I
Каждый день жизнь дает человеку сотни и тысячи новых возможностей. Удивительно, сколько можно изменить всего за один день: можно исправиться, можно начать все с начала или проявить себя. Главное условие – не упустить фортуну, когда она сама падает к тебе в руки. Ведь часто получается так, что жизнь может не дать тебе второго шанса. Но человек по своей природе боится пользоваться дарованными возможностями, оправдываясь тем, что может шагнуть в пропасть неудач и отчаяния. И тогда появляется новая дилемма: рискнуть и воспользоваться уникальным шансом, или в страхе упустить его, не сдвигаясь с мертвой точки? Ему впервые выпала возможность поговорить с отцом тет-а-тет, когда кругом нет никаких «важных людей» или других персон, которые мешали бы традиционной беседе отца с сыном. В глубине души он желал поскорее увидеть его, спросить, как идет работа или как дела дома. И даже если бы отец стал спрашивать банальные вопросы о поступлении, уроках и успеваемости, он бы с радостью на них ответил. Фабиану всегда нахватало этого «семейного времени» с тех пор, как он учиться в Обители Анубиса. Больше всего парень боялся разочарования от встречи с родственником. Они не виделись достаточно долго и им, наверняка, было, что обсудить. Когда он встретился с ним, он увидел неизменный холодный взгляд, четкость в каждом движении тела и правильность в каждом слове. Фабиан и его отец обменялись рукопожатиями, и устроились на гостевых диванах в холле школы. – Рад видеть тебя, – в своей манере сказал отец, едва заметно улыбнувшись. Он внимательно смотрел на своего сына, пытаясь понять, что в нем изменилось, а что нет, ведь они не виделись больше полугода. – Да, я тоже, – так же ответил Фабиан, стараясь не выдавать своей напряженности. От такого избытка внимания к себе со стороны отца он почувствовал себя не в своей тарелке, – так по какому поводу ты приехал? – Ты не явился на Рождество, не оставил письма и не позвонил, – осуждающе произнес мужчина, – мне пришлось все бросить, чтобы убедиться, что с тобой все хорошо. – Да уж. Прости, сложились кое-какие обстоятельства, и я не смог покинуть школу, – виновато проговорил Раттер, – надеюсь, ты хорошо провел новый год? – Надеюсь, что эти обстоятельства не шли в разрез с твоей учебой. Слышал, мистер Свит ушел в отставку? И кто же теперь стоит во главе? – Александр Джефферсон, – на выдохе ответил Фабиан. Конечно, вопрос о кадрах школы куда интереснее, чем жизнь его сына. Прозвенел звонок, и все начали выходить из кабинетов, создавая шум в помещении. Парень начал искать глазами кого-нибудь, кто спасет его из этой ситуации, сказав, что сегодня контрольная работа по физике, или что срочно нужно пересказать Ричарда Третьего по драме, или еще хоть что-нибудь, лишь бы больше не терпеть эту напряженною дискуссию. – На днях мне звонила твоя мама, – внезапно для Фабиана произнес мужчина, и лицо Раттера скривилось в недоумении. Он много лет не видел свою мать после развода с отцом. Иногда она присылала ему открытки на дни рождения или звонила по праздникам, но никогда не говорила о желании встретиться, – она хочет видеть тебя. – Боюсь, в этом наши желания не совпадают, – сразу же ответил парень, чувствуя, как в глубинах души заколебалась детская обида. – В любом случае она остановится здесь на некоторое время, и сможет навестить тебя. – И когда? – Подробности мне не известны. – Если это все, что ты хотел сообщить, то я пойду на уроки. Новый директор очень строгий, и не любит прогульщиков, – парень засуетился, желая закончить эту бессмысленную беседу, но нежданно для него самого поймал во взгляде отца сожаление. Что-то было не так. – Ты уже взрослый парень, Фабиан, и все понимаешь не хуже меня, – поучительно произнес он, положив руку на плечо сыну, – когда встретишь свою мать, постарайся быть порядочным. Я не хочу, чтобы наши с ней разногласия сказались на твоем отношении к ней, – после этих слов, он приобнял его и ушел. Раттер еще не мог переварить весь этот странный диалог, но одно он понял точно: отец что-то хотел ему сказать, но не смог. И очевидно что-то случилось. Раньше они никогда не говорили о маме Фабиана. Что заставило отца на эти слова и с чем это связано, он так и не понял. Ему стало не по себе, и он решил, что вместо уроков пойдет домой.II
А тем временем у старшеклассников проходила математика. Двадцать пар глаз смотрели на доску, и только пять или шесть из них понимало, что там написано. Математик, который относительно недавно появился в школе, уже успел получить статус душного зануды. Сейчас он осматривал класс, выбирая в жертвы того, кто выйдет к доске и продемонстрирует свои математические навыки. Алфи уже прятался под столом, Джером «растекся» по стулу закрывая лицо тетрадкой, Джой, сидящая рядом с ними, делала вид, что увлечена решением в своей тетради, как и многие другие. Среди всех, кто учился в этой школе, было только одно правило, которое на 70% избавляло их от похода к доске – избегать зрительного контакта. Но кто-то все же попал в несчастливую тридцатку. Остановив свой выбор на девушке с длинными рыжими волосами, мистер Симонетти сел на свое место, и стал что-то записывать. Девушка вышла в назначенное место, и задумчиво смотрела на уравнение. Спустя несколько минут она написала ответ, подробно не расписывая ход своих действий. – И это все? – спросил учитель, удивленно вскинув брови, – это и есть ваше решение? – Вы просили ответ, я вам его написала. Что еще? – грубо спросила «пытаемая», от чего весь класс начал смеяться. – Во многих случаях решение играет более важную роль, нежели списанный ответ. И это относится не только к математике, – он снова начал свой «обстрел» глазами, и остановился на Нине, которая сонно сидела, оперившись на руку, – думаю, если у вас есть проблемы, вы можете обратиться к Нине. У нее неплохие оценки, да и ей не повредит пара часов математики для продления гранта, – девушка у доски закатила глаза и положила маркер на место, чтобы не продолжать терять время впустую. Пока преподаватель мучил остальных учеников, рыжеволосая подсела к Нине, которая до сих пор находилась в состоянии полного безразличия к происходящему. – Эй, – девушка толкнула ее в плечо, и Мартин вздрогнула, словно ее ударили током, – так какое расписание нашего с тобой частного математического кружка? Только не предлагай Обитель, ваш комендант наводит на меня ужас. И кстати, если ты еще не в курсе, меня зовут Шейлин. – Да, спустя полгода приятно познакомиться, – ответила Нина, протягивая руку, – значит, договорились? – Да-да. Заодно поговорим о твоих руках. Им срочно нужен увлажняющий крем. У меня мама владеет сетью магазинов японских косметических средств. У них потрясающий эффект. Будем считать это моей платой за репетиторство, – девушка откинула свои красивые ухоженные волосы назад, и ушла на свое место. Такие замечания лишь заставили Нину улыбнуться, так как они снова напомнили ей об Эмбер.III
Джейсон Уинклер закончил свой урок у второй смены, и устало плюхнулся за одну из парт. К концу дня он едва мог передвигать ногами, а учитывая его состояние здоровья, чувствовал он себя плохо. Он достал из кармана пиджака ручку с очередной дозировкой лекарства, которая была заполнена ярко-голубой жидкостью, и стал внимательно рассматривать ее. Подумать только, эта незамысловатая жидкость источник поддержания его жизни. Джейсон с интересом наблюдал, как «живая вода» плескается в стеклянном сосуде. Немного подумав, он положил его обратно в пиджак. – Почему вы не принимаете лекарство? – голос Патрисии в дверях заставил его дернуться, и он перевел свой озадаченный взгляд на нее, – и зачем так демонстративно доставать его, зная, что кто-то может просто взять и зайти? – Я просто задумался, – немного сбившись с мысли, ответил учитель, – задумался о том, что, может, зря я пошел на это? – Ух ты, – всерьез заинтересовавшись его высказываниями, она прошла в кабинет и села за свободную парту, напротив него, – и в чем дело? Что-то случилось? – Ты ведь девушка сообразительная, вот и подумай. Моя жизнь зависит от этой синей гадости. На вкус, кстати, такая же противная, как все мое существование, – Джейсон нервно усмехнулся, и опустил голову, – кому нужна такая жизнь? Это ведь и жизнью не назовешь, да? – Нет, – мгновенно ответила она, чем вызвала у мистера Уинклера удивление, – судьба дала вам шанс жить и заниматься тем, что вам по душе. Не такая уж и плохая у вас жизнь. – Ты так думаешь? – со всей серьёзностью спросил мужчина. – А ты нет? Джейсон, которого я узнала совсем недавно, никогда бы не сказал «кому нужна такая жизнь», – ответила девушка и, не желая находиться в отрицательно-заряженных флюидах мужчины, ушла по своим делам. Он еще очень долго думал над ее словами. Патрисия была единственным человеком, кто знал о его жизни чуть больше, чем остальные, не считая тех, кому это было нужно ради выгоды. Поэтому он считал ее другом, хотя это было не правильно, учитывая два фактора – возраст и социальный статус. Она была одной из тех, кто говорил то, что думал, да и ее скорость языка всегда была меньше скорости мыслительной. Это делало ее особенной.IV
Погода к вечеру испортилась. Оттого и настроение Патрисии сошло к минимуму. День выдался бесполезным, и все, что она могла сейчас делать, так это думать о миссии Сибуны и об упадке жизнелюбия у Джейсона. В планах у нее было прийти, наконец, домой, и упасть в кровать. Но как только она пересекла порог дома, ее за руку кто-то схватил. Девушка подняла свои недовольные и уставшие глаза, и увидела Эдди. – Чего это мы такие хмурые? Сливаемся с погодой? – спросил Миллер, положив руки ей на плечи, – если хочешь, проведу увеселительную терапию. – Да ладно? – девушка изобразила удивление на своем лице, – ну вперед, доктор Эдди, – парень закрыл ей глаза и повел в неизвестном ей направлении. Все, что она слышала – это скрип половиц, шум замочной скважины и непонятный шорох. Когда он позволил ей открыть глаза, она увидела несколько пледов, два термоса и ноутбук. Единственное, что ее смущало, так это то, что они не находились в теплой уютной комнате, а в холодном и пыльном кабинете Фробишера. – Странное место ты выбрал для свидания, – сказала Патрисия, удивленно изогнув брови. – Думаешь? – Эдди развел руками, – по-моему, самый раз. Холод, сырость, и запах пыли. В стиле здешних окрестностей. К тому же, это наше второе первое свидание, и оно должно пройти незабываемо. – В кабинете Фробишера? В холоде, сырости и пыли? Ты прав, это незабываемо. – У меня есть глинтвейн и несколько черно-белых ужастиков с каннского фестиваля. Романтично, не так ли? – На фоне всего происходящего, это апогей романтики, – Уильямсон довольно улыбнулась, и села на расстеленный плед. Эдди хозяйственно налил в крышку термоса горячий напиток. По воздуху сразу же разлетелся запах гвоздики и апельсина, смешиваясь с запахом «исторической пыли». Патрисия была приятно удивлена таким сюрпризом, что даже сердце заныло в сладкой истоме, и ее лицо окрасила улыбка. Парень не смог долго ждать, и поцеловал ее, чувствуя на губах привкус красного вина и мускатного ореха.V
Нина шла из школы поздним вечером, так как помогала своей однокласснице с математикой. Она старалась идти быстрее, потому что снег неприятно бил ей по лицу, а холод, словно несколько мечей, пронзал ее тело. Преодолев расстояние от школы до общежития, девушка вломилась внутрь и сразу же пошла на кухню за горячим чаем. – Где ты все это время была? – в темноте Нина не заметила КТ, и от неожиданности пролила кипяток себе на пальцы. Раш быстро включила свет и подбежала подруге на помощь, – прости, пожалуйста, я тебя напугала? – Ничего страшного, – чуть корчась от боли, проговорила Мартин. КТ положила мокрый холодный платок ей на пальцы, и подала ей чашку чая, – я занималась математикой с Шейлин. Уравнения Симонетти больше похожи на пытку, чем на интеллектуальную разминку. Завтра мы продолжим, а я сама мало что понимаю в этих заданиях. – Ты можешь попросить о помощи Фабиана. Кстати, его не было на последних уроках, и выглядел он сегодня очень странным, – проинформировала девушка, делая глоток своего горячего чая. – Сегодня к нему приезжал отец, – спохватилась Мартин, забыв об ожоге и чае, – видимо, что-то пошло не так, если он не вернулся в школу. – Тогда поговори с ним. Если что-то пошло не так, то он нуждается в твоей поддержке. – Не думаю, что я достойная жилетка для того, чтобы поплакаться, КТ. Вдруг он хочет побыть один? – Я уверена, что сейчас он ждет именно тебя. Нина пожала плечами, но последовала совету подруги. Возле двери парней она замялась, все еще думая, стоит ли ей вмешиваться. Спустя несколько секунд девушка все-таки решилась постучать. Стук был очень тихим, но этого было достаточно, чтобы услышать. Ручка двери повернулась, и она увидела перед собой растерянного и одновременно расстроенного Фабиана. – Привет, – все, что она смогла сказать, когда увидела его таким. Ей было неловко, но Нина хотела хоть как-то помочь ему, – ты как? – Раттер пожал плечами, и впустил ее внутрь комнаты. Мартин смущенно осмотрелась, словно вошла сюда впервые, и присела на кровать Фабиана, – как прошла твоя встреча с отцом? Что он сказал тебе? – Она прошла, и я бы предпочел забыть об этом, – спустя некоторое время ответил парень, не вдаваясь в подробности, – он вел себя странно. Говорил о маме. Не понимаю, – Нина встала с кровати, и вплотную подошла к спине парня, положив ему на плечо свою руку. Она чувствовала, как его взволнованное сердце отдает импульсы по всему телу, и это ее беспокоило. Фабиан развернулся в сторону девушки, и крепко заключил ее в своих объятиях. Его руки сжали ребра Нины настолько сильно, что она не могла дышать. Но Мартин по-прежнему чувствовала его учащенное сердцебиение. Она несмело обняла его в ответ, уткнувшись носом в горячую шею. Спустя несколько секунд Фабиан освободил Нину из своих рук. Она, явно ошеломленная, села обратно на кровать. Но девушка была горда тем, что была рядом с ним, как настоящий друг. Возможно, Фабиан это поймет и между ними окончательно исчезнут все недопонимания. Раттер заметил ожег на ее руке и, найдя в своей тумбочке какой-то крем, аккуратно обработал ее рану. Нина иногда шипела, но эта милая забота заглушала всю внешнюю боль.