Останься.

Прошло около полугода после того, как Катя и Лёша стали встречаться. Об их отношениях по-прежнему никто не знал. Кроме Нестеровича, конечно же. И всё же Кате не давала покоя одна вещь, которой она решила-таки поделиться с Лёшей. Карпенко лежал на диване, смотря телевизор, он лениво потягивался и немного зевал. — Чем занимаешься? — Катя села рядом с ним. — Ничем. — он обнял ее и поцеловал в висок. — А я хотела с тобой поговорить, — Решетникова положила голову к нему на грудь. — О чем? — Леша улыбнулся, поглаживая ее по голове. — Я понимаю, что мы всего-ничего вместе. Но всё равно мне хочется задать тебе один очень важный вопрос, — Катя замолчала, сжимая в руках его футболку. — Лёш, а ты хочешь детей? — Я хочу. — он вздохнул и немного улыбнулся. — Но не сейчас. — А когда? — она заметно погрустнела. — Чуть позже. Сейчас просто работы ужасно много, да и мне кажется рановато. — Карпенко прижал ее к себе ближе. — Кать, только не обижайся. — Вам всегда рановато, — она выбралась из объятий, вставая с дивана. — Максу хотелось пожить для себя. Тебе пока рано. Но вы оба все проблемы на работу сваливаете. Лёш, мне 33. И я хочу этого больше всего. И плевать на работу, можно и со скамейки на ними приглядывать… Ладно, забудь. Спокойной ночи. — Кать, — он попытался остановить ее. — Ну, прости. — Вот только не надо просить прощения, — Решетникова остановилась, одаривая его недовольным взглядом. — Я твою позицию поняла. Можешь не париться. — Да, твою мать. — он подскочил к ней, крепко обнимая. — У нас с тобой обязательно будут дети — Но не сейчас, — она даже не обняла его в ответ. — Всё ясно, Лёш. А теперь пусти. — Ладно, — он шумно выдохнул, отпуская ее. — Спокойной ночи. Катя молча развернулась и пошла в сторону спальни. Она понимала, что давить на Карпенко — не лучшая идея. Да и выглядит это так стервозно с её стороны. Но Решетниковой было всё равно, ей хотелось лишь одного — дочку. Или сына, не столь важно это было для неё. — Катя, мы уже опаздываем. — Леша стоял в коридоре. — Можешь ехать без меня, — Катя вышла к нему. — Сама потом доберусь. — Ага, конечно. — он удивленно посмотрел на нее. — Поездки на метро ещё никто не отменял, — она начала обуваться. — Кать, не глупи. — Я знаю, как меня зовут, — Решетникова взяла куртку, выходя из квартиры. — Все, не язви. — он улыбнулся и поцеловал ее в висок, взяв за руку. — Карпенко, мы не подростки, чтобы за ручки держаться, — она убрала руку в карман. — Ладно, — улыбка сошла с его лица. — Пошли. Всю дорогу до школы Катя молчала. И когда они поехали к зданию, моментально вылетела из машины, пряча нос в шарфе и быстрыми шагами направляясь туда. Леша вздохнул и вышел из машины. «Отлично просто…». Макс зашел в зал. Он первый раз увидел ее за последнюю неделю, не смотря на то, что они работали в одном месте. Нестерович давно понял, что облажался, что у нее другая жизнь, другой мужчина, что она счастлива. Но от этого он не станет любить ее меньше. Последние месяца Макс просто перестал доставать ее, пытаться помешать их отношениям, понимая, что Катя с ним счастлива. — Привет. — он сел рядом с ней, немного улыбаясь. — Доброе утро, — она потуже затягивала повязку на коленке. — Как дела? Я тебя целую неделю не видел… — Макс смотрел на ее лицо, не в силах оторваться. — Лучше не бывает, — Катя мельком взглянула на него. — У тебя как? — Нормально все. — Нестерович нахмурился. — Что-то случилось? — Нет, просто вчера вечером ещё раз убедилась, что вы, мужчины, ни чем друг от друга не отличаетесь, — Решетникова встала. — Вы поругались что ли? — Макс вздохнул. — Я поругалась. И на то были свои причины. — Поделишься? — он немного улыбнулся. — Можешь наорать на меня или побить. Легче станет. — Я бы с удовольствием, но не в этот раз, — Катя посмотрела в зеркало. — Он тоже детей не хочет. Макс не знал, что ей ответить. Он только четко понимал, что теперь хочет детей. — У вас обязательно будут дети. Вот увидишь, он прибежит к тебе сегодня и скажет об этом. Я уверен. — Мне уже по барабану, что он скажет. Не хочет — не надо, — она распустила волосы, решив переплести их в пучок. — Бесит меня. — Угу, конечно бесит. — Макс старался улыбнуться, говорить об их отношениях было неприятно. — Потом в итоге мир, любовь и все такое. — Да пошёл он, — Решетникова начинала злиться. — И ты тоже. Иди в свой зал. В этот момент в дверях показывается маленькая девочка, одна из учениц Катиной группы. — Марин, ты чего так рано? — Катя пошла к ней. — Маму на работу вызвали, а меня не с кем оставить. Можно я у вас посижу? — малышка посмотрела на Макса. — Да, конечно, — Решетникова заулыбалась и взяла её за руку. — Ладно, — Макс улыбнулся девочке, погладив ее по головке. — Я пойду. — Идите, Максим Валерьевич. А то опоздаете. Макс посмотрел на Катю. На лице не было улыбки. — Удачи, Екатерина Александровна. Решетников в ответ промолчала. Когда парень ушёл, она, по просьбе Марины, решила порепетировать с ней. Наблюдая за каждым её движением, Катя не переставала улыбаться, понимая, что теперь только сильнее хочет дочку. Леша зашел в зал. Он смотрел на то как Катя улыбается малышке. Внутри что-то щелкнуло и разлилось приятное тепло по телу. Она была такая счастливая, что в груди щемило. — Кать… — Умничка, — она начала подходить к нему, не отрывая взгляда от девочки. — Продолжай, я сейчас. Что хотел? — Поговорить. — он довольно улыбался. — Поговорили уже, — она уже собралась уйти обратно. — Кать, — Леша ее крепко обнял. — Я хочу детей. Правда. Сейчас. — Быстро же ты меняешь своё мнение, — Катя положила руки на его спину. — Да, я знаю. — он засмеялся. Макс невольно посмотрел в открытую дверь. « Я же говорил.» Нестерович смотрел, как Катя стоит и обнимает Лешу, довольно улыбаясь. У него неприятно щемило в груди. — Спасибо, — она прильнула к его губам. — Я тебя люблю, знаешь об этом? — Знаю. — Леша еще крепче обнял ее. — Я тоже тебя люблю. Макс развернулся и ушел, понимая, что теперь у них будет настоящая семья.

***

Катя выходит из ванной, на глазах застыли слёзы, а руки держит тест, который показывает одну полоску. Она понимает, что дело не в ней, потому что недавно сдавала анализы. Но говорить об этом Лёше Решетникова не станет. «Просто нужно подождать» — каждый раз твердит она, но в итоге ничего не выходит. Карпенко подходит к ней и обнимает со спины. — Кать, ты чего? — он смотрит на тест. — Опять одна? Она в ответ лишь поворачивается к нему лицом, утыкаясь в грудь лицом и давая волю слезам. Решетникова плачет, не скрывая своих слабостей. Ей плохо, невероятно плохо. Но она чувствует его поддержку, только это и спасает. Он просто крепко обнимает ее, целуя в макушку и зажмуриваясь. Леша понимает, как она хочет этого, но увы, ничего не выходит. — Кать, у нас все будет. Обязательно будет. Главное — не плакать, а верить в хорошее. — Я перестала верить в него уже первых двух месяцев. Ведь знала же, что уже пора, что возраст поджимает. А всё продолжала слушать сказки Нестеровича про счастливую жизнь без детей. — У нас с тобой будет прекрасная жизнь с детьми. Люди и в 37 и в 40 рожают. — Леша поглаживал ее спину. — У нас и не один ребенок будет. — Мне остаётся тебе поверить, — Катя отстранилась, вытирая слёзы. — Поехали в школу. — Хорошо, — он поцеловал ее в губы. — Не смей больше плакать. — Не буду, — она ушла переодеваться Решетникова, сидя в зале и думая о той злополучной полоске на тесте, берет в руки телефон и пишет смс. «Приходи ко мне в зал, пожалуйста. Мне так хреново» « Хорошо. Жди.» Спустя несколько минут двери ее зала открываются и показывается Макс. Он садится рядом с ней, смотря прям в глаза. — Что случилось? — У нас ничего не получается, — она кладет голову на его плечо. — В плане чего? — Макс поглаживает ее по голове. — В плане ребенка, — Катя держится из последних сил. Еще немного, и она разревется. Нестерович затаил дыхание, смотря на нее. Он видит, как она хочет этого. Всегда хотела. Сейчас он просто хочет ее поддержать, хочет помочь, не смотря на то, что она не с ним. — Кать, — он с опаской приобнимает ее, шумно выдыхая.- Долго пытаетесь? — Месяца три, может больше, — она обвивает его торс руками. — Ты в больницу ходила? — Макс прикрывает глаза, чувствуя ее тепло. Родное тепло. — Ходила. У меня все в порядке, — Решетникова замолчала. Почему-то именно в этот момент в ее голову пришла эта мысль. Странная и очень неправильная мысль. — А Карпен? — он поглаживает ее по голове. — А теперь сам додумай и составь логическую цепочку, — Катя села прямо. — Я не хочу ему говорить об этом. — У вас все будет. — Макс улыбнулся. — Вот увидишь. Главное — это желание. А ты этого очень хочешь. — Хочу, — Решетникова выдохнула, прикусывая губу. — Помоги мне. — Как? Сделаю все, что попросишь. — он внимательно посмотрел на нее. — Помоги мне забеременеть, — «блять, ты сама то поняла, что сказала?» Макс несколько секунд сидел и не понимал, как он может помочь. Только потом до него дошло. Глаза сразу расширись и в голове, похоже, что-то взорвалось. — Ты понимаешь, о чем просишь? Все настолько ужасно? — Просто я не хочу, чтобы Леша… В общем, я тебя умоляю — помоги, — Катя взяла его за руку. — Я не буду от тебя потом ничего требовать. — Решетникова. — Макс напрягся. — И тебе все равно, что ребенок не Карпена, и ты — Лучше я его обману, чем потом он опустит руки или бросит меня. Я его люблю, поэтому и подумала… — А, я? — Макс резко вырвал свою руку. — Ты обо мне думаешь? Хотя бы как о человеке. Мой ребенок будет расти с чужим мужиком и называть его «папа». — Ты единственный человек, которому я могу доверять, — Катя встала и попыталась улыбнуться. — Ты не хотел детей, а он хочет. Макс, пожалуйста. — Раньше не хотел. — Макс сглотнул. — Нет. Это мой ребенок будет, а не его. — Думай, как хочешь. Но помоги мне. — Я сказал — нет. — Нестерович начинал злиться. — Ты не в себе! Любит она его. Если любила бы, то не изменила. — Это не измена! Все ради ребенка, не более. И да, я люблю Лешу, так, как не любила тебя. — Пошла ты. — Макс вылетел из зала, ударяя кулаком в дверь. «Так, как не любила тебя». После этой фазы была ужасная боль, обида, злость, отчаяние. Все смешалось в одну кучу. Катя опустилась обратно на пуфик, молясь о том, чтобы Нестерович не рассказал обо всем этом Леше. Что взбрело ей в голову? Она и сама не поняла. Желание стать мамой потихоньку сводило ее с ума. Леша бежал к ней в зал с бумагами в руках. — Катя! — он быстро опустился рядом с ней. — Что? — она даже не посмотрела на него. — Кать, я уезжаю. На две недели. — Ну, нет, — простонала Решетникова. — Только не сейчас. — Я быстро вернусь. Вот увидишь. — Леша поцеловал ее в висок. — Я загнусь здесь без тебя, — Катя отвернулась от него. — А вообще пофиг, вали куда хочешь. — Решетникова, ты чего? — он погладил ее по плечу. — Отъебись от меня, — она одернула его руку. — Чего ты так реагируешь? Это же по работе. Не я это придумал. — Просто уйди, — Катя указала пальцем в сторону двери. — Я тебя люблю. — он понимал, что лучше сейчас оставить ее одну. Леша встал с пола. — Не хочу, чтобы мы так расстались. — Иди отсюда, пока мы и вправду не расстались, — от его слов на душе стало тепло и спокойно, что не хотелось больше так вести себя. Но это же Решетникова. — Успокоишься — зови. — он скрылся за дверью зала. Катя вскочила с места, забирая телефон и вылетая из зала, направляясь к выходу из зала. Придя домой, к себе домой, через полчаса, она сразу же решила опустошить свой мини-бар, состоящий всего из одной пресловутой бутылки. «Ты же будущая мать. Ты так хочешь этого ребенка, а все равно бухаешь» — твердил внутренний голос, но она посылала его, делая очередной глоток. Макс лежал на кровати у себя дома и размышлял о их разговоре с Катей. «Совсем крыша поехала.». Он желал ей счастья, понимая, что для Кати дети это очень важно. Она слишком сильно хочет их. — Из тебя получится отличная мама. — проговорил Макс в пустоту. Решетникова, уже изрядно подвыпившая, стояла около двери и пыталась нажать на кнопку звонка. И когда это ей наконец удалось, она улыбнулась и прислонилась лбом к двери. Нестерович медленно поплелся к двери, открывая ее. Он застыл на месте, когда увидел ее. — Привет. Катя, не удержавшись, пошатнулась и впечаталась лбом прямо в его грудь. — Привет, — она обняла его. — Как твои дела? — Сколько ты выпила? — спрашивает прям в лоб Макс, закрывая за ней дверь. — Чуть-чуть. Пол-бутылки, — Катя поднимает голову и тянется, чтобы поцеловать его. — Чуть-чуть? Тебе, похоже, хватило. — Макс немного отклонился в сторону. — Я бы еще выпила, — она убрала руки, направляясь в спальню, при этом запинаясь и почти падая. — Решетникова, зачем было так пить? — он пошел за ней. — Мне можно, я несчастна, — Катя плюхнулась на кровать. — Да всё у вас будет. — Макс смотрел в стену. — Всему свое время. — Он уезжает, на две недели, — она привстала, снимая футболку. — Бросает меня, когда мне так хуево. — Я слышал. — он закрыл глаза, отворачиваясь от нее. — Две недели не так много. — Для кого как, — Решетникова, не стесняясь, уже стягивала с себя штаны. — Для меня и неделя уже срок. — Да, представляю. — Макс хрустел пальцами от нервов. — Макс, иди сюда, — она похлопала по месту, рядом с собой. — Не думаю, что это хорошая идея. — Нестерович все же лег рядом с ней. — Леша слишком нежный, — Катя закинула на него ногу. Даже будучи пьяной она думала только о том, как сильно хочет быть с Лешей и родить ему малыша. — А мне всегда нравилась твоя грубость. — Кать. — он невольно положил руку на ее ногу. — Ты пьяная, утром будет неловко. — Тебе не все равно? — она прикусила мочку его уха, кладя руку ниже его пояса. — Потом обвинишь во всем меня. — Макс прикрыл глаза и сжал зубы. — А ты мне напомни, что это я тебя надоумила, — Решетникова ухмыльнулась, садясь на него и снимая лифчик. — Не бойся, я не больно кусаюсь, — она взяла его руки и положила себе на грудь. -Ты же любишь его. — его терпение висело на ниточке. Он немного сжал ее грудь. — Это не помешает мне, — она поерзала на месте. — Или тебя что-то напрягает? — Ты утром потом уйдешь домой. А потом снова с Карпенко. Я так не хочу. — Макс тихо рыкнул, пытаясь держаться. — Его не будет еще очень и очень долго, — Катя приподнялась, стягивая с него шорты вместе с бельем. — Тихо-тихо. — он немного приостановил ее. — Ты любишь его, а не меня. Ты должна быть с ним. — Кисонька, ну ты же никому не расскажешь? — ей уже все равно. Она изменяет самому любимому человеку и осознает это. Но остановиться не может. — Кать, ты пожалеешь об этом. Я знаю. — Макс вздохнул. — А я хочу, чтобы у тебя все было хорошо. — У меня все будет замечательно, — Решетникова плавно опустилась на него. Макс запрокинул голову, хватая ее за бедра. Мозг отключился. Теперь он даже не вспоминал о Карпенко. Сейчас Катя с ним. Катя двигалась плавно, запуская пальцы в свои волосы и издавая приглушенные стоны. Она знала, чем должен закончиться этот нелепый «раз» с ним. Макс сходил с ума от нее. Он любил ее. Безумно. Даже сейчас он думает о том, изменит ли эта ночь что-нибудь. Хуже или лучше станут их отношения. В один из моментов Макс понял, что близок к пику, поэтому начал контролировать себя. « Мы не предохраняемся…» Решетникова почувствовала это, потому что и сама была на пределе. Она начала двигаться быстрее, боясь спугнуть Нестеровича. Макс чуть замедлил ее, хватая за бедра. Он все же был в трезвом рассудке и ничего не могло задурманить его рассудок до такой степени. Решетникова вновь положила его руки на свою грудь, сжимая его ладони в своих и выгивая спину. Она заставила его войти до упора. Движения становились все быстрее. Она получит свое, другого варианта и быть не может. Макс смотрел на нее, издавая изредка стоны. Он сжал ее грудь чуть сильнее. Нестерович старался держаться, прекращая движения ей на встречу. — Нестерович, я люблю тебя, — Катя посмотрела ему в глаза. Макс пару секунд медлит, а потом впивается в ее губы, прижимая еще ближе к себе. Вот теперь рассудок затуманен. Он сейчас ни о чем не думает, а лишь продолжает поглаживать и сжимать ее тело. Решетникова делает последние, резкие движения, заставляя парня наполнить ее изнутри, и стонет прямо в его губы. Ей не стыдно, наоборот, приятно. Вдруг что-то получиться? Тогда она будет счастлива. Макс стонет вместе с ней, прижимая ее еще ближе к себе. Сейчас дыхание сбито, да и мысли тоже. Катя целует и встает с него, смотря вниз и еле заметно морщась. — Я в душ, — она забирает свою футболку со спинки кровати. Макс схватился за голову, понимая, что они натворили. Но фраза «нестерович, я тебя люблю» давала ему надежды. Катя, стоя под душем, не переставала проклинать себя за то, что она сделала. «Чем ты думала, Решетникова? Тебя, конечно, можно понять: дети, семья, желание сохранить отношения с Лёшей прежними, но как можно было до такого додуматься?». Она лишь сейчас стала понимать, что хочет ребёнка только от Лёши. Макс лежал в кровати и ждал ее. Он не знал, о чем сейчас думать. Волноваться ли ему о том, что они наделали. Он несомненно хочет детей. Но чтобы у них с Катей была семья. Чтобы она была рядом с ним. Решетникова вышла к чему не меньше чем через час. Она легла рядом с ним, кладя голову к нему на грудь и прижимаясь всем телом. Катя хотела, чтобы он поверил ей, поэтому сегодня придётся играть роль милого и пушистого кролика. Макс расслабился, крепко обнимая ее и улыбаясь. Он перебирал ее волосы, вдыхая их аромат. — Все хорошо? — Да, лучше не бывает, — она бездумно водила рукой по его груди, смотря на татуировки парня. Макс потянулся к ее губам, как раздался звонок ее телефона. — Тебе звонят. Решетникова села на край кровати, доставая из кармана джинсов телефон и отвечая: — Привет, — она улыбнулась. — Привет. — Леша говорил немного сонным голосом. — Как ты? — Хорошо, — вот теперь стало по-настоящему стыдно. — А ты как? Уже уехал? — Да, все хорошо. — он улыбнулся. — Ты где сейчас? — Я? — Катя обернулась, глядя на Макса. — Дома. — Я тебя не разбудил? Время просто много. — Нет, я ещё долго спать не буду. А ты ложись, у тебя завтра наверняка дел много. — Да, что правда, то правда. Я тебя люблю. — Я тоже тебя люблю, — она закусила губу. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи. — Леша отключился. Решетникова положила телефон на тумбочку, ложась в прежнее положение. Она просто молилась о том, что Макс не начал говорить с ней. — Это был Карпен. — Макс горько усмехнулся. — Весело. — Молчи, пожалуйста, просто молчи, — Катя сильнее надавила на его грудь — Ты с ним поговоришь, когда он вернется? — Нестерович крепко обнял еее. — Поговорю, — «ага, конечно, бегу и спотыкаюсь». Макс аккуратно накрыл ее губы своими, целуя и поглаживая спину. Катя и не пыталась ответить на поцелуй. Ей хотелось поскорее уснуть, а потом и вовсе сбежать из этой квартиры, больше никогда сюда не возвращаясь. Она просто лежала, не шевелясь и закрыв глаза. Нестерович понимал, что не все так хорошо, как он бы хотел. Макс крепче прижал ее к себе, пытаясь добиться ответа от нее. Решетникова же продолжала играть роль некой недотроги, потому что перед глазами был Лёша, который говорит, как он любит её и что хочет детей. Мысленно она уже несколько раз попросила у него прощения. — Ладно. — Макс отстранился от нее. — Спокойной ночи. — Спокойной ночи, — Катя кладёт голову на подушку и смотрит на него. Нестерович не отрывает от нее взгляда, пытаясь понять, что же у нее на уме. Он не пытается ее обнять, потому что знает, что ей будет это неприятно. « Любишь ты его, вот только спишь сейчас со мной». Она видит в нём свою игрушку, такую желанную и нужную игрушку. От этого на душе становится так паршиво, что смотреть на парня становится невыносимо. Решетникова знает, что он уже обо всём догадывается, но решает промолчать. Макс отворачивается от нее, не в силах больше смотреть в ее глаза. В ответ на это Катя двигается ближе и прижимается к нему, целуя в шею и закрывая глаза. На его лице появляется еле заметная улыбка, и он тут же проваливается в сон. Макс проснулся с утра первый. Он чувствовал Катины руки на своем торсе. Нестерович аккуратно повернулся и поцеловал ее. Ноль внимания. И даже после третьего поцелуя она не просыпалась. — Ладно. — Макс откинул одеяло в сторону, немного раздвигая ее ноги. Он начал целовать внутреннюю сторону ее бедра. Катя поначалу не понимала, что происходит, и где она — девушка тоже не понимала. Решетникова с трудом смогла разлепить глаза: голова болела, тело тоже. Но окончательно проснуться её заставило горячее дыхание, и далеко не на губах. — Ты что делаешь? — она приподнялась, смотря на Макса. — Я тебя целовал — ты не проснулась. — он оторвался от нее, смотря в глаза. — Такие поцелуи, как я понял, быстрее тебя будят. — Макс снова припал к ней губами, погружая свой язык в нее. — Нестерович… — она запрокинула голову назад, раздвигая ноги ещё шире и хватая парня за волосы. Её не волновало, что это неправильно, и что потом совесть не даст ей спокойно уснуть. Но остановиться она тоже не могла. Макс задумался « Значит не так уж и сильно ты его любишь, только пока сама этого не понимаешь.» Он сжал ее грудь руками, немного массируя ее. Нестерович подбавил темпа, водя языком еще быстрее и прижимаясь ближе. Решетникова скучала по такому началу дня. Если раньше Макс почти каждое утро так будил её, ну и в редких случаях — она его, то Лёша ограничивался поцелуем или завтраком, запах который и заставлял её проснуться. — Господи, Макс, — Катя уже задыхалась. Ей это нравилось, и было глупо скрывать это. Нестерович довольно улыбался, следя за ее реакцией. Его руки сжимали ее бедра, прижимая к себе еще ближе. Он начал быстрее работать языком, иногда замедляя темп, чтобы растянуть ее удовольствие. Иногда он невесомо касался ее, а моментами просто вгрызался в нее, тяжело дыша. И в один момент Решетниковой просто сорвало крышу. Она уже не помнила о том, что любит Лёшу, что уже почти год они вместе. Память как отшибло. Катя до боли сжала его волосы и заставила оторваться от неё. — Всё, я «проснулась», — она тяжело дышала. Макс улыбнулся, целуя ее шею и прижимая к себе. — Теперь я тебя хочу. — Давай потом, — Катя напряглась. — Я и не настаиваю. — он оторвался от нее, прикрывая одеялом. — Макс, — она села перед ним, опуская вниз голову. — Я так не могу. — Я знаю. — Нестерович пожал плечами. — Ты его любишь, не меня. — Мне хорошо с тобой, но только в «этом» плане. Но любить я тебя не могу. — Можно спросить? — Спрашивай, — она посмотрела на него. — Разве когда любишь человека, станешь ему изменять? — Макс наклонил голову, смотря на нее. — Я не изменяла, — глаза начали слезиться. — Так было нужно. — Ну да. Не изменяла. — Макс сел к ней спиной. — Я просто очень хочу стать мамой, — шёпотом сказала она, слезая с кровати и натягивая джинсы. — Это мой ребенок. Если что-то получилось. — Макс даже не повернулся. — Мой. Не его. И как ты станешь в глаза ему смотреть? — Буду смотреть, благо на зрение пока не жалуюсь, — Катя искала по комнате свой лифчик. — И даже если (боже, пусть у нас всё получилось) мы смогли, то я никому не скажу об этом. А тебе не поверят. — И после этого ты утверждаешь, что любишь? — Макс ухмыльнулся. — Это мой ребенок. И я имею на него полное право. — И кто мне сейчас говорит о любви? — она наигранно рассмеялась. — Человек, который кинул меня, когда мне было настолько хреново, что хоть вены вскрывай. Из тебя отец, как… да никакой в общем-то. Так что просто прикрой рот. — Заткнись. — Макс резко повернулся к ней. — Иди к Леше, иди. Только потом не приходи, когда он снова уедет куда-нибудь. — Да кому ты нужен? Я тупо переспала с тобой, использовала в своих целях. Только ради этого я и была с тобой. И не только сегодня ночью, — Решетникова направилась в прихожую. Макс промолчал, ложась на кровать и смотря в потолок. Он устал. Пора смириться и забыть ее, но как это сделать, когда понимаешь, что у вас возможно будет ребенок. Катя выбежала из подъезда, пытаясь успокоиться и взять себя в руки. Она боялась, что Макс расскажет об их ночи, о её просьбе. Но пока Решетникова свято верила, что Нестерович не способен на такое. Леша в попыхах хватает сразу телефон и бумаги, набирая Катю. — Карпенко, какого хрена ты не звонишь мне уже вторые сутки? — начала возмущаться Решетникова. — И на мои звонки тоже не отвечаешь? — Кать, прости, я заебался тут уже. — он уронил кружку и начал выть. — Я тебе сказать хотел… — Говори, — она присела на пуфик, надеясь, что он скажет, что он скоро вернётся. — Я задержусь еще на 2-3 недели. — Блять, да ты серьёзно? — Катя подняла голову вверх, медленно выдыхая. — Кать, прости. — он вздохнул. — Просто тут слишком много работы. — Да иди ты, — она скинула, кидая телефон на соседний пуфик. Две недели казались уже вечностью, а тут придётся ждать ещё столько же. Даже больше. Обижаться было глупо, но Катю это мало волновало. Леша начал просто выть, хватая бумаги и уходя в соседний зал. « К черту все. я устал!». — Давайте ещё раз! — крикнула на весь зал Решетникова, включая музыку. Настроение плохое, голова болит, ещё и с Карпенко она не виделась уже почти 4 недели. Нестерович сидел в соседнем зале, тренировка в самом разгаре, а он будто выпал из реальности. Они не разговаривали все это время. Ей нормально, только ему тяжело. Он закрылся ото всех, не с кем толком не разговаривает. Только думает о том, каким бы мог быть их ребенок. Катя смотрела за своей группой, сидя на полу и держась за голову. Тошнота становилась всё сильнее, и уже через минуту Решетникова неслась в туалет, пробегая мимо зала Макса с бешеной скоростью. Заперев кабинку, она склонилась над унитазом, постепенно опускаясь на колени. Нестерович зашел в туалет, умываясь и смотря в зеркало. Со стороны женского туалета он услышал странные звуки и, похоже, плачь. — Эй, может помочь чем-то? — Макс постучался в дверь. Катя ничего не ответила, понимая, что сейчас за этой дверью стоит отец её ребёнка. «Доигралась» — она прикрыла рот рукой, стараясь заглушить всхлипы. Макс облокотился на стену, не в силах уйти. Он не понимал, что его держит. — Может позвать кого-нибудь? — Не надо, — Катя встала, открывая дверь и выходя из кабинки. — Решетникова. — он удивленно посмотрел на нее. — Что с тобой? — Отравилась, — она подошла к раковине, умываясь. — И не смотри так. Знаю, что выгляжу не самым лучшим образом. Макс заправил пряди ее волос за уши, аккуратно придерживая, пока она умывается. — И чем ты так отравилась? — Не знаю, — Катя повернулась к нему лицом. — Тебя это волнует? — Почему бы нет? — он нахмурился. — Ты вся бледная. — А как я по-твоему должна выглядеть? С румянцем на щеках и милой улыбкой? — она забрала волосы в хвост. — Тест делала? — прямо спросил Макс. — Не говори глупости, — она обошла его, уходя из туалета. — Кать, — он взял ее за руку, но потом отпустил. — Точно все нормально? — Нестерович, даже если не нормально — тебя это не касается, — бросила она ему в лицо, разворачиваясь и уходя обратно в свой зал. — Мда. Тяжелый случай. — заключил Макс, смотря ей в след. Катя кое-как смогла дожить до конца занятия, и после него сразу же пошла в тренерскую с поисках Мигеля. — Отпустишь меня? — она легла на диванчик, прикрывая глаз. — Ты чего? — он немного улыбнулся и посмотрел на нее. — Совсем хреново? — Я за полчаса ходила в туалет раза три, — она выдохнула. Тошнота опять подступала. — Кать, а вы с Карпеном вместе, так? — Мигель хитро улыбнулся. — Ага, уже почти год вместе живём, — Решетникова приложила ко лбу ладонь. — Я знал. — он довольно улыбнулся и начал смеяться. — Нихера вы консператоры. — Я надеялась, что ты всё же воспримешь это как шутку. Только никому не говори, иначе будет плохо. Тебе. — Да понял, понял. — он скакал вокруг нее. — Кто бы мог подумать? Правильно, я подумал. — Ты можешь сесть и не шевелиться? Мне и так плохо, — Катя положила руку на живот. — Ты… — он посмотрел на ее живот. — Беременна? — Мигелюшка, зайчик мой, я просто отравилась. — Я то уже обрадовался. — он нахмурился. — Были бы маленькие Карпены и Решенята. — Будут, наверное, — «только маленькие Нестеровичи». — Можешь дать мне мой рюкзак? — Держи. — Мигель принес ей рюкзак. — А с Максом…- он немного помедлил. — Окончательно все? — Я с Лёшей, — она достала небольшую коробочку. — Думаю, я ясно разъяснила. — Ладно, не буду лезть. — он немного улыбнулся. — В любом случае, я за тебя рад. — Спасибо, — Катя вышла из комнаты и направилась в туалет. Десять минут ожидания. Две полоски. Она теперь мама. Становится страшно, ведь этот ребёнок Нестеровича. Но вместе с этим радость от того, что скоро в её жизни появится маленькое чудо заставляло Решетникову плакать. Мигель так и сидел в комнате для отдыха, листая ленту инстаграмма. Катя вновь зашла к нему, садясь на диван и испуганно смотря в одну точку. — Решетникова, ты чего? Опять Гарик всех своей крысой домашней пугает? — он улыбнулся. — Миг, я тут это… — она раскрыла ладонь, показывая ему тест. — Беременна похоже. Мигель взял в руки тест, смотря на него большими глазами. Его руки начали трястись, а глаза слезились от счастья. Сентиментальный мальчик. — Катюха-а-а-а, — он крепко обнял ее, — Это же… Это… Это охиренно. Я тебя поздравляю. — Да, это правда круто, — она обняла его в ответ. — Хочешь сказать, что я стану мамой? — Да. — Мигель широко улыбнулся. — Ты станешь мамой. Мамой. Макс стоял за дверью, прислонившись к ней лбом и немного улыбаясь. « А я папой. ». Сейчас ему было плевать на Карпенко. Это его ребенок, и отказываться от него он не собирается. — Теперь ты больше не будешь столько работать. Все декрет. — Мигель опять ее обнял. — Эх, как я без своего лучшего хореографа? — И не мечтай, — она вытерла слёзы и слегка рассмеялась. — Ты от меня ещё как минимум месяца два не отвяжешься. Наверное, надо ему сказать, — Катя взяла в руки телефон. — Может, лучше при встрече? Такие вещи не говорят по телефону. — Он приедет только через три дня. Я не смогу так долго ждать, — Решетникова заметно погрустнела. — Эй, всего три дня. Зато потом какая эйфория у него будет. — Мигель улыбнулся. — Карпенко-папа. Катя —мама, Мигель- крестный отец. Все честно. — Ладно, — она убрала телефон обратно. — Пойду тогда вещи из зала заберу и поеду домой. Ты же меня отпустишь? — Ты спрашиваешь?! Да я всех по такому случаю отпустить готов. Всем бухла за мой счет. Решетникова беременна. — Не вздумай кому-нибудь рассказать, — Катя уже уходила. — Иначе команда лишится наставника. — Молчу. Молчу. — Мигель улыбнулся, дергая руками и ногами. Решетникова шла по коридору, смотря на свои ноги и думая о том, что этот ребёнок от Макса. Не от Лёши, а от Нестеровича, которого она с некоторых пор ещё сильнее возненавидела. Катя будет молчать, никому не говорить того, что она сама попросила его сделать это. Макс сидел в одном из залов, смотря в стену и улыбаясь. « теперь я папа. » Он понимает, что Катя не будет пускать его к ребенку, но сдаваться не собирается. Один раз он уже совершил ошибку, больше он не допустит этого. Катя открыла дверь и зашла в зал, не обращая внимания ни на что вокруг. Только спустя минуту она заметила, что пришла не туда. А к Максу. — Извини, перепутала, — она посмотрела на него. — Кать, постой, пожалуйста. — он подошел к ней. — Что ты хочешь? — устало произнесла Решетникова. — Прости, но. — Макс старался унять дрожь в руках. — В общем, я знаю, что ты беременна. — И что из этого? — она старалась сохранить невозмутимый вид. — Как, и что из этого? — Нестерович удивленно посмотрел на нее. — Он же наш. Не только твой. — Макс посмотрел на ее живот. — Кто тебе сказал, что он — наш? — Катя сложила руки на груди. — Он — мой и Лёшин. — Ты сама знаешь, что это не так. — Нет, это правда. Можешь не верить, но по срокам это действительно так. Ты был прав — всему своё время. — Ты…серьезно? — Разве о таком можно шутить? Она говорила это слишком убедительно и Нестеровичу осталось только поверить ей. — Я… — он сглотнул и попытался улыбнуться. — Поздравляю вас. — Макс аккуратно обнял ее. — Спасибо, — Катя облегченно выдохнула. Всё сложилось как нельзя лучше. Она обняла его в ответ, гладя по спине. — Не расстраивайся, у тебя тоже когда-нибудь будут дети. — Я рад за тебя. Правда. По настоящему рад. — Макс смотрел в одну точку. — Ты заслуживаешь этого. — Я тоже счастлива, — она отошла от него. — Что он не от тебя. — Леху поздравь от меня. — Макс поджал губы и слегка улыбнулся. Он старался не обращать на ее колкие фразы внимания. — Ешь побольше, волнуйся поменьше. — Конечно, куда же без этого, — Катя поцеловала его в щёку. — Пока. Она вышла из зала, уходя к себе. Самое трудное позади, осталось только рассказать Лёше. Точнее обмануть его. Макс так и остался сидеть в том зале. — Рано обрадовался, идиот. — он стукнул по полу кулаком. У Кати сегодня был выходной. Уже третий по счету. Токсикоз не давал покоя ни днём, ни ночью. Но в этот день он отступил на второй план. Теперь хотелось поплакать и кого-нибудь обнять. Решетникова стояла около плиты, готовя обед. Она счастлива, но ценой этому счастью является ложь любимому человеку. Ее талию накрывают сильные руки. — Привет. — на шее чувствуется теплое дыхание. Катя вздрагивает и роняет из рук нож. — Лёша… — она поворачивается к нему лицом и улыбается. — Я скучал. — он впивается в ее губы, крепко обнимая. Решетникова запрыгивает на мужчину, обвивая ногами торс и держится за шею руками, чтобы не упасть. Ей наплевать, что еда может подгореть. Она слишком скучала. Леша молча несет ее в спальню, кидая на кровать и возвышаясь над ней. Он слишком скучал. Решетникова снимает с него сначала кофту, потом футболку, и только потом тянется к ремню на его джинсах. — У меня для тебя есть подарок, — она поцеловала его. — Какой? — Леша довольно смотрит на нее, забираясь руками под футболку. — Потом расскажу, — она заулыбалась, немного выгибая спину. Леша целует ее шею, грудь, прижимая к себе как можно ближе. Его руки поползли по всему ее телу. Решетникова откидывает голову назад, опираясь на локти и издавая еле слышные стоны. — Лёш, я тебя люблю. — Я тоже. Очень. — он накрывает ее губы своими. — Боже, — Катя обессиленно падает на подушку. — Теперь я почувствовала, как сильно ты скучал. — О, да. — Леша улыбнулся и лег рядом с ней, сгребая в охапку. — Мы по тебе так скучали, — Катя обняла его за шею, прижимаясь грудью к его груди. — Мы? — он непонимающе посмотрел на нее. — Именно мы, — она улыбнулась. — Я и наш малыш. Карпенко сначала не до конца понял, что она сказала. — Кать, — его глаза резко расширились. — Катя-я-я. — он крепко обнял ее, целуя в шею. — У нас будет ребенок? — Он уже есть, — она хрипло рассмеялась. — И ему уже месяц. — Я тебя люблю. Вас. — он еще крепче обнял ее. — Только ты узнал об этом не первым, — Катя погладила его по щеке. — Ну и кто был первый? — Мигель. А вторым — Макс, — Решетникова закусила губу. — Как бы Мигель на радостях не опубликовал это в инстаграмме. — Леша засмеялся.— Как Макс отреагировал? — Попросил поздравить тебя. Сказал, что очень рад за нас, — Катя провела подушечкой большого пальца по его губе. — Ну, спасибо ему передай. Хотя, я сам. — Только по ошибке ему синяк под глазом не поставь. А то кто тебя знает. — Я постараюсь. — он улыбнулся, поглаживая ее по животу. — Я девочку хочу, — она накрыла его руку своей. — Я тоже. — Леша поцеловал ее в лоб. — Наконец-то.