Новое начало. Месть за прошлое.

       После обеда Барнабаса не оставляли навязчивые мысли о Луджии и о том, что он непременно встречал её и раньше. В груди холодело от необъяснимой тревоги, и не напрасно. Барнабас выяснил, что Луджия не такая безобидная, как казалось с первого взгляда. Он увидел её идущей по коридору к комнате Скары, проследив за женщиной, Барнабас застал её за переливанием крови девочке. Он распахнул дверь в комнату Скары и воскликнул:       — Что Вы делаете?! Остановитесь!        Луджия, не ожидавшая такого поворота событий, сначала испугалась и застыла на месте, а когда она пришла в себя, Барнабас уже отсоединил от Скары все трубки и бросился к Стейн явно не с самыми добрыми намерениями по отношению к ней.       — Зачем Вы это делали?! — со злостью прошипел он.       — Отпустите меня! — прохрипела Луджия, которую Барнабас с силой прижимал к стене. Она решила не показывать ему свою силу и притвориться слабой, дабы придерживаться роли до конца.       — Отвечай, исчадие ада! — прорычал разгневанный Барнабас, лишь сильнее сжимая шею женщины.        План рушился на глазах, и у Луджии оставалась только призрачная надежда на своё прикрытие доктора. Так как вампир в медицине не разбирался, Луджия решила немного схитрить.       — Я обнаружила у Скары несерьёзное заболевание… — начала Луджия, схватившись за руки мужчины, — при котором необходимо переливание крови. А так как оно несерьёзное, я решила не говорить вам об этом, чтобы вы не волновались. Я проконсультировалась со своим другом специалистом, и он одолжил мне достаточное количество крови для переливания.        Сначала до Барнабаса не доходил смысл сказанных слов, но, в конце концов, он отпустил «ни в чём не повинного» психолога. Немного неуверенно он произнёс:       — Извините… не знаю, что на меня нашло, надеюсь, я не причинил Вам никакого вреда, — сказал Барнабас, в голосе которого чувствовалось сожаление.        Радости Луджии не было предела. Она не рассчитывала на то, что вампир в это поверит, но, как оказалось, Стейн недооценивала свой актёрский талант.       — Ничего страшного, я Вас понимаю. Мне следовало всё Вам рассказать, — с ноткой отчаяния и облегчения ответила Луджия.       — Как долго Вы будете делать переливание? — спросил Барнабас.       — Примерно неделю, два раза в день. Вечером я снова зайду.       — Хорошо. Я пойду, не буду Вам мешать. Ещё раз извините.        Барнабас пошёл в его с Викторией комнату. Девушка, разумеется, начала задавать вопросы, где он был и почему так долго не приходил.        В последнее время их отношения были на грани развода. Виктория ревновала Барнабаса ко всем проходящим мимо женщинам, даже к Алле, которая, на минуточку, была на два века младше него. Поначалу Барнабас не обращал на это никакого внимания, это казалось обычным проявлением привязанности, ведь так оно и бывает у влюблённых, но со временем самая нормальная с виду ревность переросла в другую — в ревность собственницы, словно Барнабас был предметом бижутерии, а слабый пол, вьющийся кругом — наглые и коварные сороки, жаждущие утащить его в своё гнездо. Барнабаса порядком достали её постоянные расспросы, зачастую оканчивающиеся истерикой или скандалом, и сейчас это стало последней каплей.       — Всё, достаточно! — прокричал Барнабас, зло сверкнув глазами на свою бывшую возлюбленную.        Виктория опешила от такого заявления и тона, в каком оно было предъявлено, ведь раньше мужчина не позволял себе обращаться к даме своего сердца так резко.       — Что ты имеешь в виду, Любовь моя?       — Не называй меня так! — в сердцах крикнул Барнабас. — Мне надоели эти постоянные вопросы и твоя ревность! Нам надо расстаться, — уверенно произнёс он, приняв, наконец, решение, к которому так долго шёл. — Я сегодня же подам заявление на развод!       — Но ты не можешь этого сделать! — вскочила Вики, и в свете блеснули слёзы, норовившие сорваться с её ресниц. — Мы уже столько лет вместе! Ты превратил меня в чудовище, а теперь хочешь бросить?! Это несправедливо! Ты не можешь так поступить со мной!       — Я и не бросаю тебя! Ты можешь продолжить жить в поместье или я могу дать тебе денег, — уже более спокойным тоном проговорил Барнабас.        Но Виктория уже не слушала его. Она вся в слезах выбежала из комнаты и убежала, даже не зная, куда бежит, но ей было всё равно в тот момент. Барнабас в свою очередь не жалел о своём выборе. Была одна женщина, которую он бы предпочёл Виктории и которая безусловно овладела бы его сердцем без остатка, но она, увы, была мертва. По крайней мере, так он думал.        Тем временем Луджия закончила переливание крови Скаре и решила, что всё оставшееся время она посвятит себе. Оставаться в поместье и сидеть в кабинете, наблюдая за тусклыми людьми за окном или рассматривая пустые стены, Луджия не собиралась, поэтому она начала собираться к выходу в свет. Спустя полтора часа она была готова. К счастью, на улице стояла дождливая погода. Солнцезащитные очки и зонтик — всё, что было нужно вампиру.        Первой Луджию посетила мысль о том, чтобы приобрести новую одежду, и для этого, минуя мрачные и сырые городские улицы, она отправилась в огромный торговый центр под названием «Rio».       Её не покидали мысли о Барнабасе. Он не изменился за все те годы, что Луджия, вернее Джулия провела в заточении под водой. До сих пор такой же молодой, чопорный, немного странный и амбициозный. Когда-то Джулия была в него влюблена, но сейчас это великое чувство померкло на фоне жажды мести. А может и нет?.. Она сама не знает. Всё это терзало её последние годы.