Война за бессмертие

I

      Мы привыкли настраивать себя на лучшее. Мы предпочитаем верить и думать, что бывает и хуже. Но в большинстве случаев – это всего лишь отговорка. Мы просто не находим решений, и предпочитаем сдаться, пуская все на самотек. Куда проще поддаться обстоятельствам, чем попытаться все исправить. Мы перестаем бороться за то, что может принести нам счастье. Мы привыкли все сваливать на судьбу. Как она распорядится, так и будет. Но уже ни для кого не секрет, что судьба – это то, что создаем мы сами. Мы сами художники своей картины жизни. Переваливать все на, так называемую, судьбу – есть признак человеческой слабости. Все зависит только от нас самих. И никто и ничто не должно мешать строить нам жизнь так, как хотим именно мы. Даже если, на первый взгляд, преграда кажется неодолимой. Главное, что ты прилагал к достижению своей цели усилия. И даже если ты ошибешься, ты будешь знать, что ты пытался.       Родительский день близился к завершению. Все возвращались по домам, поэтому приятная тишина испарилась, как только хлопнула дверь в коридоре обители. Эдди предпочел провести остаток дня в своей комнате. После разговора с Ниной он стал оценивать ситуацию более зазорно. Парень думал, что будет лучше просветить ее. В конце концов, их связывает общая тайна рождения, и чтобы не было проблем, о которых твердила Нина пару лет назад, он решил, что нужно держать ее в курсе некоторых событий. Вдруг они оба попадут в очередную каверзу, которую приготовил для них этот дом. Девушка посоветовала немедленно обратиться в полицию, аргументируя это тем, что ожидание погоды у моря ни к чему не приведет. Так же она обещала помочь, когда он, наконец, соберется сделать это. Эдди стал искать в своих вещах документы, которые могут потребовать для установления личности, а так же взял недавнее фото своего отца. Увлекшись поисками, он и не заметил, как Фабиан появился в комнате. – Черт! – произнес Миллер, наткнувшись на Раттера, и рефлекторно схватился за сердце, – ты бы хоть подал какие-нибудь признаки своего присутствия. – Что? Я уже пять минут тут стою, – недовольным тоном ответил Фабиан, скрестив руки, – мне было до боли интересно, что ты так упорно ищешь. – Я решил заявить о пропаже отца, – спешно ответил Эдди, – лучше не откладывать это дело. А ребята в форме сделают все быстрее, чем я. – Помощь нужна? – отозвался Фабиан, – ведь ты не поедешь туда один? Или ты мне не доверяешь? – Я тебе доверяю, просто ты не должен участвовать в этом, – ответил ему он, упуская тот факт, что на помощь ему уже вызвалась Нина. – А я у тебя что, разрешения спрашивал? – усмехнулся темноволосый, – я предложил только помощь. А участвовать в этом или нет – мое дело. – Даже так, – Миллер развел руками, и сел напротив своего друга, – ладно без проблем. После уроков обсудим детали.

II

      Родительский день подошел к концу. Гости ближе к вечеру разъехались, а ученики довольные и спокойные разошлись по домам. День выдался на редкость тяжелым и насыщенным, и усталость от него быстро дала о себе знать. Патрисия хоть и не увиделась с родителями, но была вымотана организаторской работой. Она уныло облокотилась на руку, и глубоко вздохнула. Последний год учебы оказался непредсказуемо сложным, хотя и прошло всего три недели. Ее мысли прервала Нина, которая взволнованно ходила по гостиной, и каждые пять минут смотрела на часы. В конце концов, она села на диван, и положила руки на лицо, кротко вздохнув. Было понятно, что ее что-то сильно гнетет. – Что ж, – произнесла Уильямсон, спустя несколько секунд наблюдений, – если я спрошу, что случилось, ты перестанешь мельтешить туда-сюда? У меня в глазах рябит! – Не знаю, смогу ли я теперь вообще себя нормально вести, – ответила ей девушка, откинувшись на спинку дивана, – Патрисия, ты должна мне помочь. Правда, я не знаю, как это сформулировать, и заранее уверена, что ты будешь против. – Я уже начинаю волноваться, – протянула Уильямсон, слегка сощурив глаза, – для статистики, Нина, ты пробыла здесь только двадцать три дня, и уже успела вляпаться в неприятности. Ты не теряешь хватку. – Это всего лишь совпадение. Но рано или поздно оно бы случилось. Не здесь, так в Америке, – Мартин начала невнятно тараторить, забываясь, но громкий щелчок пальцами перед глазами привел ее в чувства, – дело в том, что мистер Джефферсон поднял вопрос о поиске опекунства. И он вроде как нашелся. – Вроде как? – недоумевала Патрисия, – подожди, в каком смысле опекунства? То есть твоя бабушка… – Да, – перебила ее Нина, не дав договорить то самое слово, которое снова отразиться больным ударом в области сердца, – только не говори никому, ладно? – Как скажешь, – сожалеющим тоном ответила ей девушка, – так, что там с опекуном? – Это Джейсон! – последовал решительный ответ. Патрисия сначала подумала, что она ослышалась. Или может это какой-нибудь другой Джейсон. Джейсонов в этом мире много. – А? – переспросила Уильямсон, не веря собственным ушам, – я правильно поняла? Тот Джейсон, о котором я думаю? Если да, то, что тут думать? Он не из тех людей, чью кандидатуру стоит рассматривать на роль своего временного папаши. – Я бы и рада отказать, но они во многом были правы. Если в ближайшее время у меня волшебным образом не появится другой опекун, то я не смогу дальше учиться здесь. В противном случае, меня направят в какой-нибудь пансионат для сирот, – пояснила Нина, обреченно хватаясь за голову, – к тому же, он обещал, что нас будут связывать только юридические отношения. – Странно все это, – вдумчиво заключила Патрисия, – он совсем не знает тебя. Какая ему выгода? Тебе случайно бабушка не оставила в наследство счет в швейцарском банке? – Нужно подождать всего лишь год, да? – неуверенно начала рассуждать девушка, снова поднявшись с дивана и начиная ходить из стороны в сторону, – и все кончится. Я смогу спокойно жить и учиться, а потом еще посмеюсь над этой историей. – Ладно, не паникуй раньше времени. Возможно, эта игра стоит свеч, – ответила Уильямсон, оставляя за своей фразой много вопросов.       Время пролетело быстро, и вот уже десять часов. Именно в этот конкретный час, не минутой позже, Виктор объявил о том, что желает слышать звук падающей булавки. На сей раз ему не пришлось стараться восстанавливать дисциплину, так как в доме было спокойно и тихо. Поначалу он насторожился, но совершив обход, убедился, что все на своих местах готовятся ко сну. После того, как шаги коменданта стали затихать, каждый занялся тем, что обычно отвлекает их от сна: поиск информации, в которой появилась «острая необходимость      » в одиннадцать ночи, просмотр фильмов, на которые днем не хватает времени, переписки с друзьями, ночные раздумья, промежуточные выводы…       Нина все рассуждала о том, какая жизнь ее ждет после оформления опекунства. Что, если все в корне изменится? Что, если мистер Уинклер затевает что-то недоброе? Все это заставляло задуматься – в какой момент ее стали преследовать такие серьёзные неудачи? Если это испытания взрослой жизни, то что будет лет через пять, десять, пятнадцать? Пока она об этом мыслила, на небе прорезались лучи восходящего солнца.