Малкольм рухнул на свой скрипучий диван, нащупал за спиной пульт от телевизора и включил первый попавшийся канал. На экране замелькали какие-то улыбающиеся лица, показался зал, полный зверей. Ведущий-олень с короткими рогами, глядя прямо в кадр, восторженно затараторил:
— После рекламы: самка носорога, которая вышла замуж и развелась тридцать четыре раза! Далее — еж, рисующий картины собственными ягодицами! А потом — семидесятилетняя ослица-девственница! Не переключайтесь!
Иствуд почувствовал накатившую тошноту и моментально щелкнул на музыкальный канал.
Глаза детектива слипались. Уже несколько дней они с Паунсом не вылезали из рабочего зала, собирая, сортируя и пересматривая тысячи часов видео- и аудиозаписей, сделанных в процессе наружного наблюдения. Когда песец засыпал, ему снилось, как он сортирует ролики. Малкольм привалился к подушке и вспомнил, что ему еще предстоит стирка и приготовление ужина. Все постельное белье, какое было у него в квартире, офицер давно отправил в корзину, а готовой еды в доме просто не было. «Да пошло оно все…» — подумал, наконец, Иствуд и провалился в глубокий сон.
Проснулся детектив от звонка мобильного. Трубку он поднял, не открывая глаз.
— Да?
— Здорово, дружище! — это был Томпсон.
— Привет, Билли.
— Разбудил?
— Да так, немного. Как дела?
— Отлично! Вы, все-таки их упрятали! Молодцы! Я так и знал, что рано или поздно это случится!
— Да-а-а, мы молодцы — тоскливо отозвался Малкольм.
— Еще бы! Так лихо эту мразь оприходовать!
У песца забурчало в животе, и ему в голову мигом пришла блестящая мысль.
— Слушай, Билл, а у тебя дома есть чего-нибудь пожрать?
— Конечно! Заходи!
— Окей, сейчас спущусь.
Белый медведь радостно встретил гостя, долго жал ему руку, после чего пригласил на кухню. Он поставил перед детективом большую миску лапши быстрого приготовления и сел напротив.
— Спасибо — прошамкал Иствуд, уплетая еду.
— Да на здоровье! Ты скажи, когда меня на допросы вызывать начнут?
— Скоро. Думаю, через недельку. А может через месяц. Хотя, тебя мурыжить особо не станут. Твои показания есть в деле. Все запротоколировано, видеозаписи, там… Короче, пару раз позовут — просто судье показаться.
— Круто! Ну, а вам всем как — трудно было?
Песец покивал:
— Да, сложненько. Тебе, кстати, переехать не помешает. Твои бывшие работодатели наверняка этот адрес знают. Мы еще не всех солдат выловили. Когда выяснится, что ты на них стучал — могут попытаться расквитаться. И твой бесхвостый дружок, кстати, знает тебя, как облупленного. Наверняка вспомнит, где твоя сестра с матерью живут. Боюсь, им тоже надо будет менять место проживания.
— Разберемся!
— А про работу что-то надумал?
Томпсон немного погрустнел.
— Да фиг его знает. Может, таксистом устроюсь? Город я знаю, да и с GPS-навигатором вообще легкотня. Как-нибудь разберусь.
Иствуд немного подумал и проговорил:
— Есть хороший вариант.
— Какой — спросил Билл с готовностью. В его голосе слышалась надежда.
— У нас в группе есть бывший боец SWAT. Можем тебя в спецназ устроить. Работка, конечно, неспокойная — в городе полно «горячих точек», где регулярно стреляют. Но платят хорошо. Тебе в отряд попасть проще всего будет. Командировки, награды, успешная оперативная работа, знание матчасти, рекомендации моего начальства — сразу возьмут. Ну как, интересует?
Медведь задумался. Иствуд знал, что его друг устал от войн и пальбы и давно хотел подыскать работу потише. Однако болезнь сестры постоянно требовала денег, а потому выбора у Томпсона особо не было. С уходом из группировки средства у старого солдата должны были очень быстро закончиться. SWAT, по крайней мере, подходил бывшему агенту лучше всего.
— Хорошо. Давай. Хоть завтра.
— Ну, завтра не обещаю. Но в течение недели — непременно.
— Пива хочешь?
— А есть?
— Специально для тебя храню.
— Давай.
Билл открыл холодильник и достал пару запотевших банок.
— Спасибо.
Малкольм пшикнул крышечкой и сделал несколько глотков. Глядя на заботливого друга, песец снова испытал приступ стыда. Теперь его уже ничего не сдерживало, и детектив решился.
— Билли — осторожно заговорил он — знаешь, мы ведь на тебя не случайно вышли. Изначально планировалось использовать тебя втемную. И Пасту тоже мы похитили.
— Да я уже давно понял — отмахнулся белый медведь.
— Серьезно? А чего не сказал?
— Неудобно было.
— И когда ты понял?
— Почти сразу. Как-то уж очень ловко ты моим соседом оказался. И сотрудничество быстро предложил. Я ж не совсем дурак — ясно стало, откуда ветер дует. Потому своим «коллегам» ничего про тебя и не говорил.
— И что ты по этому поводу думаешь?
— А чего думать? Работа у тебя такая. Секретность, все дела. Да и меня там могли десять раз за ноги подвесить и что-то выпытать.
— То есть, ты на меня не в обиде?
— Да нет, Малкольм, что ты! Самое главное, что у нас все получилось, а на остальное — плевать.
Медведь расплылся в улыбке. В этот момент телефон Иствуда начал звонить. Детектив взглянул на него и успел заметить имя абонента: Лили. Звонок тут же прервался. Песец скептически прикрыл глаза.
— Кто это тебе маякует? — подмигнул Томпсон.
— Бывшая — через зубы ответил Иствуд — Хочет, чтобы я ей сам позвонил. Зараза…
— Дружище, ты мне ответь. Есть в этой Лили что-то такое, что тебе нравится? Общие интересы, там, одинаковые реакции на одно и то же событие? Может, вы в койке друг другу идеально подходите? Не просто же так прожили вместе столько времени?
— Ну да… Точки соприкосновения есть. Мне нравится устраивать беспорядок, а она просто обожает его прибирать.
Билл громко рассмеялся.
— Уже хорошо. И все?
— Да нет. Если подумать, то много всякого. Особенно круто, когда с Лили где-нибудь находишься вдвоем или что-то совместно делаешь, она понимает с полуслова и уже знает, что делать или говорить в следующую секунду. Да и я, в принципе, тоже. Мы в такие моменты друг для друга, типа, как две руки одного тела.
— Хорошо. А в чем размолвки бывают?
— Она не любит, когда я играю. Пару раз угрожала выбросить приставку. А еще у нее просто ужасная мать. В страшном сне не могу представить ее своей тещей! Но Лили ее любит и слушается.
— Печально. Но ты понимаешь, что лучше можешь вообще никогда не найти? Ну, не будет у тебя друзей или любовниц совсем без недостатков. Дружба, там, любовь, брак и все такое — это же не только удовольствие. За удовольствие надо платить. Вот и придется терпеть всякие недостатки.
— Ну да, в общем, так оно и есть.
— Если не хочешь расставания, надо самому позвонить. Только один разок. Не обязательно потом постоянно собственную гордость переламывать. Дальше сможешь и повыпендриваться. Но вот сейчас — самое время. Я понимаю, это непросто. Это как с вышки в воду прыгнуть. Или с парашютом из вертолета. Но лучше сделать — и забыть. И все. И жизнь резко переменится.
Малкольм думал. Слова друга были не особо приятны, но звучали справедливо. Наконец, детектив решился.
— Ладно. Спасибо за все, Билли, но пойду-ка я к себе.
— Давай, удачи!
Вернувшись в квартиру, Иствуд сел на диван и набрал-таки номер подруги. Лили сняла трубку почти сразу, словно смартфон находился у нее под рукой.
— Алло — раздался хриплый голос самки.
— Привет — как ни в чем не бывало, заговорил офицер — как добралась?
— Нормально. А у тебя как дела?
— Работы по уши. Теперь следствие началось, слушания первые — разогнуться некогда.
Звери помолчали.
— Приезжай ко мне — тихо молвила песчиха — и захвати свою консоль — поиграем вместе.
— Ты же не любишь игры — улыбнулся Малкольм.
— А я попробую. Может, чего-нибудь и понравится.
Песец почесал в затылке и ответил:
— Окей, только такси вызову.
— А что у тебя с машиной?!
— Я думал, ты знаешь… Ну… Нету у меня больше машины.
— Да купим новую. Ты приезжай, ладно?
— Ладно. А ты не заснешь?
— Нет. Напьюсь кофе и не засну.
— Хорошо. Жди.
***
Хаск и Ривера отнесли клетку с сидящим внутри Мартинелли в автозак. Бурозубка уже полностью смирился со своей судьбой. Он больше не зыркал злобно по сторонам, а только уныло сидел на табурете и листал свой планшет, читая новости. Конвой подписал бумаги, после чего водитель отвел Дэйва в сторонку и протянул ему руку для рукопожатия. Пес ответил на приветствие, удивленно взглянув пожилому самцу антилопы в глаза.
— Молодцы, парни — с легкой улыбкой молвил шофер, поправляя чуть мятую фуражку — хорошо вы их. Из-за этих извергов у меня четыре года назад напарник погиб. Теперь уж отольются кошке мышкины слезки…
— Да не за что. Суд еще долгий будет — всякое может случиться. Но пожизненное получат многие.
— А этот кадр — как? — кивнул антилопа в сторону закрывающихся дверец автомобиля — Буйный?
Буйный? — удивился детектив — Пожалуй, да. Только он сотрудничать согласился. Очень полезный гражданин. Бежать ему некуда. Сразу после процесса пойдет по программе защиты свидетелей. Если повезет — с канадцами договоримся. Он снег любит.
— Хе-хе! — развеселился водитель — Чем же он там заниматься будет? Просиживать штаны с девяти до пяти? Он ведь всю жизнь разбойничал и ничего кроме этого не умеет. Горбатого могила исправит.
— Это уже его проблемы. Мы ему предоставим все условия, а там пусть, хоть на голове ходит. Совершит преступление — сядет. Все просто.
Собеседник вздохнул:
— Да уж. Ладно, коллега, удачи вам.
Проводив автозак, напарники вернулись в здание штаба. Хаск уселся за очередную бумажку, а Кристоф посмотрел на часы и пошел собираться.
— Жену забираешь? — сказал Дэйв, не отрываясь от текста.
— Да нет. Она уже вернулась. Ремонт у нас еще закончиться не успел — обои поедем выбирать.
— О боже! Ты там состаришься, пока она каждый узор рассмотрит.
Кугуар опустил глаза и покивал:
— Знаю, знаю. Не первый год «замужем».
— Когда в моем доме обживались, и я себе кабинет обустраивал — взял и купил однотонные обои с простым рисунком. Лина мне в магазине всю плешь проела: «Давай что-нибудь еще посмотрим! Давай вон те и вот эти глянем! Чего ты так сразу?!» Я ей сказал, дескать, да ну его, и эти хорошие. Не охота мне было лишний час по отделу болтаться. Купили, поклеили. Я рад — приличная, светлая комната. А моя до сих пор ходит и фыркает: «Слишком простые. За такие деньги можно было и получше выбрать. Да с тем же успехом мог бы просто под покраску купить!» Не знаю, чего она там такого в них видит. Я смотрю — все прекрасно, а она нос воротит.
— Плавали, знаем. У нас с ламинатом такие же войны были. Я светлый хотел. Ну, вот люблю светлый пол. И наплевать, какой узор там будет. А Марии нравятся темные интерьеры. Так и норовит все время какое-нибудь мрачное креслице купить или стулья. Страшно хотела ламинат под мореный дуб или вообще черный, как уголь. Как же мы долго спорили!
— И кто победил?
— Да никто. Договорились, что черный пол будет на кухне, а в спальне — светлый, как я и хотел.
— Хорошо, когда получается прийти к компромиссу.
— И не говори. У вас-то как? С двумя малышами посреди учебного года сорваться к черту на рога — засада просто. Не злилась?
— Нет. У нее дед полицейский. Она уже на все эти наши фокусы насмотрелась и от матери наслушалась. Детеныши, вот, скучали. И без меня и по дому. Слава богу, теперь вернулись, и все хорошо. Старший вчера в школу пошел, в спортивную секцию. А вы как?
— Мария тоже в этом смысле ничему не удивляется — давно вместе. Сын в колледже, с ним проблем не было. Короче, будем жить дальше.
Кугуар задумался и спросил негромко:
— Ты-то что — решил работу продолжить?
— В смысле?
— Ну, в полиции.
— Да. Тут, конечно, бардак и скотство на каждом шагу, но затягивает.
— Окей. Проработаешь еще пару лет — совсем привыкнешь. Ну, давай, до завтра.
— Пока.
Ривера стремительно выскочил из штаба и поспешил к автомобилю.
***
Увесистая дверь со стальной решеткой захлопнулась за маленьким зверьком в оранжевой тюремной робе. Ключ несколько раз провернулся в замке, потом раздались шаги уходящего прочь надзирателя. Бурозубка послушал тишину, почесал в затылке и присел на нары в углу. В маленькое окошко под самым потолком пробивался яркий луч солнечного света. В центре Сахара-сити было непривычно жарко — арестант даже расстегнул воротник своего нового наряда и помахал на себя ладонью.
Встреча с адвокатом — мистером Лисси — прошла не так, как ожидал Конти. Суд назначил залог невероятного размера — целых двадцать миллионов долларов. С учетом того, что все имущество и счета Дона оказались арестованы, большая часть членов Семьи также, как и он сам сидела в тюрьме, а Фру на него злилась и отказывалась общаться, собрать такую колоссальную сумму просто не представлялось возможным. Хоть адвокат и пообещал снизить залог, Пол не сильно верил, что выйдет на волю в обозримом будущем. Сейчас он не смог бы наскрести и миллиона долларов.
Самое сложное ждало мафиозо впереди. Мистер Лисси должен был в самое ближайшее время встретиться с юристами Де Сантиса и Золотого Мальчика, а также с представителями интересов капитанов. В свете последних событий, беседа обещала быть очень долгой и крайне неприятной. Кто-то мог пойти против Конти, отказавшись признавать его Доном, кто-то был за него и против предателя-Мартинелли. Так или иначе, в Семье происходил полный разброд.
— Чертовы легавые! — выругался вполголоса Пол — Выбрали же момент, уроды!
Дон стукнул кулаком по шконке. Черта с два он сдастся! Он всем покажет, что такое Семья! Его самого и других бурозубок еще долго будут помнить! А эти проклятые детективы умоются слезами, когда их жертва выйдет на волю и продолжит свои дела во благо Тундра-тауна!..
В одной из соседних камер кто-то включил радиоприемник. Из динамика раздавался звонкий голос диктора:
— …Таким образом, легендарная мафия Зверополиса, на чьей совести, по версии следствия, множество преступлений, в том числе и недавняя кровавая война с колумбийскими наркобаронами, полностью арестована. В самое ближайшее время состоятся суды над членами преступной группировки. Источники в полиции сообщают, что следователи и прокуратура готовы идти до конца. И еще одна сенсационная новость последнего часа! Лейтенант полиции Зверополиса Ник Уайлд, который, как сообщалось более двух недель назад, погиб при исполнении служебного долга, оказался жив! В данное время, он проходит реабилитацию в одной из больниц города. Как сообщили в полиции, дезинформация о смерти офицера была распространена в интересах следствия по делу мафии. Сейчас же мистер Уайлд больше не испытывает нужды в своей легенде и передает пожелание доброго здоровья всем родственникам и друзьям. Особенно, цитирую: «коротышке из Палермо, на чьем костюме значатся буквы JSC». Что ж, хорошие новости одна за другой!..
Почувствовав беспокойство, бурозубка посмотрел на собственную грудь. Там, на яркой ткани чернели три литеры, составлявшие название тюрьмы, в которой Пол сейчас сидел: Jail of Sahara-City. Полный злобы и отчаяния рев вырвался из груди Дона Конти. Он вскочил на ноги и изо всех сил принялся молотить кулаками по своей постели.
