэббом и Гойлом, отправил их в купе к другим слизеринцам, а сам пошел искать близнецов, чтоб осчастливить их своим визитом, - выдвинула версию Лукреция.
- Ну, я, конечно, могу предположить, что Драко шел один, например, простите, девушки, из туалета. Но, даже открыв первое попавшееся купе и поняв, что попал к гриффиндорцам, он ни за что не показал бы, как ему страшно. Уж скорее стал бы шуточки отпускать по поводу семейки Уизли. Или я ничего не понимаю в характере Малфоя. Тем более у Драко было вполне счастливое детство. У него просто-напросто нет воспоминаний, из-за которых дементоры могли бы так сильно на него подействовать.
- И Поттер даже не вспомнил, что близнецы всегда готовы сказать какую-нибудь гадость про Малфоев, так же, как сам Драко про Уизли?
- Куда там. Он даже не подумал о том, что будь этот рассказ правдой, близнецы не преминули бы унизить Драко публично. Если бы все, в самом деле, происходило так, как они сказали, они постарались бы, чтоб об этом вся школа узнала. В отместку за вечные наезды Малфоя на их семью, ну и за Поттера. А так Джордж потихоньку призвал в свидетели Фреда. Умора, да и только. Чтоб один из них не подтвердил того, что говорит другой? Такого просто быть не может. Так что вранье – от первого до последнего слова.
Между тем Драко продолжал наслаждаться сознанием того, что нашел-таки слабое место "героического" Поттера. Пошатнувшееся после прошлогоднего позорного проигрыша в квиддич самоуважение восстановилось, и на первый в этом учебном году совместный урок с гриффиндорцами Драко шел в приподнятом настроении.
- Возможно, он будет не слишком плохим учителем, - рассуждал Винсент, спускаясь по склону к хижине новоиспеченного преподавателя вместе с Драко и Грегори. – Он ведь уже столько лет проработал лесником... Не может же он совсем ничего не знать? Хотя бы про животных, которые обитают в Запретном лесу.
- Вот сейчас и проверим, - сказал Грегори.
- Даже если он смог что-то понять, он вряд ли будет в состоянии связно рассказать нам об этом, - заметил Драко, и его приятели засмеялись.
Хагрид встретил учеников на пороге своей хижины и, проведя их по опушке, подвел к какому-то пустому загону.
– Все соберитесь здесь, вокруг забора! – скомандовал Хагрид. – Вот так... чтобы всем было видно... теперь, первым делом откройте ваши книги...
– Как? – холодно спросил Драко.
– Ась? – отозвался Хагрид.
- Как мы будем их открывать? — членораздельно повторил Драко.
Он вытащил свою «Чудовищную Книгу о Чудовищах», которую ему пришлось перевязать веревкой. Другие тоже достали учебники; некоторые перетянули их ремнем; кто-то крепко завязал в прочных сумках, а кто-то зажал прищепками.
– Неужели никто не смог открыть свою книгу? – удручённо спросил Хагрид.
Все покачали головами.
– Надо было погладить ее, – сказал Хагрид так, как будто это было самой очевидной вещью на свете. – Смотрите...
Он взял учебник Грейнджер и содрал с него широкую клейкую ленту, которой он был залеплен. Книга попыталась укусить его, но Хагрид провел по корешку огромным указательным пальцем, книга вздрогнула и, раскрывшись, тихо улеглась в его руке.
– О, какие же мы были глупые! – усмехнулся Драко. – Мы должны были их погладить! Почему же мы не догадались?
Вообще-то Драко предпочел бы более тонкий сарказм, нечто в стиле едкого светского разговора: насмешка, высказанная приятным тоном и с улыбкой на лице, но у лесника вряд ли хватило бы интеллекта, чтобы такое понять.
– Я... я подумал, что они забавные, – растерянно сказал Хагрид.
– О, ужасно забавные! – отозвался Драко. – Было очень остроумно дать нам кусающиеся книги!
– Заткнись, Малфой, – тихо сказал Поттер.
Леснику он симпатизировал, но сейчас, когда весь класс и даже гриффиндорцы, пусть молчаливо, но были согласны и с вопросом Драко, и с его мнением по поводу опасных книг, выступить против Малфоя во всеуслышание Поттер не рискнул.
– Ну ладно, – сказал Хагрид. Было очевидно, что он забыл, о чем шла речь, и потерял нить дальнейших действий: – ну... теперь у вас... это значит... есть учебники и... и... теперь нам нужны волшебные создания. Да. Так что я пойду, приведу их. Подождите...
Он быстро направился к лесу и исчез из виду.
– Мерлин, куда же катится Хогвартс, – громко сказал Драко. – Этот олух работает учителем... Мой отец найдет замену, когда я скажу ему об этом.
– Заткнись, Малфой, – тупо повторил Поттер.
До этого Драко видел гиппогрифов только на картинках. Они, в самом деле, выглядели потрясающе. Винс и Грег тотчас принялись вываливать на Драко всю известную им информацию про этих животных. Он прервал их, только когда Поттер вызвался подойти к гиппогрифу, потому что других желающих, конечно, не нашлось.
- Спорим, у него не получится, - сказал Драко и, выжидательно прищурившись, стал наблюдать за Поттером.
- А если получится? – спросил стоявший рядом Теодор Нотт.
- Тогда потом я подойду к этому же гиппогрифу.
- Идет.
Но у Поттера все получилось. Класс разразился аплодисментами. Драко и знавшие о пари Винс и Грег были разочарованы.
- Ладно – сказал Драко, когда все ученики полезли через ограду и стали разбирать понравившихся гиппогрифов. – Наш – этот, - и он указал на гиппогрифа, на котором летал Поттер.
Конечно, Драко не стал говорить Винсенту и Грегори о том, что независимо от пари, он все равно выбрал бы именно этого гиппогрифа. Просто потому, что если получилось у Поттера, то и у него непременно получится, и непременно с тем же животным. И старался Драко совсем не для окружающих, которые были заняты своими гиппогрифами и не смотрели по сторонам.
Драко поклонился гиппогрифу, тот ответил, и Винсент с Грегом, до этого напряженно следившие за приятелем, стали оглядываться по сторонам.
"Так просто", - подумал Драко, похлопывая гиппогрифа по клюву.
– Это очень просто, – повторил он вслух, так, чтобы его услышал Поттер. – Раз уж даже Поттер смог... Спорю, ты не опасен! – сказал он гиппогрифу. – Опасен ты или нет, а, большая уродливая скотина?
В ответ мелькнули серебряные когти; Драко пронзительно вскрикнул. Хагрид бросился надевать гиппогрифу ошейник. Не без борьбы, но ему удалось оттащить животное от Драко, который, скрючившись, лежал на траве. По одежде Малфоя растекалась кровь.
– Я умираю! – закричал Драко, и класс запаниковал.
Испуганный внезапным нападением, видя над собой не менее перепуганные лица одноклассников, Драко думал только о том, что ему очень больно, но никто как-то не спешит прийти ему на помощь.
– Посмотрите, я умираю! Он убил меня! – застонал он, пытаясь привлечь внимание Хагрида и, конечно, не думая о том, что тот еще должен справиться с разъяренным гиппогрифом.
– Нет, нет, не умираешь! – стал уверять его подоспевший в этот момент бледный как полотно Хагрид. – Кто-нибудь, помогите мне... надо унести его отсюда...
Когда лесник с Драко на руках бросился вверх по склону к замку, ошеломленные ученики медленно последовали за ними. Слизеринцы возмущались.
– Они должны сейчас же его уволить! – сказала заплаканная Пэнси Паркинсон.
– Малфой сам виноват! – огрызнулся Дин Томас.
Винс и Грег угрожающе напрягли мускулы, но больше никто из гриффиндорцев не стал обвинять Драко.
Все взобрались по каменным ступенькам в пустынный холл.
– Пойду посмотрю, все ли с ним в порядке! – сказала Пэнси, и все проводили ее взглядом, когда она побежала вверх по мраморной лестнице.
Слизеринцы, все еще недовольно переговариваясь, двинулись к своей гостиной в подземелье. Гриффиндорцы пошли вверх по лестнице в свою башню.
За ужином все разговоры вертелись вокруг происшествия с гиппогрифом.
- У него на руке была длинная, глубокая рана, и из нее лилась кровь, - в который раз пересказывали происшествие однокурсники Драко.
- А что сказала мадам Помфри? – спросила Лукреция у Пэнси.
- Сказала, что сделала все, что было в ее силах.
- То есть, она не смогла его вылечить? – удивилась Лайза.
- В том-то и дело. Драко сказал, она хотела даже отправить его в св. Мунго, но он настоял, чтобы сначала она написала обо всем его отцу.
- И что?
- Точно не знаю. Мистер Малфой прислал сов и мадам Помфри, и Драко, но они, конечно, не сообщили мне, что было в этих письмах. Единственное, что я знаю, так это то, что Драко остается пока в больничном крыле, но отправка в св. Мунго ему больше не грозит.
- Значит, рана в самом деле серьезная, - покачала головой Лукреция.
- Драко, конечно, и сам тоже виноват, - заметил Блейз. – Сказали же, что гиппогрифов нельзя обижать.
- Глупости! – возмутилась Миллисента. – Легче всего свалить все на Драко. Если он и виноват, то уж в любом случае намного меньше, чем этот придурковатый Хагрид и директор, назначивший такого учителем.
- А Миллисента права, - поддержала ее Лукреция. – Взрослые, отвечающие за нас в школе, должны быть умнее, предусмотрительнее и осторожнее, и спрос с них больше, чем с тринадцатилетнего мальчишки. Это же надо было додуматься – на первый в их жизни урок по уходу за магическими существами привести таких опасных животных!
- В любом случае отец Драко так просто этого не оставит, - Питер тоже решил высказаться. – И, кстати, я начинаю его понимать. Вы только посмотрите, кто у нас преподает: в прошлом году ЗОТИ, считайте, что и не было, теперь этот замухрышка Люпин, этот лесник, который двух слов связать толком не может... Лично я, пожалуй, был бы не против другого директора.