То, что нужно знать о Лите Лестрейндж

Наутро Ньют проснулся абсолютно спокойным за экзамен. Наверное, этому способствовал чемодан, который прислал Тесей. Теперь все это принадлежало ему: все его тайны, все его содержимое. И Саламандер давно уже решил, что будет с ним делать. Но для этого нужен высший балл на СОВ. — Сколько можно ждать?! — Сильванус действительно очень нервничал: раскраснелся, измеряя шагами коридор первого этажа. Увидев, как выходит из Большого Зала Ньют, он, не минуты не размышляя, бросился к нему, желая узнать, как он справился. — Успокойся, — Саламандер улыбнулся, чем слегка поубавил беспокойство своего друга. — Ты уже все сдал, зачем нервничать после экзамена? — Откуда ж мне знать — сдал я его или нет? — Кеттлберн схватился за голову и на секунду зажмурился, пытаясь успокоиться. Это немного рассмешило Ньюта. — Будешь нервничать до того, как сова принесет результаты? — спросил он, и Сильванус вздохнул. — Помнится, ты не нервничал так из-за каких-либо других экзаменов, которые уже сдал. — Это другое, Ньют! — Кеттлберн отвернулся к стене и прижался к ней своим лбом. — Ты ведь знаешь, как это важно для меня. — Понимаю, — кивнул Саламандер. Ему ведь тоже этот экзамен был намного важнее других. Ему хотелось когда-нибудь связать свою жизнь с изучением животных, с их защитой. Он с детства проявлял ко всему живому огромное любопытство, и каждый зверек, каждая тварь в этом мире могла заставить его проявить неутолимую жажду жить и наблюдать. Он прервал свои размышления, когда из Зала вышла Лита. — Как ты? — Ньют сделал несколько больших шагов, чтобы быстрее подойти к своей подруге. Юноша надеялся поговорить с ней и не важно, о чем. Ему просто неожиданно захотелось слышать ее… Ведь в глубине души этот наивный мальчишка все еще надеялся на лучшее. Весь его энтузиазм утих, когда он увидел ее красное заплаканное лицо. Да и сама Лестрейндж не одарила его должным вниманием, покачав головой и убежав дальше по коридору. Саламандер стоял неподвижно, словно приросший к полу. В голове мелькала тысяча мыслей, и все они были об одном — что же могло такого произойти, что так расстроило Литу? Быть может, она просто перенервничала, сдавая экзамен, забыла ответ на какой-то вопрос? А может ее обидел кто-то накануне экзамена? Сейчас юноша просто не мог забыть отчаянья в ее больших, красных от слез глазах, ее взгляд, несколько холодный, когда она посмотрела на Ньюта… И сейчас, не смотря ни на что, он просто не мог оставить ее одну. *** Пробираясь по коридору 8 этажа, где Саламандер не так часто бывал, он неожиданно понял, что забредает в неизведанную им часть. Вдалеке доносились приглушенные шажки Литы — именно ее шажки, ведь никого больше здесь не было. Коридор был узок и мрачен, как подземелья, его освещали только тусклые огоньки факелов, которые попадались не так часто. От этого Ньюту казалось будто он ходит по пятнам на полу: освещенное — темное, освещенное — темное… Но куда же направлялась Лита? Наконец шажки стихли, и за поворотом юноша увидел Лестрейндж, остановившуюся у огромного куска стены, который отгораживали колонны. Этот участок был освещен сразу двумя факелами, их огоньки отражался в глазах Литы, теперь уже выглядевшей уверенной и не расстроенной. Выйти и показаться Ньют не решался. Затем девушка исчезла за этой стеной так быстро, что Саламандер даже не понял, когда это случилось. Краем глаза он уловил, как закрывается за Лестрейндж массивная, непонятно, откуда взявшаяся дверь. И юноша рванул к ней, успев юркнуть за нее до того, как она с громким звуком захлопнулась. Увиденное Ньютом так его поразило, что он едва не споткнулся о порожек, чем создал бы шум и выдал себя. Лита удалялась от него, протискиваясь среди рядов самых разных вещиц: одни были собраны в большие кучи, другие, как книги, аккуратно лежали на полках шкафов. Комната не была светлой, но и мрачной не являлась: она была огромной, но Саламандер легко различал спокойные синие тона, в которые были окрашены стены, где-то впереди, там, где должен был находиться центр комнаты, висела золотая люстра. Интересно, почему юноша никогда не слышал об этой комнате? Лита, тем временем, остановилась и огляделась. Затем резко повернула влево, заставив Ньюта передвигаться быстрее, чтобы ее не потерять. Может, слежка — это не очень хорошо, но ведь Саламандер и не хотел изначально следить за своей подругой. А сейчас его уже ничто не могло остановить… Юноша укрылся за книжной полкой, в то время как Лестрейндж достала из-под рубашки ключ на цепочке, которая была обвита вокруг ее шеи. Небольшая красная дверь, которую Ньют сначала и не заметил, отворилась спустя несколько секунд. Из помещения, в которое она вела, доносился грохот. Что делать дальше? Не опасаясь, что его кто-то увидит, юноша подбежал к двери, за которой скрылась его подруга и аккуратно, не создавая лишнего шума и скрипа, отворил ее и заглянул… — Лита! И Ньют не смог сдержать крика… Цепь тянулась от противоположной стены. Ее лязги были оглушающими, она то и дело вилась стальной змеей из стороны в сторону, когда прикованная к ней тварь двигалась… — Это же… Это Волосатый МакБун*! — Саламандер не мог отвести глаз от пятиногой мохнатой твари, которая, оскалившись, пыталась порвать цепь и броситься на него. Лестрейндж молчала, непрерывно смотря на своего друга, слегка надувшись от злости и недовольства. Конечно, никто не должен был узнать… — Лита, я поражен! — на мгновение Ньют позволил себе улыбнуться. Волосатый МакБун — очень редкое и крайне опасное существо, но настолько интересное, что Саламандер почувствовал странное желание подойти к этой твари ближе… — Но… Но зачем?.. Лестрейндж продолжала молчать, уставившись на свою правую руку… — Они разве не разумны? — юноша присел на колени, но тут же вскочил, когда чудовище попыталось прыгнуть в его сторону, но цепь его удержала. — Лита, зачем он здесь? — девушка опустила голову, не в силах смотреть другу в глаза. Ее лицо было прикрыто темными длинными волосами, но Ньют и без того заметил, как мелькнула одинокая слеза, приземлившаяся на запястье ее руки.  — Лита, прошу, не плачь! — спохватился Саламандер, подошел к ней, слегка приобняв, и принялся пальцами снимать с лица Литы слезинки. Ее плечи слегка дрожали. — Лита, успокойся… Только объясни мне… Лита? — большим пальцем он слегка надавил на ее запястье, куда недавно упала слеза. Сейчас она вспенилась и шипела на руке девушки. Тогда Ньют и решился взглянуть на этот процесс сам. На коже Лестрейндж образовывались пузырьки и тут же лопались на какой-то странной «черноте» на ее запястье. Саламандер понял — это рисунок, и попытался рассмотреть его поближе… Перед ним треугольник, с проведенной внутри него чертой и помещенный в него круг… Знак Геллерта Грин-де-Вальда…