Однажды, жили были...

Однажды, жили были в большом городе… Нет, банально как-то выходит! Нужно что-нибудь посвежее!.. Представьте себе огромную вселенную — бескрайнюю, мерцающую разнообразием и одновременно абсолютно обыкновенную, в соотношении других таких же вселенных. А в этой вселенной есть ничем не примечательная галактика с фантастическим, невообразимым Оком. Ну или, что бы было понятнее, — местным солнцем. Оно горело переливами фиолетовых и красных цветов, а раз в столетие оно на несколько минут становилось огненно голубым (как для нас проще — цвета лазурного утреннего неба на нашей Земле). И в системе Ока находилась планета Карион. А вот как раз планета эта была необычная! Или вернее сказать совсем непримечательная, оттого и необычная. На всех прочих планетах во вселенной Элепс (в которую и входит система Ока) есть своя изюминка, искринка: одна планета была неоновой и в принципе могла заменять своё солнце, другая не имела орбиты и свободно «каталась» по всей системе (обитатели этой планеты делились на несколько больших групп, отличаясь выносливостью в ситуациях, в которые попадали благодаря своей шебутной планете), третья была квадратной, четвёртая была покрыта страшными рытвинами, и населяли её милейшие существа — краситы (как воспринял их любой благовоспитанный землянин — маленькие не то эльфы, не то феи, только их тела были покрыты разных оттенков тёплым мехом — солнце в системе не было слишком тёплым, хоть жизнь зародить и смогло), и тд и тп. В общем везде было на что глянуть прилетевшему из другой вселенной существу. Кроме Кариона в системе Ока. Это была самая простая на наш взгляд планета — круглая, с зелёной травой, прозрачной водой и раскаленной лавой. Хотя лава была лазурная, а небо днём оставалось нежно бежевым — вот и все отличия от, к примеру, все той же нашей родной Земли. Но так показалось бы нам. Обитатели и искатели приключений вселенной Элипс знали — нет ни одной планеты чудоковатее и страннее, чем Карион. Как раз на этом самом Карионе и живут люди, о которых хочу я поведать. Да, это обычные люди — точь в точь такие как мы. Они не обладали магией как какие-нибудь проквоты (на первый звук ударение, пожалуйста) с планеты Квартэта, не имели теплого меха как краситы (с планеты Силин, кстати говоря), не ходили на четырёх ногах как лафиты с планеты Кистро. Абсолютно обычные люди. Разве что достойным будет признать отлично развившуюся у них архитектуру и почти полное отсутствие финансовых проблем. Благодаря второму, первое развивалась с каждым годом. Так вот, о людях: небольшая компания из пяти человек, одной куроши (невысокая представительница разумных обитателей неоновой планета Реквэн) и птицы винсен по имени Оби. Это был весь их состав, но собрался он далеко по щелчку пальцев. Таковым он стал лишь через несколько месяцев, после встречи первых ее представителей. Все началось с девушки Тали. Впрочем, мне не удобно говорить от третьего лица о себе, и я уж сразу признаю себя ею. Родом я с Земли, из России. Не удивляйтесь — меня далеко не всегда звали Тали. Дома, на родной планете меня звали Наталия. Жила я в 21 веке и знать не знала, что однажды угожу в приключения. Но так произошло, и виной тому мне до сих пор хочется считать только лишь моего братца Антона. Впрочем, не могу сказать, что я ему за это хочу голову открутить — как раз нет, может даже расцеловала бы после всего этого, но тогда. Однако начнём с начала. Я, Наталия Костова, 16 лет девушка с вьющимися русыми волосами до лопаток, голубыми глазами, среднего роста и с приличной фигурой (ничего лишнего, ничего недостающего)… И вот я, значит, получила однажды сообщение от брата, в содержании которого было лишь одно предложение, что вполне нормально для Антона. «Если хочешь сюрприз — беги скорее ко мне» — гласила смсʼка на экране смартфона. Сейчас Тошка скорее всего в лаборатории, ибо время уже близилось к половине четвёртого. Мой брат — изобретатель-любитель, ему нравиться создавать всякие штучки, но особо серьезными вещами он обычно не занимался. Так, дурачился, придумывая всякую всячину. Ему в этом всегда помогает моя подруга Анька. Когда я ей впервые рассказала об увлечении брата (с неприязнью рассказывала, тогда я считала это детским занятием, а брат старше меня на 3 года!), то весьма удивилась её заинтересованностью и желанием посмотреть на его работу, да и познакомиться с ним лично. Хмыкнув, я все же выполнила просьбу, но с того момента моё отношение к их, оказывается, общему увлечению сильно изменилось. Вместе они создавали различные механические игрушки, могли из подручных материалов из подвала (в котором и работали) создать почти что угодно! Часто, спускаясь к ним, я обнаруживала уже спящую Аньку, Антона, безмятежно продолжавшего что-то ей рассказывать, пока руки заняты сборкой каких-то мелких деталей, а по полу подвала в это время передвигалось новое произведение их искусства. В какой-то момент времени после знакомства Ани с Антоном и улучшением её оценок, её родители благосклонно дозволили дочери достаточно часто оставаться у нас дома до ночи, а то и с ночевкой. Как верная сестра и подруга, я подкалывала их обоих, мол «сходите на свидание, задолбали в подвели сидеть и шушукаться», но ответом мне было постоянное «Ташка, успокойся и не мешай работать» и закрывающаяся передо мной дверь в подвал. Жили мы, как уже догадались скорее всего, в собственном доме. Родители наши приезжали к нам на выходных, а сами жили в городе. Сбежав со второго этажа по лестнице, я, с момолетным заходом на кухню за заранее приготовленным бутерами и скалкой (на случай обороны от изобретений братца. У нас и такое бывало), кинулась к двери в подвал. Вдох-выдох, и вот я уже аккуратно толкают её. Со скрипом дверь отворяется, и я вижу абсолютное ничего. Свет к чертовой бабушке в этот момент отрубился с тихим щелчком. Гадая, мой брат с Аней так шутят надо мной или действительно включили свет (что у нас не редкость), я начала спускаться по ступенькам вниз, спрашивая в пустоту: — Эй, Антон! Что за шутки дурацкие?! Неожиданно свет зажегся и я разглядела почти двухметрового брюнета, стоящего на стуле в середине подвала. Прямо под лампой. Он глянул на меня, потом на руку, в которой сжимал лампочку, и снова на меня. Затем хмыкнул и сказал: — Перегорела, зараза! Я уже спустилась с лестницы и подходила к Антону, покручивая пальцем у виска. В нашем доме лампочки перегорают только когда Тошка что-то мудрит с электричеством. И никак иначе! — Что вы на этот раз сотворили? — спросила я, оглядывая помещения в поиске Ани. Она вчера вроде собиралась остаться на ночь… — Аньки нет, не ищи. Ничего страшного, все в приделах разумного! — ответил брат и забрал у меня из рук бутерброды. Потом подозвал ближе к столу. На нем лежали плетёный железные браслеты, покрытые маслом что-бы не ржавели (позже брат нанесет на них нужный химический раствор, который замедлил коррозию). — И.? Что это за оригинальное украшение? — спросила я, не желая дотрагиваться до липких браслетов или выпускать их рук скалку. Мало ли. — Это, дорогая сестренка, если я правильно все собрал, — величайшая вещь, созданная в нашем веке! Я написал Аньке, что бы бежала сюда. Сейчас придёт и я все покажу, — сказал Антон и уселся на диван, поглощать бутеры. — Я туточки! — крикнула Аня и гробанулась с лестницы. Потом поднялась, отряхнулась и подошла ближе к нам, — Доброго утречка! — И тебе не хворать… — я приветственной обняла подругу. Внешне она была чем-то схожа со мной, разве что волосы были светлее и лицо совсем другое. Антон тоже поприветствовал Аню, а дальше уже начал рассказ, встав с места. — Итак! Сейчас я объявляю жутко важный момент для всего мира! Я покажу вам вещь, которая осуществит одну из мечт современного человека! — он выдержал паузу. Все его слова звучали чересчур пафосно, однако не так часто Антон давал ошибочное мнение о изобретении. По тому я просто сидела, не зная как реагировать на его заявление. Надоевшая всем пауза была прервана вновь вернувшимся голосом брата, — Ань, помоги-ка. Этой я не доверяю, — покосился он на меня и подмигнул. Подруга тот час же подскочила к нему. Вместе они вытащили из-под стола достаточно большой прибор. Его корпус видимо когда-то принадлежал то ли холодильнику, то ли стиральной машине. Теперь же он был усеян всеобразными панелями и кнопками, рычажками и тумблерами. От задней панели тянулся провод к розетке. Я же говорила, что лампочка не просто так перегорела! — Таш, тоже иди сюда. Только осторожно, ради всего механического! И скалку свою положи — он не кусается, — заявил Антон, подзывая к себе. Оставив предмет самообороны на диване, я нерешительно подошла ближе, с опаской наблюдая за приспособлением на полу. Оно в свою очередь мерно жужжало, напоминая компьютер, подмигивало индикаторами и, в общем то, не подавали враждебных признаков. — А теперь надень один браслет на руку, — брат указал на плетенки из железа. Только сейчас, взяв один из них в руки, я приметила, что на его внутренней стороне множество датчиков и тонких проводочков. Но отступать некуда, я вздохнула и надела браслет на запястье. Холодный металл, смазанный маслом, ощущался на руке чуть противно, но терпимо. — А теперь ты пропустишь по мне заряд тока, закопаешь мой труп и будешь счастливо жить с Аней? — с иронией спросил я брата. Тот лишь хмыкнул, беря в руки второй браслет и надевая его. Так и не ответив мне, он обратился к Аньке: — А у тебя важнейшая задача. Попробовать я это должен на себе, ну и на Ташке, а то не одного эксперимента на ней ещё не ставили, безобразие, — он подмигнул. — Так вот. Как только я скажу, что бы ты начинала, нажимаешь эту кнопку, потом медленно понимаешь вот этот рычажок… — дальше шли разъяснения как включать эту махину, подбирать режим и тд и тп. Единственное, чего он так и не сказал — для чего нужен этот прибор и кой-чёрт нам браслеты. Именно это я у Антона и спросила, когда он закончил объяснения. — Как я уже сказал, это величайшее достижение человечества в этом веке! Вы, девушки, можете не поверить на слово, но это, — он похлопал по верхней панели аппарата, — это — телепорт! — сказал торжественно он и выжидающе глянул на нас. А мы с Аней стояли, чертовски озадаченные таким заявлением.