Проснуться

Ещё одна дверь позади. Ещё одно воспоминание стёрто. Теперь останется лишь принять тот факт, что в голове его пусто, и у происходящего теперь своя странная и выдуманная на ходу история. Гораздо лучше, чем быть в полном неведении, верно? На хрупких плечах незнакомки окажется лёгкий оранжевый плащ, появление которого Марк, конечно же, не заметит по причине своей природной невнимательности. Или его всё-таки не было до выхода?.. В его руках поводок. Впереди – дорога, ведущая к парку. Ах, как он любил выгуливать Тодди осенним утром, когда холодный ветер пробирает до дрожи, и небо затянуто тучами. Когда одолевает уныние, когда и снаружи, и внутри всё стабильно: серо и тоскливо. — Так как, ты говорила, тебя зовут? Прости за такой невежливый вопрос, просто я... — Суфлет`, — она перебьёт парня, и голос её совершенно не увяжется с приятным лицом. Хриплый и грубый, какой бывает у заядлых курильщиков, он заставит нутро Марка всколыхнуться. «Имя у неё тоже странное. Но она всё равно милая». Мысль о том, что не ему, «вечному уродцу», судить чужие недостатки, успокоит несчастную душу. — Красивое имя. — Спасибо, — взгляд её тёмных глаз на одно мгновение устремится к лицу спутника, и Марк скупо улыбнётся, радуясь уделённому ему вниманию и по-прежнему удивляясь обманчивости внешнего вида. Однако от того, что на улице жутко холодно, а перчаток парень так и не взял, не отвлекут уже никакие мысли. Суфлет повезёт больше – её руки на протяжении всей прогулки будут покоиться в глубоких карманах плаща. И только Тодди, с огромным рвением тянущий на себя поводок, кажется, не испытает ничего, кроме желания вдоволь порезвиться. В этом районе что не дом, то обитель какой-нибудь милой старушки. И, казалось бы, в подобную погоду и в такой ранний час только чудак выберется на улицу. Но именно сегодня, потому как звёзды сошлись на небе ночью, а гороскопы нашептали удачу, Эрен, одинокая дама за тридцать, решит починить небольшое ограждение вокруг своего двора. Всё бы хорошо, если бы она не расселась посреди узкой улочки, прямо на их пути. «Нет, только не эта ворчливая кошёлка. Бр-р, с кем с кем, а с ней столкнуться – это последнее, чего я сейчас хотел бы». — Марк нахмурится и покрепче ухватит поводок, чтобы маленький пушистый воитель ненароком не накинулся на особу, которая своим воплем может перебудить всю округу. Безучастное лицо Суфлет сразу же преобразится, когда она почувствует, как холодные пальцы касаются её тонкого запястья. Удивление и неподдельный интерес зажгутся в её глазах, но с губ не слетит и слова. — Я возьму тебя пока за руку, ладно? — Марк спросит робко и сожмёт кожаный ремешок до побеления костяшек. — Доброе утро, мисс Рейн. Женщина смахнёт ломкую пшеничную прядь на бок и устало вздохнёт. А завидев идущих к ней, скорчит жуткую гримасу, будто ей предстоит встреча с толпой отмороженных скинхедов. К слову, Тодди в этот раз будет особенно тихим и смирным. Только носом поведёт, принюхиваясь. Но ответа на доброжелательное соседское приветствие, к сожалению, так и не последует. «Чёрт, вот же ж старая грымза! Раньше кричала, что собака у меня бешеная, и сам я ущерб, позор окрестностей, а теперь ещё кривит лицо, что я себе кого-то нашёл». — Марк снова нахмурит брови и ускорит шаг, чтобы побыстрее покинуть эту мерзкую особу. — Пойдём, Суфлет. Нам здесь не рады. «Бедный мальчик. Совсем его жизнь поломала...» — именуемая «старой грымзой» снисходительно посмотрит вслед парню с собакой и вновь примется за инструменты. Парк встретит их могильным молчанием и чёрными силуэтами голых деревьев. Всюду будет лежать гнилая листва, уборкой которой с самого сентября не могут заняться службы, и кучи прочего мусора, оставленного некультурными людьми. Красота живописных улочек на фоне беспорядка и затхлости непременно померкнет. Однако Марк любит это место, и пусть любимые скверы трижды претерпят изменения, сюда приходить он не перестанет. — Ты странный. Но если хочешь, можешь держать мою руку, пока тебе это не надоест, — впервые за всё время девушка застенчиво улыбнётся и привычно склонит голову набок. Почти неощутимое смущение заставит Марка отпустить её руку и широко улыбнуться в ответ. В его душе как будто что-то задрожит, что-то проснётся от многовекового сна. — Прости, — парень удручённо вздохнёт, поправляя свободной рукой клетчатый шарф. Как бы ему хотелось сейчас пожаловаться на неприятное соседство и другие горести своей жизни. Но от поспешных действий его предостережёт суждение о том, что Суфлет будет попросту скучно слушать его нытьё. — За что ты извиняешься? — Ну, за это. И вообще... — не находя подходящих слов, он отведёт глаза в сторону. — Не стоит. Мне, конечно, непонятен твой жест. Непонятно, почему ты так испугался той женщины и почему просто не перешёл на другую сторону дороги. Но случай не стоит извинений. — Тогда я могу... Снова взять тебя за руку? Её оживившееся лицо, приобретшее черты человеческого с появлением на впалых щеках едва заметного румянца. Его утомлённый ожиданием ответа взгляд. И ветра шепот. И собачий лай. — Конечно можешь.