"Full moon..."

Большей в жизни бредни, Ли Джуну ещё никогда не доводилось слышать. Это же сродни династическому браку, с разницей лишь в том, что подобная «сделка» предполагается между двумя раззадоренными противостояниями мафиозными группировками. Да такого ни в жизнь не было! — Вы… Пошутили, верно? — полуутвердительно отозвался молодой человек. — Сейчас не время для шуток, мальчишка! — резким, приказным тоном, осадил растерянность оппонента, старик. — Разве ты не видишь? Что-то грядет. И мы оба попадаем под удар, норовя упустить из рук ту власть, которую имеем! — Но, черт подери! — огрызнулся Джун. — Не таким же способом! — взревел он. — Есть варианты получше? — с плохо скрываемой усмешкой, парировал предводитель Безмолвных. — Что же, сынок, я весь обратился во внимание и готов выслушать твои мысли на сей счет. — его сухой голос сочился ядом, словно гной из раны, поражающей кожу гангрены. Над головами беседующих раздался громкий топот множества пар ног. Оба лидера вскинули головы и тут же понимающе переглянулись. — Это была ловушка. — холодно отозвался старик. — Надеюсь, ты осознаешь, что мои доводы не лишены смысла. Джуну оставалось лишь кивнуть. Он терпеть не мог когда что-то решается за него, а вот именно в этот момент так и происходило. Он как никто иной понимал неизбежность его согласия на этот брак, ведь, после двухлетней войны с кланом Безмолвных, его люди ни за что не согласятся объединять силы с плотными рядами врага. Слишком глубока их ненависть. И Джун разделял их чувства и взгляды. Нужен достаточно весомый повод, чтобы чаша весов их верности была вновь на его стороне. Выигрыш — не столько заслуга лидера, сколько людей из его окружения. Так было всегда, и глуп тот, кто возомнил что этот факт можно оспорить или и вовсе опровергнуть. Таким человеком был его отец. Жестокий, властный, эгоистичный и самовлюбленный, он запугивал и с легкой руки убивал членов своей свиты, и те служили ему, страшась стать следующей жертвой. И ладно бы, на кону стояли лишь их жизни. Его безумный отец вырезал целые семьи, с расчета на собственную непоколебимую власть. Но, стоило Джуну стереть ублюдка с лица земли, и эти люди мигом предали память о сгинувшем предводителе. Зато сейчас Ли Джун был твердо уверен: его подчиненные служат ему верой и правдой. Ему не стоит опасаться заточенных ножей в спину. Скорее, они безвозмездно отдадут свои жизни вместо его. Автоматная очередь гулко разнеслась по холлу, едва он и его оппонент достигли верхней ступени подвала. Прижавшись к стене, дабы, ненароком не пришибло пулей, прошившей не такую уж и крепкую, подвальную дверь, Джун наконец-то добрался к двум стволам, которые тщательно скрывал под полами своего низменного пиджака. Мужчина понимающе ухмыльнулся и разобрал свою трость, на которую изредка опирался при ходьбе. С деревянного основания трости, тот вынул длинный клинок, играющий гранями на легком отсвете от лампы на входе в подвальное помещение. — Собираетесь противостоять пулям — «этим»? — не без издевки в интонациях, спросил Джун у мужчины. — Для «этого», — предельно серьезным, замораживающим тоном, отозвался старик, — у меня есть ты. — спорить было некогда, Джун и так все понял без слов. Его основная роль сейчас — прикрывать тылы. Все равно у них есть кому справляться с основным натиском нападающих. А в ролях, «кто здесь главный» и «чьи команды следует выполнять», они непременно разберутся позже. — Где моя дочь? — спросил предводитель Безмолвных. — Второй этаж. Третья комната справа. — отрезал молодой человек. — Надеюсь, тебе хватило ума не оставлять ее одну. — едко подметил мужчина. — Если с ней что-нибудь случится… — Не время для разговоров! — оскалившись, не менее едко парировал Джун. — Сначала есть дело поважнее! — и ринулся в водоворот событий… *** Сначала пришла грусть. Она вынуждала тебя безостановочно винить себя и жалеть о жертвах других, принесенных во имя твоей жизни. Сущая несправедливость, как ты считала. Подобного не должно было произойти. Затем пришло отречение. Следом за грустью, твою грудь сдавило плотное кольцо, причиняющее адские муки, но разум упрямился наползающему самобичеванию и доказывал с устрашающей яростью что в произошедшем нет твоей вины. Позже пожаловала апатия. Словно ленивая, объевшаяся сливок, кошка, она разместилась внутри тебя и запустив острые коготки в тело, вынудила покориться ей. Стать пустой и бесконтрольной. Ты свернулась клубочком на постели и уткнувшись носом в мягкую, упругую подушку, попыталась абстрагироваться от реальности и внутренне смириться с любым поворотом твоей судьбы. Ведь действительно, какой смысл убиваться, если все давным давно предрешено свыше, и обернуть произошедшие события вспять, никогда не получится? Едва ли у тебя получилось сие не хитро мудрое действие, пришло смирение с неизбежным, как тишину твоего внутреннего покоя нарушил странный шум: словно огромное стадо диких быков носилось коридорами нижнего этажа. Грохот и топот слились в одну всеобщую какофонию звуков и ты с ужасом вскочила с постели. Тобой овладела небывалая доселе паника. Руки мелко тряслись, в голове господствовал полнейший кавардак, а неуправляемое, напряженное, словно натянутая тетива лука, тело, била крупная дрожь. Внутренний голос подсказывал что что-то неладное творится вокруг. И паника лишь усиливалась. Сейчас ты не имела ничего, дабы защитить себя в случае чего: ни привычного, едва ли не сросшегося с телом, оружия, ни хваленой вампирской скорости и ловкости. То тело, в которое тебе «посчастливилось» переселиться, оказалось бесполезным как пшик. На ватных, подгибающихся ногах, ты добралась к дверному проему вожделенного выхода из комнаты и с львиной долей страха, стала поворачивать дверную ручку. Дверь отворилась с тихим щелчком и ты аккуратно выглянула наружу, стараясь ничем не выдать себя. В нескольких метрах от тебя сцепились двое: высокий, широкоплечий мужчина с обритой, лысой головой, и не менее высокий, мало чем уступающий оппоненту в росте, худощавый молодой человек. Длинная челка скрывала половину его лица. Он то и дело норовил приблизиться к странному, продолговатому, незнакомому тебе, металлическому предмету, а бритоголовый то и дело отшвыривал его ногою подальше от нападающего. Вернуться внутрь и спрятаться, не было никаких сил. Тело совсем одеревенело и не желало слушаться новую хозяйку. Внезапно челка с лица молодого человека соскользнула к виску и твоему взору открылся дичайший кошмар: та половина лица незнакомца была обезображена до неузнаваемости: вместо правого глаза, зияющая чернотой впадина, затянутая кожей, исперещенной бесчисленными шрамами, височную долю к виску пересекал бордовый рубец от старой раны, отчего казалось, щека втянута внутрь, а уголок рта будто разорван в клочья. Молодой человек заметил тебя и устрашающе улыбнулся. Он словно порывался тебе что-то сказать, но издавал лишь хрипяще — булькающие звуки. Прежде чем ты попятилась внутрь комнаты, ты успела заметить отсутствие языка в ротовой полости незнакомого юноши. Ты плотно закрыла двери и в панике уставившись в никуда, отступала назад. Стоило тебе упереться спиной в нечто твердое, ты пошатнулась и канула в объятия забытия… ***