Мне нужно немного — всего лишь он, всего лишь навсегда.

      В конце апреля они вернулись в Москву, которая встретила их довольно прохладно. Через несколько дней Максу уже нужно отправляться на гастроли.

***

Алла весь день была не в настроении, кричала по поводу и без, буквально бегала от Макса, стараясь с ним не пересекаться, а если такие встречи и происходили, то ничем хорошим они не заканчивались. В очередной раз, когда она хлопнула дверью перед его носом, Макс спустился в ванную, умыться холодной водой и немного остыть. Облокотившись руками на раковину, он прислонился лбом к зеркалу и его взгляд случайно упал на корзину для мусора, в которой виднелся использованный тест на беременность. Макс тяжело вздохнул, прикрыв глаза и пошёл наверх. Зайдя в спальню, он увидел Аллу, сидевшую на кровати с поджатыми ногами и прижимающую к себе подушку. Он тихонько присел рядом, молча обняв её. — Отстань, — дёрнув плечами, прошептала Алла. — Ш-ш-ш, — он лишь сильнее сжал её в объятиях, уткнувшись губами ей в макушку. — Пусти меня, уйди… — со слезами в голосе попросила она, попытавшись вырваться. Макс молчал, прижимая её к себе и поглаживая по поджатым коленям. Не было смысла что-то говорить, она всё равно не станет его сейчас слушать. Посидев так с ней около пяти минут, он осторожно забрал у неё из рук подушку и аккуратно уложил её в постель. — Алусь, — он начал поглаживать её по голове, — ну, что ты так… — Я устала… — со всхлипом прошептала Алла. — Хорошая моя… — Полежи со мной, Мась… — Сейчас, солнышко, — он прилёг рядом, вновь притянув Аллу в объятия. — Успокойся, милая, — прошептал Макс, коснувшись губами её затылка. — Не переживай так. Алусь, люди годами пытаются, чего ты в самом деле. — Да в том-то и дело, что у меня их нет… — шёпотом ответила Алла, — этих годов… — Перестань. — Если бы я могла, я бы давно уже забеременела… — она ещё сильнее сжалась. — Аллонька, ну, правда, успокойся. Повернись ко мне, солнышко, — он помог ей перевернуться на другой бок и она подняла к нему заплаканные глаза. Макс легонько провёл ладонью по её щеке, вытирая слёзки. — Ну, всё-всё, давай успокаиваться. Не нужно плакать, это для нашего сердечка вредно. — Для него всё вредно, — уже не плача, но всё ещё шмыгая носом, прошептала Алла. — Алусь, — вздохнул Макс. — Ну, а что? Не так, что ли… — Вот такое настроение для него точно вредно. — А чего мне веселиться-то? — А нужно искать поводы. — Например? — Например? — задумчиво произнёс Макс, — например, у нас с тобой ещё целая неделя до моих гастролей. — Тоже мне, радостная новость. — Ты сейчас про то, что тебе меня ещё целую неделю терпеть или всё же про гастроли? — Мась, — она улыбнулась краешком губ. — Что? — Вот что ты несёшь? — улыбнувшись чуть шире, спросила Алла. — Ну, ты же улыбнулась, — улыбнувшись ей в ответ, Макс провёл пальцами по её щеке. — Мась, а я в тебя ведь ничем не попала? — с опаской спросила Алла, вспомнив про свой дневной спектакль. — Ну, последний залп пепельницей был очень даже ничего. — Ой… — Алла прикрыла рот ладошкой. — Да всё нормально, она мимо улетела…почти. — Прости… — Всё в порядке, — он провел рукой по её волосам.

Пару дней спустя.

— Алусь, просыпайся, — Макс начал поглаживать её по голове, — солнышко моё. Она приоткрыла глаза, с сонным прищуром посмотрев на него. — Опять что-то плохое снилось? — Нет… дети… — Дети? — Да, много. — Что-то лицо у тебя было не очень радостное. — Они плакали сильно, все сразу, их очень много было, я не могла их успокоить. Они ко мне руки тянули, а я не могла к ним подойти, с места сдвинуться не могла. У меня до сих пор в ушах звенит… — Ты просто слишком много об этом думаешь, — Макс притянул её в объятия, поцеловав в лоб. — Я не могу об этом не думать… — уткнувшись носом в его грудь, шепотом ответила Алла. — Котёнок мой, тебе просто нужно отвлечься. — Сомневаюсь, что это поможет. — Ну, почему же, в Италии ведь ты об этом не думала? — Нет, некогда было… — Ну, вот видишь, — Макс убрал ей за ушко выпавшую прядь волос. — Может ты и прав. Только, Мась, на что мне отвлекаться? На гастроли я не поеду, потому что Гаррика так надолго не смогу оставить, работать ты мне много не разрешаешь. На что мне отвлекаться? Работа всю жизнь была моим единственным лекарством… — Алусь, что значит, я не разрешаю? Я не разрешаю только то, что может навредить твоему здоровью. И неужели нет других способов кроме работы? Сходите с Алинкой по магазинам, в кафешке посидите, поболтайте, у Вали показ на днях, сходите. Ты ведь из-за меня на него идти отказалась, сходи с Алиной. Что теперь, весь месяц что ли дома сидеть будешь пока меня не будет? — Ну, почему весь… У Никитки с Кристиной дни рождения скоро. — Это не считается, на них я приеду. — Тогда-да, весь. — Алусь, ну, нельзя же так. — Нам и с Гарриком неплохо. И вообще, сходи… а с кем я его оставлять должна? — Люську попроси, она всегда поможет. — Люську… у Люськи тоже дела есть. — Ну, что, у нас друзей мало? — Вот буду я кого-то просить. Ты бы мне ещё Буйнова предложил с сыном посидеть! — А что, хорошая кандидатура. Весёлый, общительный и Гаррик его обожает. Скучать они точно не будут. — Мась, ты нормальный, а? — Что такое? — Да они ж мне дом спалят вдвоём. — Да ладно тебе, у нас спокойный ребёнок. — У нас да, а у Алёны не очень, — засмеялась Алла. — Нет, ну, если смотреть с этой стороны, то возможно, — рассмеялся Макс. — Вот-вот, этот буйный товарищ нам в порыве веселья хату разнести может, так что. — Да ладно тебе, максимум комнату порушит. — Ну, да-ну, да. — Ну, ладно, Алусь, я ведь серьёзно. — Про Буйнова? — Про Алину. Алла вздохнула. — Так, завтра перед отъездом я звоню Алинке, пусть приезжает. А там уж, что вы делать будете мне всё равно, только не пейте. — Ты всё равно не узнаешь. — Узнаю, у меня есть маленький глазастый информатор. Между прочим, с такими же прекрасными глазками, — улыбнулся Макс, поцеловав её куда-то в переносицу. — А я с ним договорюсь, — улыбнулась Алла. — Не договоришься, он у нас разведчик не подкупный, конфет не хватит. — А мы можем пить и не дома. — А он учует. — Твоим носом? — Да, — улыбнулся Макс и они оба захохотали. — Давай вставать уже, а то до обеда так проваляемся. — Ууу, давай полежим чуть-чуть. — Я есть уже хочу. — Нет, вот то утром в него силой ничего не впихнёшь, а именно сегодня он оголодал. — Да, именно сегодня и именно сейчас. И если ты мне не пожаришь какой-нибудь большой и жирный блинчик, то я съем тебя, — нависнув над ней сверху, сказал Макс. — А сил-то хватит с голодухи? — улыбнулась Алла, обвив его шею руками. — Хватит, не волнуйся, — с улыбкой кивнул Макс. — Или Вы во мне сомневаетесь, м? — Никогда, — Алла со смехом помотала головой. — Вот и правильно, — опустившись губами на неё шею, ответил Макс. — Мась… — откинув голову назад, прошептала Алла. — Ну, Масенька… — Ну, что? — оторвавшись от неё, наконец прореагировал Макс. — Гаррик уже скоро проснётся. — Не проснётся, — ответил Макс, вернувшись к её сладкой шее. — Мась… — Он поздно лёг, он не проснётся. — Вот неугомонный, а, — простонала Алла, когда его губы коснулись её груди. Макс же никак не ответив, продолжал ласкать её тело, нежную шею, вздымающуюся под его руками прекрасную полную грудь, зацеловывать мягкий животик. Когда его губы коснулись бедра, она вздрогнула, ещё шире открывшись перед ним. Он медленно провёл дорожку до её колена, а затем обратно, чем ближе он подбирался к своей цели, тем медлительнее становились его манипуляции. И вот, наконец, он коснулся губами её нежной плоти. Он терзал её тело приятной пыткой, пока Алла, сопровождая его действия непрерывными стонами, крепко сжимала пальцами его волосы. Когда её тело изогнулось в сладкой неге, он приник к её губам поцелуем и пристроившись к её входу своим достоинством, плавно толкнулся. Аллу тут же накрыла вторая волна, ногти её крепко вцепились в простынь. Макс начал своё медленное движение, не разрывая поцелуя. Аллины руки скользнули по его спине, проведя ногтями красную дорожку, а затем обвили его шею, крепче прижимаясь к нему. Макс ускорялся, проникая глубже и резче, в один момент он оторвался от её губ и сделав последнее самое мощное движение, излился в неё. Алла с громким стоном откинулась назад, Макс без сил рухнул рядом с ней. Он только успел накрыть себя и жену одеялом, как дверь в их спальню приоткрылась и на пороге появился сонный Гаррик. — Доброе утро, сынок, — невозмутимо улыбнулся Макс. — Доброе утро, а почему мама кричала? — встав на цыпочки, чтобы посмотреть на маму, спросил Гаррик. Алла не зная, что ответить, с надеждой в глазах посмотрела на Макса. — Мамочка просто ударилась, — ответил Макс, ляпнув первое, что пришло ему в голову. — Мама сильно кричала, — залезая к родителям на кровать, повторил Гаррик. — Мамочка очень сильно ударилась. — Обо что? — обняв маму, продолжал расспрашивать Гаррик. — Я тебя прибью, — беззвучно вывела губами Алла, пристально смотря на мужа. — О кровать, — еле сдерживая улыбку, ответил Макс. — Мамочка, тебе больно? — подняв на маму глаза, спросил малыш. — Нет, зайчик, уже всё хорошо, — погладив сына по голове, улыбнулась Алла. Гаррик, спрятав голову у мамы на груди, снова прижался к ней. — Мамочка, ты полежишь ещё, да? — Да, солнышко, а папочка тебя покормит. Макс с возмущённым прищуром посмотрел на Аллу. Она в ответ ему лишь улыбнулась. — Вот ни стыда, ни совести, а! — Мась! — Молчу я, молчу. — Идите кушайте уже, времени много, а вы ещё не завтракали. — А ты? — спросил Гаррик. — А мне папочка сюда принесёт. Принесёт ведь? — подняв на Макса глаза, улыбнулась Алла. — Принесёт, принесёт, — ответил Макс. — Пошли кушать, — взяв Гаррика на руки, сказал он. — Не скучайте, мы скоро. — Я постараюсь, — потянувшись на постели, ответила Алла. Через тридцать минут, позавтракав, папа с сыном вернулись в спальню. — Ты тут ещё не уснула? — спросил Макс, огибая кровать с подносом в руках. — Нет, — улыбнулась Алла. — Как вкусно пахнет, — садясь на кровати, сказала она, втянув носом потрясающий запах. Гаррик запрыгнул к маме на кровать. Макс пододвинул журнальный столик и поставил на него поднос. — Завтрак подан, — с улыбкой сказал он и сел рядом с Аллой. — Благодарю, — улыбнулась Алла и потянувшись к Максу, чмокнула его в губы. — А меня? — надув губки, пролепетал Гаррик. — Радость моя, — умилённо улыбнулась Алла, — иди сюда, — она поцеловала сына в щёку, погладив его по кудрявой голове. Гаррик улыбнулся, положив голову маме на коленки. — Папа, а ты завтра уедешь, да? — грустно спросил малыш. — Да, Гаррик, — погладив сына по голове, ответил Макс. — Надолго? — На месяц. — Это долго… — Да нет, я приеду к Никите на день рождения, потом к Кристине, а там уже немножко останется. — Всё равно долго. Мы с мамой скучать будем. — Я тоже буду скучать, но что делать, папе же нужно работать, да? — Дя, — опустив глазки, ответил Гарри. — Ну, что ты? Так, давай не будем мешать маме кушать, иди сюда, — он посадил его себе на колени. — Да ладно, я уже всё почти, — отпив чай, сказала Алла. — Кушай, не отвлекайся, — улыбнулся Макс. — Всё, — положив вилку на пустую тарелку, выдохнула она. — У папы сидеть будешь? — спросила Алла, развернувшись к сыну. — Дя, — утвердительно кивнул Гарри. — Пойдём гулять? — подняв к родителям глаза, спросил он. — Только на площадку, хорошо? — ответил Макс. — Угу. — Беги к себе, я сейчас приду, — сказала Алла, бухнувшись спиной на кровать. — Алусь, если ты будешь так идти, то мы до утра из дома не выйдем, — улыбнулся Макс. — Сейчас встану, — улыбнувшись, ответила Алла и через несколько секунд вернулась в сидячее положение. — Давайте одевайтесь, а я пока посуду отнесу, — чмокнув Аллу в щёку, сказал Макс и прихватив поднос, вышел из спальни, Алла же направилась в детскую. Когда она уже завязывала на Гаррике шапку, в комнату зашёл Макс. — Алл, ты мои джинсы не видела? — Видела, я тебе больше скажу, я их постирала. — И где они? — На своём законном месте. — А где их законное место? — В шкафу на третьей полке. — Понял, надо запомнить. — Да пора бы уже, — с улыбкой усмехнулась Алла. — Возможно, — улыбнулся Макс, удалившись. Вечером Гаррик напросился спать с ними, никак не хотя покидать спальню родителей. В конце концов, они сдались и разрешили ему остаться.       В шесть утра следующего дня Алла проводила Макса на гастроли. — Мась, позвони как долетишь, хорошо? — Обязательно, солнышко, — поцеловав жену, ответил Макс. — Не скучайте, — погладив её по волосам, сказал он. — Этого я тебе обещать не могу, — грустно улыбнулась Алла. — А ты постарайся, я буду звонить вам два раза в день. — Обещаешь? — Обещаю. Ну, всё, Алусь, я поехал, а то на самолёт опоздаю. Иди ложись, рано ещё совсем. Пока, солнышко, — обняв Аллу, он ещё раз поцеловал её и уже собирался идти к двери, но Алла притянула его к себе и впилась в его губы. — А вот теперь пока, — отстранившись, прошептала Алла. Когда машина Макса скрылась из виду, Алла вернулась в спальню и довольно быстро заснула.