Притворись моим парнем

Белые хлопья снега кружили за окном, привнося через окно прохладный ветер и запах зимы. В доме приятно пахло корицей и мандаринами, а мои подарки лежали под ёлкой с остальными подарками моей семьи и Люка. Тепло камина согревало мои щёки, пока мои глаза были направлены в нежный взгляд голубых глаз, смотрящие на меня. Я слышала в гостиной весёлый смех моей сестры и родителей, пока губы блондина неостановимо приближались к моим, словно не слышал всего того шума, который слышала я. Но это был приглушённый шум. Словно вакуум облепил мои уши, сосредотачивая всё внимание на парне, сидящим передо мной. И только моя мама, спасла и разочаровала меня. С радостным щебетание и криком она прибежала в комнату, где сидели мы, начиная свою речь: — Вы просто невероятно украсили стол, дети, — радостно сказала мама, затем перевела внимание на смущённую меня и Люка. — Ой, кажется, я вам помешала. Она тихо хихикнула, заставляя меня ещё более сильно засмущаться. Казалось, куда уж сильнее? Но моё тело просто обдало жаром смущения, сжимая все мои внутренности. И я не нашла выхода лучше, чем убежать в свою комнату, выкрикивая о том, что мне нужно подготовиться к ужину. Но это было правдой. И я честно хотела произвести на Хеммингса впечатление. Хотя, с каких пор, я нуждаюсь в чьём-то мнении? Стрелка на часах неумолимо неслась к восьми часам вечера, когда в комнату, прежде постучав, вошёл папа, с маленькой коробочкой в руках, на которой аккуратно расположился бардовый бантик. Я присела на край кровати, аккуратно поправляя свои кудрявые волосы, с которыми так ничего и не удалось сделать. — Милая, ты очень красивая, — сказал папа, улыбаясь. Он неловко стал около моей кровати, а после сел, когда я похлопала по покрывалу, приглашая сесть рядом со мной. Я честно не считала себя красивой, но тихо прошептала «спасибо», улыбнувшись в ответ. Даже с макияжем, в этой чёртовой красной клетчатой юбке и чёрной кофте, не доходящая мне до самого конца живота, я не чувствовала себя красивой. Слегка привлекательной — возможно. Красивой — нет. Есть много прекрасных девушек, но в это число я не вхожу. — Я вижу по твоему взгляду, что ты не согласна со мной. Но ты правда красивая. И я это говорю не потому что я твой отец, а потому что ты самая прекрасная девушка. И Люк, я уверен, со мной полностью согласен. Я усмехнулась. Вполне может быть, но не в этой жизни. Я не его девушка, он не мой парень. И его это устраивает. А то, что происходило в гостиной у камина, это лишь из-за того, что вся эта праздничная атмосфера нахлынула на нас обоих. — Когда я был молодым и учился в университете, я познакомился с твоей мамой. Я только начал за ней ухаживать, но уже тогда она говорила: «Что ты во мне нашёл? Я совсем не привлекательная». И каждый день с ней, я доказывал ей обратное. Ведь она была самой красивой девушкой не только в университете, но и во всём мире. И теперь ты говоришь тоже самое. Ты такая восхитительная, Оливия. И Люку невероятно повезло, что смог ухватить такую принцессу. Ты такая красивая и я просто хочу подарить тебе это, — папа открыл коробку и извлёк из него красивый золотой браслет, застёгивая на моём запястье. — С Рождеством! Это было самым прекрасным, что я когда-либо слышала. Но ещё одни прекрасные слова, я услышала через несколько часов… Вместе с папой мы вышли из моей комнаты. Только он пошёл к маме, а я к Рози. Я должна была помочь ей с волосами, которые были такие же непослушные, как и у меня, пока мама была занята приготовлением ужина. Если говорить правду, то это было моим лишним шансом не пересекаться с Люком. Это будет слишком неловко и неуклюже, а я и так слишком неуклюжая по жизни, чтобы добровольно с этим сталкиваться. Но я не могла скрываться слишком долго. Поэтому уже через несколько минут я вынесла сестру вниз. Девочка тут же резво побежала к папе, а я обратила своё внимание на Хеммингса, который распутовал гирлянду, но сам же запутался в ней. Но увидев меня, его глаза загорелись, а взгляд медленно прошёлся по моему телу, исследуя наряд. И мне вдруг стало неловко за свою кофту, ведь его глаза задержались на кусочке моего живота, где чёрная ткань не скрывала мою кожу. — Вия, — хрипло произнёс Люк, и я готова была растаять только от того, как он произносит моё имя. — Ты ведь не сможешь постоянно бегать от меня. Нам стоит поговорить. Его голос был слегка насмешливым, а сам его вид, как он запутался в разноцветных огнях, заставил меня усмехнутся, а спасительный голос мамы, заставил свободно выдохнуть: — Ливи, можешь мне помочь с готовкой. Без тебя вообще не справиться. Я счастливо упорхнула на кухню, кинув парню язвительное: «Удачи и счастливо оставаться!», после чего засмеялась. На секунду, мне показалось, что это снова та игра, где Люк играет моего парня. Но эта игра легко может закончится прямо сейчас, если бы блондин только захотел. Но стоило мне расслабиться, как уже через несколько минут, Люк и папа стояли в начале кухни. Отец сел на стул рядом с барной стойкой, а блондин прислонился к косяку. Под его взглядом температура тела поднялась на несколько градусов выше, но я упорно смотрела на фрукты перед собой которые с усилием резала, пока мама относила все продукты на стол. Несколько минут и мы будем наслаждаться ужином, пока я буду смущаться от близкого тела парня к моему телу. — Люк, помоги Ливи с фруктами, — попросила мама и ласково улыбнулась, уходя снова в гостиную. — Тебе так повезло, мой милый. Оливия превосходно готовит. Тебе не придётся голодать, когда вы поженитесь. Я резко подавилась воздухом, громко закашлявшись. Но даже под приступом кашля, я видела ухмылку на губах Хеммингса. Он явно веселиться надо мной и моим смущением. — Да, мне действительно повезло, — ответил Люк, улыбаясь родителям. — Правда, Ливи? Я медленно кивнула, но при этом он меня жутко бесил. Разве можно влюбиться в человека и одновременно желать стереть эту ухмылку с его губ? Похоже, что можно. Но при этом из-за его улыбки — улыбки, а не ухмылки, в моей душей разгорелся настоящей салют, который будет запущен уже через несколько часов. Боже, просто дай мне сил, пережить это Рождество.

***

Разноцветный огни горели в каждом углу моего дома и души, переливаясь на стекле, стоящем на столе. А мама, вот уже несколько минут, хвалит нашу сервировку, которую сделали мы с Люком. Она расхваливала наше мастерство, хотя мастерство заключается в правильности следовать картинке из интернета. Мы сидели так близко к друг другу, что могли уместиться на одном стуле. Рождественские песни из радиоприёмника, создавали всю атмосферу праздника, а запах вкусной еды заставлял закрывать глаза в блаженстве. Но чего-то не хватало. Ах, да. Мама запретила открывать подарки до полуночи, как в старой традиции для детей. Но ведь Рози уже давно спит в своей кровати. Бедная малышка заснула, положив голову на стол, когда часы даже не показывали и десяти часов вечера. Но вот сейчас, минутная стрелка часов уверенна подходила к двенадцати часам ночи. И под уверенный голос мамы, мы все подошли к ёлке, высаживаясь вокруг неё по кругу. Ну, или большинство из нас. — Дорогая, на столе стоит такая вкусная еда, — сказал папа, укладываясь спиной на диван. — Может донесёшь меня на себе до ёлки? — Ну уж нет, — рассмеялась мама и папа тяжело вздохнул, поднимаясь с дивана. Может, когда-нибудь и у меня будут такие отношения с мужем. Только, будет ли это Люк или нет, этого я не могу знать. А хотела бы я, чтобы Люк был моим мужем? Не знаю. Сладкое предвкушение заполнило всё моё тело, пока мама передавала мой подарок в аккуратной синей упаковке, из-под ёлки, который принадлежали мне. Подарком от родителей был золотой браслет, который сейчас был одет на моей руке. Но не открывая подарок, я знала, что запаковал Люк. Это был свитер больших размеров с Олафом. Он не обманул меня. Но взяв меня за руку, он вывел меня из дома через заднюю дверь, накинув на мои плечи своё пальто. И всё предвкушение только обострилось. Он подвёл меня к нашей скамейке в саду, на котором, чудесным образом, был плед. — Присядь, — попросил Люк и я покорно села, складывая руки на ногах, прижимая к себе подарок парня и следя за ним. Он сел рядом со мной, втягивая в себя морозный воздух. Лёгкий снег кружил в небе, опадая на наши волосы. И Хеммингс был таким прекрасным сейчас — со снежинками в светлых волосах и красными щеками. — Я не умею говорить красиво, хотя умею, но с того момента, как мы встретились в первые в магазине, устраиваясь туда в один день, я потерял дар речи, но стал немного философом. Каждый день, я думал о тебе и о том, какая ты потрясающая. Чёрт, я испытываю это на протяжении двух лет. Практически два года я просто сох по тебе, как сопливый школьник. Да, мне трудно быть романтиком. — И не силён в сравнениях, — я тихо хихикнула, но тут же замолчала, ведь порчу такой момент. — И в этом тоже, но это не важно. Важно то, что ты пробудила во мне что-то. Мне было всё равно на вещи вокруг меня, а потом я проснулся и понял, что люблю тебя. Все говорили мне, что это пройдёт, но этого не происходило. Я с удовольствием ходил на работу и наблюдал за тобой, восхищаясь тобой, но потом ты меня послала. Но разве это могло меня остановить? Я слушала, не верив в то, что я слышу. Люк действительно сидит рядом со мной и говорит мне это? Мне ведь это не кажется? Скажите, что мне это правда, не кажется… — Меня не останавливало твоё равнодушие и твой убогий парень. Я любил тебя, и это давало мне силы. А потом ты сказала, что тебе нужен парень на прокат. Ведь ты обратилась именно ко мне. И тогда я понял, что это мой шанс, — блондин приблизился ко мне на пару сантиметров, снимая шарф с себя и обворачивая вокруг моего горла. — Короче, Роджерс, я люблю тебя и хочу быть твоим парнем. Одна секунда и я таю под взглядом его голубых глаз в эту холодную зимнюю ночь. Я не хочу осмыслить его слова, не хочу ничего говорить в ответ, но хочу поцеловать его. Обхватив его лицо ладонями, я впилась поцелуем в его манящие розовые губы. Невозможно передать словами, каким был наш первый поцелуй. Мы целовались долго, словно рассказывая те чувства, которые мы оба пережили, через поцелуй. Я чувствовала себя так легко, а его поцелуи приносили электрический разряд по всему телу. Я влюблена. — И я люблю тебя, — прошептала я, хихикнув, протягиваю парню его подарок. Глаза парня загорелись ещё ярче, пока он аккуратно разворачивал подарок. — Погоди, я знаю, что это. Это все диски Led Zeppelin? И их концертное видео? — радостно воскликнул Хеммингс. — Как ты достала их? Я пожала плечами, усмехаясь: — Нашла секретное место в городе. Я получила ещё один поцелуй от парня, в благодарность. — А теперь мой подарок, — жарко прошептал Люк. — Но ты уже его подарил, — возразила я, но замолчала, под пристальным взглядом его сводящих с ума, глаз. Глупый, ведь мой рождественский подарок — это он. Блондин вытянул мою ладошку и положил туда белый конверт. Сердце забилось сильнее, а пальцы задрожали, пока я поспешила открыть подарок. Я пребывала в шоке пять минут, раскрыв рот, не веря своим глазам. Два билета на фестиваль «Ультра» в Майами лежали в конверте. Теперь нас ждёт волшебное время. Что ж, в Люка я уже безнадёжно влюблена, осталось теперь полюбить все его причуды. И это будет самое лучшее лето в моей жизни.