От «А» до «Я»

От ненужных вещей следует избавляться, чтобы не засорять свой разум и свою жизнь излишними, невостребованными вещами. Именно так аргументировал Харри свое желание вычистить рабочий кабинет подчистую. Мужчина отрывается от прочтения очередного ставшего бесполезным документа и заинтересовано смотрит в сторону супруги, которая весело смеется, держа в руках подозрительно ему знакомый тёмно-коричневый ежедневник. Ари разворачивается, утыкаясь подошедшему мужчине в шею. — Я даже не подозревала, что «учёный» это образ жизни, доктор Уэллс. У тебя, случаем, план по захвату мира нигде не припрятан? — тихо интересуется девушка, целуя мужа в щеку. Харри тихо хмыкает и трётся носом о её щеку, прикрывая глаза. Он ведь прекрасно знает, что жена его любит именно таким, какой он есть. И её устраивает в нём всё, что бы она там не говорила, потому что если кому-либо из них что-то не нравится, они садятся вечером и обсуждают, тщательно разбираясь в возникшей проблеме. — Что ты там такого прочитала? — сам он точно не видел ничего смешного в записях, которые вёл. Девушка встрепенулась, развернувшись в его объятьях, откинулась мужу грудь, раскрывая книжку на одной из страниц и постучала пальцем по одной из заметок, написанных им впопыхах. Временами бег его мыслей был слишком скор, чтобы успеть перевести их в письменный формат. - Ари нравятся ириски, но она совершенно не пьет кофе. — с тихим смешком зачитала она вслух. — Вторую часть ты зачеркнул и приписал, что кофе я, всё-таки, употребляю в малых количествах. Ты серьезно записывал все наблюдения? Он слышал в её голосе лёгкие нотки искреннего удивления, но так же было понятно, что сделанные сегодня открытия ей приятны. Не льстят, нет, но слегка смущают и поражают - пожалуй, да. — А ты как думаешь? - фыркает мужчина, зарываясь носом в пушистые волосы. Смущён. Конечно же, смущён, ведь не смотря ни на что, не думал, что она сумеет найти его маленький секрет. Записывал тогда специально, чтобы была возможность как можно более верно просчитать в деталях свои дальнейшие действия, и не ошибиться. Всё же, серьёзных отношений он не пытался заводить ещё с того времени, как умерла Тэсс. Сначала отходил от шока, горевал, пытался пережить боль утраты, а следом погрузился с головой в работу, заперев все чувства глубоко внутри. Короткие, ни к чему не обязывающие интрижки - всё, что он мог себе позволить. Так и было, до той катастрофы. Теперь же он по-настоящему смущён, хоть и пытается скрывать. — Я нахожу это необычным и, возможно, даже милым. Надеюсь, ты не собирался его выкидывать? — заинтересованно спрашивает девушка, захлопывая заветную книжечку и крепко прижимая её к себе. Избавиться от очередного компромата, раскрывающего Харри с совершенно иной - нежели всеми видимый доктор Уэллс - стороны она просто не может позволить. — Почему нет? — мужчина хмурится, раздумывая над тем, что уж если не выкинуть, то запрятать куда-нибудь подальше этот блокнот стоило ещё раньше. Девушка весело фыркает, ласково гладя ладонь своего мужа, обхватывающую её за талию, и прикрывает глаза. — Харри, такие мелочи, как записи в ежедневнике, составление планов, извечный беспорядок и хаос на рабочем столе… Именно они делают тебя тем, кто ты есть. И именно такого, какой ты есть, я тебя люблю. — она развернулась, легко поцеловав в мужчину в уголок губ, и быстро отошла, осторожно откладывая ежедневник на край стола и принимаясь за работу вновь. Мужчина улыбается и поднимает взгляд к потолку. Его жена до сих пор умеет очаровательно смущаться. И от вида её смущения он тихо и облегчённо смеется. Это жена ещё последних записей не видела. Не одна она записывает все, происходящее с их сыном. Когда он принял решение разобраться с накопившимся мусором, он и не предполагал, что у него в кабинете находится столько разных вещей. Тот же ежедневник был им заведён изначально лишь потому, что в один день он заметил, что без задней мысли пишет на важных бумагах очередную заметку об Ари. В тот момент мысли о бумажном носителе, в котором будет записана и собрана информация, которая его интересует, казалась разумной. А главное, он тогда был совершенно точно уверен, что ежедневник будет доступен лишь ему. Собственно, до определённого момента, так и было. — Кажется, сейчас работа у нас пойдёт намного быстрее. — мужчина нагибается и подхватывает на руки сына. Маленький Герберт увлечённо жуёт скомканный лист бумаги, сосредоточенно хмурясь. Харрисон целует сына в пухлую щёчку и отходит к игрушкам, которые ребёнок оставил разбросаными на коврике, где раньше сидел. — Я в этом сильно сомневаюсь. — качает головой девушка. — Если уж Геби дополз до тебя, и уж тем более, если ты взял его на руки, то следующие полчаса можно смело вычёркивать из рабочего времени. Уж изучить своего мужа время у неё было. Не одному ему свойственно делать записи. — Значит, сделаем перерыв. — пожимает плечами мужчина, усаживаясь на ковёр. — Подашь нам самолётик? Девушка со смешком откладывает в сторону какие-то наброски и протягивает мужу любимую игрушку. Неизвестно, правда, чью именно любимую: сына, который тянет к ней свои маленькие ручки, или мужа, который обожает дразнить Герберта во время игр. — Мальчишки… — улыбается она, наблюдая за тем, как обиженно надувает щёки сын и хитро щуриться Харри, возвращая Геби игрушку. — Девчонка… — насмешливо тянет мужчина, похлопывая рядом с тобой. — У нас перерыв. Малыш, завидев рядом маму, тянется к ней. Харри рассмеялся, завидев, как сын ухватил, наклонившуюся Ари за прядь волос и потянул в рот. Наблюдать за попытками жены отобрать у сына заинтересовавшие его волосы, было смешно. Забавным казалось и то, что маленький Геби, увидев в зоне досигаемости волосы мамы, напрочь забыл о самой любимой игрушке. Харрисону в принципе нравилось наблюдать за взаимодействием жены и сына. В такие моменты девушка, казалось, и сама раскрывала в себе какие-то совершенно детские черты. Собственно, он и сам не далеко ушел, ежедневно играя с сыном в игрушки. Наверное, чуть позже, когда Герберт подрастёт, можно будет и о дочке задуматься. Определённо! Медленно, но верно, кабинет Харрисона Уэллса пустел и очищался, превращаясь из места в котором господствовал хаос в сияющее чистотой рабочее помещение. — Ну, кажется, всё. — тихо вздыхает девушка, не желая будить уснувшего сына. Этот день был потрачен на приведение в порядок рабочего места полностью. И стоило теперь только подумать о возможности лечь в тёплую кровать, как глаза сами собой наливались едва ли не свинцовой тяжестью. — Не думаю. — мужчина не слышно подходит сзади, кладёт руки на уставшие плечи, целует в шею, даря молчаливое ощущение поддержки. — Мне кажется, что после уборки, стол стал слишком пустым. Его следует чем-то дополнить. Ты так не думаешь? Он лукавит. Идея, как дополнить освободившееся пространство у него уже давно зрела в голове, но хотелось оформить всё в виде небольшого, приятного сюрприза. — М~м? — Девушка склоняет голову вбок, открывая мужу больший доступ для действий и жмурясь от удовольствия. — И что ты предлагаешь? Ей и правда интересно, что конкретно хочет сделать её доктор в своём кабинете, что ему хочется услышать её одобрение. Это был маленький забавный нюанс, сформировавшийся у Харрисона Уэллса за время управления S.T.A.R.Labs. Он внутренне ожидал какого-то не одобрения, нет, но некоего восторга, принятия его идеи, признания. Не то, чтобы это было слишком явно - уж держать себя в руках он умел - но очевидно, что некоторая мягкость характера требовала поддержки. Тем более от неё. — Как тебе идея совместного фото? — он зарылся носом в волосы жены, вдыхая мятный аромат шампуня и тихо хмыкнул, ощущая расслабленность уставшей за день супруги. Она чувствовала его так же хорошо, как и он её. И это было приятно. Осознание этого приносило некоторую важность его выбору, ведь всего несколько лет назад риск - а на тот момент для вжившегося в роль холостого доктора, интересующегося исключительно наукой шаг сближения с девушкой был именно риском - оказался оправданным, и жена с сыном тому прямое подтверждение. — И какую фотографию ты хочешь определить на стол? — Она обернулась к Харри, прикрывая ладонью вырвавшийся зевок. Спать хотелось неимоверно, ведь за весь день они успели переделать довольно-таки много дел. Уэллс усилием воли подавил ответный зевок и устало улыбнулся. У него уже была определённая идея. На фото в рамке из тёмного дерева Харрисон Уэллс в официальном костюме, крепко удерживает в руках свёрток, из которого выглядывает маленькое круглое личико с тёмными глазками, и целует в щеку любимую женщину, подарившую ему сына.