Падший ангел

       Хотя Арнольд с Хельгой искренне любят друг друга, их отношения вовсе не кажутся такими идеальными. На самом деле, понятие идеальных отношений у каждого свое, и, может быть, для них их постоянные козни друг другу, мелкие споры и прочее наоборот доставляют удовольствие. В любом случае, постоянно ссориться и тут же мириться для них вполне является нормой и есть, наверное, неотъемлемой частью их совместной жизни.

***

       Утро для Хельги выдалось скучным. Проснувшись в пять утра, она пошла на кухню и, перекусив, снова завалилась спать, однако уснуть ей вовсе не удавалось. Осознавая, что у нее целых два часа свободного времени перед тем, как она должна будет начать собираться на пары, Хельга решила разбудить Арнольда, чтобы пообщаться с ним холодным зимним утром и посидеть вдвоем на кухне за чашечкой кофе. Не смотря на явный недосып, настроение до некоторого времени у нее было отличное.        Впрочем, длилось это недолго, а точнее — ровно до тех пор, пока девушка не поняла, что все ее попытки разбудить своего парня не увенчались успехом. Запах кофе даже не заставил его пошевельнуться, звенящий будильник он просто выключил, посмотрев на раннее время, ну, а щекотки он, к сожалению, не боялся. После неудачных попыток разбудить Арнольда спокойным способом, Хельга решила начать его раздражать, чтобы ему так или иначе пришлось встать с кровати. Она опробовала самые разные методы, от грохота посудой и шкафчиками на кухне до рок-музыки на всю квартиру и пролитого на спящего парня чая.        В этот момент он уже не выдержал. Если до этого Арнольд пытался еще хоть немного поспать, не смотря на все внешние раздражители (самым большим из которых являлась сама Хельга), то сейчас, истерически заорав (оказалось, чай был горячим), он подскочил с кровати.  — Ты с ума сошла?! — заспанным голосом спросил парень.  — Сам виноват, Репоголовый! — ответила Хельга в свойственной ей манере.  — В чем же я провинился? В том, что, в отличие от тебя, хотел спать утром?  — В том, что тебя просто невозможно по-нормальному разбудить!  — И ты решила облить меня горячим чаем. Супер, — закатив глаза, сказал Арнольд, после чего повернулся к девушке спиной и направился куда-то в противоположную сторону.  — Это ты так уходишь от разговора? — с возмущением спросила Патаки.  — Это я так иду в душ. Я же весь сладкий, черт возьми, — с не меньшим возмущением ответил Арнольд.        Они ругались бы все утро, если бы обоим не надо было в вуз. Облитому чаем Арнольду пришлось мыть волосы, после чего сушить их, так что времени на ругань уже не оставалось. Да что там на ругань — времени не оставалось даже на то, чтобы банально позавтракать, поэтому парень просто выпил остатки чая, по-быстрому съел йогурт и наспех выскочил из дома, даже не попрощавшись с девушкой, которая тем временем убирала следы сегодняшнего происшествия. Впервые за долгое время Хельга решила помыть пол и загрузить стирку. Не из совести, а чисто потому, что Арнольд, который обычно всем этим занимается, уже убежал, а оставлять сладкий пол и белье вовсе не хотелось (вдруг еще муравьи набегут?).

***

       Весь день на парах мысли ребят были забиты практически одним и тем же. Они думали друг о друге, но хорошие мысли там вряд ли проскальзывали.        Хельга думала о том, какой же ее парень все-таки засранец. Да, может, она и сама виновата, но не она же свалила из дома пораньше, чтобы не убирать разлитый чай, и не она не могла проснуться целое утро. Перебирая в голове весь день эту ситуацию, Патаки в итоге поняла, что по большей части виновата была она, однако отчаянно пыталась оправдаться сама перед собой, выдумывая разные отговорки, которые, тем не менее, сути не меняли. За день она настолько измучила себя этой ситуацией, что уже подумывала над тем, чтобы первой извиниться, но ее излишняя упертость и гордость не позволяли этого сделать.        Арнольд злился на свою девушку все утро и практически весь день, считая, что именно она все испортила: из-за нее он оказался мокрым и сладким, недоспал, проторчал кучу времени в ванной и опоздал в итоге на занятия. Тем не менее, мысленно разбирая ситуацию в подробностях, парень видел в этом и свою вину. Возможно, не стоило утром ее буквально игнорировать, ведь если бы он встал сразу, всей этой истории не случилось бы. К тому же, не смотря на гнев, ближе к вечеру он начал дико скучать по Хельге (как и она по нему), а потому, идя домой, твердо решил, что извинится первым — ему не столько было важно доказать правоту, сколько просто помириться, а, хорошо зная упрямую натуру своей девушки, он сразу понял, что от нее он этого вряд ли дождется.

***

       Вечер наступал медленно, но стремительно. Вокруг темнело, зажигались фонари, на улице становилось значительно прохладнее.        Хельга спешила поскорее в собственную квартиру, надеясь, что Арнольд уже там, но, войдя во двор, заметила, что свет в окнах их квартиры абсолютно не горит.        Сначала девушка расстроилась, но потом ее осенила «гениальная» идея. Она побежала домой и, зайдя в квартиру, переоделась в домашнюю одежду, засела за углом у входной двери и, выключив свет в коридоре, начала ждать Арнольда. Стоило ему пересечь порог квартиры и включить освещение, как он услышал дикий крик Хельги, внезапно выскочившей из-за угла, а чуть позже — не менее дикий смех. От удивления парень даже уронил пакеты из магазина, от чего раздался заметный грохот.  — Выдел бы ты свою физиономию, — не унимаясь, продолжала смеяться Патаки.  — Да уж, а я еще извиниться перед тобой первым хотел, собирался все красивенько устроить, шампанское вон взял… — с ноткой возмущения сказал Арнольд, показав рукой в сторону упавшего пакета. — Впрочем, вроде ничего не разбилось.  — Ну извини, я же не знала, — успокоившись, извинилась Хельга, что было вовсе на нее не похоже. — Я думала, ты на меня все еще дуешься.  — Я бы, может, и дулся, но я же тоже виноват. Так что предлагаю забыть это все, — сказал парень уже откуда-то из кухни, гремя бокалами, которые он доставал из шкафчика. — Ты идешь? — спросил он, после чего был слышен звук только что открытой бутылки. Хельга улыбнулась и поспешила на кухню к Арнольду.        Вот так, впрочем, всегда и происходило. Любые ссоры надолго не затягивались, и уже к вечеру (ну или максимум к следующему утру) Арнольд с Хельгой снова спокойно лежали вдвоем на диванчике, закинув друг на друга ноги, склонив голову на плечо и говоря в адрес друг друга всякие милости. Ну или не совсем милости. Впрочем, выражение иногда могло звучать даже как оскорбление, но на самом деле это было чем-то, что понимали только они вдвоем, а это, как ни крути, мило.        И сегодняшний день был не исключением. Точнее, вечер. После того, как пара выпила немного шампанского на кухне, они перебрались в гостиную и улеглись на диванчик, включив телевизор для фона. Арнольд и Хельга хорошо побеседовали еще сидя на кухне, так что, перебравшись в комнату, они долгое время просто молчали, наслаждаясь компанией друг друга и периодически отвлекаясь на телевизор. Девушка закинула на своего парня ногу, а он в свою очередь приобнял ее с двух сторон. Впустив руки в белокурые волосы своего любимого, Хельга поцеловала его; от кайфа Арнольд немного потерял контроль и вскоре они вдвоем благополучно свалились с дивана. Хельга вдруг резко засмеялась.  — И что, даже не накричишь? — немного удивленно спросил парень, ожидая от своей девушки иной реакции.  — Я могла бы, но тебе оно надо?        Поднявшись на место, еще некоторое время они лежали в обнимочку и смотрели телевизор. Листая каналы, ребята попали на какое-то фэнтези. Хотя смотрели они его весьма отвлеченно, не вникая в сюжет, тем не менее, это добавляло какой-то волшебности в их простую, но приятную вечернюю атмосферу. Внезапно после долгого молчания они начали разговор. — Ты — мой падший ангел, — ласковым тоном сказал Арнольд и прижался к Хельге сильнее. — Но ведь падший ангел — это дьявол? — с недоумением спросила Хельга. — Я знаю, — ответил парень и усмехнулся. — В этом и дело…        Впрочем, сказано это было настолько мягким тоном, что девушка восприняла это, можно сказать, как комплимент. И это было очередное выражение из тех, которые, наверно, поняли бы только они вдвоем.