Converse high

7.56 Намджун одергивает руку от телефона и заставляет себя откинуться назад, упереться острыми лопатками в спинку дивана. В голове набатным колоколом звенит его пульс, а руки мелко подрагивают, потому что чем ближе к заветному "8.00", тем страшнее и чуть ли не до ужаса. Киму казалось, что все ненужное и незначительное давно роли не играет, и ему, в сущности, не важно: какая она, его таинственная собеседница, но в голове крутится "а сели у неё кривой нос", "а если запах изо рта" и много других "а если", от которых так противно и мерзко на душе, и кошки не просто скребут, а кромсают когтями нутро на кусочки. Он ведь искренне верил, что ему без разницы, верил, что выше этого, верил, что важно лишь, что она понимает его с полуслова и без взгляда вовсе, но, оказывается, совершенно беспричинно в себе не усомнился. 7.58 Намджун откидывает сбившуюся прядку со лба, начиная постукивать глухо пальцем по столу. Впервые приходит мысль: а хочет ли она встретится? Нет? Да? Он не знает и даже предположить боится. Она ведь ни разу не спрашивала, не предлагала, наверное, не задумывалась, что такое когда-либо возможно. Да и зачем ей, в принципе? Это ведь только у него дрожь по телу, куча страхов и бездумное потакание собственным прихотям. Намджун с ужасом проверяет время. 7.59 "Если я ей не понравлюсь?" - испуганная мысль заседает в сознании. У Кима начинают мелко подрагивать руки. Он поднимает взгляд на дверь и помимо нетерпеливого ожидания и ощущения, что вот-вот, чуть-чуть и она войдет, Намджун впервые хочет раскрыть эту дверь самостоятельно и сбежать, трусливо и не по-мужски. Рука находит на ощупь на столе телефон и медленно жмёт на круглую клавишу. 8.00 Ким замирает, боясь вдохнуть или оторвать взгляд от двери. Он смотрит не моргая совсем, не отвлекаясь на неприятные покалывания в глазном яблоке и легкую сухость. Намджун кожей чувствует как время осторожно растягивается и почти замедляет свой ход. Секунды минутами тянутся и Ким практически уверен, что просидел напряженной статуей не меньше часа, хотя на деле оказывается, что не больше и десяти минут. 8.09 светится на экране белыми цифрами и Намджун чувствует как внутри трещит что-то, осыпаясь серым пеплом из угловатых тёмных щелей. Ему даже гадать не нужно что - с таким звукам рушится только собственные воля, уверенность и решимость, собираемые по крупицам для самого ответственного в жизни шага. Ким уверен, если она не придёт сейчас - решиться второй раз будет практически невозможно. Только вот, в заветную дверь кофейни никто так и не входит. Плечи Намджуна мигом опускаются, а спина горбится - это его внутренний стержень словно надламывается, исчезает изнутри, оставляя место пустоте и бесчувствию. Даже мыслей никаких нет, а одно обреченное "не пришла". И Ким как-то весь растекается по дивану, оседая безвольной, опечаленной куклой, чувствуя как у него крадут нечто важное, самое ценное - его радость и счастье. Он, вроде как, ничего больше не ждёт но всё равно невольно вслушивается, и, наверно, всё ещё надеется, как свойственно всем людям. И именно из-за этой не умерщвленной веры в лучшее Намджун резко вскидывает голову и жадно всматривается, стоит ему услышать разнесшеюся по помещению трель колокольчика. Знакомый хрупкий силуэт с угольно-черными волосами и уже выцветшими со временем голубыми кончиками в чёрных конверсах и с большой, увесистой сумкой на правом плече заходит внутрь. Ким, кажется, забывает как дышать, пока девушка проходит, здороваясь с улыбкой со всеми работниками и делая заказ. Они, и правда, уже виделись. Намджун встает беззвучно с насиженного места и подходит крадучись - тихо и незаметно. Он видит, как брюнетка достаёт яркий стикер, исписанный черным маркером, собираясь передать улыбающемуся баристе у кассы, и перехватывает её крохотную ладошку своей. Не надо больше посланий до бесконечности, пожалуйста. Девушка испуганно подпрыгивает и втягивает шумно воздух, пытаясь вырвать схваченную руку, но освободиться не получается у неё совершенно. Она поднимает глаза на нарушителя своего спокойствия, что так нагло вторгся в её личное пространство, тут же изумляясь увиденному. - Это моё, я полагаю, - говорит Намджун улыбаясь и перехватывает второй рукой крохотный стикер из ладони всё ещё шокированной девушки. Той самой вокалистки из Хондэ, которая когда-то поразила своим пением. (Похоже, у него всё-таки получатся отличные песни с сильными вокальными вставками.) - Меня Намджун зовут, я 94 года и ещё, кажется, влюблен в тебя по уши, - Ким переплетает их пальцы и неуверенно сжимает девичью ладонь, не отрывая взгляда от растерянной брюнетки. Она жмется, губы нервно кусает и моргает темными ресницами, стараясь не смотреть Джуну в глаза, и Ким этому очень радуется. Ему смотреть на неё смущенную, отчасти сконфуженную и неуверенную нравится, да ему просто смотреть на неё нравится, без разницы на какую. - С-сынван... - выдыхает тихо вокалистка, всё же не выхватывая руки и не давая пощечины. Намджун широко улыбается, отчего на щеках появляются по-детски милые ямочки, и тянет за собой девушку в сторону, к своим оставленным вещам. Брюнетка не сопротивляется и идет покорно следом, неловко поглядывая на напряженную мужскую спину перед глазами и улыбаясь по-глупому. Она ведь тоже желала встретиться, желала сказать хотя бы "привет" и дотронуться кончиками пальцев до чужой руки, заглядывая в карие глаза напротив. Но боялась уж слишком сильно, не зная чего больше: быть непринятой, непонятой или отвергнутой. Как оказалось, зря. Сынван улыбается счастливо и сжимает чужую руку, безмолвно следуя за сияющим от блаженства Намджуном. Им слова сейчас не нужны, ведь ещё столько времени будет поговорить обо всём на свете.