Он явно не любил больницы. Все эти белые стены, белые кровати, потолки, это цвет сам по себе сводил его с ума. Само место казалось ему слишком тихим и очень изолированным. Особенно палаты по одному человеку. Ты словно в одиночной тюремной камере, без всякой возможности развлечь себя, кроме, конечно, как читать занудные книжки, ведь это «единственное занятие», которое не позволит тебе снова повредиться и угодить сюда обратно. Здесь и время длилось невыносимо долго, единственное утешение, это посещение ребят и подработка в этом отделении Сакуры. Девушка добилась перевода и руководства над больным, и старалась чаще навещать замаянного Наруто.
Недовольный светловолосый юноша сгорбившись сидел на кровати. Его правая нога была вытянута, загипсована и покрыта толстенным слоем бинта. Рядом, на стуле сидела розоволосовая девушка, которая, по доброй воле, чистила больному яблоко.
— И все же, тебе придется провести тут пару дней, до полнейшего выздоровления — Сказала она, не поднимая головы и не прерывая свое занятие.
— Но я не могу терять так много времени! Вы специально меня загипсовали? — Парень костяшкой здоровой руки постучал по столь ненавистному сейчас гипсу. — Старик-извращенец обещал помочь мне с новой техникой!
Девушка только вздохнула. И чего ему так неймется? Будь у нее такая травма, она с удовольствием пару дней нежилась в кровати, наслаждаясь тем, как все вокруг нее хлопочут.
Парень схватил дольку яблока с тарелки девушки и одним движением отправил его в рот. Медленно пережевывая, он пробубнил:
— Сакура-чан, а та девушка, за которой нас отправляла бабуля Цунаде, кто она? Я так и не узнал ее имя.
— Хитоми, — ответила Сакура. — Кажется, она так записана в мед карте, но фамилия там не указана. Я ничего о ней не знаю, кроме того, что она находится в этом же отделении.
— Да? — Оживился парень, вспомнив, как много они убили времени на поиски девушки, которую итоге нашли аж на границе страны. — Она какая-то важная персона? Почему бабуля ее так искала?
— Наруто, я понятия не имею, — она протянула парню тарелку с уже до конца почищенным яблоком и расстроенно откинулась на спинку стула. — Держи, и не задавай глупых вопросов. Я очень устала, серьезной работы нет, ничего не происходит и мне от этого ужасно скучно! А еще эти ночные смены!..
Как бы светловолосый не уважал Сакуру, женское нытье ни один мужчина не любит выслушивать. Пока девушка активно вела свою многострадательную тираду, тот мгновенно отвлекся на доносившиеся за пределами палаты голоса:
— Хитоми пришла в себя? Как давно?
«Бабуля Цунаде?»
Послышался другой, более высокий голос, почти девичий:
— Буквально только что. Мы смогли, по вашей просьбе, завести больничную карту девушки, но многие важные данные отстутствуют, и нужно поскорее их оформить иначе у меня возникнут проблемы с глав врачом.
«Это она о той девчонке?!»
— Сакура. — перебил ее тираду Наруто. Девушка запнулась на полуслове и обиженно, с толикой раздраженности взглянула на парня. Тот поднес палец к губам и ей же указал в сторону двери, откуда уже тише и все менее разборчиво доносились обрывки фраз:
— Последняя палата. Снаружи охраняют Анбу. И я, пожалуй, пойду с вами.
***
— Не могу поверить, что я согласилась на это! — Сакура в непонятках махала головой из стороны в сторону. — Мы договорились, идем до конца коридора мимо последней палаты, будто в туалет. Если ты ничего не увидишь, это твои проблемы, я в этом не участвую, понял?!
— Да понял я, понял. — Наруто активно кивал головой.
Вставать с кровати ему было проблематично. Он так долго лежал не вставая, что сейчас ему казалось, словно все органы прилепились к спине. И резкий подъем создал неприятное ощущение, захотелось обратно лечь в постель, но Наруто быстро встряхнулся, стараясь снять это новождение.
Если он и правда проворонит возможность подслушать или подглядеть, то она навряд ли повториться, Сакура была непреклонна. Они продолжали идти вперед, параллельно с тем, незаметно вглядываясь в вечнооткрытые палаты, в поисках нужной.
***
— Ты? — Хитоми ошарашенно сделала шаг назад, оперевшись спиной об окно, обняла себя руками, и быстро опустила их, не зная чем занять. Почувствовав смущение, и вовсе отвернулась, встав спиной к родственнице. — Почему я здесь?
Цунаде, до этого времени стоявшая в проеме, всеми силами старалась прикрыть свои чувства, готовые вот вот вырваться наружу. Она сделала пару шагов вперед и оказалась в центре комнаты.
— На место твоего последнего пребывания напали, как ты помнишь. Я посчитала, что тебе и Хотеру будет безопаснее переехать в Коноху. - « И спокойнее мне» женщина довольно громко выдохнула.
На такой ответ, девушка резко обернулась, вопросительно глядя на оппонентку. Она вдруг ощутила себя настолько злой, от понимания того, что с ее мнением снова не считаются.
— Кончай нести весь этот бред! — отрезала Хитоми. — С чего это ты вдруг задумалась о нашей защите? Тебе два года было плевать на нас, а тут ты неожиданно решила поиграть в важную тетеньку?
— Хитоми! Ты уже не в том возрасте, веди себя подобающе! — рявкнула рассерженная Пятая. Стоявшая рядом медсестричка вздрогнула и сильнее прижала к себе мед карту.
— А ты уже не в том возрасте, что бы косить под мою сверстницу. Ты даже на мою мать не тянешь, какая тут бабушка?!
— ЧТО? — воскликнули стоящие в дверном проеме Наруто и Сакура. — Бабуля?
Все трое, до того пребывавшие в палате, обернулись.
— Наруто? — Удивилась Цунаде.
— Бабуля? — продолжал парень. Он бестолково переводил взгляд с девушки до женщины, пытаясь найти сходство и с каждым мгновением его лицо менялось. Неожиданно, он протянул вперед обе руки и сделал ими хватательные движения глядя в сторону груди Хитоми. — Но как же…
— ИДИОТ! — Сакура дала парню сильную оплеуху. — Субординацию соблюдай.
— Какого хрена вы тут забыли? — От Цунаде, казалось, исходила ужасно зловещая аура, подсказывающая паре быстро сматываться с места преступления. Мышцы Наруто напряглись, готовясь к сильной встряске, а Сакура уже 100 раз пожалела, что согласилась на махинацию парня.
— Неважно, — подала голос Хитоми, невольно спасая ребят от внимания Пятой, — я все равно ухожу. Женщина обратно повернулась к внучке и с нажимом произнесла:
— Теперь Я твой опекун. Если ты покинешь деревню, будешь считаться нукенином.
