Converse high

Персонал кафе встречает радостными кивками с улыбками - Намджун им за это время кому оппой, кому хёном, а кому сыном стал, и все так радостно его приветствуют по утрам, общаются непринужденно и с энтузиазмом, но на вопросы о его таинственной собеседнице по прежнему как один отводят глаза в сторону, улыбаясь совершенно по-глупому и всё также через чур хитрожопо. Ким интуицией понимает, что не всё так просто, и пытается надавить то ли настойчивостью, то ли жалостью, но пока что выходит слабовато, а если откровенно - хреново. - Хён, - говорит знакомый паренек в зелёном фартуке, которого, как оказалось, Чонгуком зовут, и улыбается заговорщически, протягивая белый стаканчик с изумрудным рисунком, - тебе презент. Намджун шумно выдыхает и протягивает руку отчего-то робко. Он обхватывает пластмассу подрагивающими пальцами и переворачивает быстро, чтобы прочитать новое послание на неоновом стикере, первое за две недели его гнетущего изнутри ожидания. У Намджуна внутри микровзрывы и зарождение вселенной из пустоты, потому что на ярко-зелёной бумаге "мы с тобой недавно встречались" и улыбающийся зубастый кот (Чешир, наверное), а снизу "ты не заболел? одевайся теплее". И это как удар по солнечному сплетению или точный выстрел в голову. Ведь Ким очень хотел бы уверить, что нет, всё в порядке, прекрасно просто и лучше не бывает, но это ложь полнейшая. Потому что Намджуна ломает, лихорадит и с ног сбивает и он впервые, чёрт его, влюблен так по-дурацки сильно, полностью, с головой и без остатка, но к его, кимовскому, горю даже не встречался ни разу со своей, он уверен, второй и единственной половиной во всем этом мире. Не заглядывал в глаза и не держался нелепо-трепетно за руку, сжимая нервно и тут же ойкая, ослабляя хватку, потому что боязно сломать по неопытности и своей природной склонности к разрушениям хрупкую ладонь. - Хён, всё в порядке? - спрашивает обеспокоено Чон, заглядывая в погрустневшие почему-то глаза старшего, который обычно каждому приклеенному к куску пластмассы огрызку бумаги радовался как новогоднему подарку восьмилетний мальчишка, всё ещё верящий в Санта-Клауса и его красноносого Рудольфа. - Чонгук, - парень покорно подходит ближе, отзываясь на зов собственного имени, и напрягается, всем видом показывая, что готов внимательно слушать и вслушиваться. Только вот слушать его и вовсе не просят. Намджун хватает несильно младшего за плечо и смотрит затравленно, словно Чонгук его единственное спасенье в этом мире. - Пожалуйста, скажи. Чон неловко и шумно сглатывает, прекрасно понимая о чем Ким просит сейчас. Среди персонала давно не секрет кто таинственная собеседница хёна, но все смиренно молчат, придерживаясь одного золотого правила - в чужие дела лучше не вмешиваться. И всё убеждены, что так правильно, нужно, необходимо, но Чонгук впервые считает, что, наверно, всё же ошибочно. Потому что Намджун стоит, почти умирая, и смотрит так искренне и доверчиво, чуть ли не сердце разрывая. Чонгук думает, что, возможно, иногда всё же лучше вмешиваться. - Хён, я не знаю когда она приходит, потому что всегда время разное, ты и сам прекрасно знаешь, но, - Чон тяжело выдыхает, чувствуя как на плече хватка становится крепче, а хён чуть ли не взглядом прожигает, - она обещала прийти завтра в восемь. Намджун сжимает младшего в искренних медвежьих объятиях и выдыхает громкое и честное "спасибо", выбегая на улицу, потому что по лицу словно горячей сталью прошлись - оно пылает и краснеет ярко, и ему жизненно необходимо остудить голову. В спину доносится мальчишечий голос и фатальное: "Хён, её Венди зовут". Ким так и замирает перед входом в кофейню, смотря на довольное лицо младшего через толстые стеклянные двери и видя поднятые большие пальцы на руках - одобрение и поддержка. Намджун в этот момент себя, правда, самым счастливым на свете чувствует. По его голове словно крохотными молоточками бьют и все вены на теле синхронно вздувается, гоняя разгоряченную кровь по телу. У Кима небывалый всплеск энергии, а неугомонные ноги стоять отказываются и несутся стремительно в неизвестность сеульских улиц. Завтра они, наконец-то, встретятся.