Слизеринские истории

Люциус Малфой прошел через лавку, лениво поглядывая на вещи в витринах, позвонил в звонок на прилавке, после чего обернулся к сыну, который уже потянулся к какому-то стеклянному глазу, и произнес: – Ничего не трогай, Драко. "Что ж за наказание-то, - подумал Люциус, - как маленький... это не трогай, то не бери... ну, непременно надо схватить... одна радость – в рот все подряд тащить перестал..." - …и всем кажется, что он такой замечательный, этот чудесный Поттер, со своим шрамом и своей метлой... Люциус не вслушивался в слова сына, а потому пропустил все, что тот успел сказать перед этим. Но и услышанного было достаточно. Недовольные, обиженные интонации говорили сами за себя. Их Люциус вынужден был слушать на протяжении всех летних каникул, которые, слава Мерлину, подходили к концу. А уж тему постоянных разговоров Драко Люциус знал наизусть – Поттер, чтоб его. - Ты говорил мне об этом уже тысячу раз, – не выдержал Люциус. Поведение Драко, особенно его нытье, вызывало раздражение, – и я напоминаю тебе, что это... неразумно... выказывать что-либо, кроме уважения к Гарри Поттеру, раз уж большинство считает его героем, заставившим исчезнуть Темного Лорда... а, мистер Боргин! "Наконец-то", - облегченно вздохнул про себя Люциус. Появление хозяина лавки избавляло его от продолжения бессмысленного разговора с Драко. Бессмысленного, потому что Люциус все лето повторял своему сыну прописные истины, но, кажется, совершенно без толку. – Я не покупаю сегодня, мистер Боргин, а продаю, – сказал он. К нему авроры еще не приходили. Фамилия Малфой, несмотря ни на что, вызывала определенное уважение. Но у Эйвери, Крэбба и Гойла обыски уже были. Они, естественно, сразу же пришли к Люциусу. "Хотели предупредить, - губы Люциуса скривились. – Так я и поверил. Сами сидят тише воды, ниже травы, а я, по их мнению, должен рисковать и предпринять нечто, способное прекратить бурную деятельность аврората". - Но ведь наверняка министерство не осмелится побеспокоить вас? – лебезил между тем Боргин, заглядывая в список, который показывал ему Люциус. "Не осмелится... Как же. Пока не осмеливается". - Министерство становится все надоедливее. Ходят слухи о новом акте о защите магглов... даже не сомневаюсь, что за всем этим стоит вшивый магглолюб Артур Уизли. Как видите, некоторые из этих зелий могут показаться... "Зелья... Да по сравнению с тем, что мне оставил Темный Лорд, никакие зелья не страшны. Тут еще можно отвертеться, а вот тетрадочка с подписью «Т.М. Риддл» тянет на пожизненное. Как минимум". – Можно мне это? – Драко показал на сморщенную руку на подушечке. – О, Рука Славы! – воскликнул Боргин, бросив список Люциуса и поспешив к Драко. – Вставьте свечу, и она будет светить лишь для того, кто ее держит! Лучший друг воров и взломщиков! У вашего сына отменный вкус, сэр. – Я надеюсь, мой сын станет кем-то большим, чем вором или взломщиком, – холодно ответил Люциус. "Наглец! Моя б воля... Впрочем... Охота была руки марать. Всем угодить не получится, ничтожество. Сам от страха быстрее загнешься". - Хотя, если его школьные отметки не улучшатся, – еще холоднее сказал Люциус, – может оказаться, что это действительно все, на что он способен. – Я не виноват, – возразил Драко. – У всех учителей есть любимчики, эта Гермиона Грейнджер… – А я думал, ты постыдишься того, что девчонка из неволшебной семьи обходит тебя на каждом экзамене, – бросил Люциус, но тут же пожалел о своих словах, глядя на потупившегося сына. "Кой Мордред меня за язык дернул! В присутствии этого лавочника... Ладно. Что уж теперь... Может и к лучшему... Оставит в покое Поттера и возьмется за учебники". – Все то же, – сказал мистер Боргин елейным голосом. – Волшебная кровь уже почти везде ни во что не ставится... – Не в моем случае, – ледяным тоном ответил Люциус. – Нет, сэр, и не в моем, сэр, – Боргин отвесил низкий поклон. – Тогда вернемся к моему списку, – отрезал Люциус. – Я тороплюсь, Боргин, у меня важное дело в другом месте. О том, что дневник Темного Лорда – это не просто вещица на память, Люциус догадался сразу, как только получил сей сомнительный предмет с наказом хранить его. Чтобы Лорд так трепетно отнесся к обычной тетрадке, да еще маггловской! Но вдаваться в подробности Люциус, конечно, не стал. После исчезновения Темного Лорда этот дневник тоже мало волновал Малфоя. Люциус сам пришел в аврорат. Как говорится, добровольно во всем признался и раскаялся. Сдал кое-какие яды, несколько темномагических артефактов, пожертвовал энную сумму в какой-то фонд помощи жертвам войны – и зажил спокойно. Но сейчас ситуация была совсем иной. По словам того же Крэбба, авроры старались вовсю. То, что в министерстве вдруг, после стольких лет, вспомнили про сторонников Темного Лорда, вызывало тревогу. Если уж Фадж решился спустить на бывших Пожирателей свою свору, значит, откупиться в случае чего уже вряд ли удастся. Да и без Дамблдора явно не обошлось, иначе министр не допустил бы участия в рейдах Артура Уизли, в компетенцию которого все эти обыски никаким боком не входили. Прикинув, от чего в данной ситуации следует избавиться в первую очередь, Люциус, конечно, вспомнил и про дневник. О том, что представляет собой эта тетрадка, Малфой догадывался. Подозрения возникли у него уже давно. Темный Лорд не раз намекал на то, что практически бессмертен. Естественно, он ни о чем не говорил прямо, для этого он был слишком осторожен и недоверчив. Но в то же время Лорд всегда отличался самоуверенностью и чересчур презрительно относился к окружающим, чтобы подумать о том, что далеко не все вокруг такие дураки, как ему казалось. Подозрения Люциуса подтверждались и поведением его свояченицы Беллатрикс, которая после исчезновения Темного Лорда не оставляла попыток разыскать его, а значит была уверена в том, что он исчез не насовсем. Уже позже, размышляя о том, какие причины заставили Дамблдора поручиться перед Уизенгамотом за Снейпа, Малфой понял, что нашел еще одно доказательство своей теории. Директор Хогвартса не верил в то, что Лорд сгинул окончательно, и готовился к его возрождению, иначе зачем бы ему мог понадобиться Северус. Просидев несколько дней в своей обширной библиотеке и исследовав подозрительную тетрадку, Люциус пришел к неутешительным выводам: дневник вполне мог оказаться хоркраксом. "Только этого мне не хватало, - подумал Люциус. – Продать... Если кто-то догадается что это такое, вычислить продавца будет легче легкого. Уничтожить, выбросить... Немыслимо! Как я потом объясню ему такой поступок? Спрятать... Если найдут – поцелуй дементора мне гарантирован". Промаявшись довольно долгое время в поисках выхода из создавшегося положения, Люциус нашел самый приемлемый со всех точек зрения. Идея одним махом избавиться от тетради Темного Лорда и попробовать скомпрометировать Дамблдора была прекрасной. Она пришла в голову Люциуса вскоре после того, как он обнаружил, что с дневником можно пообщаться, и что еще важнее – с ним получилось договориться. Заключенная в тетрадке частичка юного Темного Лорда прямо-таки рвалась в Хогвартс, обещая устроить в школе грандиозные беспорядки. Оставалось лишь выполнить необходимое условие – подкинуть дневник девочке. Почему для этого не подходил какой-нибудь мальчик, Люциус уточнять не стал. Когда в начале августа из Хогвартса пришло письмо со списком учебников, необходимых для второго курса, Малфой решил, что пришла пора переходить к выполнению плана. И вот теперь, сторговавшись с Боргиным, Люциус с сыном направился во "Флориш и Блоттс". Магазин осаждала толпа. Люциус поморщился, он терпеть не мог подобных сборищ и толкотни. "И ради кого?" – презрительно подумал Малфой. Ему, как главе попечительского совета Хогвартса, был уже известен будущий преподаватель ЗОТИ. "Фанфарон и пустобрех, - сразу же сделал вывод Люциус. – Дамблдор совершенно перестал заботиться об образовании". Разумеется, в любое другое время Люциус обошел бы это галдящее столпотворение за несколько миль, но сейчас оно ему было только на руку. Оставив Драко в дальнем конце магазина, где меньше народа, Люциус отправился присматривать подходящую девчонку. Он уже практически засунул дневник в сумку какой-то визжащей от восторга поклоннице Локхарта, когда вдруг заметил в толпе Артура Уизли, пробирающегося к выходу. "Уизли, - Люциус хищно прищурился. – Ты-то мне и нужен. Идеальное орудие для выполнения моего плана". Между тем в другом конце магазина назревала драка. Люциус увидел своего сына в окружении Поттера и его компании. Младший Уизли явно рвался в бой, но его держали Поттер и грязнокровка Грейнджер. К ним уже подходил и Артур с двумя старшими сыновьями. Люциус рванулся вперед. - Так, так, так… Артур Уизли, - протянул он, подойдя к сыну и положив руку ему на плечо – пусть не думают, что Драко один. – Люциус, – сдержанно кивнул Уизли. – Я слышал, в министерстве аврал, – сказал Люциус. – Все эти рейды... надеюсь, они платят тебе сверхурочные. "Черт! Как же подсунуть дневник? – лихорадочно соображал он. – Отвлечь бы чем... а то уставились все... Потянуть время?.." Люциус полез в котел, который держала девчонка Уизли, и среди блестящих книг Локхарта наткнулся на очень старое потрепанное "Руководство по трансфигурации для начинающих". – Видимо, нет, – сказал он. – Стоит ли позорить имя волшебника, если за это даже не платят? Уизли побагровел и процедил сквозь зубы: - У нас очень разные понятия о том, что позорит имя волшебника, Малфой. "Ага! Уже выходишь из себя, - отметил Люциус. - Ну, сейчас я тебя дожму". - Естественно, – сказал он, переводя взгляд на подошедших родителей Грейнджер, которые растерянно наблюдали за происходящим. – Какая же у тебя компания, Уизли... а я-то думал, твоей семье ниже падать некуда... Как и рассчитывал Люциус, Уизли бросился на него и толкнул назад, на книжный стеллаж. Десятки тяжелых книг повалились на них. Поднялся невообразимый шум. Что-то кричали сыновья Уизли, верещала его жена... Люциус быстрым движением запихнул тетрадку Темного Лорда в учебник дочери Уизли, который не выпускал из рук, и мгновенно получил удар в лицо толстенной «Энциклопедией поганок», ведь Уизли от драки не отвлекался и работал обеими руками. Впрочем, в долгу Люциус оставаться не привык и тут же разбил Уизли губу. Как раз вовремя, потому что их уже растаскивал в стороны появившийся Хагрид. - А ну-ка разошлись, парни, разошлись... – прогрохотал его голос. Люциус быстро сунул старый учебник обратно в котел: - Держи, девчонка... вот твоя книга... это лучшее, что может тебе дать твой отец... С этими словами он высвободился из рук Хагрида, выразительно посмотрел на сына и вышел из магазина. - Это было здорово, пап! – воскликнул Драко едва они вышли на улицу. – Жаль только, что ты пропустил удар. - Не страшно, - ответил Люциус, улыбаясь. – Пропустить удар может каждый, главное – умение держать удар. "К тому же Уизли пропустил гораздо больше", - с удовлетворением подумал он.