Скалолазка

      В общем, меня вернули. Отругали. Ткнули носом, как нашкодившего котенка. Мягко, ласково, но очень доходчиво. Может, и не слишком удачное сравнение, но ощущала я себя, во всяком случае, именно так. Один только укоризненный взгляд Скарлетт чего стоил. Ну да ладно, где наша ни бывала — нигде не пропадет.       Несмотря на медленно грызущую меня за содеянное совесть, уже через несколько минут самоедства я вклинилась в застольную беседу, перемежаемую тостами за здоровье именинника, которая постепенно переросла в обсуждение нашего с Йоханссон вчерашнего полёта. Очень бурное обсуждение.       — И как ты решилась прыгнуть? — удивлялась Скарлетт, шлёпая ладонями по столу. — Я до сих пор, вспоминая произошедшее, трясусь от страха. Думала, мне конец.       — Ну, ты знаешь, я тогда и не думала ни о чём. Хотя нет, вру. Думала — лишь бы поймать. И — хоть бы трос выдержал. А про остальное — не помню, честно говоря.       — Я видел твой полёт с начала до конца, — вклинился Том. — С момента, как ты завопила. Честно, я сожалею, что камеры засняли только тот момент, где ты Скарлетт ловишь. Летела ты красиво. Прямо как супергероиня. Выражение лица — это надо было видеть.       — ЧТО?! — взвыла я. — Какое там, мать его, выражение лица?! Перепуганное оно у меня было! Я знаешь как шуганулась, когда увидела, что трос рвётся?.. Постой! Какие камеры?!       Он усмехнулся.       — Обычные. Компромат, девушка, на Вас засняли, компромат.       Я закрыла глаза и с характерным шлепком приложила ладонь ко лбу, вызвав взрыв хохота. Твою ж мать. Ну вот как это называется, а?       — Они что, засняли и то, как я этому недостраховщику вломила?       — Ага, — радостно подтвердил Хиддлстон под смешки окружающих.       — Бля... — вряд ли они поняли значение слова, но тон, которым я его произнесла, и очередной шлепок по многострадальной голове заставили присутствующих заржать еще громче.       — Да врёт он всё, — лениво кинул Роберт и заслужил от Тома гневный взгляд в свою сторону:       — Ах, ты ж... кидала!       Дауни-младший бессовестно высунул язык и подмигнул «богу обмана».       — Хватит вам над девчонкой издеваться, — рявкнул Марк. — Давайте просто покажем ролик!       — Да он же на студии! Предлагаешь обратно ехать? — возмутился Хемсворт.       — Не переживай, пока вы там снимали милый диалог двух братьев, я себе всё скопировал, — ухмыльнулся Руффало и вытащил из сумки принесённый с собой ноутбук.       Мы сгрудились вокруг него, глядя на экран. Удостоверившись в том, что все имеют достаточный обзор, Марк нажал на кнопку.       Камера фокусируется на Скарлетт, явно видно лицо, на котором застыло упрямое выражение. Внезапно на нём проявляется паника, камера мгновенно уменьшает зум, фиксируя падение, и в тот же момент в актрису врезаюсь я. Полёт, удар, и мы катимся по матам, Йоханссон чуть дальше, потому что при падении я выпускаю её из рук.       — А сейчас будет страшное, — напряжённо произносит Марк.       Камера крупным планом и с изумительной чёткостью снимает моё лицо.       Губы сжаты в тонкую полоску, брови нахмурены, глаза — шальные, дикие. И внезапно перед носом — удар троса о мат. Разлохмаченный его конец в нескольких сантиметрах от моего лица. Я чуть отшатываюсь. Фокусирую взгляд на тросе. Привстаю. На видео нет звукоряда, но мои губы явно произносят одно слово. Коротко, ясно, в воздух.       Я думала, что это всё, но картинка появилась вновь. Оказывается, операторы пустили второй раз и нарочно замедлили тот момент, когда трос хлещет о мат. И моё лицо. И прищуренные глаза.       Картинка сменилась темнотой.       Я ошалело пялилась на экран несколько секунд, пытаясь прийти в себя. А когда, наконец, обрела способность чувствовать, внезапно ощутила чьи-то руки, крепко сжимающие мои плечи. Мы стояли тесной кучкой, касаясь друг друга, чтобы поддерживать равновесие, и это мог быть кто угодно, но эти руки я узнала. Так же сильно они держали меня и вчера, оттаскивая меня от страховщика.       Я рискнула оглянуться. Ох, лучше бы я этого не делала!       Джереми смотрел на меня, и в его взгляде явно читалась та самая фраза про самоубийцу, сказанная им вчера, только в этот раз без тени восхищения. Его глаза смотрели на меня с какой-то непонятной решимостью, смешанной со страхом. Или это мне так показалось. Но по выражению его лица я явственно поняла, что просто так он этого всего не оставит.       Кажется, я попала.       — Кошмар... — шёпот Скарлетт заставил меня резко отвернуться в её сторону. — Я этот трос и не видела...       Я огляделась. У всех — одинаковое выражение ужаса на лицах. Надо с этим что-то делать.       — А тебе некогда было, — громко и безапелляционно заявила я с весёлой улыбкой на лице. — Ты в этот момент ревела, как белуга!       Марк, видимо, понял, чего я добиваюсь, и выдал, переводя тему разговора:       — Я после такого ещё больше хочу вооон тот аппетитный кусок телятины.       — Халку надо много жрааааать! — проорал Роберт, окончательно сбивая со всех оцепенение и вызывая на лицах улыбки. Уф, разрядили обстановку. С ними не соскучишься.       Мы вернулись к своим местам, ещё немного поболтали о том, о сём. Я часто ловила на себе взгляд Реннера. Внимательный такой. Что-то он задумал. Даже не хочу знать, что. Эх, как бы после банкета потихоньку смыться?..       Беседа постепенно распалась на разные темы, объединяющие компании по два-три человека. А на меня внезапно напал жор, и я поспешила разделаться с тарелкой креветок в кляре. Пока ела, потеряла нить разговора. Поэтому, решив пока никому не надоедать, прихватила со стола стакан сока и отошла к краю крыши. Свесила голову, наблюдая за мини-машинками далеко внизу, на улице. Выглядели они настолько забавно, что я увлеклась, разглядывая их, и поэтому дико испугалась, когда меня легонько ударили по спине.       — Твою мать, Том, дуболом ты хренов, чтоб тебя приподняло да шлёпнуло!!! — вот так мы и учим американцев по-русски ругаться, ага. Но, блин, чего ж так пугать-то! Чуть дурочкой не стала.       Актёр виновато заржал.       — Я же не думал, что ты испугаешься.       — А стоило бы! — я всё ещё злилась.       — Что ты там углядела? — Хиддлстон сунул нос за ограждение.       — Видом города любуюсь! — ну, чего тебе надо-то, старче?       — Можно, я тебе вопрос задам?       Вот, уже ближе к делу.       — Что такого за эти сутки ты сделала с Реннером?       Блять.       У меня просто не нашлось слов цензурнее. И этот туда же! Мало мне было Роберта?       Мой взгляд сам по себе нашёл Реннера, который в этот момент разливал по двум бокалам шампанское — для себя и Эванса.       Хиддлстон же, скотина такая, в этот момент был похож на сытого кота, который сделал гадость тапку и ждёт реакции хозяев. Чёрт, ему же ещё что-то ответить надо.       — Эм... ну... вообще-то ничего. Он просто довёз меня до дома, как обычно. И всё! А почему ты спрашиваешь?       Во. Лучшая защита — нападение. Сейчас задурю ему голову.       — Не-не-не, не поверю. Что-то такое между вами было, отчего этот кадр стал странно, отменно так задумчив. И пересматривались вы с ним сегодня не просто так. Так что не пудри мне мозги.       Твою. Мать. Он всё видел. Что делать-то теперь?       Кажется, пора рявкнуть. Иначе не отстанет.       — Том. Я понимаю, тебе любопытно. Но иди-ка ты... к Хемсворту, вон он, один скучает, и не доставай меня глупыми вопросами!!!       Он отшатнулся.       — Ладно, ладно, я больше не буду, я всё понял! Только не злись!       — То-то же... — пробурчала я. — Нахал.       Он отошёл, я снова уставилась вниз. Да, настроение он мне попортил...       Знакомая мелодия заставила меня сорваться с места и зарыться в сумку в поисках телефона. Вот, нашла. Э?.. Мадам Лейтон? Квартирная хозяйка?       — Да, я вас слушаю.       — Альона? Это Аманда Лейтон. Скажите, сегодня примерно в семь вечера Вы будете дома? Я хотела бы заглянуть к вам.       О, чёрт. Я оторвала телефон от уха и глянула на часы. Половина шестого. Ну, думаю, на метро успею. Отказывать ей очень не хочется, вдруг что-то важное.       — Да, конечно, буду, мадам Лейтон. Сегодня у меня не так много работы.       Аманда Лейтон — шикарная женщина, старомодная и немного педантичная. Она не одобряет род моей деятельности, но считает это лучшим, чем зарабатывать на жизнь в кабаках и стриптиз-клубах. В первый же день моего пребывания в Нью-Йорке мы очень быстро нашли общий язык и стараемся не делать друг другу ничего дурного. Так что нужно поспешить. Пойду извинюсь перед именинником.       — Эм... Крис? Ты извини, но мне тут позвонили... в общем, я срочно нужна своей квартирной хозяйке. Что-то там не в порядке. Так что прими ещё раз мои искренние поздравления, и я пойду. Нехорошо заставлять её ждать, она такая женщина... с характером, — я виновато пожала плечами.       — Эх, жалко, что уходишь. Но спасибо, что всё-таки вернулась тогда и скрасила этот вечер своим присутствием, — он тепло улыбнулся.       Я густо покраснела. Чёрт, зачем он напомнил... Неуклюже попрощавшись с остальными, я направилась к выходу. Спустилась по лестнице и нажала кнопку лифта. Второй раз, думаю, не уеду на стоянку?       За спиной раздались шаги. Обернувшись, я увидела Реннера и внутренне напряглась. Ох, не к добру...       Он остановился рядом со мной. Изучающе окинул взглядом.       — Я отвезу тебя, — это не было вопросом. Это было не терпящее возражений утверждение.       — Эээ... ладно. Спасибо, — надо же было что-то сказать. Проклятие!.. Чего я мнусь, как малолетка?       Мы молча доехали на лифте до подземной стоянки, сели в машину и выехали на улицу. Джереми внимательно глядел на дорогу, не обращая внимания на съёжившуюся в кресле меня. Я тоскливо пялилась в окно. Но, когда мы уже почти доехали до моего дома, я не выдержала:       — Джереми...       Он перебил меня:       — Знаешь, я сегодня целый день задавался одним и тем же вопросом.       Я напряглась, предчувствуя недоброе.       — К-каким?       — Зачем ты так живёшь? Вот так, на износ, на грани смерти? Ты не думаешь, что когда-нибудь эта грань приблизится настолько, что будет поздно?       Я помолчала. И, когда он уже затормозил около подъезда, ответила:       — Так я ведь просто не умею иначе. И не хочу учиться. Потому как, если я попробую что-то изменить, то перестану быть самой собой.       И, выскользнув из машины, не оглядываясь, побежала к дому.