Рукопись, найденная в Смолевичах

Всем, родившимся 25 ноября. 8 августа 18… года Побережье Корнуолла — Сэр Авертах Балфер из Дерри, лорд Слейтаверти, будет говорить с тобой. Шхуну как будто окутал прозрачный кокон, заглушивший все звуки. Стах видел, как полощет на ветру угол паруса, но не слышал хлопков парусины. Приотворилась шире дверь капитанской каюты — он не услышал скрипа. Казалось, даже движение волн за бортом замедлилось, море застывало, как переваренный кисель. И в полной тишине раздался голос. Голос как голос, немного сиплый, низкий голос мужчины средних лет, привыкшего отдавать команды и уверенного, что их выполнят беспрекословно. — Эй, на шхуне! Внимайте. Мне нужен ваш пассажир. Вы встанете на якорь и спустите трап. Вынесите гроб на палубу — закрытым. И будете ждать. Я приду лично. Окажу вашей лоханке эту честь. И даже, может быть, оставлю ее на плаву. Вам все равно не уйти. Так что не стоит тратить силы. Говорящий замолчал. Никто не шевелился, только лиловый кролик приник к ноге рулевого и уткнулся носом в ботфорт — тоже беззвучно. Тишина длилась и длилась, сгущаясь вокруг шхуны, давила на грудь, на уши. «Неплохо осведомлен», — думал Стах. Откуда бы? Хотя чему тут удивляться — если высылаешь целый флот на перехват одного-единственного мирного «купца», то уж наверное знаешь, за чем гонишься. Вот бы еще кто-нибудь и «купца» просветил, в чем тут фокус. Стах смотрел на приоткрытую дверь капитанской каюты. Оттуда бледными лунами выглядывали три женских лица. Марья Сидоровна — нахмурившаяся, но ничуть не испуганная. Мадемуазель Натали в кои веки оторвалась от своей писанины, растерянная, как будто только что проснулась. Полина же, казалось, не видела никого, кроме капитана в поношенном красном мундире со споротыми галунами, и глаза ее сияли мрачно. Лорд устал ждать. — Капитан. Ответь. Не будь невежей. Спаси свою команду. У меня нет личных счетов ни к кому из вас. Мне нужен ваш пассажир. Баб можешь оставить себе. — Сволочь, — Джилл сказала это шепотом, но в мертвой тишине он прозвучал как удар колокола. — А, так эти недоделки тоже с вами… Щенок Сакаи бросил свое корыто. Затер название — думал, я не признаю эту ветошь на мачтах? Капитан, что тебе напели эти твари? Что бы ни напели — все вранье. Капитан? Что молчишь? «Ему нужен магистр. Хоть кому-то нужен магистр. А может, он тайный принц Носферату? В изгнании? А мы его кроликом кусали… Тьфу, чушь какая. Дождался-таки Вольдемар почетного эскорта. Странные у Древних пристрастия. Ну, как бы там ни было…» — Так, — обратился эмиссар к команде, — а в чем дело? Почему не работаем? Сакаи, не стойте столбом. Командуйте! Идем куда шли, не задерживаемся. Что нужно делать? Поднять паруса, убрать паруса… Что там еще? — А… Ну да, — очнулся Роджер. И закричал, разрывая тишину в клочья: — С дрейфа сниматься! Кливера ставь! Джилл, готовься. И словно проснулась старая шхуна. Фрэнк Фумагалли, который при первых же словах Балфера вытянулся в струнку и застыл, пытаясь притвориться запасной мачтой, отмер, зашевелился, пригладил вставшие дыбом волосы и ухватился за шкот, до этого беззастенчиво хлеставший его по носу. Кролик отцепился от хозяйского ботфорта, безо всякого смущения расправил поджатые уши и залихватски встопорщил усы. С легким шорохом повернулся штурвал, паруса хлопали, ловя потоки свежего ветра, и билась в борт проснувшаяся волна. Посреди этого шума обыденной морской работы вновь раздавшийся голос сэра Авертаха Балфера из Дерри, лорда Слейтаверти показался почему-то пресным, как скрип несмазанного колеса: — Я сказал — стоять! Капитан! К тебе обращаюсь. Ты что, не понял? Стах усмехнулся. Поговорить все же придется. — Понял, — ответил коротко. — Ты сказал — я услышал. — Выполняй, что приказано. Или через час те из вас, кто останется в живых, будут зави… Дьявол, не то! Короче. Делай, что велено, и останешься цел. — Вот что, Мари, — немного подумав, сказал капитан. — Я думаю, мы услышали достаточно. Хватит. Помогите-ка лучше команде с маневром. — Дурак! — проскрипело эхом. И тут же своим обычным хрустальным перезвоном отозвалась Мари: — Разумеется, капитан. Кто-то из барышень воскликнул: — Ой! Это что же теперь будет?

***

Стах оглянулся. Три корабля шли где-то чуть ближе горизонта, выстроившись в линию, и расстояние от вражеского флагмана до «Дмитрия», казалось, не изменилось. И все же они приближались. Человек бы не увидел, но Стах уже мог различить очертания носовой фигуры, пока еще смутно, без подробностей — кажется, голова какого-то животного. Значит, приближаются, медленно, но верно. Предрассветное небо над Балферовой флотилией было чистым — все три корабля шли под парусами. Пока еще чистым. Стоит им запустить машины — у «Дмитрия» не останется и того часа, который ему посулили. И что же это значит? А значит это, что надо пошевеливаться. — Пан доктор, — сказал эмиссар. — Поди-ка, разбуди нашего спящего красавца. Пора. Доктор кивнул серьезно: — Стах, нам ведь придется сойти на берег и спрятаться где-нибудь. Вернемся мы сюда или нет — неизвестно. Я скажу дамам, чтобы они собрали свои вещи. Не беспокойся, только самое необходимое! Фумагалли проводил доктора пристальным взглядом и, улучив минутку, подскочил к Винни: — Ты слышал? Слышал? — Ну, слышал, — ответил Винни. Он работал с кливером, и ему было не до болтовни. — И что с того? — Ну вот же! Есть у них пассажир! Эх, как не вовремя подвалил этот упырь, чтоб ему крест в лоб! Еще бы немного — и все сапфиры были бы наши! — Да уж! Огребли бы сапфиров полной мотней! Не смеши, Франя, людей. Тут и без Балфера не светило. Иди-ка ты работать, птенчик! Фумагалли по-птичьи нагнул взъерошенную голову: — А зачем? Они неплохо тут устроились, я тебе скажу. Эта невидимая дамочка исполняет всю работу, так что можно просто в парус дуть! — А тебе только бы и делать, чтоб ничего не делать! — хмыкнул Винни. — На духа надейся, а сам не плошай. Так что кончай свистеть и берись за дело. Фрэнк отошел, оглянулся по сторонам. Винни может говорить, что ему угодно, но нужды в рабочей силе это судно явно не испытывало. Хорошо, когда всю работу за тебя исполняют потусторонние силы! Этим вампирам можно просто позавидовать. Фрэнк посмотрел вверх. Облака бежали по небу, одного с ним цвета, серые, еще ночные… Фумагалли еще раз глянул вправо, влево. Винни упрямо торчал у бушприта. Джилл обнаружилась на корме, откуда лучше всего был виден брошенный на произвол судьбы «Сигуре». Кажется, никто не видит. Птицей вспорхнул Фрэнк на марс и умостился в «вороньем гнезде», причем, как оказалось, не без удобств — кто-то был так любезен, что притащил сюда мягкую маленькую подушку. Надо же, вампирам тоже свойственно стремление к комфорту. Можно было немного посидеть одному и подумать. А если что — взлетать отсюда куда удобнее, чем с палубы. Особенно, если Балфер начнет палить из пушек. Точнее, когда начнет. Шхуна шла вдоль берега. Стах прислушивался к разговору за дверью капитанской каюты — там то вскрикивали, то бормотали глухо, один раз взвизгнула какая-то из барышень — и одновременно пытался понять, куда же Сакаи поведет из дальше. Где тут проход? Скалы стояли сплошной стеной. — Капитан, — позвал Роджер. Он стоял на мостике рядом со штурвалом и что-то объяснял Лендеру, а тот уверенно кивал в ответ. И, словно взяв пример со своих хозяев, сели рядышком Патрикевна и сиреневый зубастый кролик. Слегка робея, кролик потихоньку пододвигал свой длинный пушистый хвост все ближе и ближе к семи белым хвостикам, но дотронуться до них все же не осмеливался. — Капитан, будьте добры, поднимитесь к нам. Штурман, попрошу и вас. Хочу обрисовать предстоящую задачу. Винни тоже, если позволите. С виду все казалось несложным. Развернуться против ветра, зайти в проход между скалами, проскочить короткий коридор и выйти в закрытую бухту. Вроде бы ничего особенного. Но были в этом маршруте некоторые, как выразился Роджер, «важные мелочи». Для наглядности Роджер начертил схему — кончиком ножа прямо по доскам, а заодно и прямо по сердцу корабельного плотника. Вот скалы, вот море. Вот тут — проход, довольно узкий. С моря его не видно — вход перекрывает выступающая скала. Проход не слишком длинный, что хорошо. И довольно мелкий, что и хорошо, и плохо. Хорошо потому, что как раз шхуна с ее небольшой осадкой проскочит там без большого труда. А корабли Балфера пройти там — не смогут. Плохо потому, что даже шхуна по малой воде, а сейчас как раз отлив, может сесть килем на камни, и тогда пиши пропало. Но тут «Дмитрия» подстрахует Джилл. А вот в конце скального коридора, перед самым выходом в бухту, вот тут (Роджер ткнул ножом в палубу, оставив глубокий треугольный след) нужно будет резко повернуть, не разбившись при этом в лепешку. — Тут надо проходить вплотную, — пробурчал Винни. — Впритирку, иначе… — Надеюсь, скорости нам хватит. Ветер крепчает, и это нам на руку, — сказал Сакаи, глянув на Стаха. — И, если капитан не против, я поставил бы к штурвалу Винни — ему уже случалось ходить этим путем. — Нет, — непривычно коротко и сухо ответил Теодор, опередив капитана. — Простите, сударь, но это моя работа и это мое судно. Без обид, приятель. Винни, покрасневший, как вареный рак, набычился, засопел, но кивнул, соглашаясь. Как бы он ни ворчал и ни хорохорился, оценить мастерство рулевого «Дмитрия» он успел. Нет, признать его превосходство Винни готов не был, но даже при равном умении Теодор знал шхуну лучше — все ее повадки, привычки и непривычки. — Хорошо, — Роджер не стал возражать. — Тогда идем на оверштаг*. Капитан, ваша хрустальная дама будет слушаться моих команд? — Разумеется, — хором ответили Стах и Мари. — Отлично! Все по местам! Не мешкать, не мешкать! Патрикевна задрала мордочку, понюхала ветер и чихнула. Ветер, разметав туман, на этом не остановился — на смену он пригнал облака, и чем дальше, тем плотнее застилали они не успевшее еще окраситься синевой небо. И это была большая удача. Пробраться в бухту еще полдела. Предстояло отыскать пещеру, про которую говорил Сакаи, успеть в нее перебраться… И рассвет им был ну никак не нужен. Но отменить движение светил было не под силу ни Стаху, ни Мари, ни даже Его, трижды будь оно неладно, Сиятельству. — Послушайте, господин Сакаи, — начал было Стах, но его прервали самым бесцеремонным образом. В капитанской каюте что-то загрохотало, заорали разом на несколько голосов, дверь ее распахнулась во всю ширь, и оттуда, растопырив руки-ноги и даже, кажется, словно крыльями слегка ими помахивая, вылетел магистр, пролетел по-над палубой пару саженей и если бы не вставший на его пути правый борт, так и упорхнул бы с концами в синее море. Но нет, с каким-то костяным стуком он упал лицом вниз, представив на всеобщее обозрение весьма помятые фрачные фалды и совершенно изжеванные панталоны. Следом из дверей появился доктор. Стаху даже стало немного не по себе. Никогда еще не приходилось ему видеть друга в таком состоянии. Пан Вениамин был в ярости, иначе бы он не позволил себе явиться перед обществом, сверкая полным набором клыков — два сверху, два снизу, как и полагается. — Заразы кусок! — произнес доктор сквозь клыки, ничуть не смущаясь присутствием дам. — Извольте встать, когда вас зовет капитан! Представляешь, Стах, он потребовал «опохмелиться в постель», да не кроликом, а, видите ли, отрядить шлюпку на берег и привезти ему невинную девицу, не старше шестнадцати лет, белокурую и без веснушек. — А чего, — хохотнул Лендер, — губа не дура! На невинность-то как проверять, не сказал? Магистр зашевелился, приподнялся, с трудом встал на четвереньки и замотал головой, как недовольная лошадь. Сакаи переглянулся с Винни. Тот пожал плечами недоуменно и развел руки в стороны: — Да быть того не может! Да разве этот сморчок… Сакаи прикусил нижнюю губу, и Винни осекся и умолк. Вникать в эту странную пантомиму эмиссару было некогда, нужно было привести магистра в чувство и как можно скорее. — Ну вот что, — Стах приподнял мосье Вольдемара за воротник и попытался поставить на ноги. Удалось ему это не сразу. Лишенные калош башмаки магистра скользили по влажным доскам палубы, а ноги в пыльных панталонах от лучшего петербургского портного все норовили подогнуться. — Вы, сударь, проспали самое интересное. — А?! — Вольдемар раскрыл припухшие синие веки, и после двух-трех попыток ему-таки удалось сфокусировать растекающийся взгляд где-то на кончике собственного носа. — Это ты? — Я, — ответил Стах, морщась от отвращения. От магистра пахло протухшим мясом, в зубах застряли свалявшиеся клочки кроличьего пуха. — Очнись, академик. За тобой тут пришли. — Что? — магистр встрепенулся, и взгляд его стал почти осмысленным. — Пришла шлюпка? Наконец-то! Делегация! Что же вы молчите? Да пустите же, деревенщина! Стах покладисто разжал кулак. Лишенный поддержки, Вольдемар опять чуть было не упал, но все же на ногах удержался. — Натали, Полин! Мадемуазели, пакуйте рукопись, все триста экземпляров, бегом! Марья, поможешь мне переодеться — я не могу предстать перед делегатами в таком затрапезе! За всей этой чехардой Стах как-то не заметил, что шхуна изрядно набрала ход. Лендер вдруг выкрикнул громко: — К повороту! А потом, парой секунд позже скомандовал снова: — Поворот! «Дмитрий» слегка накренился влево, паруса поникли, и бушприт, замедляясь, циркулем прочертил в воздухе плавную дугу. — Что это? — завопил протрезвевший наконец-то магистр. — Что за выкрутасы? Мы разворачиваемся? Почему? Кто разрешил? Это саботаж! Я буду жаловаться Его Сиятельству! Ветер, дувший теперь в лицо, разносил его слова в клочья. — Вот что, любезный, — сказал пришедший немного в себя доктор. — Видите вон там, впереди? Три корабля Балфера были теперь прямо перед ними — еще далеко, но уже заметно ближе, чем раньше. И теперь Стах с уверенностью мог сказать, что за фигура примостилась под бушпритом флагмана — это была белорунная овца с вызолоченными завитыми рогами. Странный выбор для адмирала-вампира… Одно лишь было хорошо — флотилия по-прежнему шла под парусами. Видно, экономили запасы угля. Или на чем там работают эти новомодные движители? — Так вот, это — корабли лорда Авертаха. На лице мосье Вольдемара промелкнуло недоумение, потом что-то, очень похожее на крайнюю степень восторга, который, впрочем, тут же сменился откровенным ужасом — видно, магистр знал про лорда чуть больше, чем эмиссар. — Как — Авертах? Почему — Авертах? — пролепетал Вольдемар. — Куда же смотрит Его Сиятельство?.. Он же его терпеть не может! — Кто — кого? — спросил доктор. — Оба — друг друга. — Да уж, — усмехнулся Стах, — не уследил Влад за супостатом. При случае придется ему попенять. Только вот ведь какое дело. Лорд этот не просто так тут оказался. Он требовал предоставить ему нашего пассажира. Вас, то есть. В закрытом гробу. Магистр выпучил глаза и побелел. Он и так был бледен, как и всякий порядочный вампир, но теперь рядом с его вытянувшейся физиономией даже воротничок его парадной сорочки — хоть и помятый, но все еще ослепительно белый — показался серым, как кусок замызганной парусины. — Как же так? — просипел он. — И что же теперь? Мы же идем им навстречу? Я пропал… Вы что же? Вы… решили сдать им меня? Отомстить? Из зависти! Из-за доверия, оказанного мне Его Сиятельством! — Тьфу, дурак! — Стах понял, что с него хватит. Пусть магистр бормочет, что ему угодно — слушать Стах не нанимался. Шхуна, перевалив через ветер, шла короткими галсами. До скалы, за которой начинался узкий пролив, оставалось совсем недалеко. — А скажите-ка, господин Сакаи, — спросил капитан, любуясь четкой работой Лендера. — Почему вы так удивились при виде нашего магистра? Вы ведь не его ожидали увидеть? А кого? Сакаи не стал отпираться. Можно было сказать, что, дескать, неясно, с чего это вдруг грозный адмирал требует себе такого замухрышку. Хоть и во фраке. Но врать уже было бессмысленно, да и не хотелось. Время для вранья прошло. И он ответил честно. — Графа Дракулу, капитан. Теодор присвистнул коротко: — Ничего себе! Сказать, что Стах удивился, было бы нельзя. Подспудно он ожидал чего-то такого… внезапного. Но все же — самого Дракулу? Здесь, на не самой новой и не самой парадной шхуне? — А… почему именно его? — А потому что именно об этом ходили слухи по всем портам. В определенных кругах, разумеется. Намекали, что ему наскучила Трансильвания, и он едет на жительство в Британию, захватив с собой свою казну. Всю. Включая сапфиры. А ведь всем известно, что ничего нет на свете правдивее портовых пересудов. К тому же название судна, которым едет граф, было известно совершенно точно. — Понятно, — сказал эмиссар. — И вы сами пожаловали к нам… — Да, капитан, — вздохнул Роджер, поглядывая на небо, — за сокровищами графа Дракулы. И, как видите, не мы одни. — А давайте, и правда, сдадим им этого академика! — предложил Теодор. — А то сил нет слушать его скулеж. — Соблазнительно, конечно, — с каким-то нехорошим удовольствием процедил Стах, — да только не хочется из-за такого барахла подлецом становиться. Раз уж я капитан, то, выходит, отвечаю за всех, кто на борту. Ничего не поделаешь! — К тому же, — добавил Роджер, — Балфера это не остановит. — Да? — Теодор глянул на море, где медленно, но неотвратимо шли навстречу «Дмитрию» три вражеских корабля. — А ведь он обещал. — Обещать он мастер, — мрачно ответил Роджер. — Джилл вам много может рассказать про его обещания. Только вот времени на рассказы нету. Рулевой, правее, видите, вон вход, за белым камнем. А где ваш штурман? — Вижу, — ответил Теодор, — пройдем как по маслу. А штурман где-то здесь был. Только что. Стах оглянулся. Воронцов как-то пропал из виду, наверное, с того момента, как вылетел на палубу воодушевленный докторским пинком магистр. — Здесь я, капитан, — штурман появился из кормового люка, и был он слегка озадачен. — Где вас носит? Мы входим в пролив, вы нужны на мостике. — Извините, — из-за ветра Воронцову приходилось говорить громче, чем обычно, — я спускался в кают-компанию, свериться с лоцией. Эмиссар одобрительно кивнул. Правильно. Сакаи, судя по всему, был с ними честен. Но проверить полученные от него сведения совсем не лишне. — Ваш проход, господин Сакаи, помечен на карте как «тропа контрабандистов». Теодор, протяженность четыре с половиной кабельтова, у выхода в бухту уступ слева. Ширины достаточно, но может снести волной и приложить о скалу. Лендер промолчал. Не то, чтобы рулевой сомневался в своих силах. До сих пор ни одну посудину на мель он не посадил (три года, что он ходил юнгой, не в счет!). Но есть такой подлый закон — неприятности иногда случаются. Лендер стиснул зубы. «Не в этот раз, черт меня побери вместе с ботфортами!».

***

— Мари, ты что? Тебе сейчас не стоит отвлекаться. — Я справлюсь. Нас никто не слышит. Слушай внимательно. Ты должен уйти. Как только мы пристанем к берегу. У тебя будет шанс. Все побегут прятаться в грот, вы будете переносить какие-то вещи. Не пропусти момент. Уходи. В суматохе они не сразу заметят, что тебя нет. Уходи в скалы — там должны быть тропы, наверное, не слишком надежные, но все же не дикий камень. У тебя получится. Поднимешься наверх, иди подальше от моря. Где-то тут недалеко должны быть люди. Там, где люди, всегда появляется церковь. Найди церковь и прячься там. Выжди несколько дней и иди дальше в глубь страны, иди и не останавливайся. Почему ты молчишь? — Я думаю. — Думать тут не о чем. Это единственная для тебя возможность. Уходи. Это не твоя война. Вампиры дерутся с вампирами — такое уже бывало. Такое еще будет. Это их дела, их обиды. Тебя это не касается. Ты понял? — Понял. Спасибо, Мари. — Ну, что еще? — Мне… Я думаю, я буду скучать. — Я тоже… Иди. Живи, Охотник! ______________ *Поворот оверштаг - поворот судна или шлюпки, идущих под парусами, против ветра, при котором нос судна какое-то время повёрнут в сторону, откуда дует ветер.