Деньги

В небольшой комнатке, освещенной лучами заходящего солнца, сидели две девочки, с аппетитом уплетая из бумажного пакета шоколадные конфеты. Их семья жила небогато. Их мать содержала мандариновую рощу, дохода с которой хватало ровно настолько, чтобы жить. Шиковать им приходилось редко. — Нами, — съев очередную конфету, синеволосая девочка обратилась к своей рыжеволосой сестре, — а где ты их достала? Этот вопрос крутился в голове Ноджико, появляясь уже не в первый раз. Двумя днями ранее рыжеволосая девочка также пришла домой с пакетом конфет, при этом попросив сестру не говорить об этом Бельмере-сан — их матери. Синеволосая девочка понимала, что здесь что-то не так, но… конфеты были очень вкусными, поэтому тогда она смолчала. Сейчас же Ноджико решила выяснить правду. — Купила, — честно ответила девочка с волосам цвета «спелого мандарина» — как часто поговаривала Бельмере-сан. «Купила». Купила! Как она могла купить конфеты, если в семье едва хватает денег на еду и одежду. Если врет — придумала бы, что-то более убедительное. А еще лучше сказала бы правду, ведь у сестер не должно быть секретов друг от друга. — Нами… — обиженно произнесла синевласка, положив поднессеную ранее ко рту конфету обратно в пакет. — Я же вижу, когда ты мне врешь, — насупилась девочка, беря сестру, как говорится, «на понт». — Я не вру, — обиделась недоверию сестры уже Нами, ведь она действительно не врала… не совсем врала, хоть и всей правды не сказала. В это же время, пока девочки продолжили лопать конфеты, не прекращая выяснять отношений друг с дружкой, к их дому подходило двое человек: мужчина лет под пятьдесят и женщина лет на десять его младше. Семейная пара, прожившая душа в душу более двух десятков лет. Владельцы небольшого семейного магазинчика сладостей. Муж — кондитер от бога, жена — заведующая бухгалтерией их небольшого бизнеса. Еще у них есть прекрасная дочь, работающая в их магазине продавщицей, которая днем продала Нами два килограмма конфет. Когда пара подошла к дому, на крыльце их уже ждала хозяйка дома. Дом и мандариновая роща находятся на небольшом холме, так что Бельмере увидела нежданных посетителей заранее. — Бельмере-тян, — поприветствовал кивком бывшую дозорную мужчина, положив одну руку на внушительного размера живот. — Парко-сан, Лиана-сан, — кивнула Бельмере, — чем обязана? — Мы хотели бы поговорить о твоей дочери, — взяла слово Лиана. — Что опять натворила Нами? — полюбопытствовала мать-одиночка. В том, что речь идет именно о младшей дочери, женщина даже не сомневалась. Своих дочерей, пусть и приемных, она знала, как облупленных. Из них двоих, что-то серьезное могла натворить только рыжая непоседа. Лиана достала из кармана тысячную купюру, протягивая ее собеседнице: — Сегодня днем в наш магазин заходила Нами, — начала пояснять женщина своей визави, — купила два килограмма шоколадных конфет и расплатилась этой купюрой. Бельмере присмотрелась к банкноте. Женщина не сразу поняла, что держит в руках. Затем заметила след, словно кто-то провел по купюре пальцем и краска смазалась. — Она… — присматриваясь к зеленой бумажке. — Фальшивая, — подтвердила Лиана. — Это вторая обнаруженная нами фальшивка. Первую мы обнаружили два дня назад — в тот день Нами тоже скуплялась. — Вы же не… — как бывшая дозорная, Бельмере понимала, чем грозит ее дочери подделка денежного знака Мирового Правительства, тут же переменившись в лице — она серьезно испугалась за свою дочь. — Нет, — отрицательно мотнул головой Парко-сан, успокаивая мать-одиночку, — мы решили никуда не обращаться. И… проведи с дочерью воспитательную беседу. Бельмере облегченно вздохнула: — Уж не сомневайтесь, я с ней поговорю… так поговорю… — глаза бывшей лейтенанта Дозора, обещали маленькой паршивке… далеко не простой разговор. — И не переживайте, — успокоилась женщина, — я вам все верну. Еще немного пообщавшись со старыми знакомыми, посидев на крыльце дома, под ароматный чаек, Бельмере, распрощавшись с ними, зашла в дом. На этот раз Нами пересекла все дозволенные границы. Это ж додуматься — подделывать деньги! — Нами! — практически выкрикнула бывшая служительница флота, врываясь в комнату дочери, застав их с поличным — они обе, с довольными лицами, уминали конфеты. Картина была столь умилительна, что вся заготовленная гневная речь тут же испарилась из головы матери-одиночки. — Бельмере-сан… — Нами удивленно посмотрела ворвавшуюся в ее комнату приемную мать и по ее виду поняла — она все знает. — Это все я, — произнесла рыжая опустив голову. — Ноджико не знала. — Не знала о чем? — поинтересовалась синевласка, ведь сестра ранее ей так и не раскрыла свой секрет. — Девочки мои… — бывшая дозорная подошла к дочерям и став на колени одеяла их. Ей даже ругать дочь уже не хотелось. — Нами, — обратилась она к младшенькой, — ты у меня талантливая девочка, но подделка денег — серьезное преступление, с очень суровым наказанием. Если бы Парко-сан обратился в соответствующие органы… тебя могли бы забрать у нас… навсегда. Они бы не посмотрели, что ты всего лишь маленькая девочка. За подделку денег наказание для всех одинаковое — от пожизненного заключения в Импел Дауне — страшнейшей из тюрем Мирового Правительства, где содержат наиболее опасных преступников, вплоть до смертной казни. Конечно, Бельмере нарочно немного сгустила краски, но лишь немного. Чтобы отвадить дочь от преступного промысла, женщина начала рассказывать ей подробности, о чем слышала краем уха, когда служила в Морском Дозоре. — Подделка денег относится к экономическим преступлениям и является одним из тяжчайших нарушений законов Мирового Правительства, потому что подрывает Мировую экономику. Если подделку не выявят в магазине, то рано или поздно она попадет в отделение Мирового или любого другого банка, где с вероятностью в девяносто девять процентов ее обнаружат. После обнаружения поддельной купюры, банк сообщает об находке в Сайфер Пол — тайной правительственной организации. У них есть спецотделение по борьбе с экономическими преступлениями — СП-3. Они же занимаются расследованием случаев изготовления и сбыта фальшивых денежных знаков. — Сайфер Пол?.. — пробормотала Нами, продолжая слушать лекцию матери. — Да, — все-таки услышала шепотом девочки бывшая дозорная. — Как я уже сказала — организация секретная, но служащие Дозора знают о ее существовании, как впрочем и многие другие. Но сейчас не об этом… Лекция Бельмере затянулась более чем на час. Женщина на примерах пыталась донести дочери мысль об опасности подделки денег. Рассказала, что знала, о том, как расследуются случаи фальвомонетничества. Она пыталась уберечь рыжую непоседу от «кривой» дорожки в будущем. Это сейчас ей восемь лет и девочке просто захотелось сладостей, а когда она станет старше, подделка денег может показаться ей легким путем заработка. А подобный «легкий путь» приведет ее либо в Импел Даун, либо на плаху. Бывшая дозорная решила, что сделает все, чтобы развить текущий талант Нами. Нет, не подделку денег, а рисование. Девочка великолепно рисует. Интересуется картами и навигацией. Может в будущем станет художницей, модельером, картографом или навигатором — все уж лучше, чем фальшивомонетчицей. — Нами, — закончив лекцию, обратилась к дочери женщина, — я припоминаю, что ты хотела купить одну книжку по навигации… — Да! — глаза рыжей девочки загорелись. -…бумагу, краски… — продолжила мать-одиночка, видя как с каждым словом глаза девочки блестят все больше и больше. — Денег у нас немного, но я обещаю, что обеспечу вас всем необходимым, — пообещала обеим дочерям. Денег у Бельмере было действительно немного. Женщина подсчитала в уме, что ей только и хватит, что на книгу, недорогие письменные принадлежности, бумагу с краской и еще немного останется… что-нибудь купить старшей дочери. Ноджико девочка умная. Она поймет. По крайней мере, в этом убеждали себя бывшая дозорная. На следующий же день, Бельмере пересчитав свои небольшие сбережения, повела дочерей по магазинам. Скоро созреют мандарины. Постоянные покупатели-оптовики заберут урожай, так что с голоду они не умрут. Первым делом зашли в книжный магазин, где ранее Нами заинтересовала одна книжечка по морской навигации. Там же купили небольшой канцелярский наборчик и бумагу, с условием, что рыжая непоседа больше не будет рисовать деньги. Дальше — магазин одежды, где купили милое платьице Ноджико. Девочки остались довольны. Особенно, когда на обратном пути они заглянули в магазинчик со сладостями. Там их встретила Лая — дочь Парко и Лианы. — Добро пожаловать, — улыбнулась девушка покупателям. — Рада тебя видеть, Нами, — рыжеволосая девочка покраснела от стыда, ведь она обманула Лаю… два раза. — Извините, Лая-сан! — низко пополнилась младшенькая, скрывая цвет своего лицо. — Я больше так не буду! Бельмере улыбнулась. — Вот возмещение, — женщина протянула продавщице две тысячи настоящих белли, взамен тем фальшивкам, которыми расплачивалась ее дочь. — И можно еще полкило шоколадных конфет и килограмчик овсяного печенья. — Конечно-конечно, — добродушно улыбнулась девушка, взвешивая сладости. — С вас семьсот белли. — Вот, — протянула еще одну тысячную купюру и передала сладости Ноджико. — Спасибо. — Заходите еще, — с улыбкой попрощалась Лая. По возвращению домой, Нами закрылась в своей комнате, начав изучение книжки. Бельмере и Ноджико, переодевшись в рабочую одежду, отправились в рощу. Мандарины требовали ухода. Мать хотела отправить старшую дочь играться, но та настояла на своей помощи. Через две недели мандарины созрели. Бельмере и Ноджико все это время ухаживали за ними. Нами изучала книгу по навигации и рисовала карту очередную родного острова. Девочка изучила родной остров вдоль и поперек, так же, как и прилегающие воды. Она рисовала карту по памяти, так сказать, набивая руку. Ее мечта — нарисовать карту всего мира. Родной остров — лишь первый шаг. Дальше она собиралась нарисовать карту архипелага. По шагу раз и однажды, девочка осуществит свою мечту. Сбором урожая занималась вся небольшая семья. За несколько дней роща была очищена, мандарины собраны и упакованы. У Бельмере было несколько оптовых покупателей. Один из деревни неподалеку от ее дома — Кокояши. Еще один — с деревни Госа. И пять оптовиков с других островов архипелага Кономи. Первыми прибыли торговцы из Кокояши и Госа. Первый купил мандаринов на тридцать тысяч белли. Второй — на шестьдесят. Госа все-таки крупнее Кокояши, так что и потребности в мандаринах у населения больше. Еще через пару дней должны были прибыть торговцы с других островов. Должны были, если б не нападение пиратов… *** Арлонг, сидя в камере на одном из нижних уровней Импел Дауна, был удивлен визиту старого знакомого. — Джимбей? — пират думал, что у него начались галлюцинации, ведь что может делать капитан пиратов Солнца в правительственной тюрьме, в сопровождении дозорных, не в роли заключенного? — Арлонг, — улыбнулся новоиспеченный Шичибукай, — как у тебя дела? — рыбочеловек не знал, как завязать разговор со старым знакомцем и бывшим накама. — Ублюдок Барсолино засадил меня сюда, — прошипел заключенный. — Как ты думаешь, как у меня дела? Какими судьбами, Джимбей? — подозрительный взгляд. — Пришел освободить тебя, — произнес синекожий. — Освободить? — удивление. — Не похоже, что ты взял Импел Даун штурмом. — А я и не брал, — вздохнул Шичибукай. — Недавно мне пришло предложение… от которого я не смог отказаться. Но одним из моих условий было твое освобождение. — Предложение? Стоп! Это то, о чем я думаю? — Да, — подтвердил посетитель. — Предложение от Мирового Правительства. Подожди, — поднял руку капитан пиратов Солнца, — не пори горячку. Давай все обсудим, когда ты отсюда выйдешь. Арлонг злобно посмотрел на своего бывшего товарища, но другого способа выбраться из неприступной правительственной тюрьмы он не видел, поэтому и смолчал. — Арлонг-сан, чу-у, — раздался стук в дверь, отвлекший капитана пиратов Арлонга от воспоминаний, после чего в каюту вошел старпом. — Чу? — вопросительно взглянул на подчиненного рыбочеловек-акула. — Архипелаг Кономи, чу-у, на горизонте, — доложил старпом своему капитану. — Ща-ха-ха-ха, — засмеялся Арлонг. — Запомни этот момент Чу — мы делаем первый шаг в направлении новой жизни. Именно отсюда мы начнем покорение Ист-Блю! — Да, Арлонг-сан, чу-хайха-ха-ха, — засмеялся рыбочеловек, вторя своему кумиру. Корабль пиратов-рыболюдей сбросил якорь вдали от острова, а вся команда монстров вышла на палубу. Последним поднялся капитан. — Друзья, — громко произнес Арлонг, — впереди находятся острова, называемые архипелагом Кономи. Эти острова станут нашим первым владением, ща-ха-ха-ха, — команда вторила своему капитану. — Первым, но не последним! Это лишь ступенька на пути завоевания всего Ист-Блю! Мы поставим на колени это море! Всех живущих здесь людишек! Покажем силу рыболюдей и наше превосходство над облысевшими обезьянами! Вперед, братья! — пират указал на остров и его подчиненные, следуя приказу капитана попрыгали в воду. Арлонг последовал за ними. Сначала они потопили все лодки и лодочки, имеющиеся на острове, чтобы никто не смог сбежать. А через пятнадцать минут рыболюди уже выходили из воды на берег. Невдалеке находился небольшой городок, даже деревня. Деревня Госа стала первой на пути пиратов Арлонга. Жители Госа еще спали, время было ранее. Пираты взяли поселение в кольцо, начав вламываться в дома жителей, сгоняя всех на центральную площадь. Они практически никого не убивали, кроме тех, кто оказывал сопротивление. Им нужны были не трупы, а рабы. — Жалкие людишки! — начал свою речь Арлонг. — С сегодняшнего дня, ваш остров, ваша деревня и ваши жизни принадлежат нам, пиратам Арлонга! Если хотите жить… Пират начал объяснять «политику партии» и правила новой жизнь, основным из которых, является правило: хочешь жить — плати. Сто тысяч белли в месяц за жизнь взрослого. Пятьдесят — за ребенка. Нет денег — смерть. Иметь какое-либо оружие, рабам запрещено. Наказание — смерть. Попытка восстания — смерть. Над островом разнесся звон колокола, сообщающий о нападении пиратов. Исходил он из соседней деревни. *** — Нами, Ноджико, — в комнату девочек, буквально влетела Бельмере. — Бельмере-сан? — оторвала винную голову от подушки Ноджико. — Что случилось? — На остров напали пираты, — сообщила бывшая дозорная. — Быстрее одевайтесь, спрячетесь в лесу. Нами, — повернулась голову к сонной ружей дочери женщина, — ты же неплохо ориентируешься в лесу. — Да, — кивнула девочка, еще не до конца осознавая причину переполоха. — Мы с ребятами часто играем в лесу. — Хорошо, — обняла вставших с кровати и начавших одеваться девочек. — Представь… что это игра… и вам нужно, как можно лучше спрятаться. Только сейчас до рыжей непоседы дошло, что все это не шутки. — Я… уже не маленькая! — возмутилась Нами. — И… хорошо, мы спрячемся. А что будете делать вы, Бельмере-сан? — Сражаться, — грустно ответила женщина. Выведя детей из дому и проводив их взглядом в лес, пока те не скрылись из виду, женщина, закурив сигарету, побежала в Кокояши, где уже собиралось деревенские ополчение. Пираты объявились неожиданно. Словно из воздуха. Всего за час они захватили Госу и застали бы врасплох кокояшцев, если бы не один чудом сбежавший от пиратов маленький госовец, родителей которого убили пираты. Мальчик принес весть о нападении пиратов-монстров, внешне похожих на обитателей морей: рыб, акул, кальмаров и т.д. Сначала, Гендзо-сан, шериф Кокояши, воспринял рассказ мальчика скептически, но когда Бельмере поделилась своими знаниями о Гранд Лайне и обитающих там рыболюдях… Ген-сан начал срочный сбор ополчения. Параллельно с вооружением людей, Гендзо пытался дозвониться к ближайшей базе Морского Дозора. Посылал зашифрованные послания «СОС», но ответа не было, словно база вымерла или ее не существует вовсе. Это было… странно и настораживающе. Но мужчина не оставлял своих попыток до последнего, пока рыболюди не оказались на границе деревни. Селяне встретили пиратов во всеоружии: с пистолетами, ружьями, мечами, касами, наспех переделанными в боевые, серпами и тому подобным, кто что имел. Они сопротивлялись, но даже сам вид монстров из Гранд Лайна действовал деморализующе на селян, ни разу в жизни не видевших никого подобного этим пиратам. Рыболюди были на порядок сильнее любого человека. От некоторых пули попросту отскакивали, даже не пробивая их кожу. Это была не битва, а избиение. Пираты не убивали. Они обезуруживали и калечили самых рьяных, пока кокояшцы не сдались на милость победителей. После этого Арлонг объяснил и кокояшцам «политику партии», как до них госовцам. У селян не было другого выбора, как принять условия рыбочеловека и платить за свою жизнь и жизни своих детей. Бельмере, несмотря на то, что некоторое время служила в Морском Дозоре и часто сражалась с пиратами, одна с целой командой рыболюдей справиться не могла. Ей тоже пришлось принять условия рыболюда. Вот только денег у нее было немного: девяносто тысяч с продажи мандаринов и может быть еще тысяч пятнадцать наберется в заначках. За троих заплатить не выйдет. Придется выбирать: либо сто тысяч заплатить за себя, либо за двоих дочерей, по пятьдесят тысяч за жизнь каждой. Либо же скрыть наличие детей, постоянно их пряча. Но кто-то же может проговориться. Да, и прятать их постоянно не получиться. А когда обман раскроется, пират убьет и ее, и ее детей. Выбор был очевиден. Женщина уже прожила хорошую жизнь, а ее детям это еще предстоит и рисковать их будущем мать-одиночка не хотела…