Мультифандомный сборник драбблов

Люси определенно боится давать волю своим чувствам, эмоциям, и даже мыслям. Она всегда и во всем была идеальной. Спокойной, рассудительной, правильной, в первую очередь принимая решения разумом, а не сердцем. У нее была практически идеальная и размеренная жизнь — любящая семья, мама-профессор истории в качестве главного жизненного примера, карьера в Историческом Университете, уютный дом. Привычка все планировать, тщательно взвешивать и размышлять, кажется, въелась в сознание навсегда, и иногда Люси думала, что задыхается в клетке, которую выстроила сама себе. Пока в этой упорядоченной жизни не появились машина времени и Уайетт Логан. Их первое столкновение произошло в Гинденбурге. Для привыкшей к порядку Люси было шоком и откровением то, что что-то может пойти не так и действовать придется по обстоятельствам, на ходу продумывая план. Это было страшно, это пугало, это сбивало с толку и это было до ужаса захватывающим и эмоциональным. Впервые за долгое время девушка чувствовала, что жизнь действительно изменилась, и изменения эти действительно к лучшему. Потом был Уайетт. Она слишком поздно спохватилась, поняв, что чересчур сильно привязалась к мужчине, слишком сильно приоткрылась и доверилась, рассказала лишнюю информацию о себе и дала понять, что тот чересчур важен для нее. Слишком много «слишком…» И теперь стоило сделать несколько шагов назад. Потому что Люси инстинктивно чувствовала опасность, исходящую от него. Сильный мужчина, настоящий солдат с закрытым сердцем одновременно и пугал, и притягивал, как магнит. Как что-то неизведанное, таинственное, загадочное и такое теплое, приятное, очаровательное. Его ухмылка, веселые голубые глаза, в которых затаилась печаль, решимость, хладнокровие и мужество… Чертов поцелуй. Он еще больше все испортил. Потому что теперь Люси точно могла представить, как он будет целоваться. Как горячие и терпкие губы будут ласкать ее собственные губы, как она сможет провести рукой по небольшой щетине и ощутить его рядом с собой, настоящего мужчину, которого хотелось узнавать и о котором хотелось думать постоянно. Совместное ожидание в постели просто поставило на грань ее решимость и самоконтроль, заставляя думать об абсолютно невозможных вещах. Уайетт Логан был хаосом, безумным, эмоциональным хаосом, которого Люси Престон боялась, опасалась и от которого нужно было бежать как можно дальше. Только вот это было невозможно, так как плотная совместная работа никуда не исчезала, путешествия во времени продолжались, и никто больше не говорил об окончании этих миссий. Не то чтобы она была против, ведь нужно было вернуть Эми и постараться вернут Джессику. Когда Флинн держит ее в заложниках, то Люси страшно и она мечтает не знать ничего о машине времени, о временных прыжках и так далее. Она хочет обратно домой, преподавать в университете, а не сидеть сейчас на холодном полу неизвестно где и не молится о том, чтобы ее кто-то нашел. Уайетт, найди меня, пожалуйста. Здесь темно и страшно. И можно позволить себе немного поплакать, показать свою слабость и страх. Смерть кажется такой реально и близкой в этот момент, что страх заставляет тело оцепенеть, в голову не приходят никакие мысли или идеи. Если ее не найдут, то мать останется совершенно одна, ибо одну дочь она не помнит, а вторая умрет неизвестно в каком времени. Они находят ее немного позже, чем она бы этого хотела. К тому времени Флинн совсем слетел с катушек, его понятие морали и долга полностью исчезло, и они отправились куда-то в Австрию, 1915 год, начало Первой Мировой войны. Она знает, что раз Флинн использовал машину времени, то Уайетт и Руфус смогут прийти за ней. И так сильно этого ждет, боясь в глубине души, что тогда точно не справится с эмоциями, и… В глазах Уайетта — жестокость и ледяная угроза, когда он направляет пистолет на Флинна. А еще Люси кажется, что она видит в его глазах страх. Страх за нее, страх потерять именно ее и это немного радует, так как это означает, что Люси ценна для него. И он делает то, чего она так боялась и так давно хотела. Спасает ее, убив Флинна, а затем обнимает. Просто обнимает и прижимает так сильно, что она не может дышать. А может только чувствовать, как Уайетт уткнулся в ее волосы лицом и как крепко обнимает своими сильными руками. И вот сейчас Люси Престон первый раз в своей жизни чувствует себя в абсолютной безопасности. Спокойно, надежно, защищено. Чувствует, как тело плавится до кончиков пальцев и как внутри разгорается такой огонь, которого никогда еще в душе не было. Пламя зависимости, привязанности и эмоциональной близости. Ей не могло это показаться! Она видела глазах Уайетта нежность и заботу, а также привязанность и что-то еще!.. Когда они отстранились, и была всего лишь пара секунд до резкого окрика Руфуса, Люси видела его глаза. Его рука нежно и осторожно провела по ее щеке, и она чувствовала, как его мысли находятся там же, где и ее. Они слишком близко. Они целовались. И это было оно. То самое чувство, которое бывает лишь раз, а если повезет, то два раза в жизни, когда ты находишь свою половинку, свою идеальную судьбу, родственную душу, чье присутствие выворачивает тебя наизнанку, а каждое прикосновение грозит спалить в огне и вихре ощущений. Он спасает ее и это лучшее, что было в ее жизни, как бы ужасно не звучали эти странные слова. Когда Люси просыпается, то первым делом ловит на себе взгляд его голубых глаз, так внимательно рассматривающих ее. В тот самый миг она думает что возможно, надежды не так безосновательны? Потому что стал бы он так смотреть на нее, будучи просто хорошим товарищем или другом? Пошел бы рисковать своей жизнью, чтобы спасти ее из ада? Сидел бы сейчас рядом и ждал бы, пока она проснется? Или все это в порядке вещей для друзей и товарищей по команде? Просто сидеть на крыльце, наблюдать за рассветом и разговаривать. Слишком хорошо, тепло и идеально. Слишком хорошо, тепло и идеально рядом с Уайеттом, который приносит горячий кофе, укрывает пледом и как-то немного странно и откровенно болтает о жизни, наконец-то раскрываясь по-настоящему. Может быть, теперь все будет немного по-другому. ------------------------------------------------------------------ Да. Теперь все иначе. Люси начинает замечать некоторые вещи. Как Уайетт всегда идет впереди во время опасных миссий, чтобы в случае чего не ставить спутницу под удар. Как он всегда подает ей руку, помогая спуститься или взойти на корабль. Про ремни безопасности она и думать забыла, это давно уже его обязанность. Он постоянно рядом, близко, разговаривая и смеясь, и часто Люси ловит на себе его изучающий взгляд, который опять заставляет думать об очень глупых и немного опасных мыслях. Вдруг все это выдумки и Уайетт думает о ней как о… сестре, например? Вполне логично, что он в таком случае будет ее чрезмерно защищать, опекать и заботиться. А спросить прямо она никогда в жизни не осмелится, так как это просто огромный выход из зоны комфорта, из той упорядоченной и спокойной жизни, к которой она привыкла и о которой постоянно думает… Вот и сейчас они заперты в ловушке на корабле, потому что внезапно появился отряд военных буквально из ниоткуда, вынудив Люси и Уайетта отступить в подсобку. Они только что потеряли Руфуса во время бега по одному из многочисленных коридоров роскошного лайнера, и теперь пытаются придумать, где его найти. — Наверняка уже мерзавцы добрались до важного груза, — Люси нервничает, расхаживая в длинном бальном платье по крошечной подсобке, — там материалы для мощной бомбы, Уайетт! Нельзя допустить их попадания к Риттенхаус! — Будем импровизировать, — отвечает он, — если сейчас нас поймают, притворимся парочкой, которая решила уединиться, а потом я достану пистолет и… — Нет. Ее голос даже для нее звучит слишком резко и осуждающе. Потому что страх мгновенно сковал все внутренности, и она точно поняла, что поцелуй он ее еще один раз просто для прикрытия, и Люси больше не сможет остановиться. И наделает всяких глупостей типа смешать работу и личные эмоции, поставить под угрозу миссию, даст себе зеленый свет и влюбится в этого человека, а потом будет долго страдать… — Мы не будем больше целоваться под прикрытием, — продолжает она чуть дрожащим голосом, не глядя на него, — это непрофессионально. Это нарушает субординацию и правила поведения в рабочей сфере. Он для нее — рабочая сфера. В ужасе от своего промаха, замирает и наконец-то смотрит прямо в его глаза. И видит там то, что ее очень пугает. Обиду. Боль. Разочарование. Люси уже видела все это в его глазах, когда тот раньше постоянно скорбел по Джессике. Но в последние месяцы это все исчезло из них, уступив место улыбке и небольшим искрам, которые со временем разгорались все ярче и ярче… — Извини, — голос мужчины прозвучал ужасно отстранено, — я не хотел тебя обидеть. И он отходит, не глядя в сторону Люси, которая вдруг чувствует себя самым несчастным человеком в мире. Что произошло, почему он вдруг так резко изменил свое поведение? И после этого все летит к чертям. Они больше не разговаривают так, как раньше. Уайетт говорит мало, сухо, только о делах или о миссии, больше не притрагивается к ней бессознательно. Но самое главное — не застегивает ремни безопасности. Теперь ей или помогает Руфус, или приходится возиться самой, пока Уайетт отстранено справляется со своим обмундированием. Исчезла та легкость, которая была после спасения Люси и утра на крыльце ее дома, исчезли шуточки, подтрунивания, остались только официальные разговоры о делах и о важных миссиях. Нет, он по-прежнему защищает ее, когда нужно, но больше не подает руку, когда она выходит из машины времени. И самое главное, Люси вообще не понимает, из-за чего это произошло. Они по-прежнему работают вместе, они разговаривали, что случилось? Она что-то сделала не так? Каждый раз, бросая ему в спину недоуменный взгляд, наполненный разочарованием, когда Руфус приглашает их посидеть после работы в баре или к нему домой на фирменную пиццу мамы, Люси не понимает, почему Уайетт стал держаться так сухо и отстранено. В голове совершенно не связывается мысль о том, что его поведение стало совершенно другим после того напряженного разговора в подсобке того корабля, о еще одном фальшивом поцелуе… Субординация? Она же сама этого хотела? Люси окончательно запуталась. — Эй, что произошло между тобой и Уайеттом? — Руфус наконец-то задает интересующий вопрос. Они у него дома, едят пиццу с его родными и Люси осталась, чтобы помочь убрать посуду и беспорядок, — не мог не заметить, как и все в Масон Индастриз. Вы поссорились? Уайетт такой угрюмый теперь из-за этого? — Если бы я знала, Руфус, — раздраженно говорит она, убирая последние тарелки со стола, — у нас было недопонимание, я сказала ему свое мнение. Но Уайетт после этого ведет себя так, будто бы я его жестоко обидела!.. Я всего лишь сказала, что не буду больше целовать его под прикрытием еще раз, это не профессионально, и… — Вы — что?! Целоваться? Еще раз? — друг выглядит шокированным и немного опешившим, — когда это было? Вы целовались? Вздохнув, Люси потирает виски кончиками пальцев и, опираясь о мойку на кухне, рассказывает ему о том чертовом поцелуе под прикрытием, когда они были вместе с Бонни и Клайдом, а также о сложной ситуации, в которой находились. Потом о лайнере и о том, как она попросила Уайетта больше не смешивать личное и рабочее. — И вот теперь он отстранился! Скажи, Руфус, я виновата? Что я сделала не так? Друг некоторое время смотрит на нее, а потом внезапно разразился громовым хохотом. — Эй! — Люси чувствует себя дурочкой, которая не понимает, что происходит. Шутливо ударив его полотенцем, она продолжает, — что смешного? Я рассказала тебе правду! — А тебе не приходило в голову, что Уайетт стал себя вести так отстранено после того, как ты отказалась его поцеловать второй раз? Это же ясно, как божий день! — Да что тебе ясно, Руфус? — она почти по-настоящему разозлилась сейчас, — что Уайетт ведет себя как дурак? — Что он хочет тебя поцеловать, а ты ему отказала. У Люси даже немножко приоткрылся рот от такого заявления. — Что за бред? Это просто для прикрытия! И зачем ему целовать меня? Он любит свою жену, не важно, что та мертва, и… Руфус тяжело вздыхает, осознание происходящего внезапно озаряет его, только вот Люси и Уайетт, кажется, ведут себя как глупые дети, неспособные сложить дважды два. После этого разговора Люси становится еще хуже. Руфус каким-то непонятным образом заложил в голову мысль о том, что ее зарождающие чувства, которые девушка всеми силами старается гнать прочь, могут быть обоюдными. Но это глупо, Уайетт никогда не проявлял к ней никакого романтического интереса. Да и они слишком уж разные. Но работать так вместе, в постоянно чувствующемся напряжении, которое заметили даже их друзья и коллеги, становится все тяжелее и сложнее. Поэтому Люси делает самый отчаянный поступок в своей жизни, наверное, на этот момент так уж точно. Она вызывает такси и едет не домой, а к Уайетту Логану, чтобы наконец-то поговорить начистоту и выяснить все недоразумения. У него небольшая квартира на окраине города, но Люси никогда здесь не была до настоящего времени. Поэтому немного нервничает, и, прежде чем постучать в дверь, некоторое время стоит и старается не передумать, не убежать домой, в свой тихий и уютный мирок, где можно пытаться избегать проблем вечно. Когда Уайетт открывает дверь и Люси видит его немного ошарашенный взгляд, то внезапно понимает, что уже пропала. Что время давно ушло и что чувства уже полностью ее заполнили, что это все было просто давно неизбежно и теперь она совершенно не понимает, что сказать ему здесь и сейчас. — Люси? — голос Уайетта наполнен хрипотцой, удивлением и может ей кажется, но радостью? — что-то случилось? Все нормально? — Привет, Уайетт, — отступать некуда, и она собирает всю свою решимость в кулак, чтобы продолжить, — все хорошо, это не миссия, нам просто надо поговорить. Вернее, мне надо. — Заходи, — он чуть отходит в сторону, и она наконец-то может увидеть его жилище. Это довольно просто и совсем не уютно. Создается ощущение, что здесь только спят, и что это не дом в прямом понимании этого слова, — хочешь кофе? — Я хочу знать, что происходит, черт возьми, — Люси останавливается неподалеку и нападает без предупреждения, скрестив руки на груди, — что с тобой? Почему ты больше не общаешься со мной или Руфусом? Я думала, мы друзья, тем более после всего того, через что прошли вместе? Похищения, Флинн, опасности и так далее, знаешь? Мы были командой и друзьями, или мне все это показалось? Ты отвергаешь и мои приглашения, и даже Руфуса! В Масон Индастриз тоже заметили, что у нас проблемы в общении… — Ах да, это же повлияло на рабочие отношения! — внезапно злится он, — субординация и профессиональная дистанция!.. Она просто не знает, что ответить на эту чушь. — Но… Что ты несешь? Я… Причем здесь это?.. Я говорила совсем о другом!.. — Ты ясно дала понять, что я для тебя — лишь работа, — внезапно рявкает он в ответ и Люси хочется очень сильно заплакать в этот самый момент, потому что она совершенно не понимает, почему он так зол и кричит на нее, — спасибо. Я понял, и больше не буду лезть тебе в душу и набиваться в друзья! — Я… Я не это имела ввиду! — теперь уже Люси кричит в ответ, и уже очень сильно жалеет, что пришла сюда сейчас, — я говорила про личные отношения, про фальшивые поцелуи, которые могут помешать нашей дружбе! Это неправильно! Это было бы неправильно! — Не хочешь больше целовать меня, Люси? — он уже не кричит, а говорит чуть низким голосом, отчего по спине идут дурацкие мурашки. — Причем здесь это? Ты знаешь, что я имею в виду… Я… Мне не стоило приходить сюда, — внезапно она полностью опустошена и хочет просто уйти, — я лучше пойду… Тебе надо прийти в себя и… Сделав несколько шагов к двери, она уже собирается перейти на бег, когда просто чувствует, как он хватает ее за запястье, а в следующий момент Люси абсолютно ошеломлена, потому что чувствует, что прижата сейчас к стене, и Уайетт прижимает ее своим телом слишком близко и слишком плотно… Обхватил одной рукой ее за талию, а вторая расположилась на стене, совсем рядом с ее щекой и… Уайетт смотрит ей прямо в глаза, и у Люси такое чувство, что весь мир исчез. Никого и ничего больше нет, кроме них двоих, стоящих сейчас так близко друг другу, тяжело дышащих после ссоры и ошеломляющий поток эмоций захлестывает. Влечение, страсть, обида, гнев, нежность, желание и воспоминания. — Уайетт, — чуть слышно выдыхает она и больше ничего не может сказать, потому что он ее целует. Подается вперед и впечатывается в девушку поцелуем, который мгновенно заставляет ее погибнуть. Погибнуть от ощущения мощности, силы и желания, от прикосновений рук и ощущения той самой легкой щетины на лице, от его горячего дыхания и от объятий. Вот что имел в виду Руфус. Люси понимает это только сейчас тем остатком разума, что где-то бьется на краю сознания, еще не поглощенное им. Уайетт хотел поцеловать ее по-настоящему, без глупостей и фальшивых прикрытий, вот в чем дело, и… Она отвечает так сильно, как только может. Головокружительный вихрь эмоций и прикосновений, тепла и страсти никуда не уходит, и то самое чувство безопасности и того, что все идет именно так как нужно, вернулось, как и после тех объятий. Истинная любовь. Она гладит его по щеке, когда Уайетт немного отстраняется и вновь смотрит ей прямо в глаза. Люси видит то же самое, что и после первого фальшивого поцелуя, и наконец-то все стало окончательно ясно. — Так ты не хочешь больше поцеловать меня, мэм? — его дурацкая и очень довольная ухмылка вызывает еще одно воспоминание — их первое знакомство, когда он приоткрыл один глаз и чуть улыбнулся. Самоуверен, нахален и чертовски обаятелен. И он хочет ее. — Ну, — Люси пытается чуть поиграть в ответ, — если только не под прикрытием, знаешь? — Как скажете, мэм, — он наклоняется вперед и когда продолжает, она может чувствовать его дыхание на своих губах, — ты отказалась поцеловать меня второй раз под прикрытием. Пришлось целовать тебя без него, так как я слишком сильно хочу это сделать в последнее время. — И почему же? — все-таки она не может до конца поверить, что это не сон, не шутка, не розыгрыш, а что все — правда и он действительно хочет именно ее. — Потому что, — довольно развернуто говорит он в ответ, и продолжает поцелуй. Люси не возражает.