Family secrets

Запах воды поднимался от реки, а свежий ветерок играл ее волосами. Кэтрин была на этой белоснежной яхте в последний раз вдвоем с Клаусом. Она должна была бы чувствовать себя счастливой, ведь она получила то, о чем мечтала, но огромный груз давил на ее плечи, и будущее представлялось пустым и безрадостным. Без любви. Без Клауса. – Выпьешь что-нибудь? – спросил он, когда они спустились по короткой лесенке в салон. – Наверное, – равнодушно ответила девушка и присела на диван. Неожиданно на ее глазах показались слезы. Она обхватила себя руками и вздохнула. – Я не знаю, чего я хочу. – Да? – притворно удивился Клаус, наливая им по бокалу коньяка. – Ты все уже получила, Катерина. – Не называй меня так. – Почему? Ты много сделала, чтобы этого добиться. – Просто мне не по себе от этого. Клаус стоял совсем близко, и потерянный для нее навсегда. – Придется привыкать. Он передал Кэтрин бокал, и их пальцы на мгновение соприкоснулись. Проклиная судьбу, она отпила глоток коньяка, надеясь, что отупеет от спиртного и перестанет испытывать эту невыносимую боль, забудет волшебство его прикосновений и ощущение его близости. Девушка поставила пустой бокал, чтобы Клаус налил новую порцию, и встретила его вопросительный взгляд. – Хочешь напиться? Не очень удачная мысль. – Не надо меня воспитывать, – заявила Кэтрин, резко вставая и направляясь к бару. – Она налила себе хорошую порцию коньяка и ощутила на себе его благотворное действие – кровь согрелась, а в голове слегка зашумело. – Так что же ты собираешься делать, Ник? Теперь, когда знаешь, что я твоя сестра по отцу? – Бежать как можно дальше. – Но ты все еще здесь. – Не забывай, что где-то рядом бродит убийца. – И ты собираешься охранять меня до тех пор, пока он не окажется за решеткой? Быть моим телохранителем? – спросила Кэтрин и глотнула коньяка. – Не вижу другого выхода. – А может, мне не нужен телохранитель? – заявила она с вызовом. – Может, мне нужен любовник? – Тогда найди себе любовника! Клаус допил коньяк и подавил желание выпить еще. Если он напьется, это только усложнит положение. Кэтрин уже потеряла над собой контроль, но он не мог осуждать ее за это. Им обоим пришлось нелегко. Она мрачно рассматривала дно пустого бокала, затем перевела тяжелый взгляд на Клауса. – Но я хочу тебя. – Ты не должна так говорить. Это невозможно. – Он закрыл глаза. Кэтрин решительно пошла к Клаусу и покачала головой. – Ты тоже хочешь меня. – Боже, Кэтрин, прекрати сейчас же, – сказал он сердито. Но она подошла к нему вплотную, встала на цыпочки, погладила ладонью по груди и прижалась губами к его губам. – Мы ведь делали это раньше, – прошептала она. – Но тогда мы не знали... – Девушка поцеловала его в шею, затем тронула его губы языком. Борясь с собой, Клаус схватил ее за руки и отодвинулся от нее. – Прекрати, Кэтрин! – Ник, я тебя люблю. – Хватит! Мы не должны этого делать! Но разум предавал его. Почему бы и нет? Они ведь уже это делали, они уже переступили запретную черту. Еще один, последний раз ничего не изменит. Затем они простятся навсегда. Желание горело в его крови, кровь стучала в висках. Клаус закрыл глаза, чтобы не видеть любимого лица. – Мы пожалеем об этом. – В его голосе была боль. – Никогда, – прошептала Кэтрин, и он сдался. Клаус прижал девушку к стене и жадно впился в ее губы. Она тяжело дышала, и ее грудь, поднимаясь и опускаясь, касалась его груди. Он накрыл ее грудь и сжал ее. – Ты этого хотела, Кэтрин? – хрипло сказал он. Ее глаза расширились от испуга. – Нет, я... Он был готов наплевать на все запреты и овладеть ею. Одежда была слишком непрочным барьером. Через минуту они сбросят ее и останутся обнаженными. Только мужчина и женщина. Брат и сестра. Нет! Если он сейчас не остановится, потом будет поздно. Клаус снова поцеловал ее, на этот раз поцелуй был полон любви и нежности, а потом резко оттолкнул и отошел в сторону. Вдруг блондин услышал посторонние звуки, как будто кто-то шел по палубе. Они были не одни на яхте! Он медленно поднял голову и предостерегающе положил палец на ее губы, подавая ей знак молчать. Кэтрин сначала удивленно посмотрела на него, а потом тоже услышала шаги. – Оставайся здесь, – прошептал он прямо ей в ухо. – Нет... – начала она, но он заставил ее проглотить возражения одним взглядом. Клаус отпустил ее и медленно пошел вверх по лестнице. Сердце Кэтрин испуганно билось: а что, если на палубе его ждет убийца? Она должна помочь Клаусу. Девушка оглядела салон в поисках оружия, но ничего не нашла. Наконец она не выдержала и решила тоже подняться на палубу. – Значит, тебе все равно, сестра она тебе или нет, ты все равно готов с ней трахаться? – услышала она голос Финна. Он стоял на главной палубе, полы его пиджака раздувал ветер, дождь падал крупными каплями. – Надо же, Ник, ты ничему не научился. Сначала Татия, теперь ее дочь. – У Татии была связь с тобой, – напомнил Клаус, стоя спиной к люку и не спуская глаз с брата. – Но я не спал с Катериной. – Зато ты убил Лолу. Финн нахмурился. Кэтрин стояла в тени, на лестнице, кусая губы, чтобы не закричать от страха. – Я не мог позволить ей болтать, – объяснил Финн. – Но как ты узнал, где она? – Я и не знал. До тех пор, пока Уитмор не нашел ее. А в Сан-Франциско за вами следили его люди. – Кэтрин хотела вернуться в салон, но Финн заметил ее и помахал, чтобы она поднималась на палубу. – Привет, сестренка! – сказал он. В руке у него был пистолет. – Как тебе нравится быть самой богатой женщиной в нашем городе? – Как ты нас нашел? – перебил его Клаус. – Я знал, что вам захочется где-то уединиться, так что было нетрудно догадаться. Господи, Ник, ты всегда был сумасшедшим, но не до такой же степени, чтобы трахаться с собственной сестрой? – Лучше заткнись! – не выдержал Клаус, Финн в ответ только холодно улыбнулся. – Нет! – закричала Кэтрин. Финн сделал шаг в сторону и толкнул незакрепленную мачту в сторону брата. Та ударила Клауса по животу и отшвырнула к борту. Он чуть не упал в море. Финн подбежал к брату и ударил его пистолетом по затылку, но Клаусу удалось лягнуть Финна в пах. Тот скорчился от боли. Клаус попытался еще раз ударить, но Финн увернулся, схватил брата за ногу, прижал его к перилам и вывернул ногу. Раздался хруст ломающейся кости. Финн столкнул Ника в воду. – Нет, нет! – кричала Кэтрин, молотя Финна кулаками, но он оттолкнул ее. – От тебя одни неприятности, – сказал он, направляя на девушку пистолет, но та думала только о том, что Клаус тонет. Дрожащими руками она сбросила пиджак. – Ты и двух минут не протянешь в такой холодной воде, – равнодушно заметил Финн, опуская ненужный пистолет. Она и так убивала себя. Из-за Клауса. – Ты замерзнешь и пойдешь ко дну. – Зато тебе придется гореть в аду, тварь! – закричала Кэтрин и шагнула за борт. Финн хотел ударить ее по голове, чтобы она наверняка утонула, но она уже летела вниз и вскоре ушла под воду. Оставалось надеяться, что она замерзнет или утонет. Финн не сомневался, что Клаус погиб, и это слегка огорчало его. Он всегда уважал младшего брата. Упрямый, непокорный, не признающий никаких авторитетов, он делал только то, что хотел, и жил, соблюдая собственный кодекс чести. Много лет назад, когда Ник был еще подростком, он не рассказал правду о Хейли, о той проститутке, к которой Финн послал его той ночью, когда исчезла Катерина. Естественно, это была ловушка. Хотя Финн ничего не знал о готовящемся похищении девочки, он догадывался, что этой ночью к Хейли могут прийти Гарри и Лео или другие громилы, занимающиеся грязными делами Нортонов, поскольку Финн проигрался и не заплатил. Это были его дела с Джонни. Никто из стариков не знал, что Джонни держит игорный дом. Майкл был занят только своей бесценной Катериной и своей ненавистью к Нортону, а Энсель считал, что его сын просто безмозглый плейбой. Тогда Клаус промолчал, И молчал все эти годы. Финн медленно прошел по палубе, пристально глядя в темную воду, пытаясь разглядеть какие-нибудь признаки жизни и молясь, чтобы девушка наконец умерла. Жаль, что она была так красива, совсем как ее мать. Финн поморщился, вспомнив о самоубийстве мачехи. Некоторое время Финн чувствовал себя виноватым, но вскоре решил, что смерть Татии только на пользу ему и всей семье, теперь наследство Майкла доставалось только его детям. До тех пор, пока не появилась Катерина. Когда он впервые увидел Кэтрин, то пришел в ужас. Новость Уитмора о том, что она действительно Майклсон, была тяжелым ударом, но Финн знал, что надо делать. Убивать оказалось легче, чем он думал. Конечно, он не сам разделался с Лолой. Он не мог так рисковать, ему требовалось алиби. Финн просто договорился с парнем в местном кафе, и тот сделал, что нужно, всего за пять тысяч долларов. Проблема была решена, а Финн имел алиби. Эта сделка не вызвала у него никаких угрызений совести, ведь Лола была для него чужой. Но собственными руками убить Клауса было гораздо трудней. Что касается Кэтрин... Он сжал зубы и мысленно поздравил себя с удачей. Пора было продолжить спектакль. – Помогите! – закричал он. – На помощь! Затем Финн схватил телефон и набрал номер службы спасения. Он подождал, пока на соседних яхтах появились люди, и послышался звук сирен, тогда сбросил туфли и пиджак и прыгнул в воду. К приезду полиции течение унесет тело недавно найденной Катерины Майклсон и его брата в море. Его могут заподозрить, но никогда ничего не докажут. Еще две человеческие жизни отняты рекой. *** Клаус закашлялся, хлебнул воды и снова закашлялся. Ему было холодно, голова сильно болела. Он инстинктивно рванулся вверх, чувствуя, что течение увлекает его все глубже. Клаус вынырнул, глубоко вдохнул и снова ушел под воду. Его мышцы не слушались, одна нога почти не двигалась, но он снова выплыл на поверхность. Совсем недалеко Клаус увидел свет и поплыл на него, напрягая последние силы, мощными рывками бросая свое тело к берегу. Кэтрин осталась на яхте вместе с Финном. Только бы она была жива! Клаус больше не чувствовал ни холода, ни боли. Он должен успеть. Кашляя и дрожа от холода, он выбрался на берег почти на четверть мили ниже по течению. Один сапог он потерял в воде, второй – выбросил. На берегу он почувствовал, что не может идти из-за боли в ноге. Сжав зубы и припадая на одну ногу, он доковылял до бензоколонки. В круглосуточном магазинчике продавец, увидев Клауса, схватился за пистолет. – Вызовите полицию, – приказал Майклсон. – Не сомневайся, я уже звоню. – Держа в руке направленный на блондина пистолет, он дрожащими пальцами набрал номер. Через несколько минут прибыла полиция. Клаусу дали одеяло и отвезли обратно на яхту. Вместе с двумя полицейскими он поднялся на борт и увидел Финна, который только что вылез из воды. На яхтах горел свет, и двигались люди. – Где Кэтрин? – спросил Клаус, но Финн, глядя на брата как на привидение, не мог выговорить ни слова. – Если с ней что-то случилось, я тебя убью! – Эй, мистер, полегче, – сказал один из полицейских, когда кулак Клауса врезался в челюсть Финна. – Хватит. Полицейские вдвоем оттащили блондина от брата. Один из патрульных, который был на яхте с Финном, объяснил: – Мистер Майклсон сказал, что она бросилась в воду, чтобы найти вас, после того, как вы упали в реку. – Упал? Значит, я упал? – Ник, – виновато сказал Финн. – Мне очень жаль. Клаус сразу понял, чего он хочет. Так же, как и много лет назад, он просил брата не выдавать его. К черту! – Ты пытался убить меня, – процедил Клаус сквозь зубы, – И думаю, ты пытался убить ее. – Мы разберемся в участке, – сказал один из полицейских. – Нет! Сначала надо найти ее, – настаивал Клаус. Он с отчаянием смотрел в черную воду. – Вы обязаны ее спасти! – Прошло уже больше получаса, мистер Майклсон. Клаус попытался перелезть через борт, но полицейские помешали ему. – Не трогайте меня! – Пойдемте, мистер Майклсон. Он пытался сопротивляться, но от резкой боли в ноге чуть не потерял сознание. *** Клаус не спал уже несколько дней. День сменялся ночью, и он потерял счет времени. Отвратительно было сознавать, что его мать и брат сидят в тюрьме. Сейдж подала на развод. Фрея порвала с Джонни. Когда он пришел делать ей предложение, она велела ему навсегда убраться из ее жизни. Но Клаус не верил, что сестра долго продержится. Когда дело касалось Джонни, она всегда была слабохарактерной дурой. Кол, напротив, обрел цель в жизни, стараясь помочь матери. Никто не сомневался, что Кэтрин погибла. Душевная боль измучила Клауса. Полицейские водолазы и добровольцы исследовали дно реки всюду, где смогли, но тела не нашли и решили, что его унесло в океан. Клаус закрыл глаза и ощутил, как слезы потекли из-под век. Он не плакал с самого детства, но теперь неожиданно почувствовал облегчение. Он постоянно видел ее перед собой. Кэтрин умерла, чтобы спасти его. Все должно было быть наоборот. Это он должен был умереть, а она наслаждаться жизнью. Он открыл бутылку скотча и налил себе большую порцию. Газеты с воодушевлением приняли новый подарок от знаменитой семьи Майклсон – свежий скандал. Репортеры продолжали дежурить повсюду, где только был шанс получить какую-нибудь информацию. Клаус отпил виски и посмотрел на часы. Было почти десять. Резко зазвонил телефон, и он нетерпеливо схватил трубку. – Да? – Теперь вроде ты всем заправляешь? – услышал Клаус голос Уитмора. – Твой братец, который сейчас в тюрьме, задолжал мне. Я думал, ты заплатишь. Клаус поднял бутылку и отпил прямо из горлышка большой глоток. – А я не думаю. – У меня новая информация. Это касается Катерины… Но сначала ты мне заплатишь. – Ладно. Я у себя в номере. – Я приеду. Уитмор отключился. Клаус посмотрел на полупустую бутылку и подумал, что следует допить ее, прежде чем общаться с таким типом, как Уитмор. Несмотря на боль, он вылез из постели, взглянул в зеркало и присвистнул. На него смотрело бледное обросшее лицо. Кое-как приведя себя в порядок, блондин принялся ждать. Когда приехал Уитмор, Клаус снова общался с бутылкой. Без предисловий он спросил детектива: – Сколько мы тебе должны? – Аарон заколебался. – Я проверю, когда увижусь с Финном, – сказал Клаус, заметив, что Уитмор собирается приврать. – Я составил отчет. – Он передал Майклсону папку. – Рассказывай, что еще ты узнал, – приказал Клаус, не заглянув в папку. – После того, как получу свои деньги. – Клаус не сдвинулся с места. – Ладно, ладно, сдаюсь. – Уитмор поднял руки вверх. – Понимаешь, я не мог просто так бросить это дело. Вся эта история с Катериной настолько необычная. Думаю, я даже мог бы написать книгу, и она имела бы бешеный успех. – Выражение лица Ника заставило его стать серьезным. – Словом, я копал дальше, и знаешь, что я выяснил? Твой отец был импотентом. – Он помолчал, оценивая эффект своего открытия, но это не было новостью. По крайней мере, для Клауса. – Это правда, – горячился Уитмор, глядя на равнодушно молчавшего блондина. – У Майкла член не вставал, по крайней мере, не настолько, чтобы он мог сделать женщине ребенка. Он не мог быть отцом Катерины. Я потратил кучу времени, но мне удалось узнать, что, когда все думали, что твоя мачеха уехала к друзьям в Сан-Диего, она была в клинике в Сиэтле, где ей сделали искусственное оплодотворение. – Что? – Клаус был потрясен. Уитмор ухмыльнулся, довольный результатом. – Я говорю, что эта Кэтрин Пирс является Катериной Майклсон, но не является биологической дочерью Майкла Майклсона. Стакан выпал из руки Клауса, и виски потекло на джинсы. – Если бы она была жива, я думаю, она бы все равно получила свое наследство. Правда, потребовалась бы целая армия юристов, чтобы разобраться с этим делом, но, поскольку она была любимым ребенком Майкла, а половина твоей семьи сейчас или в могиле, или за решеткой, она бы выиграла дело. Без сомнений. – Надеюсь, ты можешь доказать все это. – Конечно. Все записи сохранились. Их можно представить в суд. Кроме того, я нашел медсестру, которая охотно рассказывает все, что знает. Просто обидно, что девушки нет в живых. – Черт! – выругался Клаус. – Слушай, Майклсон, – заволновался детектив, заметив, что Клаус уже забыл о нем. – Как насчет моего чека? *** Клаус отнес свои вещи вниз, в холл отеля. Он оставался в городе намного дольше, чем планировал. Прошло уже больше недели после разговора с Уитмором, и с фамилии Майклсон больше не начинался каждый выпуск новостей. Клаус все еще был в гипсе, но уже мог ходить и стремился уехать из этого города. Вряд ли он сюда когда-нибудь вернется. Пришло время отъезда. Неожиданно для себя он оставил вещи у стойки портье и поднялся по лестнице в бальный зал, в котором в первый раз увидел ее. Клаус открыл двери, почти надеясь, что она появится, но, когда зажег свет, увидел только огромную пустую и холодную комнату. Ему остались только воспоминания и осознание того, что он никогда не будет прежним. Он помнил, какой была Катерина в ту ночь, когда ее похитили. Озорная, не по годам развитая девочка. И она выросла потрясающей женщиной. Он вспоминал Кэтрин в ее развевающемся черном плаще, в белом платье, ее карие глаза и нежные губы. Такая милая и такая желанная. Теперь весь мир для него превратился в пустыню. Злясь на самого себя, он выключил свет и вышел из зала. Его машина стояла на улице. Клаус вынес вещи из отеля и почувствовал скупую ласку зимнего солнца, которое освещало голые деревья, мокрые мостовые и отражалось в окнах небоскребов. Он надел темные очки, завернул за угол и направился к автомобилю, но неожиданно замер на месте. Она была здесь, стояла, опираясь на ограду. Карие глаза смотрели прямо на него, каштановыми кудрями играл ветер. – Что за черт! – Ты собираешься стоять здесь весь день с открытым ртом или все-таки повезешь меня домой? – спросила она. Это невозможно. Его сердце забилось чаще, но он все еще не верил своим глазам. Клаус бросил вещи и шагнул вперед. Смеясь, она подбежала к нему и бросилась в его объятия. Он прижал ее к себе как можно крепче, чтобы почувствовать ее тепло. – Но как же ты оказалась здесь? Что с тобой случилось? Кэтрин поцеловала его, и слезы облегчения и радости выступили у него на глазах. – Я не могла больше без тебя, – призналась она. – Я пыталась. – Ее лицо стало серьезным. – Когда я выбралась из воды, то решила, что для тебя будет лучше всего, если ты будешь думать, что я утонула. У меня в кармане нашлись деньги, я сняла комнату и даже купила себе одежду. Я пыталась придумать, как мне забрать свою машину и документы и вернуться в Мистик Фоллс, чтобы ты не смог меня найти. Клаус нахмурился. – Ты хотела, чтобы я думал, что ты утонула? – Не злись. – Она прижала палец к его губам. – Я ведь считала, что мы с тобой брат и сестра, но, когда в газетах появилась эта история о Татии, что я не дочь Майкла, тогда... – Кэтрин улыбнулась ему. – Я подумала, что это меняет дело. – Но почему ты не приехала раньше? – Я хотела быть уверена. И я не хотела возвращаться как Катерина Майклсон, – добавила она, отбрасывая волосы с лица. – Я поняла, что мне больше нравится быть Кэтрин Пирс. – Она подняла голову и посмотрела ему в глаза. – Я здесь, потому что люблю тебя, Ник. И хочу быть с тобой. Без всяких обязательств. Он молча смотрел на нее и наконец, улыбнулся. – Ну, тогда послушай меня, – ответил Клаус. – Я полюбил тебя с первого взгляда и прошел ради тебя через ад. Я не желаю слушать эту чушь об обязательствах. У тебя будут обязательства, и немало. Он подхватил Кэтрин на руки и, не обращая внимания на резкую боль в ноге, понес ее прямо в отель. Прохожие оборачивались и шептались, глядя на них, но Клаус не обращал на них внимания. Он плечом открыл дверь в отель, поднялся по лестнице с девушкой на руках и внес ее в бальный зал. Только здесь Клаус поставил ее на пол и закрыл дверь. Он обнял Кэтрин и поцеловал ее в шею. – Теперь, мисс Пирс, – сказал Клаус, – мы начнем все сначала. Кэтрин счастливо улыбнулась. После всех усилий, которые она потратила, чтобы вернуть свое прошлое, она поняла, что самое ценное на земле – это любовь. Клаус неторопливо расстегивал на ней блузку. – На этот раз, дорогая, мы все сделаем правильно, поверь мне.