"Full moon..."

Ты мчалась коридорами замка, сверкая белозубой, совершенно счастливой и обезоруживающей улыбкой на, словно озаренным внутренним светом, лице. Сегодняшним вечером тебе предстояла невероятно приятная, небольшая, но весьма дерзкая шалость, инициатором которой стал не кто иной как самый великий и устрашающий, глава Сумеречных теней, Джереми. Речь шла о конной прогулке в равнинах Большой долины, прилегающей к особняку, на территории клана. Почему шалость? И в одночасье дерзкая? Да потому что, где это видано, чтобы столь влиятельная особа, как он, предавался столь недостойным его венценосного величества, развлечениям? И хоть в сводке законов клана нигде о подобном не писано, по статусу не полагалось. Да и боялись лошади недостойных творений Господних. Лишь полностью обезумевшие животные способны допустить к себе такого седока. От этого веселье обещало быть неимоверно развлекательным. Лишь для тебя одной грозный Джереми Ли был таким, немного по-юношески раскрепощенным, своенравным и уступчивым. Для других тщательно поддерживал исконное амплуа. — Спешишь в очередной раз в постель к хозяину? — раздраженно фыркнули сбоку от тебя. Ты вмиг остановилась и с гордой осанкой повернулась к собеседнице. — Мириам… — слащаво отозвалась ты, впрочем не особенно тая струящийся патокой яд. — Мечтаешь занять мое место? — с неизменной улыбкой на лице парировала ты. — Тогда старайся усердней. Пока что, у тебя получается из рук вон плохо, как видишь. Не дожидаясь ответной реплики, грозящей вылиться в настоящий скандал, ты поспешила вперед с грацией королевы. В спину донеслось рассерженное шипение. И хоть ты не собиралась ни с кем идти на конфликт, сейчас твоя душенька мурчала от удовольствия от поражения в словесной баталии рыжеволосой гадины. Распахнув двери комнаты предводителя, ты сверкнула улыбкой ещё пуще прежнего и бросилась в раскрытые для объятия, руки Джереми. — Готова, принцесса? — ласково, совсем по-отечески трепля твои струящиеся волосы, вопросил молодой человек. — Угу. — ты ткнулась щекой в его руку, беспечно отдаваясь во власть предстоящего увеселения. — Тогда пойдем. — он положил твою ладошку в свою и вы вместе отправились на выход. Стоило вам отойти от комнаты на пару десятков шагов, как вас настиг встревоженный Ли Ам. Один из достойных соратников клана и правая рука Джереми по совместительству. — Джереми! — коснувшись плеча друга, остановил вас худосочный юноша. Не смотря на нескладную фигуру, парень слыл отменным бойцом и верным боевым товарищем, готовым пожертвовать своей жизнью лишь бы прикрыть спину товарища. — Что-то стряслось, Ли Ам? — этому юноше, как и тебе, Джереми разрешал многие вольности по отношению к своей особе. — Клан Отреченных вновь замечен на нашей территории. — изрек он и ты разом погрустнела. Верховая езда явно отменялась. — Ли Ам… — потирая тыльной стороной руки висок, (так он всегда делал когда был слишком расстроен), произнес он. — Без меня на этот раз никак? — с долей надежды обратился он к другу. — Я обещал Елене прогулку. — Сожалею. — с участием отозвался тот. — Но нет. Они нагоняют своих на нашу границу. Джереми устало покачал головой, покрепче стискивая твою ладонь. Иногда он действительно сожалел о том, что однажды был вовлечен в битву престолов и вышел с нее единоправным победителем. — Все в порядке. — мягко отозвалась ты, ласково заглядывая ему в глаза, пытаясь выразить таким достоверным способом свое понимание. — Ты ведь лидер. Так нужно. — ободряюще сжала его руку в ответ ты. — А покататься сможем по твоему возвращению. — словно в подтверждение своих слов ты утвердительно кивнула головой. — Не хочу расставаться. — с тоном мученика отозвался он. — Поедешь со мной? — резко сменил направление мысли Джереми и ты даже слегка опешила от такого предложения. Впрочем, Ли Ам явно поддержал твое недоумение. За Джереми Ли никогда подобного не водилось. Все свои проблемы и проблемы клана он неотступно сваливал на свои широкие плечи, предпочитая рассчитывать лишь на свои силы. Да и с вервольфами, он, наверняка, сумеет справиться сам, даже если их будут тысячи. Что же сулят такие обширные изменения в его поведении сейчас? Неужели это очередной способ доказать тебе возложенное на тебя доверие? Или здесь нечто иное? Знала бы ты, чем обернется в итоге твоя беспечность, наверняка отказалась и постаралась унести ноги куда подальше. — Да! Конечно же да, Джереми! — ответила ты и он, подхватив тебя за талию, закружил в воздухе. — Я ни капли не сомневался в твоей преданности, Елена. — произнес он и опустив на ноги, повел тебя за собой… *** Вечернее небо над головой Ли Джуна раскрашивал розово-лиловый закат. Ночь обещала быть достаточно холодной, но ему было плевать. После недавнего ночного недопокушения, его голова была забита под завязку разнообразными размышлениями. Единственное, что не давало ему сорваться с поводка — мысль о том, что совсем скоро, уже нынешней ночью, он вновь увидит тебя. С нападениями Безмолвных он как-нибудь непременно разберется. Он предполагал что, рано или поздно, они выйдут с тени и войдут в игру, разыгрывая с ним партию за партией, до окончательного разгрома одной из сторон. Так же, Чан Сон понимал: этим психопатам есть за что мстить. Вот только выбрали они не ту жертву для отмщения. Всему виной его покойный отец. Именно из-за его алчности и безбожной жестокости погибла жена их предводителя. Во времена своей жизни, его отец отличался ненасытностью к слабому полу. Ему было плевать на их социальное положение и приписанные статусы, сословие и расовую принадлежность. И все бы ничего. Типичный бабник, как сказали бы многие, что здесь такого? Но все далеко не так просто и радужно, как могло показаться на первый взгляд. Жестокий? Это было самое безобидное и ласковое прозвище для этого чудовища. Неумолимый и несгибаемый садист, он, не только мучал несчетных девушек, вдвое, а то и втрое младше его. Все обстояло до жути страшнее. После его «игр», мало кто из них оставался жив. Трупы девушек находили в его постели до неузнаваемости обезображенными, а те, кто все же умудрялся уцелеть, ежесекундно молили о скорейшей погибели. Он ломал их словно спичку в зажатых пальцах. И это всегда сходило ему с рук. Так же он поступил и с матерью Джуна. Получив от нее наследника, он… Джун даже вспоминать не хотел о тех ужасах, которые пришлось вытерпеть до своей кончины его матери. И пусть он ничего не знал о ней и никогда не видел ее лица, то, что он узнал о ее смерти, вынудило возненавидеть отца. Он рос. Креп. И изо дня в день копил в себе эту жгучую, клейменную ненависть. Ведь ему было всего шесть, когда его воспитатель, который заменял ему нянек, признался излишне любопытному мальчишке о злодеях отца. С того момента его психика пошатнулась. Он не познал что такое детство по собственному желанию, стараясь взрослеть и развиваться, отгородившись от зыбкой границы детского счастья. Ему пришлось слишком быстро повзрослеть и крепко стать на ноги. Разве может после такого воспитания вырасти иной мужчина? Добродушный, заботливый и отзывчивый? Бред. Ему нравилось осознание того, каким он вырос: грубым, сильным и беспощадным. Именно благодаря несломимому духу и каленной ненависти он и уничтожил с лица земли это дьявольское отродье, под личиной своего бездушного отца. Именно благодаря смерти отца он обрел то, чем и доселе владеет. Этот трон принадлежит ему по праву. И никто не смеет бросить вызов уложимся устоям. А Безмолвные? Эта марионетка в его спальне лишь предупреждение. Предупреждение о том, что игра началась. И хоть довольно глупо винить детей за грехи их родителей, Джун, как никогда и никто иной был готов принять брошенный ему вызов… ***