Нет судьбы, есть закон сопротивления

Удобно сидя на кровати, покачиваюсь под звуки знакомой мелодии. Нахожусь на какой-то отвлеченной от жизни волне, и мне тут офигеть как хорошо. Дверь напротив начинает открываться, и я просто вынуждена расстаться с наушниками. За время, пока родители были в отпуске, я невольно привыкла жить одна, и теперь мне катастрофически не хватает личного пространства. — Арина, — мама недовольно хмурится, и я вопросительно качаю головой в знак полного непонимания. — К тебе пришли. Ко мне? Пришли? Хм, кого это принесло? — Эм, — я растерянно приоткрываю рот. Его я точно не ожидала увидеть. — Ты чё тут делаешь? — Хотел тебя подвезти, — Панарин окидывает меня странным взглядом, и мне становится невыносимо неуютно. — Ты ещё не готова? Да ты, блять, очень наблюдательный. Я как бы стою тут в непонятных шортах и футболке. Чем не одежда для дня рождения? — Я не иду, — кидаю сухой безразличный ответ и пытаюсь закрыть дверь. А я ведь правда надеялась, что мне удастся это сделать. — Почему? Потому что, блять. Что вообще происходит в моей жизни? У меня на пороге стоит известный хоккеист, а мне похуй. Хочется его просто послать. Далеко и надолго. — Эй, Алексеева, я без тебя туда не поеду. Что за чёрт. Мне надо, чтобы ты туда поехал. Я готова затопать ногами и захныкать, как маленький ребёнок, потому что всё идёт не так. Всё не так, как мне надо. — Панарин, ну будь ты человеком. Мне плохо. — Я жду внизу, — он убирает ногу из дверного проёма и отходит в сторону. — Через пятнадцать минут я уеду домой. — Кто это был? — ну не-е-ет, мам, не начинай, пожалуйста. — Одногруппник, — я надеваю чёрную обтягивающую юбку и заправляю в неё надетую заранее рубашку. Я бы с удовольствием отправилась туда в джинсах, но нужно хотя бы попытаться выглядеть наравне со всеми. Там же ахуеть какие леди будут. — М-м, — мама окидывает меня оценивающим взглядом. — А собралась куда? — Ма-а-ам, — я недовольно закатываю глаза. — Мы на день рождения с Ксюшей идём. — С Ксюшей? — блин, ну хватит меня допрашивать, видно же, что я не горю желанием рассказывать. — Ладно, — ну неужели. — Вернёшься хоть? — Вернусь, вернусь, — я выхожу в прихожую и высыпаю на тумбочку весь ассортимент своей косметики. Уже ненавижу этот день.

***

Я сижу в машине, не сводя взгляда с железной двери Арининого подъеда. Она выйдет. Я уверен. Пятнадцать минут прошло, и я, как и планировал, должен уехать. Неторопливо завожу автомобиль и в последний раз бросаю взгляд на долбанную дверь. Хуя она пунктуальная. К машине поспешными шагами приближается девушка, и я поражаюсь её способности выглядеть вот так нелепо. Вроде юбка, ноги, всё как надо, но общее впечатление… Может, дело в широких уггах, из-за которых она напоминает мне пингвина? Я начинаю сомневаться в том, что вообще готов переспать с ней. Она слишком ребёнок. — А парень ревновать не будет? — К тебе? — она усмехается, и я замечаю, что выглядит она всё-таки очень даже неплохо. Хер с этой нелепой обувью. — У нас доверие, Панарин. — Доверие — это хорошо, — мы, наконец-то, выезжаем на нормальную ровную дорогу, и я расслабленно откидываюсь на спинку сиденья. — Только опасно. Особенно, если девушка пить не умеет. Она недовольно поджимает губы, и я в очередной раз победно ухмыляюсь. Мне нравится получать от неё такую реакцию, и тот поцелуй из раза в раз очень помогает мне в этом. Пора создавать новые моменты. Одного мне уже мало.

***

Вот же блять. Зачем я так ответила на его «А парень ревновать не будет?». Это конец. «Парень» не то что ревновать, парень даже смотреть в мою сторону не будет. Катастрофа. Мы подъехали к небольшому коттеджу, и не успел он толком остановить автомобиль, как я тут же пулей кинулась наружу. Не планирую дожидаться, когда Панарин откроет дверь. Хотя с чего я вообще взяла, что он собирался это делать? Ладно, будем считать, перестраховалась. Стоящие на улице гости устремили на нас удивлённые взгляды, и это, чёрт возьми, даже немного приятно. Было. До того момента, пока я не наткнулась на полный презрения взгляд Ксюши. Су-у-у-ка. К Панарину с восхищенными возгласами бросилась значительная часть людей, а я направилась поближе к Тимуру. Во-первых, нужно вручить ему подарок, а во-вторых, на сегодня он по идиотской случайности мой «парень». Если я не спалюсь, это будет какое-то чудо. — Бли-и-ин, он такой классный, — я прохожу между столами и слышу восхищённый голос миниатюрной девушки, у которой явно перебор с макияжем. Интересно прям, про кого же она, блять? — Вы его глаза видели? — Пф-ф, Кристин, какие глаза? Бо-о-о-же. Это невыносимо слушать. Каким образом он производит такое первое впечатление? Актёришка хренов. — Скучаешь? — над ухом раздался бархатный голос. Слишком близко. Я чувствую, как от обжигающего шею дыхания по телу побежали мурашки. — Нет, тебе показалось, — я беру с фруктовой тарелки дольку сочного апельсина, стараясь игнорировать испепеляющие взгляды, которыми сверлят меня со всех сторон. Успокойтесь, мне ваш Панарин на фиг не сдался, клянусь. — Просто странно, что ты одна, — он довольно ухмыляется. Как же это бесит. — Панарин, хочешь совет? — я медленно облокачиваюсь на столешницу и поднимаю голову так, чтобы видеть его самодовольную рожу. — Тебе, если заняться нечем, сходи во-о-о-он к тому столику, — я киваю в сторону во все глаза пялящихся на нас девушек. — Там явно есть, чего ловить. Точнее, кого. Разворачиваюсь на сто восемьдесят градусов, и моё внимание невольно падает на болтающего с какой-то бабой Тимура. Даже спиной чувствую насмешливый взгляд Панарина. Ну уж нет. Я так просто не сдамся. — Улыбнись, — я подхожу к Тимуру и протягиваю ему дольку апельсина. — Чего? — парень хмурит брови,и это выглядит вот ни фига не романтично. — Съешь апельсин. — Алексеева, ты его чё, отравила? — он усмехается и это, вроде, уже получше сурово сведённых бровей. Я подношу дольку ещё ближе к его губам, и он с недоверчивым взглядом всё же приоткрывает рот. Ну неужели. Так ведут себя влюблённые парочки?

***

Я смотрю на попытки девушки накормить именинника фруктами и не могу понять одного. Они реально вместе? У неё есть парень, и поэтому она так странно ведёт себя, из раза в раз отталкивая меня? Типа верная? Или что? — Тём, — слышу приятный женский голос и оборачиваюсь к его обладательнице. Подбор девушек на этом мероприятии, конечно, что надо. У парня явно неплохой вкус. — Я Лера. — Приятно познакомится, Лера, — зачем мне вообще сдалась эта Алексеева? Тут полно пьяных и на всё готовых красоток. — Артемий. Неожиданно свет тускнеет, и по залу начинают бегать разноцветные огни. Еще секунда, и все присутствующие начали танцевать под заигравшую на полной громкости музыку. Надо либо сваливать, либо действовать. Удивительно, но хрупкая блондинка всё решила за меня, и мы уже танцуем в неприличной близости друг к другу. Не думал, что под такую музыку можно устроить нечто подобное, но пока мне определённо нравится. Здесь, конечно, достаточно тесно, но не настолько, чтобы так уж сильно прижиматься ко мне. Это перебор. Я устал от вешающихся на меня баб. Да, красивые, да, сексуальные, но всё это проходили уже миллион раз. Я элементарно не хочу танцующую рядом со мной девушку. Хотя тут определённо есть, чего хотеть. Ловлю себя на пугающей мысли о том, что готов прямо сейчас прыгнуть в автомобиль и уехать домой. Тупо завалиться в кровать и смотреть кино, периодически отвлекаясь на Алинины тупые истории и мягкие губы. Что-то в моей жизни, очевидно, пошло не так.

***

Почти сразу, как Тимур всё-таки съел этот злосчастный апельсин, заиграла невыносимо громкая музыка, и мне даже не пришлось отвечать на его глупые вопросы. Сегодня я трезвая. Сегодня я не хочу танцевать. Выхожу из душного помещения, до отказа заполненного людьми, и вдыхаю влажный воздух. Фига себе, тут даже бассейн есть. Сажусь в кресло недалеко от воды и залипаю на бегающие по ней огоньки от ламп. Хорошо бы поговорить с Ксюшей, но вряд ли сейчас подходящее для этого время. — Ого. Блять. Я только расслабилась. Можно перестать уже преследовать меня? — Твой парень там танцует с кем-то. Как жаль, что мне насрать. — У тебя всё нормально? — Панарин садится рядом со мной на корточки, и я недовольно выдыхаю. Тебя вот это очень сильно волнует, да? — Ты издеваешься? — я смотрю в его глаза, которые на фоне воды приобрели ещё более глубокий оттенок. — Ты против воли притащил меня сюда. Меня готова испепелить взглядом каждая, кто видела, что я вышла из твоей машины, включая Ксюшу, которая до твоего появления была моей подругой, — я встаю с кресла и хочу уйти. Куда угодно. Просто не могу находиться рядом с ним. — Ах, да. Ещё и мой парень танцует с кем-то. Успеваю сделать шаг, после чего чувствую на своём запястье тёплые пальцы. От резкости его действий теряю равновесие и как беспомощная марионетка позволяю притянуть себя на опасное расстояние. Глаза. Губы… Нет. Делаю стремительный шаг назад и… Сука-а-а-а. Я не успеваю ничего понять, и только в мгновение окутавшая меня холодная вода расставляет всё на свои места. Полный капец. Я выныриваю и пытаюсь подплыть к лестнице. Блять, водные процедуры, вообще-то, никак не входили в мои планы. Протягиваю руку к металлическим перилам, предвкушая, как тело, наконец, вернётся в более комфортную для него среду. Чёрт, как неудобно. Я ставлю ногу на первую ступеньку ровно в тот момент, когда дверь неожиданно открывается и вся толпа с разбега прыгает в бассейн. Вы ёбнулись, что ли? Тут капец как холодно, придурки. Я кое-как вылезаю из воды, обречённо поскуливая. Одежда насквозь мокрая, волосы спутались, а на счёт косметики я даже думать боюсь. За что мне такое невъебическое везение? — У меня толстовка есть, — глупая фраза вперемешку со смехом вызывают внутри меня бурю злости. — Мне, блять, чем твоя толстовка сейчас поможет, а? Ну серьёзно. Я вот бегу уже снимать с себя всё, чтобы укутаться в твою охерительную толстовку, способную мне заменить весь гардероб. Ага. — Ну-у, она хотя бы сухая, — он в открытую ржёт надо мной, и это капец как раздражает. — Да пошёл ты, — я выхожу в первую попавшуюся мне на глаза дверь и оказываюсь на улице. Классно. Такой ветер, м-м-м. Беру в руки телефон, пытаясь реанимировать его и вызвать такси. Мне срочно нужно в тёплую машинку, или я умру прямо здесь. Тут вообще ездит кто-нибудь? — Ты совсем ёбнулась что ли? — слышу позади себя голос Панарина и, если честно, неописуемо рада, что он вышел за мной. У него есть машина, а в машине есть печка. Цепь приятных для меня событий сложилась. — В машину садись. — Обойдусь, — я отхожу в противоположную от автомобиля сторону и ненавижу сама себя. Вот вообще не время показывать своё гордое «я». — Алексеева, вот вроде взрослая, — он подходит ко мне вплотную и за плечи разворачивает в обратную сторону. У него такие тёплые руки. Чувствую, как тело в местах прикосновений начинает приятно жечь и покалывать. — Какого ты творишь? Насквозь мокрая, на улице минус, ты куда собралась вообще? Ничего не отвечаю, а просто безропотно шагаю в том направлении, куда меня ведут. Тупость моих действий очевидна. Просто эта дверь. Она не должна была вести на улицу. — На, переоденься, — он кидает в меня толстовку и направляется обратно к дому. — Я куртку твою заберу. Блять, я ещё и без куртки. Не пила даже, а всё такая же дура. Десять баллов из десяти. Я зарываюсь носом в мягкую и тёплую, а, главное, сухую вещь и глубоко вдыхаю. Бо-о-о-же, как она ахуенно пахнет. Не замечаю, как Панарин возвращается к машине, и инстинктивно вздрагиваю, когда дверь резко открывается. Он молча садится и сразу нажимает несколько кнопок, после чего на меня начинает дуть тёплый воздух. Кайф. Мы едем уже минут десять, а он продолжает молча следить за дорогой. Это начинает напрягать, и я неуверенно поворачиваю на него голову. Где же доза новых издевательств и насмешек? Где самовлюблённая ухмылка? — Согрелась? От неожиданности я вновь вздрагиваю и искренне не понимаю, что здесь происходит. Он что, умеет просто переживать и заботиться? Вот это поворот. Блин, тело согрелось, а мозги, по всей видимости, ещё нет. Я продолжаю пялиться на его профиль как последняя дура, не издавая ни звука. — Эй, Алексеева, я кого спрашиваю? Согрелась? — он поворачивает голову немного вбок, и я, наконец, прихожу в себя. — Д-да, Спасибо.