Шинигами в полоску

Вас когда-нибудь сбивал на полной скорости поезд? Нет? Тогда может вы стояли на пути ошалевшего одиннадцатого отряда, стремящегося к своей цели? Тоже нет? Счастливые вы люди. Ичиго чувствовал все это вместе взятое и, возможно, немного в квадрате, плывя где-то на грани между бессознанкой и реальным миром. Не было ни верха, ни низа, ни лева, ни права, смешавшись в единый вакуум черного пространства. Боль огненными цветами расплывалась под веками, пробивая себе путь откуда-то изнутри и впиваясь зубами до самых костей. Он был уверен, что остается на месте, но чувство того, что ему снова восемь и он вновь на борту раскачивающегося прогулочного морского катера, только усиливалось. Больно. Больно. Больно. Больно. Ему не было так больно ни когда он дрался с Кенпачи, ни после его потасовок с Гриммджо, ни даже во время процесса вытирания ним крыши Лас Ночеса Улькиоррой. Сейчас же боль вышла на новый уровень – его словно вывернули наизнанку, а затем окунули в едкую кислоту с головой. Спустя какое-то время вернулось ощущение собственного тела, что казалось сейчас неподъемным мертвым грузом. Резкий шум в ушах, словно из поломанного телевизора, постепенно сходил на нет, заменяясь все такими же невыносимо-громкими звуками окружающего мира. Кто-то будто бы увеличил громкость у него в голове на пару десятков единиц. Металлический привкус во рту не добавлял радости, как и общая слабость. Открыть глаза казалось непосильной задачей, но даже когда Ичиго все же разлепил один глаз, переборов себя, ему это не сильно помогло – все плыло и двоилось, а яркий солнечный свет бил в глаза, намереваясь, видимо, прожечь ему голову до самой кости. По крайней мере, пейзаж перед ним был довольно приятным. Перед самым носом зеленела высокая трава, перемежаясь с какими-то мелкими полевыми цветочками, гоняемая ветром из стороны в сторону, небо же было по-летнему голубым и, как назло, без единого облачка. Ичиго совсем не нравилось чувствовать себя абсолютно беззащитным, каким он сейчас и являлся. А еще что-то было не так. Он не мог еще даже предположить, что именно, но отвратительное чувство неправильности не оставляло его больную голову. Появилось непреодолимое желание найти себе укрытие, спрятаться, залечь на время, чтобы разобраться в происходящем. «Встать. Мне нужно встать». Так просто решить и так сложно сделать. Он лежал на боку и, чтобы приподняться, нужно было для начала хотя бы перевернуться на живот, что с непослушным телом было нереально. Это Ичиго понял, как только попытался напрячь левую, не придавленную телом руку, и боль прострелила от самых кончиков пальцев и до шеи. Аж слезы с глаз брызнули. Но он бы не был самим собой, если бы такая мелочь его остановила. Правда. Перекатиться оказалось проще, хотя и опасно – перед глазами плавали черные круги от боли, заставляя двигаться наугад. Дальше дело пошло сложнее. Опереться, напрячь мышцы, оторвать верхнюю часть тела от земли, и тут же упасть обратно. Повторить. С третьего раза, все же вышло, хоть он весь и дрожал, а в груди что-то подозрительно забулькало, вызывая приступ кашля. Рот тут же наполнился кровью. «Плохо». Он опустил голову, часто моргая, стараясь отогнать помутнение и одновременно сплюнуть кровь, что почему-то никак не получалось сделать, и уткнулся взглядом в… лапы? Да, рыжие лапы в черную полоску. Та-а-ак, его, конечно, знатно приложило, судя по непередаваемым ощущениям фарша только что пропущенного через мясорубку, но до галлюцинаций еще вроде далеко, да и возраст не тот. Это же не…? Между лап на ярко-зеленую траву капала кровь, что так уверенно вырывалась из его легких ранее. Он попытался приподнять свою руку, и правая лапа в его поле зрения тут же подчинилась, поднимаясь над землей, отчего его тут же повело в сторону. Рефлексы сработали на уровне подсознания, хотя сам Ичиго находился в состоянии прострации, тут же балансируя тело, и ему оставалось лишь зачарованно наблюдать, как та самая лапа меняет положение и он перестает заваливаться на бок. Что за? Из ступора его неожиданно вывела судорога, прошедшаяся вдоль напряженного позвоночника, заставляя выгнуться дугой и издать полузадушенный хрип. Зато мыслительный процесс запустился с тройной скоростью, уверенно перерастая в панику. «Что? Как? Я, я, же, я же не Пустой. Это просто не могло…! Да и когда!? Какого вообще черта!?» - Ичиго судорожно пытался вспомнить последние события, но ничего не намекало на, на вот это вот все. Когда он умер, все было в относительном порядке и что вообще могло произойти за то время, что он был без сознания? Никаких подозрительных провалов в памяти вроде не присутствовало. Безысходность и растерянность нарастали снежным комом внутри. Неужели и вправду стал Пустым? Но одна мелькнувшая мысль вернула надежду на лучший исход событий: «Дыра! Если я стал минусом, где-то будет дыра!» Все болело, его начинало тошнить от привкуса крови, а голова раскалывалась, словно после сотрясения, но его ничего не могло остановить в полном осмотре своего тела. Да и своего ли? Неожиданный прилив энергии позволил ему встать на все четыре лапы и закрутиться вокруг своей оси, рассматривая себя и надеясь не увидеть зловещего черного провала. Массивное, но гибкое тело, шея не сильно изменившаяся по длине, мощные четыре лапы и длинный хвост в придачу к этому всему. И шерсть, везде шерсть. Узнаваемой такой расцветочки: белый мех снизу, рыжий сверху и полоски, черные полоски по всему телу. Да и скосив немного глаза можно было увидеть широкий нос и выглядывающие белые кошачьи усы. Как он вообще этого сразу не заметил? Радовало только одно – дыры, как у Пустых, он нигде на теле не увидел и находился он тоже явно не среди мертвых песков Хуэко Мундо. Хотя это не меняло того факта, что он был перепуган до чертиков, да и как тут можно быть хоть в чем-то уверенным с его-то наследственностями. Кстати о птичках. «Зангетсу?» Ичиго застыл, внимательно прислушиваясь к себе, но не получая ответа даже через несколько минут. «Эй, Зангетсу, слышите меня? Вы знаете, что происходит?» В ответ ему была лишь та же тишина, что не несла в себе ничего хорошего. «Зангетсу? Старик? Пустой? Хэй, я же знаю, как ты ненавидишь, когда тебя называют пустым, Зангетсу. Старик, я в следующий раз вам цунами там устрою, если будете игнорировать меня», - с наигранным поддразниванием звал Ичиго, надеясь получить ответ хоть от одного из своих мечей. Безмолвие давило на него мертвым грузом. Первая попытка попасть в свой внутренний мир тут же провалилась. Как и вторая. И все последующие тоже. Он словно натыкался на невидимую стену, что, чем сильнее он пытался прорваться сквозь нее, тем сильнее она отталкивала его назад. Точь в точь, как шесть лет назад, когда от всех его сил остались лишь воспоминания. Нет. Тогда, независимо от того, сколько раз он бился об нее, ничего не менялось. Нет. Тогда он срывал себе голос, когда от отчаяния начинал кричать вслух, он зарабатывал себе дичайшие мигрени, часами пытаясь разрушить эту стену, пытаясь дозваться до своего меча, найти источник своей силы. Нет, нет, нет, нет, нет, нет. Это же не может повториться опять, правда? «Зангетсу! Зангетсу! Зангетсу!» Он дышал, но ему не хватало воздуха в легких, он тонул, тонул, тонул в своем отчаянии, позволяя панике заполнить сознание. Но к панике начинала примешиваться еще и необузданная ярость, ведь опять, опя-я-ять все упирается в шинигами. Что этот мелкий паршивец сделал, что его силы как отрезало? Он ему голову снесет, как только найдет. Вся эта безысходность, все разочарование, вся его боль переплетались внутри, давили на легкие, обжигая своим жаром. И вырвались наружу громким звериным рыком. И неожиданным всплеском собственной реяцу, что заставило его, чуть ли не подавиться от неожиданности и напора - даже земля затряслась под его лапами. От его удивления, разошедшаяся реяцу тут же свернулась, прячась внутри теплым клубком. Значит, силу он не терял? Тогда где же…? Вот только все размышления прервал ответный рык, раздавшийся откуда-то слева. Рык, который ни с чем нельзя перепутать. Рык очень голодного Пустого. Два удара сердца и огромный, невероятно уродливый, как и большинство его собратьев, Пустой с непропорционально большими руками и ногами, в соотношении с остальным телом, приземлился прямо перед ним, тут же замахиваясь на него, в отчетливом стремлении поймать и сожрать. Отпрыгнуть с пути удара было плевым делом даже с непривычным для него телом, – медленнее только Кон двигался, - а вот ощущение тысячи иголок впивающихся в лапы при приземлении быстро отрезвило его, напоминая о собственном плачевном состоянии. «Вашу ма-» Мысленный поток ругательств прервала подсечка ногой, что была толщиной с него самого, из-за чего его отправило в непродолжительный полет до ближайших кустов, оказавшихся на пробу невероятно колючими. Тяжелые шаги сотрясали землю и неумолимо приближались к его распластанному телу. Ну уж нет, он не станет поздним завтраком какого-то второсортного, бестолкового Пустого, спасибо не надо. У него еще есть гордость. Все, что ему приходило в голову – это пустить в ход присутствующие на лапах впечатляющие когти, в попытке добраться до уродливой маски, напоминающей гротескную версию насекомого. Он, правда, понятия не имел, как их выпустить, но если он сможет хотя бы повредить белую костяшку, то это позволит ему скрыться от отвлеченного и ослабленного минуса. Ну что же, на отсутствие удачи он никогда не жаловался. Лежать без движения и даже дышать через раз, показывая, какой он слабый и несчастный, оказалось очень легко, и являлось, на самом деле, не такой уж и далекой правдой. И ждать, ждать, когда отвратительная морда наклонится ниже, ближе к такому заманчиво-незащищенному животу, оказавшись в зоне досягаемости. Рано, рано, еще немного. Ну же. Сейчас! С приглушенным рычанием Ичиго пришел в движение, вцепляясь всеми четырьмя лапами в наклоненную голову и, подчиняясь внезапно взыгравшим инстинктам этого тела, мгновенно выпустил когти, что неожиданно легко пропарывали темно-горчичную кожу Пустого. Окрыленный своей удачей, он пытался ударить того по маске передней лапой, стараясь не свалиться, пока до монстра не дошел смысл происходящего. С непривычки получалось плохо. Пустой трусил головой, стараясь сбросить ощерившийся клубок с очень острыми когтями с себя, и уже начал тянуться к нему руками. В этот момент удар все же попал в цель, с легкостью распарывая сетчатый глаз, что заставило минуса в агонии вскинуть голову вверх, открывая Ичиго доступ к более уверенным действиям. Ичиго чуть не упал от внезапной смены положения из горизонтального в вертикальное, но все же выстоял, быстро найдя опору на плече Пустого. Смена угла нанесения удара тоже принесла свои плоды: два нормальных взмаха тяжелой лапы и маска покрывается сетью трещин, под его удивленным взглядом, словно она слеплена из тонкой керамики. Последний удар и надоевший Пустой рассыпается на духовные частицы. Ичиго с каким-то удивленным полузадушенным мявком рухнул вниз. И нет, вовсе не на лапы, как хотелось бы, а на свой многострадальный бок, вызывая новый приступ кровавого кашля. Дав себе несколько минут на отдых, он все же оторвался от такой мягкой травы, что только и располагала к дальнейшему лежанию на ней, осматриваясь вокруг и пытаясь определить, где же он находится. В морду ему тут же ударил поток свежего ветра, принеся с собой десятки новых запахов, заставляя прижать уши к голове и зажмуриться. Но в жаре полуденного солнца этот ветерок казался подарком свыше. Впереди него, на приличное расстояние, простиралось огромное зеленое поле, с вкраплениями разнообразных цветов, и с возвышающимися холмами вдалеке. За спиной поле продолжалось, постепенно переходя в заросли уже знакомых колючих кустарников, и уже за ними виднелась верхушка какого-то леса. Вокруг трава была смята от недавней потасовки (сражением это было слишком стыдно называть) и забрызгана кровью. «Слишком открыто, - признал Ичиго, осматривая окружающий его пейзаж, - хотя и красиво». Взвесив все за и против, он все же решил добраться до леса, чтобы найти себе безопасное место и разобраться, наконец, что за чертовщина тут происходит. Где он: в Генсее или в Обществе Душ? Когда он успел стать полосатым представителем семейства кошачьих? И куда подевались его мечи? Устало выдохнув, уже чувствуя приближающуюся головную боль и клубящиеся на горизонте проблемы, Ичиго, оглянувшись в последний раз, встал и, сделав пару шагов вперед, тут же скрылся в тех самых колючих кустах.

***

Бывший временный шинигами даже не представлял, какую панику вызвал в двух мирах своей смертью и бесследным исчезновением, и сколько сил его друзья и не только бросили на безуспешные поиски пропащего. И узнает еще не скоро.