Рукопись, найденная в Смолевичах

07 августа 18… года Залив Маунтс, в виду побережья Корнуолла. Русская шхуна «Дмитрий». Туман. Обыскать парусник, даже не очень большой — задача не из легких, особенно если вас всего пятеро. Но задача облегчается, если четверо из этих пяти — вампиры, а пятый так и вовсе корабельный. Стах стоял у грота, скрестив руки на груди, и ждал. Команда собралась молниеносно — кажется, и минуты не прошло, как на палубе стало довольно-таки тесно. Первым вынырнул из тумана, оставив петербургскую барышню, рыжий штурман. Почти одновременно с ним взлетел по трапу наверх рулевой. Призыв капитана застал Лендера врасплох — лишившиеся привычной алой косынки, темные волосы его были спутаны и в полном беспорядке. — Что случилось, кэп? — с налету спросил рулевой. — Таможня? Пираты? Святая Инквизиция? Или просто, палубу драить? Стах глянул мрачно: — Каплю терпения, Лендер. Сейчас дождемся плотника, и я дам разъяснение. И плотник, по своему обыкновению, тут же вышел из ниоткуда, словно только и ждал, чтобы его позвали, встал прямо перед Стахом, отирая руки замызганной тряпицей. Борода плотника топорщилась жестким веником, брови насуплены, да и вообще, вид у него был угрюмый и недовольный. Оказалось, что и дамы тут как тут, все три, как одна — сгрудились кучкой на полпути к бизани, на границе тумана. Полина, подтянувшаяся следом за штурманом, куталась в шаль, как если бы ей могло быть холодно, но смотрела без страха, даже с любопытством. Рядом топталась Марья Сидоровна, почему-то с метелкой — то ли еще не закончила уборку в капитанской каюте, то ли нарочно прихватила с собой, на всякий случай. Последней из дам на палубу выплыла Натали. Откуда она появилась, никто внимания не обратил. В руках барышня держала очередную тетрадку, раскрытую посредине, и что-то помечала в ней прямо на весу, время от времени рассеянно поглядывая по сторонам и покусывая коротенький карандашный огрызок, выглядевший так, словно над ним потрудился усердный бобер. — Все в сборе, капитан, — тихо сказал доктор. — Говори, не томи. — Имею основания полагать, — начал Стах, — что минувшим днем на борт вверенного мне судна проник злоумышленник. — Ах! — воскликнула какая-то из дам. Штурман промолчал, плотник насупился еще больше и покачал головой, а рулевой удивился — один за всех: — То есть как? Мы же вроде под защитой и все такое? — Мы под защитой, Лендер, и все такое. По крайней мере, были до сей поры, — сухо ответил Стах, — но наш дух-хранитель в силу пока неясных мне причин в настоящее время отсутствует. Тут уж дамы заахали на два голоса, и даже Натали, отрешенная от мирской суеты, оторвалась от своей тетрадки. Штурман с рулевым переглянулись тревожно — как же им теперь быть? — Да как же так, капитан, — Лендер был огорчен и скрывать этого не собирался, — вдвоем с судном не управиться, будь ты хоть трижды бессмертный. Паруса, такелаж, все дела… Мы и в море-то вышли только потому, что всю работу делала Мари. И вообще — куда это она могла подеваться? Из стекляшки из своей, а? Стах помолчал. Вот бы кто-нибудь ответил ему — на ЕГО вопросы. Но на это надежды нет, так что давай, эмиссар, собирайся и будь капитаном. — Вышла в астрал. Но — обещала вернуться. Рулевой аж присвистнул от удивления — ничего себе новости! Значит, и духи могут смыться в самоволку? — Нам остается обходиться без помощи Мари — пока. И ждать, что обещание свое она выполнит, — Стах очень надеялся, что говорит достаточно уверенно. — До сих пор Мари нас не подводила. — И есть более чем веские основания полагать, что так оно будет и впредь, — поспешил вмешаться Вениамин. — Простите, капитан, что перебиваю! — Так вот, — сейчас Стаху было не до соблюдения дурацких правил политеса, — злоумышленник все еще может находиться на борту. — И злоумышлять вовсю, — пробурчал себе под нос рулевой. Дело ясное — нужно обыскать судно и навалять мерзавцу по первое число, а потом… Хм, а новость-то, кажется, не столько плохая, сколько хорошая? — Так чего мы стоим, капитан? Давайте его поймаем, а там, глядишь, и разговеемся! — рулевой ухмыльнулся довольно и ткнул стоящего рядом штурмана локтем в бок. Гастрономический аспект сложившихся обстоятельств как-то ускользнул от озабоченного стратегией Стаха. А ведь и правда, злоумышленник — это не только ценные (или бесценные, что в данном случае одно и то же) сведения, но и три-четыре штофа свежей крови… Ну что ж, тем азартнее будет поиск! — Именно. Ставлю целью обыскать судно от киля до клотика. Постороннего, буде таковой случится, привести ко мне — целым и невредимым. А вы, Лендер, — капитан вдруг вспомнил про еще одного, подзабытого за хлопотами члена экипажа, — пожалуй, привлеките своего кролика. Сдается мне, в поиске чужого он может оказаться весьма полезным. Приступить немедленно! Плотник вдруг как-то особенно заковыристо фыркнул, крякнул и проворчал что-то совсем невразумительное. — Вас, плотник, — обратился к нему Стах, — прошу со мною — на среднюю палубу. Там больше всего возможностей спрятаться, а вы знаете судно, как никто другой. — Дык, — развел руками Михалыч и хотел было добавить еще что-то, но капитан уже шел к трапу, продолжая на ходу: — Пан доктор, ты с рулевым и штурманом. Проверьте верхнюю палубу и трюм. Ввиду сложившихся обстоятельств разрешаю осмотреть — только осмотреть! — личные спальные места экипажа и пассажиров, которые, я надеюсь, — Стах обернулся и отвесил дамам короткий поклон, — нас извинят. Хотя в трюме, я полагаю, он оказался бы в самую последнюю очередь. — Это точно, кэп, — сказал рулевой, — я же только что оттуда, и там все было чисто — уж кого-кого, а живого я бы сразу заприметил. В ответ капитан лишь хмыкнул скептически — да уж конечно! — и скрылся в отверстии люка, впрочем, тут же вынырнув обратно: — Плотник, долго вас дожидаться? Михалыч пожал плечами — дескать, что с вас, сухопутных, взять? — повернулся на месте и исчез, предпочитая свой собственный путь на среднюю палубу, который, очевидно, был короче. Судя по раздавшемуся снизу вскрику капитана, тот никак не ожидал наткнуться на плотника прямо у себя за спиной, едва отвернувшись от трапа: — Тьфу, черт… Напугал! Идем. Дальнейших слов, слившихся в глухое бормотание, оставшиеся на палубе различить уже не смогли. — Ну-с, господа, начнем прямо отсюда? — спросил доктор неуверенно — опыта в проведении обысков у него не было никакого. Рулевой посмотрел на него с сомнением, взъерошил пятерней и без того растрепанные волосы: — Док, может быть, мы и сами справимся? Справимся ведь, штурман? — Справимся. — А чем же мне прикажете заняться? — не то, чтобы доктору так уж хотелось проверять все палубные закоулки, но нельзя же не делать ничего, когда у всех остальных дел по горло. Штурман между тем уже ухватился за прикрывающий шлюпку брезент, откинул его с грохотом: — Здесь никого. Доктор подошел, глянул — и тут же отшатнулся, зажмурившись, — Ох… Никого, так что закрывайте, голубчик, да побыстрее… Тяжелое серое полотнище с шумом вернулось на место, и доктор с опаской приоткрыл глаза — их слегка пощипывало. Корабельный питомец Лендера, даром, что сосланный под брезент, чувствовал себя превосходно, был нахален и жизнерадостен, чем-то напоминая своего хозяина, но вдобавок еще и пах одуряюще. Плотная ткань надежно прикрывала чеснок от вампиров, а вампиров — от чеснока, но стоило сдернуть покров, и настоявшийся густой дух едва ли не с ног сшибает. — Как вы только его выносите-то, рулевой? — сдавленно спросил доктор. Теодор усмехнулся: — Дело привычки, док. А вы шли бы лучше… вон, мамзелей успокоить. А то они того и гляди с перепугу за борт сиганут — возись потом, вылавливай! — Разве? — удивился доктор. Дамы стояли себе, и ни одна из них не выглядела испуганной. Натали, по-прежнему в творческом трансе, похоже, вообще не слышала, что происходит вокруг — она все бормотала что-то себе под нос и морщилась недовольно. Полина и Марья Сидоровна оживленно шушукались и даже хихикали, и Вениамину почудилось, что метелка в руках у кикиморы оказалась совсем не случайно. А и правда, чем не оружие, чтобы отходить по бокам незадачливого супостата — в умелых руках метелка сабли стоит. Пухлые коротенькие пальчики в митенках сжимали метелкин черенок так крепко, что супостату впору было посочувствовать. Однако мешаться под ногами дамам и впрямь было не след. Доктор поправил шейный платок, подтянул манжеты и принялся за дело: — Сударыни, смею вас уверить, мы в полной безопасности. Предлагаю всем пройти в каюту и подождать там, пока команда осматривает судно. Окажете ли мне честь? — пан Вениамин поклонился, залихватски прищелкнул каблуками (Стахова наука!) и, свернув руку бубликом, предложил ее Марье Сидоровне. Кругленькая Марья Сидоровна замерла на секунду, потом, зардевшись то ли от смущения, то ли от удовольствия, присела в церемонном книксене и уцепилась за суконный рукав докторского сюртука. Пухлая ручка ее враз похудела, пальчики вытянулись и приобрели некоторую аристократическую тонкость, сама барышня тоже постройнела и вроде как стала повыше ростом, и даже метелка казалась теперь изящной дамской безделушкой вроде тросточки. Подобно маленькой кавалькаде дамы проследовали за доктором к двери капитанской каюты, в которую, пока суд да дело, уже сунул нос взъерошенный Лендер. — Проходите, дамочки, — радушно объявил рулевой, — тут чисто. Марья Сидоровна подняла на него негодующий взгляд — дескать, конечно, чисто! Лендер поперхнулся и поправился: — В смысле — никого нет, заходите без опаски! Негодование в глазах барышни тут же сменилось чуть ли не обожанием, так что Лендер — невиданное дело! — почти смутился. Впрочем, ненадолго — подмигнул Полине, поправил под локоток едва не врезавшуюся в притолоку Натали: — Проходите, проходите, — и с явным облегчением захлопнул дверь. — Ну вот, теперь можно и за дело! Рулевой вышел на середину палубы, осмотрелся по-хозяйски, уперев руки в бока. Адова сила, ведь и правда, тут может спрятаться кто угодно. Туман немного поредел, точнее, расплелся на длинные полосы с небольшими прогалинами, но видимость все равно была, как и прежде, почти нулевая. Да, Марихен, учудила ты шутку! — Штурман, давай на бак, там есть, где укрыться. И куда это Кроля запропастился? — рулевой задрал голову: — Кроля! Эй, где ты там? Где-то вверху скрипнуло дерево, что-то прошелестело коротко. Кролик не отозвался. — Кроля! Иди сюда, кому говорю, дело есть! Что за ночка такая, все сплошь куда-то деваются! — Оставь его, — вмешался штурман, — теряем время. — Нет, ну как это, — почесал затылок рулевой, — я хотел его в трюм послать, пусть бы обнюхал. Хотя я уверен, что там пусто, что бы кэп ни говорил, но раз сказано обыскать, значит, надо обыскать. Кроля! — гаркнул он изо всех сил. — А ну, живо сюда! Штурман, ничего больше не говоря, развернулся, сделал шаг и пропал из виду, словно испарился. — Эй, рыжий, погоди, я сейчас. Да что ж такое? Все бегут, все исчезают… Ну, если этот гад дневной что-то сделал с Кролей, — Лендер оскалился недобро, на секунду выпустив клыки. — Пожалеешь, что на свет родился! Штурман, слышь, где ты там? — Я здесь, — ответили ему. — Пока никого. И ничего. Рулевой шагнул в туман и не заметил, как за спиной его, косым промельком рассекая дымку, упала на палубу пепельно-серая крылатая тень.

***

Лиловый кролик сидел в «вороньем гнезде» и думал изо всех сил. Происходило что-то странное. Сначала этот, укушенный. Потом непонятная птица. Прилетела, понимаете ли. Расселась, как у себя дома. Может, она еще и остаться тут решит? Ну уж нет! Этого кролик не допустит. Не нужны им тут никакие птицы. Кому они вообще нужны, когда есть лиловые кролики? А хорошо, что эта серая нахалка кролика не заметила. Кажется. Вот что значит — правильно выбранное место для днёвки! Кролик немного погордился собой. Но все-таки интересно, с чего это птичку сюда занесло. И куда она делась. Кролик выбрал самую широкую щель между рассохшихся досок старой бочки и попытался в нее выглянуть. Ничего не видно! Безобразие какое. И как прикажете работать в таких условиях? Кролик подумал еще немного и сунул в щель бархатистый фиолетовый нос. Запахам и туман не помеха. Главное, постараться не обращать внимания на тот волшебный аромат, чтобы не сбивал с толку. Кролик сосредоточился. А ну-ка… Пахло сыростью и солью, древесной стружкой, начищенной медью и латунью. Пахло много чем — с кормы пахло сеном, кроличьим пометом и чернилами, примерно поровну. Ну да — опустевшие клетки и пишущие барышни. По палубе метался кусачий запах сапожной ваксы — от ботфорт хозяина. И что это хозяин носится там взад-вперед, уж не кролика ли ищет? — Кроля, эй, где ты там? Хозяин словно ждал, чтобы кролик о нем подумал. И надо бы бежать! Но как же — нельзя же бросить дело на полпути? — Кроля! Иди сюда, кому говорю! Прости, хозяин, придется тебе немного подождать. Иначе кто же выяснит, что это тут над ними разлеталось? Кролик повел носом. Парусина, пеньковые веревки, подгнившее дерево. Все не то. Ага, вот оно! Мокрая пыль, перо и пух — почти так же, как от подаренной барышней подушки. Только подушка тут, под боком. А запах доносится откуда-то снизу. Видно, непонятная птичка засела на нижних реях. Если бы кто-нибудь мог видеть, как быстро и ловко выбрался кролик из старой бочки, как тихо и незаметно, совсем не по-кроличьи, спускался он вниз, обнимая мачту всеми четырьмя лапами, как бесшумно переполз он с мачты на рей и коварно притаился там, для надежности все же цепляясь за мачту лиловым хвостом, этот кто-то мог бы кроликом гордиться. Но этого не видел никто. А самое главное — этого не заметила пахнущая мокрой пылью птица с крыльями цвета пепла, сидящая на краю грота-рея*. Кролик замер. Птица, наклонив голову, смотрела вниз. Если она посидит так еще немного, то кролику, пожалуй, удастся ее поймать. Вот это будет удача! Но тут нахальная гостья распахнула крылья, и не успел кролик отцепить от мачты хвост, как она сорвалась с места и косо ушла вниз, плюхнувшись на палубу у самого основания грота, да и замерла там — ни дать, ни взять кучка ветоши. Кролик подождал. Птица не шевелилась. Ну что ж, посмотрим, кто тут самый терпеливый. И кролик, перебирая лапами, перебрался к самому краю рея и застыл там в ожидании.

***

Обыск ничего не дал. Ни злоумышленника, ни каких-то его следов. Только в одной из пустующих кают обнаружился, да и то случайно, тряпичный кулечек с колотым сахаром — шлепнулся с притолоки прямо эмиссару на голову, когда тот, устав от бесплодных поисков, с силой шарахнул дверью об стену. А больше ничего не нашли — ни Стах с Михалычем на средней палубе, ни рулевой со штурманом на палубе верхней и в трюме. Не было никого ни в водяном трюме, ни на камбузе, ни в каком другом закутке, коих на каждом судне множество. И снова стоял Стах у грот-мачты, выслушивал короткий отчет штурмана и мрачно кивал в ответ. Подошел доктор в сопровождении Полины и Марьи Сидоровны — Натали осталась сидеть за письменным столом, ожесточенно что-то вычеркивая в своей драгоценной рукописи. Она провела так все время, пока шли поиски, в общей беседе участия не приняла и на вопросы не отвечала. Ее и трогать не стали — пусть себе сидит. — Ну что, капитан, — спросил доктор. — Каковы наши успехи? — Никого и ничего, — ответил Стах и сжал в кулаке найденную тряпицу с сахаром, словно она была в чем-то виновата. — Ничего и никого. Только зря потратили время. Плотник, стоявший чуть поодаль, качнул головой и буркнул сердито: — Гврлж! — А? А, ну да, — Стах кивнул, — да, Михалыч, говорили, несколько раз говорили. Приношу свои извинения. Плотник развел руками: — Чтж тпрь пделш? — Ну что? — заметил вопросительный взгляд Вениамина капитан. — Да, он несколько раз мне пытался сказать… что-то, но его еще пойди пойми. Оказывается, плотник и так знал, что на судне никого постороннего нет. По крайней мере, это то, что я разобрал. После того, как мы уже все проверили. И не смотрите, пан доктор, на меня с такой укоризной! — Капитан, а Кролю вы не видели? — вмешался рулевой. — Понимаете, куда-то он делся. Я уж начинаю бояться — а ну, как его спёр этот сукин сын злоумышленник? — Кролика не видели. Но по чести… Лендер, вы можете себе представить, чтобы ваш питомец позволил себя украсть? Вот и я не могу, — капитан задумался. Команда ждала его решения. Эх, кабы самому получше понимать, что за каша здесь варится… — Так, — сказал капитан. — Мы убедились, что посторонних нет. Да, Лендер, мне тоже жаль. В свете сложившихся обстоятельств нам, видимо, придется дежурить днями, пока не вернется Мари. По крайней мере, — Стах поднял ладонь, опережая возражения доктора, — в ЭТОМ погода нам благоприятствует. Первый день я беру на себя, а дальше видно будет. — То есть вы думаете, — доктор заметно встревожился, — что она может отсутствовать и не одну ночь? — Пан доктор, давайте мы обсудим это чуть позже, — устало сказал капитан. Что толку сейчас гадать? — Команда, спасибо, пока все свободны. Плотник не стал больше ждать, взял и исчез, вернувшись, как видно, к работе, от которой оторвала его команда капитана — где-то внутри дробно застучал молоток. — Спасибо, все свободны, — повторил Стах чуть раздраженно. Марья Сидоровна вздохнула, перехватила непригодившуюся метелку и вразвалочку направилась к капитанской каюте, снова уменьшившись в росте, но увеличившись в окружности, так что сейчас ее хотелось назвать не барышней, а попросту тёткой. Мадемуазель Полина, рулевой, штурман и доктор не трогались с места. Ждали чего-то от капитана. Ясно, чего. Ждали, что скажет — не волнуйтесь, все будет хорошо. Да, хотелось бы… — Доктор, пойдемте. Я хочу реванша за партию, с которой вы так носитесь, этот ваш невероятный мат королю рыцарем и офицером, — Стах подбросил на ладони конфискованный узелок с рафинадом. Надо будет при случае отдать трофей Марье Сидоровне — все лучше, чем продукту пропадать. Только улучить момент, чтоб никого рядом не было — негоже раскрывать ее истинную природу перед прочими, раз уж для кикиморы это так важно. — Капитан, — сунулся было Лендер, но что он хотел спросить, осталось неизвестным. С кормы раздался громкий треск, несколько глухих ударов, и не успел рулевой подумать, откуда бы взяться рифу, если они стоят на якоре в тихой воде, как удары смолкли. Повисла тишина. Почему-то все застыли, не решаясь двинуться, а Стах непроизвольно сжал кулак — из туманной и сырой темноты донесся короткий цыкающий звук. Повторился. Снова. Штурман шевельнулся первым, но Стах остановил его, придержав рукой. А потом, швырнув на палубу смятый в тряпочку кулек, вытащил из-за пояса фамильный кинжал. Звук этот был хорошо знаком каждому из них — в темноте и тумане цыкал зубом голодный вампир. ___________ *Грота-рей - нижний рей грот-мачты.