Где нас нет

Мы будем петь и смеяться, как дети, мы похоронены на Невском проспекте.

Кирилл смотрел на вечерний Петербург с балкона своего номера, медленно покуривая очередную кубинскую сигару. Это был его собственный фетиш — медленно курить крепкие сигары, смотреть на людей, которые куда-то спешат, и думать о сути бытия. Это приносило ему необычайное удовольствие. Заканчивался последний полноценный день пребывания группы учеников десятого класса и их учителя в Петербурге. Уже завтра скоростной поезд унесет их обратно в Москву. При поездке сюда не смогли найти билеты в один вагон, поэтому пришлось брать ночной поезд. В обратную сторону повезло больше, места были — дорога домой в летящем быстрее птиц поезде займет теперь всего четыре часа. Кирилл был крайне доволен поездкой. Он вполне справился с организацией группы (не считая, разве что, похода в музей Военно-морского флота, когда несколько ребят отстали от группы, словно учились не в десятом, а в первом классе). Можно сказать, что он прошел боевое крещение выездом. Теперь ему и его ребятам все дороги открыты. Он посмотрел на часы. Почти двенадцать. Пожалуй, поздновато. Ребята не спят еще, наверное. А пора бы. Кирилл решил напоследок сходить в бар на последнем этаже гостиницы. Проходя по коридору, он обратил внимание на шум и громкий смех за дверью одного из номеров его ребят. Кирилл прислушался; голосов было больше трех, более того, среди них слышался и девчачий смех. Пару секунд подумав, он постучал в дверь. Шум стих. Через несколько секунд, как будто обитатели номера и их гости решали, открывать или нет, щелкнул замок ручки двери. — Кирилл Андреевич? — из-за двери показалось лицо Саши Овечкина. — Нет, блять, дева Мария! — Кирилл толкнул дверь от себя — Ну, что происходит? За время последней фразы Кирилл успел резко измениться в лице. В номере царил настоящий, неприкрытый, ядреный чад кутежа. Здесь собралась вся его группа. Судя по объему полных, пустых и полупустых бутылок, к сабантую подошли со всей основательностью. — Вы что, совсем? — А что не так, гражданин начальник? — подал голос Коля Градусов откуда-то из-за кровати. — Действительно, блять, что не так? Давайте все над этим подумаем! — Кирилл внезапно понял, что ругаться сейчас нет ни настроения, ни обстановки. — Так, а ну-ка все сюда, хочу на вас посмотреть. Кирилл оглядел нестройную кучку ребят, которые молча стояли и стыдливо смотрели по сторонам. — Градусов больше не пьет. Остальным тоже не советую налегать. Запомните так же, как собственное имя — меня здесь не было, я ничего не видел и ничего не знаю. Через час все должны спать, как младенцы. Усекли? — Кирилл направился к выходу из номера. — Завтра поговорим об этом. Спокойной ночи. Кто не встает на завтрак — получает хороших люлей. Про поход в бар он благополучно забыл. Вернувшись в номер, он первым делом закурил сигарету на балконе. «Выросли отцы» — усмехнулся он, крепко затянувшись. Внезапно в дверь постучали. «Не дежавю ли это?» — подумал он, идя к двери. Дежавю. Самое что ни на есть дежавю. За дверью была Валя. Кирилл сходу определил, что девушка неслабо перебрала с алкоголем. — Пойдёмте гулять, — девушка перешла сразу к делу, потянув Кирилла за руку в сторону лифта. — Нехило, смотрю, ты набралась. Ну, раз пришла, будем лечить. Кирилл захватил из номера куртку и повел девушку на крышу отеля. Там была маленькая скамейка, почти на самом краю, с нее были хорошо видны несколько прилегающих петербургских улиц. «Действительно, дежавю…» — подумал он, усаживая плохо соображающую девушку на скамейку. Про это место Кириллу рассказал бармен прошлым вечером, совет пришелся очень кстати. Валя дышала свежим воздухом и глупо улыбалась, глядя по сторонам. Сознание девушки было абсолютно усыплено алкоголем. Кирилл достал из кармана пачку сигарет, вынул две и раскурил обе. Одну протянул девушке. Она взяла, затянулась, закашлялась и засмеялась. — Курю с учителем, нихуя себе! — воскликнула девушка. — Куришь, куришь, тише. Зачем так напиваться было? — Откуда я знаю? Захотелось. Прошло некоторое время. Кирилл и Валя молча курили. Он думал о чем-то далеком, она просто улыбалась, выпуская дым изо рта. «Я люблю вас». Слова, прозвучавшие, как выстрел Авроры. Кирилл повернулся к Вале. Девушка смотрела на него и улыбалась. — Наверное, ты шутишь? — Кирилл был слегка потрясен услышанными словами. — Ни капли, — улыбнулась Валя. — Почему? — Кирилл выдал, пожалуй, самый глупый вопрос для ситуации, но только он пришел ему в голову. — Не знаю. Люблю и все. — Но пойми, это же невозможно. — Возможно все, — рассмеялась девушка. Кирилл понял, что мир рушится на его глазах. Зачем ей это? Он же старик по ее меркам, ведь ей только 17. Конечно, это влияние алкоголя, но он выдает наружу подсознательные мысли, а не создаёт новые. Значит, эта мысль была у нее в голове и до этого дня. Кирилл внимательно посмотрел на девушку. Сейчас, находясь под градусом, она не сможет понять, какая глупость родилась в ее юной голове. Поэтому он выбрал, казалось, самый простой вариант. — Давай обсудим это утром? Мы будем в лучшем состоянии для трезвой оценки ситуации, — Кирилл невольно сделал акцент на слове «трезвой». — Хорошо — улыбнулась девушка. — Ты мне лучше расскажи, кто и где достал алкоголь в таком объеме. Через несколько минут картина была ему совершенно ясна. Схема была проста и неоригинальна, как песни большинства русских рэперов — был найден простой продуктовый магазин, с продавцом договорились о большой закупке без лишних вопросов. Кирилл решил не устраивать исполнителям промывку мозгов, ведь те сразу вычислят «стукача». А так дела не делаются. «Какая же ты всё-таки красивая». — Ты любишь поэзию? — внезапно спросил он у девушки. — Люблю. — Хочешь, я прочитаю тебе одно стихотворение? — Хочу, — улыбнулась Валя. Кирилл крепко затянулся и начал читать «Лиличку» Маяковского. Он очень любил его творчество, это стихотворение было бескомпромиссным номером один. «…И в пролет не брошусь, и не выпью яда, И курок не смогу над виском нажать. Надо мною, кроме твоего взгляда, Не властно лезвие ни одного ножа…» Кирилл закончил. Валя смотрела на него восторженными глазами. — Вот так вот. Но так не будет, — многозначительно произнес Кирилл. — Не знаю, не знаю, — улыбнулась Валя. Кирилл проводил девушку до номера. Уже приоткрыв дверь, Валя сказала «Спокойной ночи. Спасибо», резко поцеловала Кирилла в щеку и скрылась в темном проёме двери. Кирилл, слегка опешив, пошел к себе. На балконе он закурил сигарету и вновь очень крепко задумался. «Блять. Как так? Почему этот мир такой неправильный? Красивейшая девушка в самом расцвете полюбила старика, который пьет пиво у телевизора по вечерам. Ты не можешь сломать ей жизнь. Так можно и по статье заехать некисло. Ты ей не нужен. Завтра надо постараться выбраться из этой щекотливой ситуации». Кирилл докурил, быстро почистил зубы и лег в кровать. Сон не приходил — мысли не давали уснуть. Он достал планшет, открыл заметки и спонтанно набросал несколько строк. Получилось достаточно нескладно, но эмоционально. «Ты самая красивая из всех, Прекраснейшая девушка не свете. Но ты ошиблась, полюбила старика, Любовью, свойственной лишь детям. Пойми, другой тебе нужен, не я, Мы не можем быть вместе по миллиарду причин. Ты — ангел света, я просто свинья, Не там мы ищем с тобою вторых половин.» Кирилл улыбнулся. Ещё с детства он подметил за собою способность писать стихи в самые неожиданные моменты. Сотни раз он пытался специально, и не получалось ровным счётом ничего (почти как Вильгельм Кюхельбекер), а под влиянием эмоций строчки спонтанно вылетали одна за другой. Так было и на этот раз. Отложив планшет, он достаточно быстро уснул. Впереди было тяжёлое, но интересное утро.