Невосприимчивый к Свету

      Ее вызвали на аудиенцию к Верховному Лидеру. Сообщение Майло было изложено в крайне учтивой форме, но ее согласие вернуться безапелляционно подразумевалось между строк. И вот она стоит, с распущенными блестящими волосами и накрашенными губами, в темно-розовом платье и плаще, тех, в которых впервые прибыла на «Финализатор». Этот наряд делает ее хрупкой, уязвимой и женственной, учитывая все предпочтения Лидера.       Но это вовсе не Рей с Джакку. Задача этой девушки — угождать.       На пути в ангар ее сопровождает отряд штурмовиков, и на этот раз в нее точно никто не выстрелит. Впереди ее ждет Майло; представитель Верховного Лидера отвешивает почтительный поклон, приветствуя ее. Его обходительные манеры схожи с обращением его ситхского хозяина. Майло ведет ее на борт шаттла, и Рей глубоко вздыхает, шагая по трапу. В глубине души надеясь на лучшее.       Она не видит ученика, который с тревогой смотрит на нее с дальней стороны ангара. Не знает, что во флоте Первого ордена есть только два черных командных шаттла класса «Ипсилон» и они принадлежат ситхам. И даже не пересекаясь со старым слугой, Кайло Рен знает, кто именно ждет Рей и куда она направляется. И нервничает он не меньше нее.       Курс «Финализатора» пролегает неподалеку от расположения секретного командного центра Лидера, поэтому полет занимает едва ли больше часа. И Рей спускается вслед за Майло в тайное убежище ситха, глубоко под землю, к уединенному логову вдохновителя Клонических войн, безвестного архитектора Империи и Верховного Лидера Первого ордена, Дарта Плэгаса Мудрого.       Облаченный в длинное черное одеяние с широким капюшоном мастер-ситх, с присущей ему галантностью, встает при появлении Рей на пороге своей драгоценной библиотеки. Ей довелось застать Сноука за его исследованиями. Стол перед ним завален древними раскрытыми фолиантами — каждый предусмотрительно убран в защитную обложку. Среди бумаг виднеются и современные датапады, что выглядит довольно экзотично.       Его взгляд проходится по Рей с ног до головы и после задерживается на ее лице.       — Добро пожаловать домой, моя дорогая, — мягко произносит Сноук с явным удовлетворением.       Рей почтительно наклоняет голову:       — Верховный Лидер.       — Я — твой ситх, — мягко напоминает он.       — Дарт Плэгас, — поспешно поправляет себя она, слегка покраснев от промаха. Во время полета Рей старательно настраивалась показать себя наилучшим образом. Сегодня она не предоставит Сноуку поводов остаться недовольным. И если ей улыбнется удача, ей будет дозволено вернуться на «Финализатор», в относительную безопасность медотсека и в общество Кайло Рена. Далеко-далеко от его жуткого Учителя.       — Так-то лучше, — Сноук приглашает ее пройти в своей отчужденно-вежливой манере. — Наш главный врач поведал мне, что ты очень усердно работаешь. Целыми днями, с утра до вечера.       Это правда. Рей еще ни разу не брала выходных. Ей хватает времени перед сном, чтобы порыться в голонете. Ей не на что жаловаться. По сравнению с Джакку, флагман Первого ордена — настоящий рай.       — Да, мне нравится моя работа. Я люблю помогать людям, — честно отвечает она. И, изо всех стараясь польстить ему, добавляет: — Я благодарна за возможность учиться. И не желаю разочаровать вас.       Он одобрительно кивает.       — Проходи, присаживайся, — жестом он приглашает ее занять пустующее кресло подле него. И это немного снижает напряжение. Разговор больше становится похожим на беседу, чем на официальную аудиенцию. Ее общение с мууном всегда было отчужденным — тяжело не опасаться этого мужчины и его планов на нее. Они совсем ей не по душе. — Расскажи мне про свой прогресс.       Понимая опасность, Рей старается обдуманно подобрать слова. Если она хочет остаться на «Финализаторе», ей необходимо показать прогресс. Но не чересчур, иначе он отзовет ее. Поэтому прямота тут ни к чему.       — Сила дается мне охотней. Проще. И я научилась исцелять более сложные раны. Но мне не хватает выдержки. Пока что я не могу работать полную смену. Исцеление очень выматывает.       — Продолжай.       — Главный врач хотел бы, чтобы я сосредоточилась на открытых ранениях. Сквозных или ранах от меча, — объясняет она. — Но возможностей было не особо много.       — Да, — подтверждает он. — В последнее время мы нечасто соприкасаемся с врагом напрямую. Скоро это изменится, — муун смотрит на нее проницательным и гордым взглядом. Рей не забыла, как ему нравится наставлять. — Подобные вещи требуют времени. К Силе нельзя подходить со спешкой. Великое могущество приходит медленно. Часто окольными путями и урывками. Редко напролом. Овладение Силой — это жизненный путь, а не вопрос пары месяцев.       Рей наклоняет голову в ответ на похвалу. Это отрадно слышать. За время, проведенное в медотсеке, у Рей сложилось впечатление, что она копошится где-то в стороне, не улавливая сути. Кайло Рен был прав — ей нужен учитель.       Сноук слегка поворачивается к ней в кресле, меняя тему:       — Скажи мне, моя дорогая, ты довольна жизнью на боевом корабле?       На какое-то мгновение Рей медлит, думая над ответом. Истина такова, что на работе она одинока и люди шепчутся за ее спиной, недружелюбно поглядывая исподтишка. Рей чувствует себя не на своем месте из-за того, кто она, как выглядит и что делает. И потому, что за ней по пятам следует вооруженный эскорт, сопровождающий ее от входа в медотсек до двери ее покоев, и еще потому, что она подстрелила двух штурмовиков и генерала Хакса, и вдобавок у нее есть Сила, как у ненавистного всем Кайло Рена.       Рей не готова вступить в Первый орден, но часть ее естества неумолимо тянет быть одной из команды ее коллег. Какие бы планы ситх ни строил на ее будущее, рядовые штурмовики и пилоты, которых она лечит, не в ответе за это. Они кажутся простыми людьми, которые сражаются за то, во что верят. И врачи, и медсестры, которые работают под руководством Смата, целенаправленно помогают людям. По факту, практически каждый человек на борту, с которыми пересекалась Рей, кажется приятным. Возможно, такими они бывают только с ней, а не с другими, ведь есть среди них и те, которые по-настоящему верят в высокие идеалы Первого ордена.       Поначалу это смущало Рей, вызывало недоумение, пока она не попала на благотворительную миссию и не увидела, что и Первый орден способен творить хоть какое-то, но добро. Это научило ее тому, что есть люди, которые видят в нем хорошее и забывают плохое. Совсем как когда-то Рей видела только плохое, не обращая внимания на хорошее. Точка зрения зависит от опыта пережитого — к такому выводу она пришла после размышлений. И, вероятно, это стало для нее уроком: истина во многом зависит от точки зрения на нее.       Изуродованный муун разглядывает ее с любопытством, терпеливо ожидая ответа. И она дает его с честностью, если не с прямотой:       — На Джакку я исследовала ржавые обломки имперских разрушителей. Я никогда не думала, что увижу настоящий разрушитель собственными глазами, — правда, не то чтобы ей особенно часто доводилось любоваться интерьерами «Финализатора», не считая ее комнат и медотсека, но ей бы хотелось иметь возможность сделать это: побывать на нижних уровнях, в инженерной, взойти на мостик и в конференц-залы, пройтись вдоль и поперек гигантского ангара. Но не всем мечтам суждено сбыться.       Пока Сноук остается безмолвным, Рей с внутренним трепетом продолжает:       — Это такие величественные корабли — чудеса техники. Настоящие самообеспечивающиеся города, — и это одна из причин, по которым ей особенно одиноко. Одно дело быть в одиночестве, находясь в безлюдной пустыне, и совсем другое — когда ты окружена людьми, которые ненавидят тебя. По крайней мере, на Джакку Рей никогда не чувствовала себя отверженной.       Дарта Плэгаса не обманули ее слова. Он приподнимает бровь, отчего его лицо искажается еще сильнее.       — Если ты несчастна там, ты всегда можешь вернуться домой, ко мне. Тебе нужно только попросить.       Дом. Он сказал, что это ее дом. Но здесь не ее дом.       Однако Рей не произносит вслух ничего, о чем думает про себя. Она только кивает.       — Одаренные, подобные нам, как правило, одинокие создания. Примитивным существам не понять наших способностей и не разделить тяготы, которые являются обратной стороной могущества. Не ищи сочувствия среди простых людей. Не будет и дня, чтобы они не боялись тебя и не выказывали недоверия тебе. Это естественно и мудро с их стороны. Но еще это создает барьеры, — Сноук смотрит на Рей, будто сквозь нее. Или, наоборот, заглядывая в нее, словно ему открылось ее одиночество и неуверенность. — Не старайся стать одной из них, ты не сможешь. В тебе скрыто намного большее. Со временем ты поймешь. Принадлежность, в которой ты чувствуешь потребность, перед тобой. Здесь.       Его низкий хриплый голос смягчается, когда он продолжает откровенничать:       — Я знаю, что значит быть одному. Многие годы я сам боролся с одиночеством. Было время, когда ситхи жили свободно и открыто, но их сторонились. Я не всегда был таким затворником, как сейчас. Долгое время я был довольно известной публичной фигурой, и у меня была жена, которая ждала меня дома. Но мою последнюю жену забрали у меня много десятилетий назад. Нынешний период — самый длинный, когда я живу без спутницы.       Сноук — публичная фигура? Рей поглядывает на него, пытаясь представить, как могло выглядеть его лицо в здоровом состоянии. Гадая, кем мог быть этот мужчина и как он вообще пересекся с женщиной из ордена джедаев, ставшей впоследствии его женой. Как он превратился в искалеченного полуживого монстра, бродящего по тусклым коридорам.       — Моя дорогая, если ты несчастна, если ты одинока, ты всегда можешь вернуться ко мне, — повторяет он. — Мы сумеем найти иные пути, чтобы развивать твои умения.       — Да, Верховный Лидер, — послушно отвечает она.       — Да, мой ситх, — поправляет он с кривой улыбкой. Старый муун редко улыбается, и когда такое происходит, левая часть его лица становится настолько впалой, что едва двигается. Но все-таки странно — его полуулыбка имеет тот же эффект, как если бы он был привлекательным и здоровым. Этот ситх когда-то обладал немалой харизмой, думает Рей, и следы былого все еще живы.       Рассматривая его лицо, Рей не выдерживает:       — Как вас ранили? — этот вопрос мучает ее давно. Как и мысли о других, сокрытых от глаз, повреждениях, из-за которых его поступь медленна и тяжела.       — На меня и мою семью напал мой ученик, Дарт Сидиус. Сидиус знал, что ему не под силу убить меня, поэтому он убил тех, кто был ко мне ближе всех. Он обезглавил моего старшего мальчика во сне и затем зарубил мою жену.       Лицо Рей не может скрыть ее отвращения и ужаса от услышанной печальной истории.       — Почему?..       Сноук отводит взгляд, и по его выражению становится ясно, что ее вопросы вызвали неприятные воспоминания. И в этот миг Рей сожалеет, что подняла эту тему. Но когда Сноук заговаривает, его голос кажется таким же низким и размеренным, как обычно. Но звучит с оттенком насмешки.       — У Лорда Сидиуса имелось много недовольства. Между Учителем и учеником всегда существует конфликт. Для ученика естественно пытаться превзойти Учителя. Больше тысячи лет таким был путь ситхов. Это традиция, запечатленная в истории, но Сидиус желал увековечить Правило Двух. Он был политиком, который любил быть в центре внимания. Ему не хватало силы духа, чтобы процветать в среде соперников. Его эго не могло смириться с подобным.       — Есть и другие ситхи, кроме вас и Кайло Рена?       — Не в настоящее время. Они могли бы быть, но мой внук отказал мне уже в третий раз. Он оставил свою семью, предпочтя прятаться и отшельничать.       Внук? Рей удивленно моргает. Наверное, здесь тоже скрыто немало тайн.       — Придет время — ситхов станет больше. Они всегда существуют. Тьма растет, и наше правление установится вновь. В Силе существуют циклы, подобные жизненным. Я прожил уже много жизней и стал свидетелем того, как цикл завершился. И это произойдет вновь.       Заслушавшись, Рей спрашивает:       — Сколько вам лет?       — Четыре сотни и двадцать девять.       Ничего себе. Рей понимает, что сидит, открыв рот.       — Как?       Ее благоговение, кажется, льстит ему. В его словах слышится гордость:       — Я — бессмертный мастер ситхов, с силой, равной божественной. Я могу создавать жизнь, я могу поддерживать жизнь, я могу вернуть к жизни то, что было утрачено.       Бессмертный? Он сказал «бессмертный»?       — Как? — переспрашивает она, стараясь понять.       Его ответом служит, само собой, Сила. Ведь в Силе все возможно, как учил ее Дарт Плэгас. И он не скрывает гордости своими достижениями:       — Темная сторона — дорога ко многим возможностям, которые кое-кто может счесть неестественными.       — Значит, вы не можете умереть?       — Нет. Но меня можно ранить. Мои раны невозможно исцелить с помощью обычных средств, без широкого применения кибернетики. Но я не желаю становиться Дартом Вейдером. Или Гривусом. Я отказываюсь быть больше машиной, чем человеком, — Сноук смотрит на нее с нескрываемым удовлетворением. — Как же давно я ждал такую, как ты, Рей. А теперь покажи мне свои умения. Дай почувствовать свою Силу, — он указывает на свое страшное лицо. — Впечатли меня.       Рей кивает и становится перед ним, протягивая руки, чтобы обхватить ладонями его голову. Ее глаза закрываются, пока она сосредотачивается, взывая к Силе. Она справится, она должна. Если у нее не получится показать прогресс, не будет причин для нее продолжать работу под руководством Смата. Сила устремляется к ней, немедля отвечая на зов. От ее рук начинает исходить пульсирующая, восстанавливающая энергия Светлой стороны.       Муун содрогается под ее прикосновениями, и это напоминает ей о Кайло Рене.       — Да-а. Ис-с-сцеляй меня.       Вдруг его руки опускаются ей на талию, притягивая ее ближе. Теперь она практически прислоняется к Сноуку. Ее тело расслаблено, как и разум. Хоть муун и сидит в кресле, он такой высокий, что она едва ли выше него, даже стоя.       — Глубже… Иди глубже в Силу, — его голос напоминает возбужденный хрип, так не похожий на его обычную неспешную размеренность. — Отдайся ей! Отдайся, и Сила подчинится тебе!       Рей подчиняется, и затем ее начинает кружить, и она чувствует, что спотыкается. По мере того, как сознание растворяется в Силе, ощущение физического тела отступает. Смутно она понимает, что чужие руки притягивают ее ближе и слегка поднимают ее. Теперь она сидит у него на коленях, держа его лицо в своих ладонях. Их лбы соприкасаются. Рей сосредотачивается на огромном и глубоком шраме, пересекающем его голову практически посредине, там, где когда-то был расколот его череп.       — Хорошо… хорошо… Отпусти свое сознание, — почти мурлыкает он. — Позволь Силе нести себя. Будь ее инструментом, проводником жизни.       И все-таки Рей начинает паниковать: она почти полностью потеряла контроль, и это вызывает ужас, потому что потом она начнет утопать в Силе, как однажды, когда пыталась исцелить Хакса. Но за этой гранью скрываются ее самые мощные способности. Там, где она взывает к древней жизненной силе, что некогда стерла часть страшного шрама Сноука одним скользящим непреднамеренным прикосновением. Это пылающий, яркий Свет, и он гудит в ушах, отдаваясь по всему ее телу, омывая ее целиком, угрожая увлечь за собой.       — П-помогите! — восклицает она громко. Свет слепит все чувства, заставляя голову кружиться. Она не чувствует опоры, не знает, за что ухватиться.       — Да-а-а. Почувствуй свою силу. Ты так с-с-сильна.       — П-помогите!.. — заикается Рей, испугавшись приближения к чуждому миру, где от нее не остается и частички, а существует только вселенная.       — Еще, — он умоляет или это приказ? — Дай мне еще. Покажи мне свой Свет.       Рей чувствует его костлявые пальцы на своих бедрах. Да, вот что ей нужно. Ей необходимо почувствовать физическую опору, хоть как-то, хоть где-то.       — Д-держите меня! — молит она. — Не отпускайте! — ее почти сносит волнами накатившей энергии.       И потом… О Сила! Что он делает?! Его руки скользят выше по ее ногам, и они уже у нее под юбкой. И затем проникают ей в трусики. И — о Сила! — что вообще происходит?! Если бы у Рей было хоть какое-то чувство контроля, она бы уже слетела с его колен и понеслась к двери. Но ее тело ей не подчиняется. Она во власти Силы и Света, являясь в настоящий момент всего лишь их пассивным проводником. От Силы к ней и от нее к нему. Поскольку Силой можно управлять лишь до определенной точки, после которой уже она будет властвовать над тобой. Сила вероломна. Ты будешь в ее сетях, даже если ты ее верный слуга.       — Оставайся в Силе, — доносится до нее урчащий голос Сноука. — Оставайся в Свете.       — Прекратите! Пожалуйста… — Рей даже не уверена, произносит ли она эти слова вслух, настолько она растеряна из-за хозяйничающих под юбкой рук Сноука. Это так приятно, но она не хочет этого. Прекратите! Пожалуйста, остановитесь!.. Его пальцы касаются ее внутри и трогают снаружи. Пожалуйста, хватит это делать! Хотя бы на секунду… Нет, не останавливайтесь! Не останавливайтесь…       — Я хочу почувствовать твою мощь. Почувствовать твой Свет. Прошло столько времени… — постанывает он.       Рей не хватает воздуха, а ее грудь тяжело вздымается.       — Хватит… Пожалуйста, остановитесь!..       — Совсем близко, — шипит он. И она тоже так близка. Близка к чему-то, чего не понимает. Ей кажется, что она умирает. Ее тело напрягается, и она не в силах дышать, и она умирает. Но эта лучшая из всех возможных смертей. Ведь что бы там ни делал Сноук у нее между ног —абсолютно так она хотела бы умереть.       — Покажи мне свой Свет! — рычит он, и теперь это, без сомнения, приказ. И Рей не представляет, что он значит. Не представляет, чего он хочет от нее.       И, о Сила, как же она умирает прямо сейчас. Она тает и взрывается одновременно, не сдерживая крика в миг, когда Сила уносит ее в небытие, заставляя крепко зажмуриться. Стискивая его лицо и шею, она пытается пережить нахлынувшие ощущения, которые ошеломляют ее. Сноук гудит ей на ухо что-то о Свете, мощи и балансе и о том, что как только она исцелит его, он будет трахать ее каждый день, сутками напролет. И это не может быть правдой, потому что достоинство Верховного Лидера не позволило бы ему произнести слово «трахать».       Когда Рей, в конце концов, приходит в себя, она все еще сидит верхом на ситхе, припав к его груди, опустив голову ему на плечо. Все-таки она все еще жива! Жива, и муун гладит ее спину, словно успокаивая. Рей запоздало пытается увернуться, но он притягивает ее ближе.       — Рей, ты так прелестна в Силе, так прекрасна, подчиняясь. Так щедра, со своим могуществом.       — Ч-что это б-было?!..       С его губ слетает смешок, и она отстраняется, чтобы взглянуть на него.       — Так молода и так невинна, — произносит он, выглядя крайне довольным собой. И ею. — Так нетронута. Мне доставит огромное наслаждение познакомить тебя с удовольствием. Прошло столько лет, с тех как мне принадлежала леди Света, — он одобрительно улыбается ей.       Она отвечает ему непонимающим взглядом, еще не отойдя от того, что произошло, чувствуя себя во власти истощения, неловкости и головокружения.       Дарт Плэгас, с другой стороны, кажется, пришел в приподнятое настроение и явно расположен к разговору.       — Ты все еще не понимаешь, верно? Как очаровательно. Как невероятно очаровательно. Моя Шан, как и ты, пришла ко мне целомудренной. Она была джедаем и не жила мирской жизнью. Была не испорчена мужчиной до того, как встретила меня. Непорочная невеста, на которую я заявил права.       Слова о непорочных невестах заставляют Рей опомниться, вспомнить цель — вернуться на «Финализатор»; и Сноук, вроде бы, в достаточно хорошем настроении, чтобы Рей сумела убедить его.       — Я буду лучше, — устало обещает она. — Я знаю, как стать лучше. Мне всего лишь нужно немного практики. Пожалуйста, позвольте мне учиться у главного врача, чтобы однажды я смогла помочь вам, как помогаю другим.       — Моя дорогая, я могу просто порезать пару штурмовиков мечом и дать тебе возможность исцелять их здесь. В таком случае ты останешься со мной и будешь моим Светом.       Не приведи Сила! Такой вариант не приходил Рей в голову, поэтому она спешит продолжить:       — Это не одно и то же. Мне хочется узнать и об общей медицине, чтобы лучше понимать то, что я делаю. Дозвольте мне сделать это ради вас. Пожалуйста, мой ситх!       Ее льстивые речи не убеждают его, в отличие от доказательства ее прогресса. Ибо стоило Дарту Плэгасу посмотреться в зеркало и обнаружить, что шрам на лбу практически разгладился, он сразу дает согласие на ее просьбу. Работа на «Финализаторе» способна помочь ей, и он позволит ее продолжить. И потом Сноук вручает ей мерцающий золотисто-голубой кубик, назвав его голокроном, и напутствует Рей: сосредоточиться и открыть его. «Внутри скрыты знания о Силе, — предупреждает он. — Это драгоценность. Не потеряй его», — после чего целует ее в лоб и сопровождает к шаттлу. И она улетает.       Рей знает о том, что происходит между мужчиной и женщиной, если отрешиться от того, что произошло между ней и мууном наедине. И, наверное, не только в теории. Жаркие сны, бывало, приходили к ней по ночам, и она понимает, почему у нее липко и влажно под платьем. И пусть опыт нельзя было назвать неприятным, он не был добровольным. А был пугающим. Она потерялась в Силе, не могла сопротивляться, и старый муун воспользовался ситуацией. Она не понимала, что происходит, и не была готова к чужому напору. И его реакция вызвала у нее смятение, отчего сейчас ей кажется, будто ее ощупал развратный старик. Словно ей попользовались. Но если подумать, чего еще следовало ожидать от жуткого похотливого ситха, одержимого Силой. Ведь даже в этом, как очевидно, он находит своеобразное проявление Силы.       Кайло, хоть он тоже монстр, никогда бы не сделал с ней такого. В этом Рей уверена.       Но сейчас, по меньшей мере, Сноук далеко, утешает она себя, вытирая глаза, приближаясь к относительной безопасности плена на борту орденского флагмана. Ни то ни другое нельзя назвать хорошим положением. Но жить нужно одним днем, напоминает она себе. Это урок, вынесенный с Джакку, и теперь он актуален, как никогда. Пусть ее проблемы ныне не касаются еды и воды, они не менее смертоносны. Ведь вряд ли есть что-то смертоноснее Дарта Плэгаса Мудрого.       Совсем скоро, усталая и угрюмая, Рей возвращается на «Финализатор». Низко опустив капюшон и уставившись в пол, она медленно выходит на трап, прижимая к себе маленький кубик, подаренный Сноуком. Погруженная в нелегкие думы, она поднимает взгляд и чуть не подпрыгивает от удивления. Кайло Рен и генерал Хакс встречают ее почти у самого трапа, а за ними выстроились сотни орденских штурмовиков и офицеров. И все застыли по стойке смирно.       Ради нее.       — Что такое? — спрашивает она, раздраженная, а не впечатленная внезапной торжественной встречей. Все, о чем она мечтает в этот миг, так это отправиться в свои покои и принять долгий горячий душ. Смыть с себя сегодняшний день и прикосновения похотливых рук мууна.       — Наш Верховный Лидер повелел, чтобы тебя приняли согласно твоему статусу, — медленно отвечает Кайло.       Ее статусу? Рей непонимающе смотрит на него.       — Какому статусу?       — Твоему статусу как особой гостьи Верховного Лидера, — растягивает слова Хакс. Слово «особой» он произносит так, как если бы назвал ее «шлюхой». Рей краснеет до корней волос, потому что, чего скрывать, это замечание не особо далеко от истины, с учетом случившегося сегодня.       Но Кайло, кажется, сердит поведение Хакса, потому как он добавляет:       — По этому случаю наш генерал даже снял свое оружие. Ранение в медотсеке — его единственный боевой опыт, и он хочет, чтобы так и оставалось.       — Рен!.. — Хакс тут же готов броситься в бой, но Рей буквально проносится мимо обоих мужчин. Она не в настроении для этих непрекращающихся препирательств. Или орденской показухи.       И пока она минует коридор из выстроившихся штурмовиков, ей все больше начинает казаться, что она идет сквозь строй надзирателей, а не почетный караул. И в конце этого нелепого собрания ее ожидает эскорт. Ее настоящие надзиратели, готовые сопроводить ее в ее покои. Плевать. Измотанная Рей не замедляет шага, ей не терпится оказаться одной. Командир штурмовиков протягивает руку, чтобы притормозить ее, но ее рефлексы быстрее. Она выбрасывает руку ладонью вперед, и мужчина отлетает от нее на десять футов. Другой солдат бросается к ней, но она отшвыривает и его.       — Не прикасайтесь ко мне! — выкрикивает Рей что есть сил. — Никто не смеет прикасаться ко мне! — и, крутанувшись, направляется в свои покои.